Слышишь?

«В один момент ты понимаешь, что ничто не повторяется дважды. Ты осознаешь, что в глубине души ты всегда надеешься до последнего, что шанс исправить все еще есть. Исправить, конечно же, можно, только вот как раньше уже никогда не будет. А ты скучаешь именно по тем самым денькам, когда вы были беззаботными и веселыми подростками со счастливыми улыбками. Когда не приходилось играть, когда не надо было выжимать из себя остатки эмоций, когда не надо было собирать себя по кусочкам, словно ты еще живешь. Смотрите, меня не сломить, я переживу и это. Бред это все. Не переживешь, сломаешься однажды. Особенно когда тебя оставит последний человек, что всегда был рядом. Только знаете в чем наша проблема? В том, что мы поздно понимаем значимость этого человека. Люди до безобразия слепы». Мерседес откидывается на подушки и снова смотрит на листок в собственных руках. Он давно измятый в порывах злости, да и текст Ламбре давно заучила наизусть. Девушка моргает, объясняя себе, что просто соринка попала в глаз, а не слезы душат ее. Она нашла этот листок неделю назад на собственном столе на кухне, а рядом сваренное кофе и булочки с апельсиновым джемом. И ни единого намека на, то, что она в квартире не одна. Прочитав содержание записки, Мерседес не могла поверить в это. Однако это было правдой, которую она пытается игнорировать в течение недели. Девушка лениво встает с кровати, отмечает, что Рождество наступит буквально через пару дней, и отправляется в ванную комнату. После она вытаскивает свое серо-голубое платье, плотно облегающее ее фигуру, и завивает свои длинные волосы. Ламбре обувает сапоги на высоком каблуке и надевает теплое пальто, улыбаясь своему отражению в зеркале. Улыбка выходит счастливой, хоть и отдает фальшивостью. В университете на нее кидают восхищенные взгляды, а также шепчутся об ее разрыве с Франциско Штосселем. Когда они практически сталкиваются в дверях, окружающие замирают, боясь упустить хоть что-то. Однако светловолосая проходит мимо, не удостоив бывшего друга тире парня даже взглядом шоколадных глаз. Франциско по привычке смотрит ей вслед, но быстро одергивает себя и отправляется в другую сторону, где его уже ждут. Мерседес же улыбается так ярко, что подошедшему Диего хочется прикрыть глаза. Слишком счастливо, слишком фальшиво, просто все слишком. Домингес приобнял подругу за плечи и продолжил рассказывать что-то отдаленное, выискивая кого-то в толпе. Ламбре не осуждает, она вообще ничего не говорит, закутавшись в броню из вежливой улыбки и молчаливой отстраненности. Диего рад бы помочь, да только его помощь никому не нужна. Брюнет знает, что здесь помочь смог бы только один человек, но его рядом с ними больше нет. Он помнит, как неделю назад в университете появился взъерошенный и пылающий яростью Бланко. Диего тогда еще удивился, ведь никогда не видел своего друга в таком состоянии. Но, когда Хорхе подлетел к Франциско и ударил с размаху в челюсть, то тут Домингес вообще потерял дар речи. Он еле смог оттащить взбешенного Бланко от вяло сопротивляющегося Штосселя, не понимая, что происходит. Лишь, когда шатен зло бросил фразу о том, чтобы Фран даже не думал приближаться к «ней», то он понял, что дело в Мерседес. После того момента его никто больше не видел в университете, на звонки он не отвечал, а блондинка, узнав о драке, промолчала. Но увидев на следующее утро Валерию Барони, выходящую из машины Франциско, Диего догадался и отстранился от некогда близкого друга. Брюнету Мерседес тоже была дорога, она была его лучшей подругой, с которой он вырос вместе. Но он не собирался бить морду Франциско, просто предпочитая игнорировать его, ведь это личная жизнь Мерседес. Домингес считал, что Бланко слишком странно отреагировал на разрыв своих друзей, учитывая, что Франциско был его лучшим другом. Он понимал, что что-то упускает из внимания, что ему не хватает совсем немного деталей, чтобы собрать пазлы одной картины до конца. Но у Диего были и свои проблемы, а потому ему просто не хватало времени на то, чтобы разобраться во всем этом. И одна из его проблем только, что прошла мимо. Диего не понимает, чем его заинтересовала экстравагантная художница с отделения искусств, но не может прекратить сталкиваться с ней. Ее слова настолько поразили его, что он задался целью доказать ей, как же сильно она ошибалась. Теперь они часто видятся в парке, Диего наблюдает за тем, как она рисует, и восхищается в тайне. Домингес готов