История о том, как мышь хотела утку поиметь... - 3

POV Tomoka Еще не утро, но уже и не ночь. Кончиками пальцев провожу по еще теплой подушке, по еще смятому покрывалу, сохранившему твое тепло. Твой силуэт мелькает в темноте, белоснежная рубашка, слово шелк, скользит по коже и скрывает сильные руки, красивую мощную спину. Ты продолжаешь украдкой надевать свои вещи, думая, что я еще сплю, и не слышала, как ты поднялся с постели, как одеваешься, как позорно бежишь от меня. Ни слова, ни нежного жеста или касания – ничего, что могло сейчас успокоить во мне желание выпить яда, уснуть и больше не открыть глаза, чтобы больше никогда в жизни мне не нужно было идти туда, где ты есть. Постоянно, делаешь вид, что я пустое место, твоя тень. Я не существую для тебя в глазах общества. Я с отвращением смотрю на тебя, когда ты мне улыбаешься, я от всей души желаю тебе смерти, когда ты пытаешься в очередной раз ударить ножом в мои чувства, играя свой спектакль хорошего и требовательного начальства. Словно днем у нас провалы в памяти, словно мы оба забываем, как упиваемся губами друг друга… а стоит только погасить свет и закрыть занавес перед многоуважаемыми зрителями, ты хоть и не шепчешь слова любви, не слишком нежен, но ты всегда возвращаешься ко мне, и я не могу сказать нет, словно околдована тобой … и от этого я каждый раз с замиранием сердца наблюдаю, как ты одеваешься, как по комнате бродит обнаженный силуэт, как уходишь, словно призрак, не прощаясь. А я так хочу, чтобы ты просто поговорил со мной, снова лег в смятую постель и сказал хотя бы что-то. Неважно, о чем будет диалог, мне важно внимание. Так и хочется заорать тебе в след: «Поговори со мной!!!» Но крик превращается в шепот, дополняющийся моими слезами и мольбой: «Просто посиди со мной». И я знаю, что я все такая же... пустая. Тихо закрываются двери одна за другой. И мне становится все равно, кто через них вышел. Я просто хочу запомнить, как смята постель, как моя душа снова рвется и умирает, хочу запомнить, как медленней обычного идет дождь, как моя душа одиноко бродит по комнате. Сегодня днем будет новый спектакль. *** Начало рабочего дня, а у меня жутко ноет спина, я хочу спать. Не люблю, когда мой рабочий день начинается с кофе - это дурной признак. Смотрю в монитор своего рабочего компьютера и понимаю, что не могу прочесть ни единого слова. - Ты похожа на зомби, - ворчливым тоном произнес родной голос Мыши, а ее руки легли на мои плечи, секунды спустя неуклюже пытались сделать мне массаж. - А ты вроде не лучше меня выглядишь? Я посмотрела на подругу и, конечно, не прогадала. Мешки под глазами, опять красные глаза, говорящие о том, что сегодня ночью ей тоже не спалось. Глупая Рин нашла очередные проблемы на свою дурью башку. - Немногим лучше, чем ты, - ответила она и села на стул рядом. – Ты вчера во сколько ушла? - Около восьми, может чуть позже. - Я видела, с кем ты ушла. Я немного удивилась этим словам, но лишь по той простой причине, что с кем бы она меня вчера не увидела, это был не он. - И? Это преступление, когда меня кто-то провожает? - Преступление, если ты не делишься впечатлениями! Думаешь, я не догадываюсь, почему ты такая измученная, ко всему он явный упырь, если оставляет такие засосы. Рука мгновенно потянулась к шее. Неужели действительно? Стыд-то какой! Но через секунду волнение как рукой сняло, когда она победоносно захихикала от удачного подкола. Как это подло. - Я не стану тебе рассказывать, даже и не надейся. У каждого должны быть свои секреты. - Хм… ну и черт с тобой. А я вот пришла пожаловаться… Рин не договорила, она посмотрела на открытые двери, в которых промелькнул силуэт сначала Широямы, а вслед за ним и второй гитарист. И, судя из мрачного грозового облака, летавшего над головой Такашимы Койю, было понятно, что в их отношениях не все чисто. Секундные выстрелы глазами, в которых читалась внеземная ярость, и они опять натянули свои, маски именуемые «похуизм». Но если Койю пошел дальше по своим делам, то Рин, сидя напротив меня, едва не предалась истерике, однако это было написано только в ее глазах, а для остальных она оставалась невозмутимой. - Арису, - все, что