Kill me, heal me

L на протяжении долгого времени неотрывно смотрел на происходящее на присланной неизвестным видеозаписи. Ему казалось, что время вокруг него остановилось, а окружающая реальность застыла. Единственным живым в этой атмосфере являлся большой монитор, транслирующий все то, что происходит с Кирой в темной камере, освещенной только тусклым светом лампы, которая не была преградой для внимательного и цепкого взгляда детектива, подмечающего каждый шорох и любое движение Лайта на пленке. Увиденное с каждой минутой все сильнее поражало черноволосого сыщика, неподвижно стоящего, словно мраморное изваяние напротив экрана в зале. Репортеры, важные лица и полицейские: все они разделяли состояние лучшего детектива в мире. Почему он все еще здесь? Почему он не может отвести в сторону свои глаза, чтобы не видеть всего этого? Он с легкостью может сесть на любой ближайший рейс до Англии и покинуть этот надоевший зал, уехать из Японии и забыть все происходящие здесь события, как страшный сон. А самое главное — вычеркнуть из своих воспоминаний и одинокой жизни глупого мальчишку. Но вместо этого L продолжал смотреть на юного идеалиста, который сломанной куклой полулежал на полу камеры, в ожидании прихода его похитителя, пытаясь не провалиться в спасительную темноту. Своим гениальным интеллектом он понимал, что не в силах осуществить задуманное. Лайт знал, что будет такой исход, но он все равно не сказал ему. Почему не предупредил его о грозящей опасности, прекрасно зная, что он поможет ему? «А разве не ты самолично отправил его на смерть?» — ответил на немой вопрос озадаченного парня, его же собственный внутренний голос, — «Он — Кира. Твой враг. Тебя не должна заботить его участь». Разумом Рюдзаки понимал, что это чистая правда, но сердце пронзительно кричало своему владельцу, громко стуча о его грудную клетку, что это не так. L нужно было разобраться с тем, чего хочет его одинокое сердце, а не голова. Лайт — его единственный и самый первый друг. Лайт — Первый Кира, преступник, которого L обещал поймать и предать Правосудию. Сейчас, зорко наблюдая за тем, что творит этот некомпетентный полицейский с Ягами, детектив наконец-то осознал, что он сам так же своими действиями, направленными на выяснение истинной правды от своего главного подозреваемого во время одиночного заключения Лайта в камере, где с парнем разговаривать мог только он, был не лучше этого мужчины. Именно Ягами предложил своему сопернику вариант, дающий возможность ему окончательно убедиться, что он не являлся Первым Кирой, из-за чего L продолжал подозревать его и не верил ни одному слову Лайта, который скармливал каждому очередную ложь, что не могло вселять доверие к нему. Даже после того, как Ягами покинул камеру, детектив применил новый метод, позволяющий круглосуточно наблюдать за ним и причинять изо дня в день душевную и физическую боль, которую каким бы хорошим актером не был Лайт, не мог скрыть за своей идеальной маской. И частный сыщик впервые сожалел об этом. Все рано или поздно сломались бы под таким натиском допроса полицейским, но не Лайт, который даже с завязанными глазами продолжал стоять на своем, понимая, что его не выпустят оттуда живым. После того, как полицейский покинул камеру, оставляя в ней побитого и замученного Киру, тихий и охрипший голос Лайта искренне умолял своего невидимого собеседника убить его, а затем с нотками сожаления и безысходности сказал, что он любит L. Что может быть хуже для парня, чем любовь к своему главному врагу? Потрясенный до глубины души такой неожиданной новостью, детектив и не замечал за собой, что до сих пор ощушал незримое присутствие Ягами Лайта рядом с собой, а его расплывчатый силуэт не хотел покидать объект своей симпатии. Но все же...