История о том, как мышь хотела утку поиметь... - 3

POV RIN Просыпалась я, последние пару ночей, от нахлынувших кошмаров. Последний день перед девичником, к которому я отнеслась так же серьезно, как и к самой свадьбе. Но это событие планировалось уже без профессиональных организаторов. Были проведены немалочисленные социальные опросы, которые проводились путем голосования в общем чате под названием «Day Y». Стоит ли одевать всем одинаковые наряды для девушек? Куда мы пойдем? Что будем пить, есть, курить, дышать... Сложно, когда мнение каждой различаются и каждая из них упрямее остальных. Лимузин? Тесно и душно. Транспорта дороже и бессмысленней еще не придумали. Кататься в нем по городу между клубами было бы забавно и красиво со стороны, но слишком било по бюджету. Кто-то заявил, что если не будет розовой фатиновой фаты, то это не девичник вовсе. Но идея нацепить на себя дурацкие наряды в тон этой фаты гений этой мысли почему-то не согласилась и от этого удалось отказаться. Я была очень рада. В тот же угол тупейших идей были откинуты футболки и ленты с надписями подружки невесты и сама невеста. Из груди вырвался тяжелый вздох со вкусом облегчения. Пару участниц этого праздника шутливо присылали идеи для меня в общий чат, где среди прочего оживленно обсуждали торт с огромным членом из мастики с не менее огромной мошонкой, которые будущие невесты счастливо грызли его на фотографиях. Я не один раз ответила «нет», но их, подружек невесты, это остановило только после категоричного "нет!" от Томоко. Она кошмарная женщина! Торт решили сделать в виде нижнего белья невесты в окружении короны и воздушных цветов. Это было скучно, но проще и красивее. Ох… стриптизер. Для законсервированной меня быть рядом с голым мужчиной тоже самое, что пройтись по улицам Токио голой. Либо просто публично признать, что могу изменить своему мужчине. Предположив, что если от торта в форме я члена еще смогла отказаться, но если подруги закажут стриптизёра без моего ведома, а они имеют право — не смогу отвертеться. Смогу только позорно сбежать и, несмотря ни на что, меня найдут. Заставят смотреть, лапать тело ненужного мне мужика обмазанного маслами, колыхающим своим мертвым членом перед моим лицом, а потом публично стриптизёр повалит меня на пол имитируя процесс совокупления. На глазах у всех?! Нет!!! Ни за что на свете! Лет этак пять назад, в годы бурной и кипящей молодости я поддалась бы на все эти глупые идеи: на мини-шорты, шпильки и футболку с надписями, а главное сфотографировалась бы с бутылкой шампанского на берегу реки в окружении пьяных подруг. Но сейчас я переживала за оценивающим взглядом чужих мне людей, если меня осудят, если где-то просочатся в интернет фотографии с моего личного праздника жизни. Это испортит все воспоминания, которые останутся в итоге. Лучше без всех этих аморальных штук, которые будут приводить меня в смущение и в ступор. Наверное, взрослею. Место для праздника было абсолютно идеальным. Ресторан не типичный для японских традиций, сильно напоминал европейский, как кухней, так и атмосферой: много дерева, нависающей зелени над столами, старинных предметов мебели. Такой стиль называют Лофт, но я выбрала это место по причине того, что он был на закрытой территории. На крыше высотного дома, со своей мини-сценой, а так же из-за того, что можно было стать на фоне их мусорного ведра и сделать шикарное фото. Уютный и нарядный, но в то же время очень стильный и современный, ресторан идеально подошел для моего девичника. И далеко до места, где будет мальчишник Такашимы. Кошки в груди скреблись очень активно, подталкивая меня в случае унылого веселья рвануть на мальчишник, якобы объединиться, но при этом не обнаружить жениха в объятьях какой-нибудь шлюхи, той, что будет последней в его свободной жизни. И в его жизни вообще! От мысли об этом ногти впивались в ладонь, но я отмахивалась от этого сразу же. Верила, что Таканори Мацумото не позволит этому случиться и защитит честь своей