Точка невозврата

      У времени есть удивительное парадоксальное свойство изменять привычный ход и казаться растяжимым, словно тягучий мёд, или скоротечным, словно горная речка, но одновременно подчиняться бескомпромиссному, установленному смертными закону постоянства, где в сутках ровно двадцать четыре часа, а в часе шестьдесят минут. Поглядывая на песочные часы на скучной лекции по древним рунам, можно ощутить себя беспомощным глупым мотыльком, завязшим в густой патоке медленно капающих в пространстве секунд. Кажется, прошёл уже целый час, а песок в стеклянных сообщающихся колбах так и не сдвинулся с места. Но в тот же самый момент, когда время никак не хочет ускориться, мозг вдруг не может осознать, куда так безвозвратно и неумолимо утекают целые дни, еле успевая промелькнуть перед взором. Минуты тянутся нескончаемой изнуряющей вереницей, а дни и недели проносятся мимо табуном молодых и резвых лошадей. В конце концов, остаются лишь воспоминания. Пожалуй, только они и остаются.       Зима медленно укрывала Хогвартс в снегах, будто хотела спрятать под плотными покровами от лишних глаз и недобрых замыслов. Мир превратился в сверкающую сказку, где небо и земля сияли абсолютной белизной, и между ними не различалось границ. О приближающемся Рождестве уже начинали вести беседы, но оно было достаточно далеко, чтобы готовиться к празднику.       Как природа временно забывает о тёплом солнце на время зимы, так и Гарри временно отбросил из головы всякие мысли, полностью погружаясь в насыщенную событиями жизнь. Он устал постоянно подвергать сознание мучительным раздумьям о предназначении, необходимости вечно что-то изобретать, о Томе Реддле и, больше всего, об отношениях с ним, в которых пока фигурировал огромный и грозный знак вопроса. Надоело рационализировать и объяснять каждый свой и чужой шаг, что казалось бессмысленным и истощающим занятием. Гарри избрал более лёгкий путь, пока не решит, что делать дальше.       Больше двух недель протянулось в нескончаемых делах, не осталось времени даже на короткую прогулку в Хогсмид. Уизли любезно принесли ему сладости, желая порадовать, а может — заработать репутацию пай-девочек, чтобы в нужный момент рассчитывать на взаимную услугу. Гарри не озвучил подозрения, хотя всегда прекрасно подмечал настрой сестёр. Флимонт всё чаще и чаще пропадал в библиотеке, ничего при этом не объясняя. С одной стороны это было на руку, ведь Гарри не приходилось выдумывать отговорки для собственных дел, с другой же стороны он чувствовал некое отдаление друга. С Томом дела обстояли почти также, с той вечерней прогулки они виделись всего пару раз. Гарри так и не уступил сметающей всё на своём пути настойчивости Реддла и не пожертвовал данным Миртл обещанием. Компромисс с упрямым удовольствием продолжал теряться в лабиринтах туманящих разум горячих юношеских эмоций. При каждой попытке поговорить Гарри в определённый момент натыкался на холодную стену, которую раньше совершенно не замечал. Том держал его на расстоянии, хотя внешне оставался раздражающе приветливым и дружелюбным.       Даже в тот момент, когда воздух Дуэльного Клуба искрил от боевого азарта, его глаза оставались холодными и отстранёнными. После очередной победы Гарри легко спрыгнул на пол навстречу одобрительным крикам, аплодисментам и поздравлениям с переходом в следующий раунд. Студенты обступили его плотным кольцом. Подобным образом они приветствовали любого победителя, но в Гарри повышенное внимание вызывало только тревогу и желание поскорее скрыться из поля видимости. Взгляд жадно выхватил из слизеринской компании фигуру Тома: скрещенные на груди руки, едва уловимая улыбка, надменный изгиб бровей. Гарри хотелось поговорить. Одному Мерлину известно, как давно ему хотелось поговорить! Протиснувшись в узкий проход между сценой и первым рядом стульев, он начал пробираться сквозь беснующуюся толпу прочь от её бурных оваций и давящей обязанности улыбаться и выглядеть довольным. Студенты неохотно расступались перед Гарри, создавая дополнительные препятствия. Многим пришлось пожать руку, кому-то даже бросить пару слов, но Том всё ещё стоял на месте и, кажется, наблюдал за Гарри уже давно.       — Выйдем? — Гарри удачно замаскировал слабую предательскую нотку надежды, и вопрос прозвучал равнодушно.       — Прямо посередине мероприятия? — Том удивлённо округлил глаза, но в остальном остался бесстрастным.       — Когда это тебя останавливало? — перейдя в наступление, Гарри подумал, что на этом всё и закончится. Однако Реддл молча вздохнул, развернулся и направился к выходу из зала. Несколько слизеринцев оглянулись, но через секунду их внимание вернулось к сцене, куда приглашали очередных дуэлянтов. Гарри поспешно последовал к дверям, и с облегчением вышел в прохладный коридор из душного, давящего на сознание помещения. — Мы можем поговорить?       Том стоял к Гарри спиной, плечи мягко укрывала форменная мантия, отчего его фигура казалось более хрупкой. Поттер не смел приближаться, боясь спугнуть выпавший шанс.       — О чём? — голос прозвучал глухо, каменные стены поглотили звук и спрятали его в тишине.       — Нам есть, что обсудить, — Гарри неожиданно понял, что совсем не готов к разговору. Часы раздумий совершенно не помогли. Он не знал ни с чего начать, ни о чём действительно хочет поговорить, и самое главное, к какому результату должен привести диалог.       — Ты так чётко обозначил приоритеты, что я решил не загружать тебя, — Том пожал плечами, и мантия с тихим шелестом колыхнулась. Развернувшись, он встретился с Гарри взглядом, выражавшем напускное безразличие.       — Ты всё неправильно понял, — от досады хотелось кричать, но Гарри держался. — Я хочу тебе помочь и я помогу, но не позволю забрать всё моё время, — пара шагов вперёд, подальше от шумного зала.       — Так ты считаешь меня монополистом? — Том ухмыльнулся и приложил руку ко лбу, словно пробовал, если ли у него жар. — Ты явился сюда неизвестно откуда почти в конце обучения, переполошил всех преподавателей, показал наилучшие результаты по ряду предметов, забрал себе всё моё внимание… — Том сделал особое ударение в конце фразы, его плечи едва заметно дрогнули, — … и называешь монополистом меня? — искреннее удивление в его интонациях сбило Гарри с толку. В наскоро слепленную для собственной же безопасности легенду верили все, но Том слишком хорошо подмечал детали, чтобы удовлетвориться поверхностным рассказом о прошлом. Витавшее в воздухе сомнение делало его горьким, и Гарри понимал, что сейчас его оправдания ничего не стоят.       — Мы уже говорили о прошлом, — изображая усталый или даже скучающий вид, Поттер мысленно молился, чтобы Том не различил тревогу в его растерянном взгляде. — Я не могу понять, что тебя так интересует, ведь я рассказал основные факты, — Поттер готов был поклясться, что на мгновение увидел на лице Тома отражение холодного гнева, но мираж рассеялся, оставляя после себя лишь неприятную дрожь в коленях. Тёмный Лорд посмотрел на него прямо из воспоминаний, которые означали лишь одно — смерть. — Да, есть ещё много деталей, что так или иначе тянутся из прошлого, влияя на настоящее каждого человека. Чтобы их узнать, нужно задавать более конкретные вопросы. Но ты теперь даже подойти к себе не даешь, не говоря уже о том, чтобы стать ближе. — Поттер поспешно повернул разговор в иное русло, чтобы лишний раз не вызывать в голове пугающих образов, пока не имеющих к реальности никакого отношения.       — Не думай, что так легко отделаешься, — Том улыбнулся без особого веселья, но улыбка показалась Гарри хорошим знаком.       Внезапно через плотно закрытую дверь большого зала в коридор прорвались звуки восторженных криков, и Гарри вздрогнул.       — Давай пройдёмся, — Реддл качнул головой в сторону лестницы, приглашая на прогулку по пустынным галереям замка. Гарри последовал за ним без слов.       — Неужели раньше нельзя было сказать, что между нами всё нормально?       — Между нами? — Том резко остановился, и Гари чуть не врезался в него от неожиданности.       — Ну да… — замялся, пытаясь припомнить последний разговор, — мы же друзья, — Гарри отчаянно пытался найти хоть одну эмоцию в бездонной глубине удивлённых глаз, но так и не сумел.       — Между нами всё нормально, — саркастично заявил Том. Его лицо вновь стало непроницаемым, и он продолжил восхождение по лестнице.       — Мне так не показалось, — заспорил Гарри, одновременно заглядывая внутрь себя в поиске ответов на многочисленные вопросы, не дающие ему спокойно спать по ночам. Он много думал об их разговоре и встречах, и напряжение от этих мыслей можно было сравнить разве что с тренировкой по окклюменции. Одно прояснилось в голове абсолютно точно — ему понравилась каждая секунда той вечерней прогулки. Несколько дней Гарри подавлял в себе эту догадку, отрицал, злился и отказывался верить, но чем больше проходило времени, тем отчаяннее хотелось снова поговорить с Томом. Казалось, в его присутствии мозг начинал работать по-другому, и всё становилось на свои места.       — Слушай, я был занят, разрабатывая план — Том словно отмахнулся от несущественной, но раздражающей мушки, явно не желая развивать тему.       — А когда же со мной поделишься? — дыхание Гарри слегка сбилось под конец подъёма. Теперь юноши находились в одной из самых отдалённых галерей замка.       — Когда он станет идеальным, — Реддл глубоко вздохнул и облокотился на небольшой выступ в стене, — можно и сейчас, раз уж подвернулась возможность.       — Ты хотел осуществить его с кем-то другим? — не унимался Гарри, пытаясь всё-таки прояснить для себя детали, о которых Том так искусно умалчивал.       — Например? — Том почти игриво поднял одну бровь вверх и понизил голос до заговорщического тона, будто подыгрывая Гарри. Заведёнными за спину руками он опирался о камень стены, слегка запрокинутая голова затылком касалась нижней части гигантской фрески с изображением Мерлина. Гарри медленно прошёлся взглядом по открытой шее и обнимающему её воротничку белой рубашки со шнурками мантии, непрошенные картины вечерней прогулки промелькнули перед взглядом.       — Абраксас? Фиби? Да кто угодно из клуба, с кем бы ты проворачивал затеи в прошлом году, пока меня не было, — несколько крошечных шажков вперёд, несколько мгновений титанических усилий над собой. Только бы не потерять контроль.       Том издал смешок, и его кадык дёрнулся, словно тупой наконечник стрелы показался под бледной кожей и тут же исчез. Гарри не понял значения последовавшего после этого молчания. Реддл мастерски и без слов мог заставить человека почувствовать себя глупым, и ощущение неловкости нарастало с каждой секундой. Через какое-то время стало казаться, что тот просто не услышал последней фразы, но слегка подрагивающие в полуулыбке губы доказывали обратное.       Ещё один шаг вперёд. И вот Гарри подошёл почти вплотную, нарушил личное пространство. Лёгкий, присущий лишь одному ему аромат заполнил атмосферу, уменьшая тревогу, но резко повышая градус напряжения. Стоило Гарри подойти слишком близко, как воздух начинал буквально искрить, а жар ощущался кожей, превращая щёки в два пылающих костра. Вздрогнув от неожиданности, когда прохладная рука Тома коснулась его тёплой ладони, Гарри подался вперёд сильнее. Ещё миллиметр и их тела соприкоснутся, но никто из них не спешил делать последний шаг навстречу.       — Ты правда думаешь, кто-то сможет помочь мне лучше тебя? — Том притянул ладонь Гарри к себе и обхватил её двумя руками, потирая костяшки большим пальцем, отдавая Поттеру немного своего отрезвляющего холода, который сейчас был так необходим.       — Я не знаю, — едва различимый шёпот в ответ. Гарри не мог говорить громко, казалось, голос и все силы вместе с ним куда-то улетучились, как только рука оказалась в чужой власти.       — Зато я знаю, — так тихо, словно это был секрет, который можно шепнуть только на ушко, но никогда не произносить вслух. — Мне нужен ты.       Последний шаг. Свободная рука непроизвольно легла на завёрнутое в мантию плечо, не позволяя в случае чего быстро вывернуться из объятий. На этот раз Гарри целовал первым. По-своему, с присущей ему неловкостью и, может быть, излишней поспешностью, с долей нежности и большим энтузиазмом. Кровь гулко звенела в голове, перебивая все звуки извне, но слух улавливал рваное дыхание Тома, превращая в подобие песни. Почувствовав на разгорячённой щеке прикосновение прохладной ладони, Гарри не сумел сдержать задушенный стон и приготовился отстраниться, чтобы перевести дыхание. В тот же момент касание стало жёстче, пальцы обхватили нижнюю челюсть, удерживая на месте, губы стали требовательнее. Поттер знал, этот поцелуй на грани удовольствия и боли будет продолжаться столько, сколько пожелает Том, и неистово отвечал ему неизвестно откуда взявшейся внутри страстью. Возбуждение морским приливом наступало на дикий пляж его внутреннего мира, где уже много месяцев подряд стоял штиль. Хрупкие зонтики самообладания и здравого смысла оказались вырванными и разбросанными в беспорядке.       — Том, — Гарри удалось слегка отстраниться и выдавить из себя единственный сбивчивый выдох, прежде чем оказаться впечатанным в стену. Реддл тяжело навалился сзади, не позволяя даже пошевелиться, левую руку он по-прежнему крепко держал, но теперь она оказалась заломленной назад.       — Нравятся запрещённые приёмы? — сбивчивое дыхание Тома щекотало ухо. — А, Гарри? — он будто пропел имя, пробуя на вкус каждую букву, посылая по телу импульсы тока. Брюки стали настолько тесными, что это причиняло физическую боль, Гарри невольно вжимался бедрами в твёрдый камень стены, но это ничуть не уменьшало дискомфорт. Стыд болезненной волной поднимался от кончиков пальцев до макушки, медленно рассеивался по телу. Хотелось убежать и спрятаться в ванной, снять напряжение привычным способом и забыть обо всём случившемся. Только вот это совершенно невозможно, когда Том так умопомрачительно близко, держит железной хваткой и прижимается сзади, позволяя почувствовать, что они с Гарри в одной лодке и вокруг единое на двоих море возбуждения и стыда.       — Послушай, — снова наполовину выдох наполовину стон.       — М-м-м? — переспросил Том, властно припадая к незащищённой шее Гарри и больно прикусывая нежную кожу. Тело рефлекторно дёргается, и движение отдаётся болезненной вспышкой в заломленной руке.       — Отпусти, — практически без надежды просит Поттер, но хватка вдруг ослабляется, а затем и вовсе исчезает. Повернувшись лицом к Реддлу, Гарри нашёл опору в прохладной каменной стене. Расширенные зрачки напротив словно две крошечные бездны пристально смотрели на него, и было во взгляде нечто звериное и пугающее. Демоническое. — Мы хотели поговорить о плане, — пришлось взять себя в руки и продолжить.       — Мне понравилось всё, чтобы было после, — Том хищно оскалился и снова требовательно и жадно впился в губы Гарри. Влажные звуки поцелуя смешивались с шумным прерывистым дыханием и шорохом одежды, отражались от стен галереи замка и растворялись в тишине, где никто не мог заметить двух студентов под фреской великого волшебника.       Гарри оказался здесь за тем, чтобы Том Реддл рассказал о своём плане. А тот решил его продемонстрировать.

***

      Преисполненный твёрдой решимостью, Гарри продвигался по наводнённому студентами коридору, полы мантии слегка развевались сзади, обдуваемые гуляющим по полу сквозняком. Солнце выиграло у обложных облаков целый день на воле и ожесточённо слепило глаза, приходилось опускать голову вниз и рассматривать собственные ноги. Утро выдалось странно одиноким: Уизли опоздали на завтрак, им пришлось сесть на свободные места у входа, Флимонт вёл себя отстранёно и молчаливо, при любом удобном случае убегая в библиотеку. Гарри впервые за долгое время не проронил ни слова во время трапезы. Так или иначе, он поговорит с другом позже, а сейчас его ждала весьма важная миссия. Согласно их с Томом плану нужно непременно успеть к Слизнорту на большом перерыве между травологией и трансфигурацией. Разговор посреди рабочего дня может выйти успешнее, ведь профессор будет сильно загружен и, как следствие, менее бдителен. Дойдя до двери, Гарри без лишних раздумий постучал, но глухой звук ударов безнадёжно утонул в гвалте большого перерыва. Не было никаких шансов услышать приглашающий войти голос профессора, поэтому Поттер просто толкнул дверь. Из-за непривычно тёмной обстановки кабинета с вечно плотно задёрнутыми шторами разноцветные круги тут же заплясали перед глазами. Гарри на пару минут словно лишился зрения и пробирался вперёд на ощупь.       — Профессор? — негромко позвал он, невольно отмечая про себя, насколько хорошо тяжёлая дверь изолирует звуки из коридора.       Откуда-то справа послышался шорох и стук. Гарри повернулся, пытаясь что-то разглядеть, но ещё не до конца привык к полумраку. Вслед за стуком раздался деревянный скрип и щелчок.       — Да, мистер Эванс, вы что-то хотели? — в дверном проёме, ведущем в оборудованную под склад для ингредиентов комнатку, обозначился силуэт Слизнорта. Почему-то сейчас вспомнилось, как приходилось заглядываться туда без разрешения Снейпа бесчисленное множество раз…       — Я всего на минуту, — поспешно начал Гарри, окончательно привыкая к полумраку. Как только глаза начали различать мелкие детали обстановки, он стал внимательно изучать доступные взгляду книжные стеллажи. Внутренний голос подсказывал, что вряд ли профессор будет хранить важные или опасные книги на виду у студентов, но проверить было необходимо.       — Слушаю внимательно, — Слизнорт прикрыл за собой дверь и поставил на ближайшую парту несколько склянок с сыпучим содержимым.       — Я вас не отвлекаю? — Гарри сделал несколько шагов ближе к шкафам, но пока выхватывал лишь названия обычных учебников зельеварения разных годов и изданий. Целая коллекция!       — Нет, я пополняю запасы к следующей неделе занятий, так что, пожалуй, могу уделить несколько минут, — Слизнорт улыбнулся слегка натянуто, в свойственной ему манере.       — Я по поводу следующего заседания Клуба Слизней, — закончив с первым стеллажом, Гарри перекинул взгляд на следующий, бегло читая заголовки на корешках. Только бы найти что-то действительно стоящее внимания Тома! — Мне досталась весьма неоднозначная тема, сложно найти хорошую литературу в библиотеке, — здесь пришлось нагло врать, но в этот раз Гарри не почувствовал стыда или угрызений совести.       — Ах, да, припоминаю, — задумчиво протянул Гораций, медленно отвинчивая пробки склянок, которые необходимо было наполнить. — Исторические справки о самых мощных зельях, верно?       — Да, — Гарри твёрдо кивнул и невольно нахмурился. Во втором стеллаже не было ничего, кроме биографий и автобиографий известных и великих зельеваров. Неужели библиотека Слизнорта такая бесполезная?       — И какие сложности? — Гораций искренне недоумевал, даже на секунду отвлёкся, просыпав немного чёрного порошка на стол мимо баночки.       — В библиотеке есть пара книг, но мне хотелось бы чего-то особенного, и я пришёл к вам, чтобы сделать свой доклад уникальным, — третья полка показалась чуть любопытнее, но всё же на нужную тему ничего не попадалось.       — Думаете, это будет честно по отношению к другим участникам, пользующимся исключительно общими источниками?       — Вы имеете ввиду библиотеку Министерства? — Гарри перешёл в наступление, желая в данный момент лишь одного — попасть за ширму к столу профессора и взглянуть на то, что может быть спрятано за ней. Все знали, что этот сноб Поссибли из Хаффлпаффа пользуется связами родителей для доступа к литературе, именно поэтому пока лидирует в рейтинге Клуба. Странно, что Слизнорт закрывает на это глаза, хотя нет, странно, что он так настойчиво начал взывать к морали.       — Мистер Эванс… — в голосе послышались непривычные угрожающие нотки, и Гарри понял, что перегнул палку. Отчаяние начало неприятно сдавливать внутренности, когда и последний шкаф с книгами не принёс ни одной хорошей новости.       — Простите, профессор, — Поттер вздохнул и сделал крошечный шажок назад, — я лишь хотел сделать свой доклад интереснее.       — Мне нравится ваше рвение, — Слизнорт переключился к обычному дружелюбному выражению лица, — я ценю подобное в своих учениках и для вас, может быть, сделаю исключение, — оторвался от склянок и медленно пошёл к полкам с книгами, Гарри последовал за ним. — Если это вам поможет, — профессор невесомо тронул пальцем корешки, лицо его сделалось задумчивым. — Прошу за мной, — он скользнул за ширму, и Гарри спешно проследовал в запретное и недоступное для студентов место.       Первоначально оценив царящую обстановку как творческий беспорядок, разум завопил о том, что открывшееся взгляду больше походило на хаос. Разбросанные пергаментные обрывки с неровными каракулями, рисунками и таблицами, раскрытые и кое-где измятые книги, несколько пустых тарелок со следами крема и крошками, чёрные пятна на полу от уже давно запёкшихся чернил, три горделивых стула с высокими спинками у плотно зашторенного окна, на одном из которых высились невероятные стопки увесистых томов. Казалось, те вот-вот развалятся и обрушатся на пол с оглушительным грохотом, поднимая в воздух клубы пыли. Гарри опешил от открывшейся взгляду картины, не зная, с чего начать изучение тайного рабочего места профессора зельеварения.       — Прошу прощения за лёгкий беспорядок. Я весь в делах, мистер Эванс, весь в делах и заботах, а пускать сюда эльфов категорически отказываюсь — без тени сожаления будничным голосом сказал Гораций. Казалось, он и не собирался прибирать. Присев, профессор начал копаться в выдвижном ящичке заваленного бумагами стола. Поттер жадно вцепился взглядом в скрытые до этого момента ширмой корешки книг. Здесь хранилось множество любопытных изданий о редких зельях, руководства по их приготовлению и использованию, пособия по грамотному сочетанию зелий и заклинаний. Целая кладезь для совместной работы с Томом.       