она сказала. А большего и не надо. Об отношениях Такашимы Койю и этой сучки знали все. Когда я только пришла сюда работать, они были парой. Вся из себя гламурная стерва из высших слоев была не той девушкой, которая выдержала бы темп Койю. Она командовала им, как генерал простым солдатиком. Не каждая женщина способна на такое, но уже за это можно было ее уважать. Но… Она сама ушла от него, видимо надеялась, что он как покорный щенок приползет к ее стройным, выбритым ножкам и начнет в прощении целовать их… но этого не произошло. Месяц Койю держался, потом очередной тур по стране и осенью появилась в его жизни Рин. Говорил ли он ей, Рин, о своих отношениях с бывшей, остается только гадать… - И что с этой бухгалтершей? – как бы всепонимающей подругой прикинулась я. - Мне кажется, она хочет меня поссорить с Койю. Вчера я застукала их, когда она притулилась к нему, а он даже не дернулся… - Рин, ты настолько глупа, что не видишь ее истинных мотивов? Она же тигрица… что б у нее хвост облез! Все ее действия это провокации. Но только я договорила, как подруга закатила глаза. - Да знаю я, не тупая. Мне не пятнадцать лет. Но о ней я ничего не знаю, а когда спросила его, то он сказал, что она мне не соперница… черт! Если я все буду спускать на тормоза… - А знаешь, это первый случай, когда у тебя есть повод ревновать его, - подметила я и это было правдой, - вечно он подозревал, что ты с другим, а тут вдруг вот так и у тебя есть соперница. - Томока? Ты вообще как? Моя лучшая подруга или нет? - Вообще-то я за равновесие. Но дело ведь не только в той девице? - Эх. Вчера мой дядя знакомился с семьей Урухи, были все: сестры, мать, отец, они даже Карин привезли, между прочим, то, как он к ней отнесся, было единственным положительным моментом. - Да? – сама не заметила, как соскочила с темы, увидев, как загорелись глаза девушки. Видимо, дядя принял ее дочь, как родную. - Да, словно он действительно ее дедушка. Но будь она хоть на грамм больше схожа на японку… Тут Рин из мечтательного состояния резко сменила на печаль и вытерла накатившую слезу. - Если бы ты знала, что он вчера мне говорил за столом, при Койю, при всех, я столько нового … нет, пожалуй, вспомнила старое, и «твой косоглазый»… «кривые зубы»… «он как педик!», «как ты с ним ночью спишь?» Все уроды, одним словом! А мне постоянно приходилось мило улыбаться и врать о том, какую хрень он нес. И все закончилось тем, что он васаби намазал как горчицу на гренку. Я полвечера рыдала, а Шима видимо догадался о причине, потому что пару русских матов он от меня уже выучил. Видела бы ты его глаза, когда дядя назвал меня «затасканной сукой среди пекинесов». Все бы ничего, если бы он не спросил меня об этом. А я со злости ляпнула, что раз он мне не сказал ничего про бывшую, то я на зло не стану говорить и ему. Теперь я не знаю, что мне делать дальше. Койю зол на меня, на работу мы добирались каждый своим ходом. Я пытаюсь решить все организаторские вопросы со свадьбой, но, кажется, что все начинает рушиться. Хорошо хоть свадьба будет интернациональная. Порой слушаю ее истории и понимаю, что моя жизнь еще сахарная и отдает ванилью, по сравнению с ее. Жаль, что она такая слабохарактерная… а может и нет? Я, видимо, погорячилась с таким мнением. Слабые люди после ада не могут спасти себя и попытаться жить с чистого листа. Она смогла, сбежала из дому, а я могла быть обычной проходимкой, случаи с продажей людей в рабство весьма реальны, я могла бы быть такой - торговщицей органов. В общем, Рин – дура. - Попытайся с ним посидеть, поговорить. Вы не виделись два года, а он так и жил с мыслью, что ты уехала торговать телом. Объясни ему, что ты вернулась к нормальной взрослой жизни. - После вчерашнего? - Почему бы и нет? Выкинь белый флаг, посиди с ним без присутствия посторонних. Ты, помнится мне, рассказывала, что раньше он был для тебя лучшим другом. - Был… пока не погибли родители. – Вдумчиво ответила она, но через пару мгновений, кивнула головой, соглашаясь. - Ладно, я все поняла. Попробую. - Рин, можно тебя на минуту? – спросила стоящая у дверей девушка, кажется, новенькая: стилист. - Да, Крис, один