лучшей подруги и не кровной сестры. — Ага, будь я Таканори Мацумото, — ответила Томоко, когда я озвучивала свои мысли и домыслы, — то я бы точно оплатила б Койю шлюху. Разливала бы мартини с сосков танцовщиц и брала бы суши с голого тела ниотомори. — Только если это будет шашлых, то и я не против, — парировала я, не цепляясь якобы к сказанному, но страх продолжал нарастать снежным комом. Завтрак в полной тишине и молчании, вместе с Койю. Я была рада, что это удалось сделать вдвоем. Дядя еще спал или просто не хотел быть с нами. А может… и было пофиг, его не было! Он тут не нужен. Точка! Кофе и купленная вчера выпечка приятно пахла и согревала душу. На некоторое время, отрываясь от тревог предстоящего дня, я наслаждалась моментом. Но если это только девичник, то что будет на самой свадьбе? Он коснулся моей руки. Я замерла с кружкой кофе у губ, и от неожиданности уставилась на его длинные пальцы. Они проводили линии по тыльной стороне моей руки которая безвольно лежала на столе. А он словно искал путь скрытых под кожею вен. Моя рука была холоднее, его пальцы были почти горячими, нежными, несмотря на содранную кожу из-за постоянных касаний к струнам гитар. Словно меня касался бархат. По телу пронеслась дрожь, по коже пробежали мурашки от возбуждения. Так сильно захотелось потянуться поверх стола и коснуться его, ощутить. Он это понял, и улыбка стала коварной. Он дал мне время поставить кружку кофе, встать и подойти к нему. Я позволила себе сесть на него, обвила его тело ногами, чувствуя то, что спрятано под его домашними штанами. Пальцы скользили по его мягким волосам, притягивая его голову ближе. На губах был вкус горького кофе без сахара, рот открылся, позволяя сделать поцелуй более глубоким и проникновенным. Его руки сжали мои бедра, не будь между нами одежды, он бы уже насадил бы меня со всей страстью. Но сейчас мог позволить только разыграться своей фантазии и подарить моим щекам румянец. Нехотя, но лучше остановиться. Я понимала, что в квартире есть посторонний, который мог появиться в любой момент, добавив этому прекрасному утру щелочной настрой. Взяв его лицо в ладони, я игриво поцеловала его в нос, он улыбнулся. Карие глаза стали цвета карамель, они манили меня, погружали в жар, не в силах отвернуться. — Ты прекрасна, — его слова слетели после выдоха, он понимал то же, что и я, мы не одни. Предупреждение гремело в голове. Но бороться с желанием ему было тяжело, и он потянулся губами к моим ключицам, тело пробило дрожью, когда он зубами коснулся их. Если он сейчас не остановиться, то их обязательно застукают как подростков на горячем. Желание растекалось волнами и каждая следующая становилась сильнее. — Койю! — мольба прозвучала слабо и сипло. Но она подействовала. Он прижал меня к себе, остановив вереницу ласк, лишь горячо дыша мне в шею. Тело начинало дрожать. Он вдыхал, мой запах и согревал теплом своего тела. Еще миг и он отстранился, в сдвинутых бровях и потемневшем взгляде читалось недовольство и разочарование от реальности. — Я не хочу тебя отпускать, — признался он, голос стал ниже, он урчал, лаская каждым словом. — Я хотела бы разделить с тобой твою печаль, но … как бы мы не хотели… Он не дал мне собрать мысли, сказать что-то вразумительное, продолжая целовать подбородок и шею. Руки с моей талии снова опустились ниже. С какой-то жадностью он сжал мою попу, пальцы впивались в тело, но не больно, заставляя поддаться еще ближе, ерзать по нему. По всему телу начала растекаться сладкая, но мучительная истома. Поцелуи стали требовательными. Стон наслаждения уже едва-едва подавлялся. Он разрывал меня: здравый смысл боролся с похотью. Как это утро быстро стало таким извращенным? Он неожиданно зарычал. Резко встал, поднимая меня, но вместо того что бы отнести в спальню, поставил на пол, поцеловал макушку, развернулся и ушел. Я оставалась стоять какое-то время ошалевшая, покрасневшая и очарованная. Что случилось? Но до ушей донесся звук включенного телевизора. Из