Жертва

Прикосновения холодного бетона успокаивали его кожу и казались нежными поглаживаниями маминой руки. Мартин привык к постоянному давлению, поэтому если он по какой-то причине переставал ощущать его, он впадал в панику, у него перехватывало дыхание. Глаза не болели как обычно, но спать всё равно хотелось ужасно. Силы оставили молодого человека, не позволяя ему подняться с пола. "Я не думаю, что все было так уж и плохо в этот раз, - подумал парень и облизнул солёные треснувшие губы, - я рад, что он был пьяным в стельку - это позволило мне быстро вымотать его". К сожалению, даже сам Мартин не знает, почему он стал тем, кем является сейчас. Разве всегда он был таким? Довольно странно, что серые глаза мальчишки никогда не были наполнены надеждой и болью: хотя казалось, что он нарочно хочет, чтобы его пожалели, и он всегда добивался этого. Но как? Ведь никто не мог видеть его страдания и то, как несправедливо с ним обошлась судьба, потому то Мартин просто-напросто не показывал ничего. Возможно, внешность выдавала его? Длинный худощавый силуэт сразу вызывает в наших головах какой-никакой образ измученного и бедного человека. Тонкие пальцы, словно веточки березы, жутковато выглядывали из-под рукавов длинного синего свитера, потерявшего насыщенный цвет из-за домашней сырости. Свободные джинсы болтались на ногах, благополучно маскируя следы несдержанности его отца - многочисленные шрамы. Его тонкие локоны смоляных волос отсвечивали лунный свет, из-за чего выглядели не такими уж жалкими. Длинные пальцы рук, подрагивая, стучали по холодной стене. Мартин всегда хотел научиться играть на фортепиано, но ему все никак не удавалось. Мальчишка закрыл глаза и очутился в огромном концертном зале, отделанным бархатной красноватой тканью и ярко освещённой разноцветным светом софитов. Мартин сидит на красивом большом стуле за черным роялем. Зал наполнен абсолютно разными людьми, как по внешности, так и по принадлежности к высшему свету. Парень внимательно осмотрел всех своих слушателей со стороны и, переведя взгляд на клавиши инструмента, коснулся их, из-под его пальцев полилась волшебная музыка, очаровывающая всё вокруг. Казалось, что даже самые грустные зрители широко улыбнулись и подскочили на своих местах, двигаясь в хаотичном потоке звуков. Мартин настолько увлёкся виртуозной игрой в своей голове, что совсем позабыл об отце. - Закрой рот, грязная шлюха, иначе мне придется разбить твоё паршивое лицо! Резко вырвавшись из своих фантазий, парень поджал ноги к груди и тяжело вздохнул. - Прости, папа.