как Лайт смог полюбить его? Им обоим нравятся девушки. L не замечал за парнем увлечение противоположным полом. А в особенности тем, кто по сути приговорил его к смертельной казни. И с момента их первой встречи подозревал в виновности, постоянно наблюдал за ним днем и ночью, допрашивал и много чего еще совершал Рюдзаки до этого дня. Довольно глупо любить того, кто априори не знает как это делать и не испытывающий ни к кому такое сильное чувство, которое могло принести человеку как безудержную радость и счастье, так и всепоглощающее горе и глубокую печаль. L не любит Лайта, но и ненавидеть больше не может. Он застрял на перепутье дорог и никто не вправе подсказывать в какую сторону ему нужно идти дальше. Принять все как есть или отказаться. Рюдзаки колебался как никогда в своей жизни. Принятое им решении, изменит не только его жизнь, но и судьбы других людей. Может быть ему действительно нужен такой человек, который любит его со всеми странностями и опасной профессией, не требующий взаимности в ответ, зная, что он не сможет ответить тем же. Но будет ли Лайт тем, о ком он будет думать утром и ночью в перерывах между работой? Станет ли этот мальчишка для него желанным счастьем или душераздирающей болью? Ночь — для многих людей является приятным временем суток, когда каждый может спокойно помечтать, а кому-то наоборот нравятся ночные прогулки по городу. Ночью обостряются все чувства. За одну ночь нельзя изменить всю свою прожитую жизнь, но L сумел изменить для начала свои мысли, которые теперь уже навсегда изменили его жизнь. Тем не менее, Лайт должен быть мертв. Но его выкрали с места преступления только затем, чтобы узнать его настоящее имя...но кому это нужно? И для чего? Ведь Ягами не знает его имя, а только внешность. Вопросы, над которыми размышлял детектив, оставались без ответа. Пока он не располагал нужной информацией, чтобы ответить на них. Но непременно выяснит. Он не может в данной ситуации основываться лишь на предположениях и гипотезах. Ему нужны были четкие факты. «Где же тебя держат?» — не переставал размышлять обеспокоенный детектив. Однозначно, его спрятали где-то далеко, куда бы до Первого Киры никто не смог добраться, если бы узнали о проделанной махинации сотрудником правоохранительных органов. Его служебная форма доказывает, что это точно работник японской полиции. Следовательно, нужно искать в пределах Японии и место, куда бы у него был доступ. Это должна быть охраняемая территория, куда бы не пускали посторонних. Помимо военной базы, одним из защищенных мест можно считать лишь полицейскую базу, где проводят обучение и там непременно должны быть камеры. А Лайта держат именно там. Ему нужно теперь понять где именно. Этот неизвестный доброжелатель смог взломать их защиту и хакнуть сервер, перенаправив трансляцию с камеры видео наблюдения на монитор в зале. И ему было известно его местоположение, раз сообщение было доставлено таким способом. Пока Рюдзаки размышлял над решением возникшей проблемы, в камеру к Лайту зашел полицейский, сказав ему, что L мертв. Кира должен радоваться такой долгожданной новости, даже если он и в самом деле испытывает к нему чувства. Больше не было преграды для создания нового мира о котором мечтал Ягами, считая себя его Богом. Но неожиданная реакция Лайта ввергла детектива в долгий и глубокий ступор. После ухода мужчины, Ягами начал бессвязным и сбивчивым шепотом, как мантру, произносить его букву, появляющуюся при разговоре L с полицией разных стран, когда сам сыщик сидел в полупустой комнате перед ноутбуком и говорил с ними измененным голосом. А затем Лайт громко и отчаянно закричал, как будто от него с остервенением отрывали куски плоти. Этот пронзительный крик отчаянной души парня, вывел L из коматозного состояния, вернув его обратно в реальный мир. Теперь L расслышал, что его громко звала по псевдониму следственная группа и взволнованный происходящим и состоянием детектива Ватари. Рюдзаки медленно повернул голову к источнику шума, посмотрел на них долгим и серьезным взглядом, оторвав свой взор от монитора: — Вы были в курсе этого? — жестким голосом спросил частный сыщик, указав рукой на экран впереди себя, продолжающий трансляцию из камеры. — Н-нет. Мы не знали. Кира должен был умереть четыре часа назад. Пугающий всех присутствующих в зале взгляд молодого парня, заставил покрыться потом даже высокопоставленных лиц. Проницательный молчаливый взор темных ониксов все поняли намного лучше, чем любое сказанное им слово в этот момент. — Вычислите личность полицейского