гостиной стал доноситься шорох и дым? Сигаретный дым, снова. Дядя проснулся. Койю это услышал первым и, видимо, его страсть перекрыло злостью и раздражением. После случая с тем препаратом, который мне подсыпал родственник, и у меня была принудительная интоксикация, даже миролюбивый Такашима, старался его избегать и больше не искать пути мирного общения. Он его ненавидел. А я в который раз убедилась, как сильно я умею ошибаться в людях. Мне хотелось показать своему родственнику, что я смогла выйти из порочного круга самоуничтожения. Я стала хорошей! И его присутствие на свадьбе стало бы той утверждающей точкой примирения. Что бы спустя годы я могла позвонить ему, поговорить о погоде, узнать как его здоровье, получить моральную поддержку и от родного дяди в ответ. Сказать, что скучаю и была бы рада приехать в гости. Но сейчас я понимала, что до этого как до луны. Мои плечи поникли от мыслей, что могло бы быть, не будь рядом никого постороннего, то это утро было бы восхитительным. Я с горечью на душе продолжила пить свой почти остывший кофе, булочка уже не лезла, а живот скрутило в тугие узлы. Через минуты Койю появился снова, сменив домашние штаны на джинсы и рубашку, он забрал кружку со стола, сразу же ее помыл и убрал на положенное место. В его поведении читалось раздражение. Невольно я приняла это на свой счет, я виновата в том, что посторонний для Такашимы, человек жил в его доме и всячески насмехался над его гостеприимством. — Надеюсь, ты не станешь искать утешения в стриптизерше. — Коварно отвлекая его от задумчивости, сказала я. Он улыбнулся, словно я застала его за пакостями. — Я, надеюсь, их будет несколько. — Эй! — от такой наглости я открыла рот, едва не задохнувшись. Он ничего не говорил о планах, месте и о тех, кто будет там. По неисчислимым звонкам и переговорам, понимала, что людей будет больше чем у меня. Логично, Койю живет здесь дольше чем я, работает. Я успела себе завести друзей за эти годы немного. Да и на свадьбе с его стороны гостей 98% — его, мои: это дядя и Томоко. Но большинство из них наши общие друзья. Но сколько бы я не старалась, как изворотливо не пыталась выпытать информацию — все молчали! Только Таконори признался, что это точно не стриптиз клуб и не тот ночной клуб, в котором он и я, едва не занялись сексом, когда я случайно выкурила косяк. Полегчало, но не очень. — Обещаю, что не буду творить глупостей, которые могут вызвать твой гнев! — пообещал Койю, понимая причины моих опасений. Стало радостней. И немного легче. Я подумала, что мне следует сказать что-то аналогичное в ответ, но он не потребовал этого. Верил мне? Мы увидимся нескоро. После вечеринки я забираю вещи, уезжаю к родственникам мужа, а уже там буду собираться на церемонию. Там, меня будут окружать мои подружки невесты и начнет фотографировать каждый миг профессиональный фотограф. Щеголять в красивом пеньюаре белоснежного цвета, по веранде на фоне деревянных перегородок старого традиционного японского дома. И там будет Карин. Она основная и едва ли не главная часть этого события. Ее наряд будет не менее красивое чем моё свадебное платье, по стилю и кружевам, даже повторяет и будет походить на моё. Так словно она маленькая невеста, а я ее большая копия. Но это будет послезавтра, а сейчас я должна думать о сегодняшнем дне, а конкретно о вечере. Тяжелые шаркающие тапочки заранее оповестили меня и Койю о надвигающемся несчастье. Кислые лица встретили дядю удивительной синхронностью. — Доброе утро, — как бы все было, как обычно, сказал он. — Привет, — буркнула я через силу. Я не хотела желать ему доброго утра, и он это точно заметил. Молча прошел к кофе-машине. Койю всем своим видом выказывал не уютность, он обошел стол, ладонью коснулся моей щеки и на прощанье губами коснулся моей макушки. — Скоро увидимся, и ты будешь моей. Только моей. От его утробного рычания я с трудом не упала со стула в упоительном обмороке. Непроизвольно потянулась за его исчезающей рукой, но он ушел. Оставил