признаться самому себе, что Лодовика Комельо — удивительный человек, но даже под пытками не признается в подобном вслух. Брюнет чувствует, как его пальцы осторожно сжимают, и переводит взгляд на идущую рядом подругу. Мерседес приподнимает губы в улыбку и хитро глядит на него из-под опущенных ресниц, что заставляет парня мысленно дать себе затрещину. Позволить себе провожать взглядом чокнутую художницу при лучшей подруге, было одной из самых идиотских затей в его жизни. Ламбре кидает на него многозначительный взгляд, который он переводит для себя, как «ты попал, дружище», и идет вперед, напевая себе что-то веселое под нос. Испанцу не остается ничего иного, как плестись за ней следом и обрушивать на свою голову проклятия. Надо было быть внимательнее. В это же самое время Стефани решается на сложный поступок, который причинит ей достаточно боли. Но девушка справедливо полагает, что сейчас самое подходящее время, чтобы разобраться во всем окончательно. Она произносит одну единственную фразу, после которой ей становится легче дышать. Стефани говорит четко и уверенно, только руки едва подрагивают от нервов. -Нам надо расстаться, пока это еще не так больно, — выговаривает каждый слог и смотрит прямо в глаза сидящего рядом парня. Хорхе лишь кивает в ответ, как китайский болванчик, соглашаясь с каждым словом своей бывшей девушки. Он не спешит ее переубедить, что это глупое решение, ведь потому он и выбрал ее тогда. Стефани привлекла его не только своей детской непосредственностью и искренностью, но и своей разумностью, ведь она не считала отношения с молодым человеком смыслом своей жизни. Камарена с появлением статуса «девушка Хорхе Бланко» не изменила своим привычкам, продолжая жить прежней жизнью, как и было до его появления. И это восхищало шатена, влекло и удивляло в некоторой степени. Хорхе привык, что любая девушка готова бросить все свои дела ради одного вечера с ним, но со Стефани такого не было. -Ты ведь знаешь, что нравишься мне, — констатирует он этот факт, откинувшись на спинку скамейки. — И что в принципе это ничего не меняет, даже если бы мы захотели это изменить. -Знаю, — девушка улыбается непринужденно, наблюдая за выражением лица парня. — И думаю, что наступило то время, когда наши дороги расходятся. Она замолкает на некоторое время, а после продолжает говорить, не меняясь в лице и не скрывая всей правды. -Я понимала, что наши с тобой отношения однажды закончатся, ведь это было так похоже на историю из какого-нибудь фильма или книги, — Стефани вновь переводит свой взгляд на шатена. — Но мне захотелось узнать, что это за чувство такое, когда такой парень, как ты, смотрит влюбленным взглядом на такую девушку, как я. -Стеф, — Хорхе продолжает удивляться этой девушке даже сейчас. — Я совсем не подозревал об этом. -Я благодарна тебе за эти чувства, за эти моменты истинного счастья, — блондинка легко сжимает его ладонь, а после отпускает его полностью. — А теперь нам точно пора проститься. -Спасибо тебе, Стефани Камарена, — тихо проговаривает Хорхе, осознавая, что не может передать ей свои чувства никакими словами. — Надеюсь, ты встретишь такого человека, что сделает тебя счастливее, чем ты была со мной. Стефани улыбается ему искренне, с легкой грустью глядя на то, как он поднимается со своего места и собирается уходить. Ей печально, но она знала с самого начала, что этот момент однажды наступит. Стефани знает, что она еще встретит своего человека и будет абсолютно счастлива с ним. Она желает того же и Хорхе, ведь видит, как тот разломан и как продолжает наказывать сам себя за ошибки прошлого. -Эй, Хорхе, — она окрикнула его раньше, чем успела обдумать собственные мысли. — Позволь себе стать счастливым, — произносит она обернувшемуся парню напоследок. — Ты заслуживаешь этого. Бланко удивляется в очередной раз, ведь она так точно угадала его мысли и страхи. Стефани Камарена — удивительная девушка, которая заслуживает лучшего, а он не способен предоставить ей это лучшее. В конце концов, он не имеет права тянуть ее с собой на дно, все никак не вырвавшись из оков прошлого. Стефани думает, что Хорхе Бланко достаточно наказал себя за промахи и ему пора двигаться дальше, оставив прошлое в прошлом. Только она понимает, что он все еще не способен отказаться от этого, что он продолжает искать отголоски прошлого в настоящем, упуская это. Она хотела бы помочь, вот только с некоторыми вещами люди должны разобраться самостоятельно.

