Секреты моря

Ночью на Рваном берегу настолько тихо, что порою бывает трудно поверить, что за любым поворотом тебя может поджидать опасность. Хоуку совсем не страшно. Его шаги, сопровождаемые лязгом железных доспехов, многократно усиливаются гулким эхом. Ветер относит их в сторону моря, туда, где слабо виднеются два затопленных корабля, разбившихся о скалы. Какая ирония судьбы. Буквально через несколько месяцев после того, как у берегов Киркволла потерпел крушение Аришок, шторм сыграл ту же злую шутку и с небольшим судном, везущим ферелденских беженцев к новой жизни. Единственным выжившим оказался Гаррет Хоук. Его младшая сестра и престарелая мать погибли вместе с остальными пассажирами. Брат отдал свою жизнь в схватке с огром еще по другую сторону моря. Хоук остался один на один с чужим неприветливым городом и абсолютным непониманием, как и для чего жить дальше. Только воспоминание о сильных руках, подхвативших его в водовороте морской пучины, пробуждало какие-то эмоции. Хоук тогда явственно почувствовал, как кто-то срывает с него тянущие ко дну доспехи и отстегивает от пояса тяжелый меч. Последовавший сильный толчок выкинул мужчину на поверхность воды, позволяя сделать глоток столь желанного воздуха. Хоук очнулся под палящим солнцем в нескольких километрах от места катастрофы. И, хотя кожа его была покрыта высохшей солью и песком, на ней не было ни единого пореза или ушиба. Нестерпимая жажда мешала связно мыслить, поэтому Гаррет едва помнил, как добрался до скопления людей на берегу, надеющихся чем-то поживиться среди обломков судна. На пострадавшего едва обратили внимание, лишь дали вдоволь напиться. Но, как только стало ясно, что корабль вез нищих беженцев, а не купцов из Антивы, толпа разошлась. Гаррет остался один, будто прикованный к преломившейся мачте, все еще возвышавшейся над грядой прибрежных скал. С тех пор прошло уже больше полугода. Хоук нашел работу наемника, но найти ответы на вопросы о своем спасении оказалось куда тяжелее. Все знания, которыми он располагал о человеке, благодаря которому до сих пор ходил по твердой земле, сводились к двум очевидным фактам: тот был великолепным пловцом и в момент кораблекрушения находился на Рваном берегу. Здесь Гаррет и начал свои поиски. Сегодня был уже далеко не первый раз, когда, невзирая на опасность, Хоук приходил сюда один. Он хорошо усвоил правила игры, поэтому, приблизившись к кромке воды и убедившись, что луна плотно скрыта за облаками, отложил оружие в сторону и стал избавляться от одежды. Оставшись абсолютно голым, он бесстрашно шагнул в холодную черноту моря. Кожа тут же покрылась мурашками, но он, не обращая на это внимания, шел дальше и дальше вперед. Когда ноги перестали доставать до дна, он поплыл. Наконец, выбившись из сил, он позвал: - Андерс, Андерс. Никто не откликнулся, и Хоук уже было подумал, что зря сегодня пришел сюда. Ощутив болезненный укол разочарования, он попытался одернуть себя. Когда это он успел привязаться к таинственному спасителю так сильно? Гаррет подождал еще несколько минут, но, почувствовав, что окончательно замерзает, собрался развернуться, чтобы поплыть назад. Внезапно, а это всегда случалось внезапно, теплые руки коснулись его, обвивая широкую грудь. Послышался тихий всплеск воды за спиной. - Я здесь, - ответил знакомый голос над самым ухом. Хоук весь задрожал, но на этот раз не от холода, а от чего-то еще, самому ему непонятного. - Андерс, - прошептал он, так же понизив свой голос до шепота. Касания этих рук всегда напоминали Гаррету о кораблекрушении, но от этого не становились неприятными или тягостными. Наоборот, для Хоука они были подобны тому спасительному глотку воздуха, который ему подарили в тот роковой день. - Я думал, ты не придешь. - Мне не следовало бы. Но все же я тут, - со смешком отозвался Андерс. - Почему? – вопрос повис в воздухе без ответа. У Хоука снова кольнуло в груди, - Пожалуйста, позволь мне увидеть тебя. Мужчина прикусил язык, но было уже поздно. Теплое объятие, спасающее от холода сжимавшейся вокруг воды, исчезло. - Стой, стой. Я больше об этом не попрошу. Клянусь, - закричал Хоук, чувствуя, как отчаяние переполняет каждую клетку тела. - Ты каждый раз говоришь так, - послышалось издалека. Андерс действительно был потрясающим пловцом, раз мог покрыть такое расстояние за столь короткое время. Хоук при всем желании не смог бы за ним угнаться. Но, вопреки здравому рассудку, он, не жалея сил, рванулся следом. - Тебе не стоит заплывать так далеко, - как ни старался грести руками Хоук, расстояние между ними совсем не сокращалось. Голос Андерса звучал по-прежнему издалека. - Плевать, - только и смог выдавить Гаррет, так как дыхание его сбилось, а зубы стучали от холода. На секунду он обернулся только чтобы убедиться, что в непроглядной тьме ночи уже не может различить очертания берега. Казалось, что весь мир состоит теперь только из бесконечной воды и спасительного голоса где-то там впереди. Еще через несколько гребков Хоуку пришлось признать, что он выбился из сил. Перевернувшись, мужчина лег на воду, расправив уставшие руки и ноги. - Андерс? – позвал он. Ответа не последовало. На секунду стало действительно страшно. Скорее, чтобы подбодрить себя, чем на самом деле веря в это, Гаррет произнес вслух: - Я знаю, что ты все равно спасешь меня. - С чего ты это взял? – раздалось прямо над его ухом. От неожиданности Хоук вздрогнул. Иногда ему становилось немного не по себе от того, насколько бесшумным мог быть Андерс. - Ты всегда так делаешь, - сказал Гаррет, стараясь, чтобы его голос звучал как можно более беззаботно. Видимо, это разозлило пловца. - Ты думаешь, у меня больше дел нет, кроме как спасать глупых людей, не умеющих рассчитывать свои силы? – в его голосе послышались стальные нотки, которых Хоук никогда прежде не замечал. Но не успел он этому удивиться, как почувствовал резкий толчок в грудь. Недавний спаситель, крепко обхватив шею Гаррета, с невероятной силой и скоростью тянул его ко дну. Пузырьки воздуха против воли вырывались изо рта, уши начинало закладывать. Помутившимся зрением Хоук увидел перед собой прекрасное, немного худое лицо в обрамлении золотистых волос. «Луна все же вышла» - промелькнула у мужчины мысль, прежде чем он провалился в беспамятство.