Gods x Witches

У Зелены странное имя, приёмный отец-алкоголик на иждивении, скучная работа акушерки и зелёное от зависти сердце. Младшая сестра - мэр, невидимая корона плотно окольцовывает её голову, она живёт в роскошном доме, воспитывая умницу-сына. Реджина притворяется, что они вовсе не родственники. Все стелются перед ней, как верноподданные перед императрицей. От этого и мерзко, властолюбия у Зелены тоже не занимать, только и делает, что мысленно представляет себя на её месте, если бы мамочка, в своё время, наплевала на мнение окружающих и не отдала бы её. Есть ещё мистер Голд, слухи о его отношениях с госпожой мэр невесомыми призраками гуляют среди горожан. Но они сотрудничают, обмениваются колкостями и помогают друг другу, продолжая плеваться ядом. Однако в Сторибруке живёт ещё один человек, которого боятся все, включая Реджину и Голда. Сделка с ним — заранее приговор. Никогда не веди дел с владельцем похоронного бюро. Зелена не знакома с Хэйдесом лично, видела его только издалека и составила краткий портрет его личности со слов других. Мельком увидела его вблизи всего один раз, в приёмной Реджины, а он, зайдя в кабинет мэра, с порога поинтересовался, что за «рыжеволосый бес», только что вылетел из её кабинета. Повод познакомиться представился довольно быстро. После переизбрания Реджины на должность мэра Зелена, гонимая собственной ненавистью к сумевшей сохранить должность сестре, отправилась в бар на окраине города. Под утро она выходит на улицу шаткой походкой, прижимая к груди миниатюрную сумочку. Хочется домой, закрыться в четырёх стенах и повыкалывать иголкой глаза Реджины на фотографии, раскинувшейся на первой полосе в местной газете. В который раз. — И хотелось бы пожелать доброго утра, но тебе сейчас явно не до этого, — уровень адреналина в крови резко подскакивает, когда чужие руки ложатся на плечи и увлекают за собой в противоположную от дома сторону. В машине тепло и пахнет дорогим мужским парфюмом. Осознание выветривает половину хмеля из головы, заставляет окончательно проснуться, и реальность больно бьёт по голове. Зелена обнаруживает себя на переднем сидении, заботливо пристёгнутая ремнём и укрытая пиджаком. Взгляд проходится по внимательно следящему за дорогой Хэйдесу. — Это Паганини? — тихо играющую музыку едва услышать за шумом двигателя. — Люблю скрипку, — кивает в ответ, — она успокаивает. Тебе ведь известно моё имя, Зелена? — Может быть, — соглашается сводная сестра Реджины, замечая, как из-под задравшегося платья выглядывает ажурная линия чулок. — Значит, точно знаешь, — неестественно для человека, чья работа связана со смертью, иметь такую озорную улыбку, — не комильфо даме напиваться в одиночестве. Попытка незаметно поправить лямку платья, но из-за большого количества алкоголя руки трясутся, словно на морозе. — Не слишком-то вежливо джентльмену указывать на несоблюдение этикета, — передразнивает его Зелена, провожая взглядом в окне местного шерифа. Жалкая подстилка её младшей сестрички. — И куда ты меня везёшь? Хэйдес и бровью не ведёт от резкого скачка на «ты». Удерживая левой рукой руль, он тянется правой к Зелене, пальцем поддевает съехавшую лямку и аккуратно поправляет. Минус ещё четверть хмеля из головы. — То, что ты держишь в кулаке весь город, — ноги как будто ватные, тёплая ладонь поверх острой коленки пускает вверх по телу арктический холод, — не даёт тебе право использовать меня в своих прихотях. Не отвечает на её слова, но руку с колена убирает, напоследок коснувшись его тыльной стороной ладони. — Ты вся ледяная, надень пиджак нормально, — сдерживая нервный смешок, Зелена повинуется, кутается в плотной ткани. Один из тех редких случаев, когда о ней проявляют заботу. Страха нет, есть любопытство, бессилие и короткая вспышка гнева, когда они проезжают мимо мэрии. — Если хочешь знать, я тоже не особо доволен переизбранием твоей сестры. — Она не заслужила всего этого, — огрызается Зелена. Скрипка ускоряется, старательно выводя мелодию скрипача-виртуоза. — Они избирают её в силу привычки, не более. Хэйдес тормозит возле тротуара. — Интересуешься политикой? — поворачивается к ней лицом, и у Зелены появляется возможность рассмотреть его получше. Он примерно одного возраста с ростовщиком Голдом, плюс-минус пара лет. — Или просто рвёшься к власти? — Второе, вероятнее, — ещё у него глаза такие же, как у неё, бирюзово-голубые. Холодный цвет, красивый, но неприветливый. — Так что тебе от меня нужно? Полупьяной, ни на что не способной побочной сестры мэра? Картинно вздыхает, доставая платок из кармана жилетки. — У тебя есть амбиции, — левой рукой фиксирует её лицо, зажав между большим и указательным пальцам, подбородок, — потенциал, — уголком хлопковой ткани проходится по её глазам, счищая остатки туши и подводки, — но тебе нужна протекция, у Реджины есть Голд, а у тебя? — Себя предлагаешь? — улыбается Зелена, когда с губ стирают красный глянец. — Я предлагаю тебе всё, что есть у твоей сестры. На платке алеют остатки помады, и в голове становится ясно, как весенним утром. — Сделки с тобой чреваты последствиями, — лишь бы их не увидели вдвоём, — какие ждут меня? Что взамен за помощь свергнуть сестру? Хэйдес проходится по ней липким взглядом, из дорогого — массивный ядовито-зелёный кулон в серебряный оправе. — Душу хочешь? — криво улыбается Зелена. Он зажимает между пальцами огненный локон: — Ты же рыжая, у тебя её нет. К тому же, всё, что мне нужно я возьму сам. Крышка гроба громко захлопывается, сделка состоялась.