момент, - ответила она, поднявшись, и на прощание обратилась ко мне: - Может, еще увидимся, но не гарантирую, у Рейты сегодня выездная фотосессия, надеюсь, справимся пораньше. - Удачи вам, - радушно ответила я. - И-и проследи за той сукой, если будет возможность, - шепнула она и подмигнула, убегая в коридор вслед за стилистом. Я повернулась к монитору. - Тут одни сплошные суки, - покачав головой, сказала я, вспоминая, сколько людей тут легкостью выпьют твою кровь как профессиональные упыри и не подавятся. - Предполагаю, я тоже в этом списке, - вмешался мужской голос. От неожиданности я даже подпрыгнула на месте. Какого дьявола он здесь? Я осмотрела кабинет: кроме меня и его никого нет, как назло. - Вам что-то нужно? – стальным голосом спросила я, мигом взяв себя в руки. - Разве я не могу просто зайти к тебе в кабинет, вот точно так же как Икари, и поболтать? – он улыбался, когда это говорил, но от его улыбки у меня в венах стыла кровь. - У Вас ко мне есть какие-то вопросы? Относительно работы? – переспросила я, раз с первого раза ему не хватило ума понять сути. - Нет, - сухо ответил он. - Тогда не мешайте мне работать. - Хорошо, поговорим после работы, - уходя и закрывая за собой дверь, оповестил он. Я откинулась на спинку стула, едва переводя дух. Между лопатками и до самой поясницы пробежал холодок, от которого меня покоробило. Смотрю на собственную руку: она уж слишком заметно трясется. Вот зачем он пришел? Да и еще нагло вякнул, нет, поставил перед фактом, что снова ко мне заявится... И не смогу не повиноваться. Если мой день начинается с кофе – он будет отвратительным, как и сам напиток. POV Kris Не нужно обращать внимание на меня! Так и хотелось, скрутить толстый журнал Rock and Read в трубочку и от всей души хлестнуть по этой блондинистой шевелюре, которая принадлежала прославленному безносому басисту. Но мне же потом приводить этот спаленный перекисью хохолок попугая в достойный вид. В ушах наушники едва ли не заколочены, как гвозди и любимые Алекс Клер и One Direction. Я сижу на заднем сиденье микроавтобуса, а за окном… плевать мне, что там за окном закрыла глаза и делаю вид, что сплю. Тяжело эмоционально. Чувствую себя не в своей тарелке. Я не фанатка рока, не анимешница ни …как еще таких называют? Японский я изучала лишь потому, что была такая возможность, когда училась в институте, я была отличницей во всем, поэтому язык знала достаточно хорошо, чтобы говорить и понимать. Но чтобы не заниматься всю жизнь укладкой волос для скучных артистов, похожих друг на друга, пришлось вырваться за приделы своей страны. И Япония всего лишь один из пунктов назначения. Самым незабываемым для меня опытом было работать под руководством Анны Винтор в доме Диор, еще до того как ушел Гальяно. Да, я была всего лишь помощницей, но этот опыт был несопоставим ни с чем. Вспоминаю и умираю от мысли, что та неделя сумасшествия осталась лишь в воспоминаниях. Не хило так для студентки, да? Следующим на очереди были дома моды в Японии, с недавних пор они составили жесткую конкуренцию, именно они и были моей целью. Но меня ждала неудача за неудачей. И вот, оббивая пороги и умоляя взять меня, я познакомилась с Каору Асанума. Не познакомься я с ним тогда, возможно, обитала бы в своей квартире на Оксфорд Стрит и стригла головы толстосумов в одном из местных салонов. Но нет же, желание быть креативной и не такой как все было целью всей моей жизни. И вот с кучей дипломов в кармане я временно подрабатываю стилистом в какой-то японской группе, якобы она популярна… - Поработаешь с ними и двери тебе откроются! – наставлял меня Асанума. Но, судя из того, что я увидела, они напыщенные акселераты с умственной отсталостью… особенно их вокалист. Почему Асанума настоял на том, что бы именно я к ним попала? Если он знал, что это недоразумение на коротеньких ножках и огромных ботинках вот так отреагирует, то зачем мне пытаться с ними работать? Вдобавок в их компании все не славу богу. Двое, кажется, гитарист и ударник, смотря на меня почему-то улыбались, думали, что я ничего не слышу, раз у меня наушники в ушах, все шушукались и еще подшучивали: история