меня в этом омуте несвязных мыслей. Двери квартиры захлопнулись и я, кажется, проснулась окончательно. Пора и мне собираться. Где-то к обеду уже начались звонки. Кто-то уточнял время, кто-то спросил за подругу, которую она хочет взять с собой, я не была против, раз уж это просила сестра Койю, то, как я могу ей отказать? Правильно можно, но тогда это была б не моя история. Пришлось десять минут уговаривать управляющего рестораном доставить еще один прибор, и оплатить чек за дополнительного человека. Я осмотрела свои баулы в углу спальной комнаты. Собрала вещи я еще пару дней назад. Привычнее для меня всегда оставлять все на последний момент, но не в этот раз. Большие сумки для свадьбы, весящее в чехле платья и пару запасных нарядов, для замены. Койю было легче в этом плане. Но его тяжелая задача это оплатить. Я открыла шкаф и сняла, коктейльное платье с откровенным декольте, закрытыми руками, расшитое розово-золотыми пайетками и бисером величественно ждало своего звездного часа. В квартире пронеслась трель дверного звонка. Моим визажистом сегодня была Крис. Неожиданно для меня она в открытую предложила свою помощь, в один из рабочих перерывов. Потом обсудив пару моментов, согласились, что так же она поможет мне с визажем и свадебной прической, так она получит хорошую рекламу ее таланту. Ниспадающие локоны, томный вечерний макияж, губы покрытые блеском на фоне идеально подчеркнутых скул и румян. — Эх, видел бы меня сейчас Койю! — не сдержалась я, когда стоя на ненавистных шпильках мышцы, на ногах напряглись, так словно они от профессиональной танцовщицы мне достались. — Проникновение было бы мгновенным, — хихикнула Крис. И попала в самую точку, заставив меня покраснеть и вспомнить утро. Моё платье едва прикрывало попу, в нем точно нельзя ходить по улице без своего мужчины. А вот для девичника он подходит. Вместо фатиновой фаты, Крис вплела в мои волосы ленты в тон платья, цветы из хрустальных бусин, на фоне полной вульгарности, диадема из цветов было каплей невинности. Крис переоделась в след за мной, в черное платье, такое-же сверкающее даже при слабом свете. На ней не было бюстгальтера, свободный крой изящно ложился на ее формы. И это было элегантно, как и выпирающие ключицы и плечи. Она была красивой не в своей рабочей одежде, она точно знала толк в вечеринках и как к ним готовиться. Дядя Юра молча проводил взглядом шлюх, так он нас охарактеризовал, когда мы начали вертеться уже нарядные возле большого зеркала. В какой-то степени даже было приятно, что ему не нравилось. Но другая часть меня не понимала, как так можно было сказать племяннице? Такси ждало. Вещи: пальто и сумочка были в руках. Мы с Крис были готовы уходить. Все должно быть хорошо! И нужно думать только так. Ладошки потели, пока мы ехали к ресторану. Когда открылись двери машины стало немного легче — холодный воздух выбил из головы глупые мысли. Миновав фойе, зашли в лифт, его двери лениво захлопнулись, и нас понесло на верхние этажи. — Рин, это всего лишь вечеринка в твою честь между нами девочками. Не нужно так напрягаться. — Она видела мою нервозность, она еще не знала, что я всегда такая трусиха. — Я в порядке. Боюсь, что что-то пойдет не так или кому-то не понравиться. — Не понравиться кому? Тебе или тем кто там будет? — Кто там будет. Там сестра Койю, — я призналась в самом страшном, я боялась ее мнения и то, как она расскажет остальным его родственникам о моем поведении. — Я работаю с вами не больше недели, конечно, я напросилась твой праздник… — Не говори глупостей, я только рада тебе! У меня мало подруг. — Я поняла с рассказов, Рейты, — продолжила она, то что хотела, и она очень тесно общалась с Акирой, и, говоря о нём, у нее всегда менялся тон на его имени. Слишком заметно. — Вы пережили много с Урухой, разве все то, что было раньше как-то повлияет мнение его сестры? Нет, не думай об этом. Пляши от души, веселись и пой от души, пусть она завидует твоей энергии и твоей жизни. Даже если она само