на видеозаписи и пробейте его по полицейской базе сотрудников, если вы еще этого не сделали, — четко отдал указания к дальнейшим действиям L, пока быстрым шагом шел к длинному столу, где сел в излюбленную позу, без промедления развернул конфету и отправил ее в рот. — Ватари, принеси пожалуйста ноутбук. Как только нужный для работы детектива элемент был поставлен на стол перед Рюдзаки, он сразу же включил его, погружаясь с головой в работу, пытаясь вычислить местонахождение Ягами Лайта. — Я принес то, что ты просил, L. Ты собирался сегодня на самолет в Англию... — не успел Ватари закончить свою мысль, как сыщик прервал своего помощника, сказав не отрывая глаза от ноутбука: — Это не обсуждается. Сейчас я нужен здесь в Японии. Мой отъезд всего лишь переносится на некоторое время. Попрошу не отвлекать меня, только если это не будет касаться младшего Ягами. Больше детектив ничего не сказал. Ватари решил не отвлекать Рюдзаки. Если этот парень смог достучаться до L и в будущем сделает его счастливым, то он не будет против, хоть это и самая странная кандидатура для сыщика. Все полицейские вместе с L и следственной группой, погрузились в работу. Чем быстрее они опознают личность на видеозаписи и найдут место, где находится Кира, тем скорее смогут предотвратить этот беспредел, нарушающий закон. Спустя полчаса детектив нашел место, куда отвезли Лайта. Как он и думал, местом заключения Ягами была одна из полицейских баз, до которой было не близко добраться. Рюдзаки отвлек громкий победный вскрик Мацуды, который был опечален и зол тем, что Кирой все же являлся Лайт. Он был обижен на него за то, что он всем врал, но увидев, что происходит с Кирой, он как добропорядочный служитель закона не мог допустить такое отношение к Лайту, какое демонстрировал полицейский с видеозаписи: — Да! Я нашел! Это Нагиса Ёкояма. Тридцать лет. Работает в Полиции почти десять лет. — Молодец, Мацуда! — похвалил его каждый участник группы расследования и сам детектив. — Ватари, через двадцать минут пусть вертолет ждет нас на взлетной площадке, — сказал Рюдзаки, доставая из кармана телефон и набирая в быстром наборе нужные номера. — Хорошо, L. — Уэди, на крыше, где проходит сейчас пресс-конференция через двадцать минут. Время пошло, — проинформировал L свою старую помощницу, которая много раз помогала ему в расследованиях. Она на данный момент была в Японии. Детектив сразу же, чтобы не терять драгоценное время, позвонил еще одному незаменимому человеку, который обязательно понадобится, чтобы по возможности мирно урегилировать недопонимание, когда они проникнут на базу: — Айбер, через двадцать минут на крыше, где сейчас проходит пресс-конференция. Не опаздывай, — закончил односторонний разговор с ним Рюдзаки, зная, что он вырвыл его прямо из дома. Эти двое всегда появлялись в назначенном месте и времени. За всю историю человечества, которая насчитывает многие тысячелетия, еще ни один человек, наделенный великим умом не был без примеси безумства. Не остался в стороне и лучший в мире детектив. Ведь, кто в здравом уме будет просить помощи у преступников, но в обмен на их услуги не арестовывать, а совместно и довольно успешно работать? — Мацуда, ты пойдешь со мной. И мне потребуется пара человек из полиции, — оповестил присутствующих сыщик. — Я-я? — переспросил удивленный Мацуда. — Да. Не задавай лишних вопросов. Собирайся. Через десять минут нужно быть на крыше. — L, а кому ты звонил? — спросил детектива Моги. — Нам будут нужны люди с особыми способностями для этой операции. Каждый из них мастер в своем деле. Господин Ягами, Моги и вы Айдзава, останьтесь здесь и будьте на связи. Нам может понадобиться ваша помощь отсюда. Я, Мацуда и Ватари, выдвигаемся прямо сейчас, — сказал L, направляясь в сторону выхода из зала, оставляя позади себя пораженных репортеров и всех собравшихся, включая представителей Полиции. А сзади к Рюдзаки подошли Мацуда и Ватари. Все трое были настроены серьезно и решительно. Чем дальше они уходили от места пресс-конференции, тем тише становилось в коридоре. Каждый был занят своими мыслями. Но одна мысль была у них общей — «Операция началась».