Немногим позже во время обеденного перерыва, где-то в коридоре университета.

Факундо трет глаза и даже щипает себя за руку, когда видит нечто необъяснимое в коридоре университета. Он проделывает это несколько раз, и неприятные ощущения после щипков заставляют его поверить в то, что все происходящее реально. Гамбанде с осязаемым удивлением наблюдает за тихо переговаривающимися студентами и пытается остаться незамеченным. Ему кажется, что это больше похоже на фантазию его не выспавшегося мозга, а потом складывает у себя в голове последние кусочки мозаики и принимает данность за реальность. И снова выглядывает из своего укрытия, чувствуя себя школьником. На широком подоконнике, свесив одну ногу вниз, сидел его лучший друг, облокотившись на стенку и что-то подчеркивая в своем конспекте цветным маркером. Он выглядел расслабленным и даже вполне довольным жизнью, изредка скашивая взгляд в сторону сидящей рядом девушки. Она, собрав свои черные волосы в слабый пучок, сосредоточенно что-то вырисовывала на своем полотне, высунув от усердия кончик языка. То и дело ей приходилось сдувать мешающиеся пряди с лица, которые закрывали весь обзор. Тогда парень тихо посмеивался и, протягивая руку вперед, заправлял прядку за ухо. Они выглядели умиротворенно в компании друг друга, занимаясь каждый своим делом. И если бы не странная одежда девушки, состоящая из рванных светло-голубых джинсов и широкого свитера крупной вязки, а также летних кед, и это когда за окном настоящая зима, то Факундо никогда не поверил бы в увиденное. Он не мог даже мысли допустить, что Лодовика Комельо и Диего Домингес могут общаться без язвительных комментариев и брезгливости со стороны последнего. Но именно сейчас они сидели на одном подоконнике, почти соприкасаясь телами, и занимались каждый своим делом, изредка что-то говоря друг другу. Посчитав, что это их дело, Факундо поспешил уйти из этого коридора, направившись на этаж ниже. Пребывая в своих мыслях и отходя от шока, парень столкнулся с кем-то. Оторопело моргнув, он обратил внимание на стоящего напротив незнакомого ему парня. Тот, неловко улыбнувшись, извинился за доставленные неудобства. Факу с удивлением рассматривал парня, пытаясь найти в своей памяти хоть кого-то, отдаленно похожего на него. У незнакомца были черные вьющиеся волосы, большие карие глаза и светлая кожа, что выглядела достаточно бледно. Он был одет в темные джинсы и синюю рубашку с серой клеткой, а в руках держал документы. -Я тебя раньше не видел никогда, — беспардонно выдал Гамбанде, разглядывая незнакомца. — С какого факультета ты? -С экономического, — ответил тот, переминаясь с ноги на ногу. — Я по обмену из Италии, поэтому ты меня не видел до этого. -Так мы с тобой однокурсники, — радостно заявил брюнет, протягивая руку парню. — Факундо Гамбанде, можно просто Факу. -Ксабьяни Понсе де Леон, — пожимая протянутую руку, представился итальянец. — Можно просто Ксаби. -Что ж, давай я тебе здесь все покажу, — с этими словами Факу потащил нового знакомого в неизвестном направлении, наперебой рассказывая про университет и однокурсников. Попытка Ксабьяни объяснить Гамбанде, что он должен найти свою подругу, которая учится на другом отделении, была с треском провалена. А потому итальянец решил пустить все на самотек, справедливо полагая, что он еще успеет встретиться с подругой.