зло, кто тебе мешает ее попросить уехать домой и не мешать тебе? — Ты абсолютно права. — Я перевела дух. Цифры на табло близились к нужному этажу. Что бы не случилось, рядом подруги и это наш день, мой! Двери открылись. Спиной к нам стояла группа восхитительных красавец. Платья в стиле новогодних блестящих игрушек мерцали в приглушенном свете. Одна из них повернула голову, заметив меня она улыбнулась, радостно завопив. За ней последовали крики остальных. Они держали воздушные шары, кто-то взорвал хлопушку и с потолка посыпались блестящие хлопья. Первыми подбежали Момо и Рэи, вместе мы проработали уже год, они были подружками между собой и всегда были добрыми ко мне. Иошши, мой гинеколог, источала роскошь и увидев ее в мини-платье открывающее ее стройные ноги, которые она прятала под штанами я не сдержалась от комплиментов. Она стала моложе лет на 10-ть. Томоко была следующей, но почему-то в отличие от остальных на ее лице отражалось недовольство. Я заметила ее люрексное темно-зеленое платье, юбка-тюльпан и широкий пояс удачно подчеркнули ее тонкую талию и добавили объема ее бедрам. Я чувствовала запах ее тяжелых духов, которые ей не шли, но нависшую над ней грозовую тучу. Я попыталась с ходу отшутиться, что шпильки только для общей фотографии, но от этого она стала еще мрачнее. Я заметила как зашевелились мышцы ее челюсти. Она ничего не успела объяснить. Подошла сестра Койю. Она была ненамного старше своего брата, старше Иошши, и хоть тему вечеринки она изначально поддержала, но была одета более чем консервативно, и совсем не по дресс-код, а так же лавандовая кофточка из плюша, вовсе должна была гореть в синем пламени. Я не успела осознать даже как такое могло случиться и как это исправить, но после слов приветствия и пары комплиментов, с подтекстом, что я похожа на блудницу, она позвала свою подругу. — Это Арису, как оказалось, вы даже вместе работаете. А я так переживала, что будет очень неловко. — Лепетала она, держа подругу как кусочек лакомого торта, она мило улыбалась, присущей японцам манере, не выражая при этом ничего святого. Землю выбили из-под ног. Я чувствовала, как к горлу поступает гнев. И уже я смотрела, как разъярённый зверь, готовая порвать кому-то горло. Как? Как ей в голову такое пришло? Она серьезно не знает, что это бывшая Койю? Арису стояла по левое плечо за ней, мило улыбалась. Кажется, что-то говорила, что очень жаль, что только одна из сестер Такашимы была на этом празднике жизни, тогда стало б веселее, будь все сестры и дальние его родственницы, которые явно хотели б видеть женой Арису, а не иностранку. Ногти уже непоправимо впились в ладонь. — Рин? Рин, пошли! — Крис, больно сдавила руку, отвлекая от желания придушить золовку. Рука лишь процарапала воздух перед ее лицом. Нехотя, но ноги все же сдвинулись с места. Я чувствовала, что от нахлынувшей злости в моих глазах помутнело. Только что Крис сама удачно советовала слать нахер неугодных, а по иронии не дала мне это сделать. — Вырядились они конечно, как на утренний чай к английской королеве. — Возмутилась Крис, уводя Рин в зал ресторана. — Это бывшая Койю, — выдавила я. — Что? Она? Какого х… — но договорить ей не дал ведущий праздника. Он в микрофон торжественно поприветствовал гостей и главную гостью, меня. Хотела я или нет, но сейчас я не могу на глазах у всех выгнать вызывающих тревогу людей к чертовой матери. Я боялась сестры будущего мужа, хотела быть в лучшем свете перед ней, свекровью. Но это… Она знала кто Арису, кем была, намеренно привела ее на девичник невесты ее брата. Неужели я это заслужила? К горлу подкрался ком, а на глазах проступили слезы. Я, наверное, никогда больше не почувствую моральной поддержки семьи: ни своей, ни мужа. Иошши поднесла бокал шампанского, не только она заметила моё внутреннее состояние. Трясущимися руками я залпом выпила один, за тем другой бокал. Стало легче. Мысли прояснились, каждая из них казалась гениальней другой. Ничего, опозоренной быть, но не мне!