Внезапно взгляд упал на невысокий кофейный столик, такой же загромождённый, как и все остальные поверхности в личном уголке профессора. Страницы оставленной распахнутой книги были небрежно прикрыты кусочками пергамента с неровными, неаккуратно порванными краями. Текст на них привлекал тем, что был старательно выведен исключительно ровным почерком, что не вязалось с общим настроением комнаты. Будто они не подходили этому месту, были здесь абсолютно чужими и лишними. Гарри в ступоре остановился, забыв сделать следующий вдох. Рисунок на пергаменте показался пугающе знакомым. Изящный флакон с фиолетовым содержимым, которое даже на статичном изображении словно переливалось и закручивалось крошечными торнадо. Картинка в точности передавала вид самого загадочного зелья, которое только можно себе представить. И Гарри однажды опробует его на себе, может быть, единственный удачный в истории раз.       — Так-так, сейчас, — Слизнорт что-то невнятно бормотал, переключившись на крайний шкаф. Гарри практически его не замечал, не мог отвести взгляд от пергамента на кофейном столике. Стало быть, профессор уже начал эксперименты над составом. Может, из-за творческого процесса у него такой чудовищный беспорядок? Гарри вдруг почувствовал прилив уверенности, захотелось даже расправить плечи и выпрямить спину. Теперь они со Слизнортом словно делили одну тайну на двоих, и в случае непредвиденной чрезвычайной ситуации всегда будет достойный план «Б». Гарри едва сдержал улыбку, разворачиваясь лицом к профессору.       — Нашёл! — с определённой долей облегчения вздохнул тот и протянул Поттеру книгу.

***

      После занятий Гарри заглянул в библиотеку. Ему действительно нужно было подготовить доклад для Клуба Слизней, и он заранее подыскал нужную литературу, осталось только сесть и превратить скучный и сухой текст книг в интересное сообщение, способное по-настоящему увлечь слушателей. Во время работы он забыл о времени, о том, что видел сегодня, о Томе Реддле. Приятно пустая голова была занята лишь мыслями о конкретном моменте, и Гарри наконец понял, почему многие стремятся уйти в работу, когда наваливается слишком много проблем. Обложившись книгами, он не замечал, как студенты садились рядом, тихо занимались своими делами, а затем уходили, заменяемые новыми. Не заметил даже как клонившееся к закату солнце соприкоснулось с вершинами деревьев Запретного Леса, а потом и вовсе скрылось за ними, погружая Хогвартс в ночь до следующего восхода. Эльфы зажгли свечи, и только их дрожащий свет отвлёк Поттера от работы. Доклад был завершён, и приправленное фактами из книги профессора Слизнорта выступление с ним обещает стать грандиозным.       Гарри аккуратно свернул и убрал свитки в сумку, неспешно собрал книги, чтобы эльфам было удобнее раскладывать их по местам. Он уже собирался уходить, но едва различимый шорох заставил повернуть голову вправо. Через пару пустых столов он увидел Флимонта и хотел было подойти, но в последний момент заметил, что друг о чём-то увлечённо болтал с незнакомой девушкой. Она явно училась не на Гриффиндоре. Гарри мог видеть девушку только со спины и воспользовался несколькими мгновениями, чтобы с любопытством окинуть взглядом аккуратно собранные в пучок каштановые волосы, блестящую заколку в виде веточки с листьями и висящую на спинке стула ничем не примечательную сумку для учебников. Слишком мало деталей… Внезапно Флимонт встретился с Гарри взглядом, и на его лице отразилась смесь смущения, удивления и … вины? Так вот к кому на встречу друг всё время стремился попасть. Гарри легко улыбнулся и продолжил собираться, не желая отвлекать Флимонта и вмешиваться в чужую беседу. Необоснованная и неожиданная вина в глазах друга больно уколола в самое сердце, захотелось выбежать из библиотеки и не оглядываться, пока её массивная деревянная дверь не скроется за поворотами коридоров. Гарри молча сгрёб оставшиеся книги в кучу и быстро зашагал прочь, стараясь не смотреть больше ни на кого и не увидеть ненароком того, что не предназначалось для его внимания.       