Kill me, heal me

Лайту никак не удавалось забыться быстрым и непробудным сном. Сделать это мешали металлические цепи, соединяющиеся на холодных руках парня наручниками. Неужели он больше никогда не сможет сбросить с себя эти вечные оковы, преследующие его и не желающие отпускать пойманную жертву из своих крепких, как тиски, мучительных объятий? Теперь единственный его удел — это тяжкое одиночество. Сможет ли он когда-нибудь освободиться от этой бесконечной и изматывающей его хрустальное сердце муки, которая сопровождает его по выбранному пути одиночества? Сможет ли он вновь пережить и не сойти с ума от новой порции издевательств в исполнении его похитителя? Томимое ожидание смерти для многих людей является самым ужасным из того, что может быть перед самой смертью. Так же преступники, сидевщие в тюрьмах, ожидали смерти за свои поступки от Киры? Сейчас Лайт испытывал на себе всю гамму ощущений тех людей, которых постигла его Справедливость. В отличии от них, парень ценил свою жизнь и поэтому не мог умереть самостоятельно. Но если он не справится, то все его мучения в итоге окажутся напрасными. Он заперт в темной одиночной камере, где был предоставлен самому себе, погруженный в долгие раздумья. И только сильная, не покидающая его тело боль, придавала Лайту сил продолжать сопротивляться. Постепенно, после того, как он узнал, что L больше нет в живых, его сковал дикий страх и безумное желание снова увидеть гениального детектива. Горькие и соленые слезы медленно стекали из покрасневших глаз Ягами вниз по щеке, оставляя после себя мокрые дорожки на побледневшей коже. Он до последнего верил, что все сказанное полицейским — это наглая и мерзкая ложь...его просто-напросто обманули...но нет. Страх полностью захлестнул его с головой, заставив опустошенного парня провалиться в глубокую и пугающую бездну отчаяния, где он не мог отличить затемненную повязкой реальность от нахлынувших размытых воспоминаний, которые как сильный водоворот, все сильнее затягивали Ягами на дно. Лайту казалось, что он видит долгожданный и желанный бесконечный сон, который состоял из воспоминаний, а сам он стоит в самом центре этого пустынного места с разными кадрами из его жизни. И самым ярким из всего многообразия пленок с его прошлым, был четкий и ясный кадр с теми событиями, когда Лайт в последний раз видел L под не прекращающимся проливным осенним дождем. Ему нужно забыть и выбросить из своей головы его расплывчатый темный силуэт в ночи, уходящий далеко вдаль от неподвижно стоящего себя. L даже не обернулся в сторону Первого Киры на прощание. Стоит лишь протянуть вперед руку, чтобы на одно мгновение коснуться того, что уже нельзя изменить, как оно медленно исчезает. Все сильнее в сознание Лайта сквозь тернии былых воспоминаний, настойчиво пробивался чей-то громкий и злой голос, развевающий в его голове прекрасную иллюзию сна. Теперь Ягами Лайт понимает, что он не спит. — Наконец-то очнулся, Спящая красавица. Пришел твой смертный час. Я в последний раз у тебя спрашиваю — как зовут L?! Лайт отрицательно помотал головой. Следующее, что он услышал — это звук перезарядки табельного оружия полицейским. Оставались считанные секунды, которые в обратном порядке мысленного проговаривал Лайт, с ужасающей скоростью приближая время х. 3...2...1 — Прощай, Кира. Лайт закрыл под повязкой свои глаза, даже немного благодарный полицейскому за то, что он сделает то, на что он сам никогда бы не согласился. Ягами приготовился к выстрелу, но...его не было. — Это вряд ли, — спокойным голосом сказал детектив, незаметно появившийся в камере за спиной мужчины. Он быстрым и сильным ударом с ноги выбил из рук полицейского пистолет. — Что за...кто ты такой? Сюда посторонним вход воспрещен! — яростно заорал сотрудник полиции на странного парня. — Тебя это не касается, — было последним, что услышал полицейский от неизвестного, который с удивительной скоростью и с одного удара вырубил его, от чего тот упал на пол без сознания. Неожиданного у L зазвонил мобильный телефон. — Все готово. Камеры везде выключены. — Хорошая работа. Отбой, — отдал приказ своим помощникам детектив и выключил телефон. «Этот спокойный и безэмоциональный голос. Этого не может быть. Мне просто померещилось. Но тогда почему я все еще жив?» — думал напуганный и в тоже время потрясенный этим Лайт. L было страшно смотреть на Лайта. Никогда еще он не видел в таком состоянии лучшего студента Японии, умного и амбициозного парня, который посмел бросить вызов самому знаменитому и лучшему в своем деле детективу. Сейчас Ягами уже не тот, каким был раньше. Увидеть его воочию, а не через экран, было еще ужаснее. L напоминал себе, что он единственный, кто в силах ему помочь. Детектив медленно подходил к сидящему на полу Лайту, боясь напугать его резкими движениями. Он казался L загнанной и испуганной антилопой, которая боится каждого звука. Рюдзаки видел, что парня начала бить крупная дрожь. Подойдя чуть ближе к своей цели, он отчетливо расслышал: — Нет...