Ближе к вечеру, окраина города.

Ей смешно и дышится легко и свободно, а еще немного страшно прогуливать занятия в школе, когда до аттестации осталось совсем немного. Но рыжеволосая девушка не смогла отказать, когда ей предложили сбежать с занятий. И Канделария совсем не жалеет об этом, сидя на скамейке и наблюдая за огнями города. Она понимает, что запомнит этот день на всю свою жизнь, как один из самых счастливых. Канделарии совсем не холодно, не смотря на минусовую температуру и падающий хлопьями снег. Ей тепло от того, как Нико аккуратно смахивает с ее огненных волос снежинки и наматывает на ее шею свой собственный шарф. Она прячет покрасневшие щеки в этот шарф и буквально задыхается от запаха хвои и цитрусовых. У нее в сумке лежит отключенный телефон, на котором несколько пропущенных звонков от Марисы и непрочитанных сообщений от Мартины. Она лишь отправляет им «со мной все хорошо», чтобы они не беспокоились, и выключает телефон. Канделария смотрит на хитро прищурившегося Нико, а после пытается спастись от его снежной атаки. Они бесятся, как дети, играют в снежки, в которые Гарнье поддается девушке, пытаются согреться кофе в бумажных стаканчиках, а также поедают ароматные пончики, пачкаясь в сахарной пудре. Они веселятся, хохочут на всю улицу, получая замечания и недовольные восклицания в свой адрес, но им всего лишь восемнадцать лет, и у них вся жизнь впереди. Канделария радостно визжит, когда Нико разгоняется на своем мотоцикле, и вцепляется в него мертвой хваткой, когда тот решает выполнить очередной трюк. А после она бегает за ним, пытаясь отомстить за пережитый ужас. Они падают в снег, смеются и чувствуют себя абсолютно счастливыми. Так они проводят целый день вместе, узнавая что-то новое о своем спутнике, а когда начинает темнеть, Нико привозит ее на свое любимое место. С холма, на котором стоит одинокая лавочка, видна часть города, как на ладони. Они пьют купленный кофе и любуются огнями города, не говоря друг другу ни слова, наслаждаясь уютной тишиной. Николас благодарен девушке за то, что та не задает лишних вопросов, просто составляя компанию. Канделария благодарна парню за то, что тот взял ее с собой и позволил повеселиться. Когда Гарнье приходит сообщение на телефон, тот встает со своего места и протягивает руку девушке. Канде не задает вопросов, принимая из его рук мотоциклетный шлем и обнимая его со спины. Парень довозит ее до дома и провожает до калитки ее дома, желая растянуть последние минуты спокойствия. Молфесе кажется, что нужно хоть что-то сказать на прощание, но Нико опережает ее. -Спасибо, что провела со мной время сегодня, — произносит он, сжимая ее ладонь в благодарность. -Это тебе спасибо, — смущенно говорит девушка, пряча покрасневшие щеки в шарф. — Я давно так не веселилась, а потому благодарить должна я. -На самом деле, я планировал показать тебе еще одно место, но появились неотложные дела, — этими словами Нико удивляет девушку, но та пытается не показать своей радости. — Надеюсь, что мне удастся совершить задуманное. Ладно, мне пора, — Нико возвращается к своему мотоциклу, маша на прощание рукой. Нико заводит мотоцикл, когда Канде вспоминает об его шарфе. Но тот лишь отмахивается, бурчит что-то типа «оставь себе, ты ведь мерзнешь постоянно» и уезжает. Канделария провожает его взглядом, счастливо улыбается и зарывается носом в теплый шарф. Хвоя и цитрусовые. Отныне это ее любимое сочетание.

Вечер, дом Штоссель.