Оказавшись в коридоре, окна которого выходили на запад, Гарри догнал последний луч солнца, уплывающего за тёмную кромку Запретного Леса. Ещё пара мгновений, и он начал видеть в стекле своё отражение: широко раскрытые глаза, взъерошенные волосы, замявшийся под широкой лямкой сумки воротничок рубашки и нервная полуулыбка на лице. Поттер не мог понять, что именно так кардинально изменило его настроение, заставив всё внутри дрожать от неутихающего волнения. Эмоции Флимонта, его виноватый взгляд или, может, иная деталь, которую сознание никак не могло вычленить из общей картины.       — Гарри, — сзади послышался знакомый голос, заставляя мгновенно развернуться спиной к окну. Флимонт был один.       — У тебя всё в порядке? — Гарри не знал, что сказать, в последнее время они мало говорили, но всё ещё были в тёплых дружеских отношениях.       — Да, — Флимонт вздохнул, — прости меня, я…       — Да брось! За что извиняться? — непонимающе спросил Гарри.       — Надо было раньше тебе сказать, — в голосе сквозила вина. Снова.       — Ты о девушке? — Гарри улыбнулся. Кажется, он действительно стал забывать, что находится не в своём времени, и люди здесь совсем другие, иначе строят отношения, редко действуют открыто, зависимы от большего количество условностей. Граница между двумя реальностями медленно стиралась, присваивая Гарри Поттера сразу к двум поколениям, что одновременно радовало, но и ужасало. — Я рад за тебя, ты не обязан сразу обо всём рассказывать, — он ободряюще похлопал Флимонта по плечу.       — Прости, что в последнее время не слишком разговорчив, постараюсь исправиться, — тот заметно повеселел и даже расправил плечи. — Я обязательно расскажу тебе о Юфимии, — улыбнулся и сделал пару шагов подальше от прохода, пропуская выходящую из библиотеки группу студентов.       Гарри на секунду застыл в оцепенении. Кусочки сложной мозаики сами собой соединились в колдографию из подаренного Хагридом альбома, где Юфимия Поттер смотрит чуть вбок, как это было модно в года её молодости, а в волосах зелёными камушками поблёскивает любимое украшение — заколка в виде веточки с листьями.       — Гарри, ты в порядке? — пришла очередь Флимонта задать этот вопрос. Пришлось утвердительно кивнуть. Он так и не увидел её лица, не услышал голоса, он никогда бы не узнал её, столкнувшись случайно в коридоре, но теперь не осталось сомнений, что время всё ещё старается идти по правильному пути.       — Да, всё нормально, просто задумался, — Гарри улыбнулся и кивнул. Он не станет давить на собственного дедушку, и уж тем более препятствовать судьбе. Здорово, что ему всё-таки удалось переключить своё внимание с Минервы на кого-то ещё, безответные чувства никому не шли на пользу. — Скоро ужин, пойдём вместе?       — Конечно! — радостно поддержал Флимонт. — Только не говори Уизли, этого я точно не переживу, — несмотря на задорную улыбку, слова прозвучали более чем серьёзно.       — Силенцио! — улыбаясь, Гарри шутливо наставил на себя указательный палец — импровизированную волшебную палочку — и громким шёпотом произнёс заклинание. Флимонт оценил шутку громким смехом, и друзья направились на первый этаж.       Студенты стекались в Большой зал к ужину. Лестницы не успевали менять направление, чтобы успеть подобрать всех желающих, поэтому в коридорах, на галереях и лестничных площадках образовывались заторы. Все к ним давно привыкли, поэтому терпеливо ожидали очереди вступить на мраморные ступени и продолжить путь вниз. По пути Гарри и Флимонт обсуждали предстоящую на следующей неделе контрольную по зельеварению и то, насколько оба к ней не готовы. Звук их голосов и смеха терялся среди общего резонирующего где-то вверху шума, но, оказавшись на первом этаже, юноши неожиданно погрузились в тревожную тишину. Она обволакивала спешащую на ужин толпу, замедляла шаг, оставляла на многочисленных лицах отпечаток недоумения и любопытства. Гарри поёжился от пробежавшего по спине холодка плохого предчувствия, пытаясь встать на носочки и разглядеть поверх толпы, что же всё-таки происходило впереди. Поток студентов остановился и уплотнился, теперь невозможно было стоять свободно, совершенно ни к кому не прикасаясь.       — Да что же там такое? Двери не открывают что ли? — раздражённо выдохнул Флимонт, когда долговязый нескладный парень из Хаффлпаффа нечаянно толкнул его в плечо.       — Не знаю. Кажется, я вижу профессора Дамблдора, — Гарри всё-таки удалось выхватить его образ за морем чёрных мантий, прежде чем тот снова скрылся из виду. Вокруг тихим шелестом волн рос заинтересованный шёпот, Гарри не удавалось разобрать конкретных фраз. Постепенно шёпот всё больше походил на рваное нервное жужжание улья, полного злых ос. Тошнота подкатила к горлу, снова заболела голова. Машинально потянувшись рукой к амулету на запястье, Поттер обнаружил, что забыл надеть его сегодня после утреннего душа. Боль вернулась с новой силой, вгрызаясь в череп острыми волчьими клыками. Захотелось повернуть обратно и побежать к гриффиндорской башне, забыть про ужин и про это нестерпимое завывание голосов.       Но они двигались вперёд. Очень медленно, шаг за шагом, но всё же толпа рассеивалась за полуприкрытыми дверьми Большого зала, обтекая несколько преграждавших путь невысоких столиков с некогда ровными стопками газет. Студенты хватали по одной, сдвигая бумажные ряды, не обращая внимания на несколько съехавших и упавших на пол газет. Рядом со столиками выстроился почти весь преподавательский состав, о чём-то взволнованно переговариваясь и обеспечивая подобие порядка.       — Но сегодня же не день почты! — недоумённо воскликнул Флимонт, когда впереди осталось не больше десяти человек.       — Её никогда не доставляют так поздно, — Гарри удалось протиснуться между парочкой студенток из Слизерина и ухватить одну газету за самый уголок, едва не растеряв внутренние листы. Они с Флимонтом отделились от толпы и чуть ли не бегом добрались до своих мест в Большом зале. Без встречавших на привычных местах преподавателей он казался пустым и неприветливым.       — О Мерлин! — Флимонт застыл без движения, глядя на огромную колдографию на первой полосе.       «Несчастный случай или спланированное массовое убийство?» — тёмные массивные буквы на светлом фоне привлекали даже больше, чем вид задымлённой пустой улицы с разрушенным почти до основания домом, обломки которого разбросало по дороге и тротуару на противоположной стороне. Гарри показалось, что среди покорёженного металла, груды камней и остатков мебели он увидел мёртвые тела, но затем отогнал ужасное видение. Никто не стал бы печатать такое на первой странице. «Оглушительный взрыв прогремел сегодня в пабе «Чёрный Монах» в шесть вечера по Лондонскому времени. Известно о гибели по меньшей мере шести человек, один из которых — магл. Министерство Магии уже начало расследование причины произошедшего и пока отказывается давать какие-либо комментарии.»       — Магл погиб, — Флимонт испугано отпрянул от газеты и прикрыл рот рукой. Можно только догадаться, к каким последствиям может привести смерть магла в результате магической причины. Это могло повлечь за собой разоблачение и крах всего их мира, чудовищные проблемы в Министерстве и нарушение баланса между волшебной и обыденной сторонами Лондона.       Гарри провёл пальцем по тёмной еле различимой фигуре в углу колдографии. Он знал наперёд, кто мог там таиться. Кажется, когда-то давно вырезка из этого номера уже попадалась ему на глаза. Старая и потрёпанная, рваная в нескольких местах, выцветшая, ветхая. Он знал, что случится, но не имел понятия, когда именно, на том обрывке не было даты. Унёсший восемь невинных жизней взрыв в пабе устроил Гриндевальд, но Министерству Магии ещё предстояло это доказать. Должное внимание смазанному силуэту в углу колдографи уделят не сразу. Чёрному на чёрном фоне. Все будут так заняты сглаживанием последствий трагедии, что окажутся слепыми перед очевидным. Гарри тяжело вздохнул, вспоминая, что именно так и началась активная деятельность Гриндевальда.       — Надеюсь, они быстро установят причину, — устало произнёс Поттер, мысленно признавая себя неспособным оторвать взгляд от колдографии. Он всё знал, но не мог ничего раскрыть. Всему своё время, и оно должно идти по уже проложенному пути.       — Директор хотел, чтобы мы были в курсе этого? — глаза Флимонта округлились, на лбу пролегла глубокая морщина. — Совсем недавно сов отлавливали вместе с посылками, и сюда не могла добраться даже крошечная открытка. А теперь нам раздают свежие номера газет с новостями, от которых пытались уберечь.       — Думаю, такое уже ни от кого не скроешь, — задумчиво произнёс Гарри, пытаясь изо всех сил не позволить панике завладеть собой. — Об этом действительно должны знать все, — он всё-таки разглядел торчащую из-под завала камней безжизненно обмякшую женскую руку. — Это война.