нет. Это не правда. Он мертв...я все-таки...сплю? Боже...этот голос даже во сне преследует меня, — бормотал Лайт, медленно раскачиваясь из стороны в сторону, обхватив скованными руками свои колени. — Лайт, — мягким и настойчивым голосом позвал его почивший детектив, — это я...L. Я жив и здоров. Детектив опустился на колени напротив Лайта, стараясь предельно аккуратно открыть ключом наручники и снять их с израненных рук парня. L пытался сдержать внутри себя гнев на неподалеку лежащего работника полиции и только нуждающийся в нем Лайт, неосознанно удерживал Рюдзаки от того, чтобы он еще сильнее и больнее не избил мужчину, не причинил бы ему такую же боль, которую получил от него Ягами. Мысленно досчитав до десяти, L немного успокоился и привел свои мысли в порядок. В первую очередь нужно быстрее оказать медицинскую помощь Лайту, а полицейским и его допросом он займется потом. — Нет! Не трогай меня! — громко кричал сопротивляющийся Лайт, не желающий, чтобы он еще ближе подходил к нему. — Ты мертв! L подловил момент, когда Лайт чуть ближе наклонился в его сторону и быстро развязал повязку на затылке парня. Он снял эту мешающую деталь с Лайта. Так было намного лучше. Ягами медленно заморгал и открыл глаза, сразу же зажмурившись от яркого света. Его глаза уже привыкли к темноте. Рюдзаки впервые очень внимательно и близко смотрел на эти глаза цвета карамели, как будто бы до этого времени он был лишен такого зрелища целую вечность. Они потускнели. В них не было больше азарта схватки и былой самоуверенности. Такая разительная перемена не могла не тревожить его. Внезапно, Лайт словно очнулся ото сна. Он понимает, что L действительно жив и сидит напротив него. Его желание исполнилось. Он вновь увидел свою личную немизиду. И все же его обманули. Но даже радостная новость для Лайта, сидящая перед ним, не могла поменять его решения. Он всегда знал, что являлся угрозой для детектива и то, что он обладает важной для преступного мира информацией, еще больше внушала в него уверенность, что L прекрасно как-то жил без него и еще долго проживет, не вспоминая дело Киры и его самого. Он тоже может причинить ему вред. Сколько раз Лайт уже успел проклясть себя за свои следующие слова: — Уходи! Оставь меня в покое! Исчезни! — истощно закричал он. —Ни-за-что, — ровным и четким голосом сказал детектив, опираясь руками по обе стороны от головы Ягами, — теперь нет, Лайт. — Я заберу тебя отсюда...хочешь ты этого или нет, — жестко и громко произнес L, теперь убеждаясь, что парень не настроен на разговор с ним. — Ненавижу. Как же я тебя ненавижу, — усталым и убитым голосом сказал Лайт, прикрыв глаза и облокотившись головой на стену. Бесполезно. L не понимает. И не хочет этого сделать. — Не выйдет, Лайт. Можешь даже не стараться, — размеренным тоном произнес L, доставая из кармана джинсов платок, смоченный хлороформом, который посоветовал использовать Ватари в том случае, если Ягами будет противиться. И сейчас как раз такой случай. У него просто нет выхода и катастрофически мало времени. — Т-ты этого не сделаешь, — испуганно прошептал Лайт, открыв глаза после того, как учуял что именно держит в руках детектив. — Н-не надо, — запинаясь, сказал он, все дальше отползая от L. Он больше не хочет возвращаться в полную темноту, где он не знал, что делать и как из нее выбраться: — Пожалуйста...просто убей меня. — Прости, Лайт, — властно и уверенно заявил Рюдзаки Лайту, которому всего лишь на миг показалось, что он услышал в его голосе нотки сожаления и нежелание делать задуманное. Он поднес платок к лицу Лайта и удерживал его, пока средство не подействовало и голова парня не упала на его плечо. Ягами потерял сознание. — Я не убью тебя, а исцелю, — тихим голосом прошептал детектив камере и бессознательному Ягами, который бы обязательно нашел что ответить на такое заявление L. L поднялся на ноги и бережно взял пострадавшего Лайта на руки, устроив его голову на своем плече. Не теряя времени, он вышел с драгоценной ношей из помещения и отдал распоряжение стоящим неподалеку полицейским и Мацуде, закончить здесь все дела, а затем доставить и поместить полицейского в одиночную камеру в штаб-квартире, где когда-то сидел Ягами. После чего, он продолжил идти в сторону ожидающего его вертолета.