повторяется, очередная жертва Таканори и это в первый же день! Даже какой день? Полдня! И сколько таких жертв было? Да пошли они! Так, спокойно, Крис. Ты же культурная леди, как нас учили на курсах йоги? Вдох… выдох… вдоо… - Крис, мы приехали, - оповестили меня, перед этим вырвав наушник из уха. Естественно, это была та самая русская, невеста одного из гитаристов. Она была не самой скромной девушкой. Хотя перед кем ей стелиться, если все пляшут под ее дудку? Я не осуждаю ее, лично мне все равно, кто она и что из себя представляет, я в их коллективе все равно не задержусь. И это даже радует. Я вышла из микроавтобуса, через плечо повесив не одну сумку и шествуя вслед за Рин по какому-то заброшенному складу. - Давно мечтал это сделать? – интересовалась она у рядом идущего басиста. - Байки - это моя слабость, но не особо интересно. Вот ваша фотосессия с Урухой… - Это был один из кошмарнейших дней моей жизни. Я наговорила много лишнего в интервью. И испортила большинство кадров, - отвечала она, даже не поворачивая головы в его сторону. - Когда мы начинали… да, ты и сама должна была видеть, на что это было похоже. - Понятно. И бла-бла-блах ~ сухие разговоры. Было заметно, что они общаются друг с другом из вежливости. Лишь бы просто создавать видимость. Но зачем? Пока это мне не ясно. Я умею скрывать свою раздраженность, но от нее никуда не деться, когда начинают доводить до крайностей. Особенно неудачи. Из-за неисправной переноски или халатности электрика, который занимался электричеством на нашей площадке, в один миг у меня перегорел и фен, а вместе с ней и утюжок. Пришлось извращаться с его волосами с помощью лака и «креативности». Естественно, я думала, что конечный результат никого не устроит, но и вот сам артист был видимо, доволен тем, что у меня все валилось из рук. - Ты такая сдержанная. Я бы вот уже бы матерился как сапожник, если у меня все ломалось, - подметил он, когда я, закончив с прической, дошла до того, что наносила тональную основу на лицо. - Я долго тренировалась, - ответила я, делая вид, что увлечена работой. Он смотрел на меня и почему-то слишком нагло - культурные и воспитанные люди так не делают. Это меня сильно раздражало и при этом сильно мешало. - Я вот тоже тренируюсь, хожу в тренажерный зал, - не унимался. - Очень интересно, - процедила я, надеюсь, ему понятно, что это сарказм. - Над носом можешь особо не стараться, - когда тампон коснулся его носа, кажется, он хотел подшутить над своей особенностью, но шутка была глупая. - Хорошо, я оставлю полосу, - съёрничала я. - А у вас шикарное тело. - Вы хотели сказать, задница? – поправила я, вспоминая то, как он и та русская нагло обсуждали мою пятую точку. - Нет, я все про спорт, кажется, ты тоже хочешь… - Простите, что хочу? – я не выдержала и перебила его. Так-с, диагноз этого альфа-самца мне ясен, и судя из того, как широко он расставил свои ноги - яйца ему мешают, а ты Крис перепрыгивай через его конечности как можешь! - Я хотел сказать, ходишь. Когда волнуюсь, могу сказать не то, что думаю и наоборот. Может, после работы выпьем чашечку кофе? - Я не люблю кофе. - Тогда что-либо покрепче? – ухмыляясь, добавил он. Не будь я профессионалкой своего дела, давно бы послала этого несостоявшегося пикаппера, но пришлось отмолчаться. Романы на работе я не завожу – точка! И мое молчание, кажется, заставило в его голове зародиться мысли, что это был отказ и пора бы помолчать. Но … - Научи меня какой-нибудь интересной фразе на английском. Что-нибудь крутое. - Что-нибудь крутое? – повторила я. - Да, что-то, что будет говорить обо мне. - Мм… может, - ну вот, настал мой звездный час, я подумала с полминуты и выдала. - My balls are big, cause of lifelong fewfucking * *( у меня огромные яйца, потому что у меня пожизненный недотрах) - Май беллс арэ биг… что это означает? - Я долго буду жить, потому что очень крепкий (атлетичный), - я улыбнулась, когда говорила неверный перевод, но он счел мою улыбку милой и остальные пять минут мы учили с ним, как правильно произносить эту фразу так, чтобы было всем понятно. Кажется, я наступила на белую полосу. Ой, хоть бы не испачкать ее.