Мартина лежит на кровати и смотрит в потолок, пребывая мыслями за пределами своей комнаты. После того, как в сети появилась Канделария, она выговорила подруге все, что хотела об ее поведении. Но услышав радостные нотки в голосе Молфесе, перестала на нее злиться и потребовала подробности. Штоссель младшая была искренне рада за Канде, считая, что хотя бы одной из них должно повезти. Застонав, она перевернулась на живот и уткнулась в подушку, вспоминая недавний эпизод своей жизни. Буквально неделю назад она сделала то, чего боялась всегда в своей жизни. Она призналась в своих чувствах Хорхе Бланко. Вот только ее собственный брат умудрился все испортить, напившись до беспамятства. Продолжить прерванный разговор не удалось, ведь Хорхе извинился и срочно уехал куда-то. Впрочем, позже Мартина догадалась, к кому именно поехал в тот вечер Бланко. Когда Франциско пришел домой с синяком на скуле, а на вопрос о Мерседес скривился и попросил не упоминать ее имя в его присутствии, Мартина поняла, что случилось нечто неприятное. А на следующий день шатенка познакомилась с Валери, в образе новой девушки ее старшего брата. Ничего не понимая, Мартина встретилась с Мерседес, которая подтвердила, что она и Франциско больше не встречаются, и что это обоюдное решение. Мартине запомнились слова ее подруги о том, что всякая любовь имеет свой срок, что навсегда ничего не бывает. Ей хотелось переубедить Мерседес, но та была непреклонна и непривычно отстранена. Тогда блондинка лишь покачала головой, улыбнувшись ей, словно она маленький ребенок, и произнесла «с возрастом поймешь». Но Мартина не была согласна с Ламбре, она была уверена в том, что в мире существует это пресловутое «навсегда». Возможно, Мартина Штоссель еще совсем ребенок, но она точно знает, что истинная любовь длится вечно.

Поздний вечер, аэропорт.

Когда Хорхе видит ее, то чувствует себя так, словно ему под дых ударили. Он чувствует неимоверный стыд, ведь собирался уехать, не попрощавшись. Бланко был уверен, что так будет куда проще, чем увидеть своих друзей, которые впрочем, перестали разговаривать между собой. Шатен задерживает дыхание, когда она подходит к нему слишком медленно, словно оттягивая момент. Ему ничуть не обидно, что из всех друзей, его пришла проводить только она. В конце концов, если он будет честен сам с собой, то признается, что ждал прихода только своей подруги. -Я ненавижу тебя, Хорхе Бланко, — шепчет она сорванным голосом, а после стискивает его в объятьях из всех ее сил. — Ты бы знал, как сильно я ненавижу тебя за то, что ты собрался уехать, не попрощавшись. -Прости меня, Мерс, прости, — он прижимает ее к себе, пытаясь буквально впечатать в себя, задыхаясь от ее близости. — Я не мог иначе. Тогда бы ты отговорила меня от этой поездки. Мерседес всхлипывает и поднимает на него заплаканные глаза, которые сияют ярче, чем огни этого города. Хорхе физически больно от того, что именно он является причиной ее слез. Он убирает указательными пальцами слезы с ее щек и пытается ободряюще улыбнуться. Выходит, если честно, просто отвратительно. -Неужели это так важно для тебя? — тихо спрашивает она, пытаясь сдержать рвущиеся наружу слезы. — Неужели нельзя иначе? Он выдает лаконичное «нет», прижимается лбом к ее лбу и прикрывает глаза, вдыхая ее аромат. Хорхе хочется пропитаться этим запахом апельсинов, чтобы даже на расстоянии чувствовать его. Шатен понимает все ее невысказанные слова от «не смей бросать меня здесь» до «ты же обещал быть всегда рядом» и прижимает ближе к себе, причиняя буквально боль этими объятьями. Мерседес цепляется пальцами за его куртку, пытается выдавить из себя необходимое ей «останься», но не смеет этого сделать. Если Хорхе говорит, что ему это надо, то она не смеет просить его не оставлять ее здесь в одиночестве. Когда объявляют рейс на его самолет до Рима, Мерседес поднимается на носочки и едва касается его щеки губами. Когда объявляют рейс на его самолет до Рима, Хорхе медленно выпускает подругу из объятий и едва уловимо прикасается губами к ее светловолосой макушке. Он читает в ее молчании «обещай, что вернешься». Она видит в его глазах «быстрее, чем тебе кажется». Когда самолет взлетает, Мерседес больше не плачет, она знает, что Хорхе сдержит обещание. Когда самолет взлетает, Хорхе начинает дышать нормально, он знает, что Мерседес не перестанет ждать. Сочельник каждый из них встречает в полном одиночестве.