Подари мне вторую жизнь

Я никогда не видел своих родителей. Буквально год назад я узнал ответ на вопрос, который интересовал меня с самого начала моей жизни: «Как и когда?» Когда отец узнал, что мать беременна мной, он ее бросил. Просто ушел. Моя мама не хотела делать аборт. Ей было очень трудно жить после того, как она рассталась с моим отцом. Он уехал в заграницу и больше никогда не видел ее. Мама моя постоянно впадала в глубокие депрессии, начала много курить и пить, чтобы хоть как-то заглушить всю ту боль. А потом, сразу после того, как я появился на свет, она умерла. Ее организм физически не мог продолжить существование после тяжелых родов. Как только это произошло, я автоматом полетел в ближайший от роддома детский дом, так как родственников у меня больше не было. Десять лет в этом поистине адском месте отразились на меня не самым лучшим образом. Дети, жившие со мной под одной крышей, очень отличались от меня. Они постоянно веселились, улыбались, были счастливы. Они просто не понимали свое положение в этой жизни. Воспитатели их любили, ведь ребята были глупы. Ко мне же взрослые люди относились с презрением, с открытой ненавистью. Обычно, вместо куска хлеба, я получал очередной ушиб. Да, меня избивали. И дети, и взрослые. Все потому, что мой взгляд на жизнь сильно отличался от взгляда ребенка. С самого детства я мыслил как взрослый человек. Я понимал, что у меня нет мамы и папы, сестры или дедушки. Я ненавидел это место. Я ждал того дня, когда меня заберут. Этого не случалось один день, неделю, месяц, год, третий, пятый. И вот меня… А, нет. Показалось. Это забрали одного из тех детей, с которыми я никогда не общался. А потом, когда мне исполнилось десять, я сбежал. Просто сбежал оттуда. Я не подозревал, что мне должно быть очень трудно в дальнейшей жизни. Это случилось летом. Поначалу мне было легко, так как на улице стояла достаточно теплая погода. Я искал еду, в частности это был хлеб. Я так же не общался с людьми. Мне нужно было скрываться от милиции, что у меня отлично получалось. Мне было легче на свободе. Наступила зима. Мне стало труднее выживать. Постоянные снега, сильный холод и голод — ничего не отразилось на моем здоровье. Видимо, что бесконечное выживание в этом мире закалило меня не только морально, но и физически. Жизнь в коробке из-под холодильника не особо мне нравилась, но это намного лучше, чем детский дом. Здесь никого нет, меня никто не бьет, рядом со мной спят коты, поэтому я не чувствую себя одиноким. В тринадцать лет я отправился в ближайшую от детского дома больницу. Я нашел тот роддом, где я появился. Я, с затуманенными глазами, словно пуля, шел вперед, пробиваясь сквозь людей. Понятие не имею как, но я нашел того врача, который принимал роды у моей покойной матери. Нет, его не уволили с работы из-за смерти мамы. В ее смерти была виновата только она. Я заставил рассказать его все о моих родителях. Он знал. Он рассказал. Год назад какой-то молодой мужчина предложил мне деньги. Я обрадовался, но потом он сказал, что сумму денег я получу, если выполню условия сделки. Он предложил заняться грязными вещами. Я не понимал, о чем он говорит. Когда он объяснил мне, я убежал. К черту деньги. Этот мир отвратителен. Я сильно плакал, мне было жутко противно. Неужели, так сложно найти источник прибыли в этом чертовом городе? Я пытался устроиться на работу, но меня не принимали. Я не подходил по возрасту. Я пытался красть, но в итоге меня засекли, и мне приходилось убегать. И вот вновь наступила зима. Как бы я ее ненавидел, но вся та красота, которая окружает меня на окраине города… Ночь, а я стою под падающими хлопьями снега. Мне холодно, но тепло. В детском доме мы выходили на улицу только один раз в день — днем, поэтому я всегда любил находится под открытым небом ночью. Один фонарь, тускло освещающий засыпанную снегом дорогу, огромная луна, которая висит на черном, как мои волосы, небе, и тихий голос, исходящий откуда-то изнутри. Он пытается сказать мне, что дальше будет легче, просто подожди и отдайся ситуации. Тишина, а потом я начинаю тихо смеяться, словно я тронутый, взгляд мой устремлен вниз. Дальше — легче? Все будет хорошо? После черных полос идут белые? .. Да… конечно! Я пятнадцать лет пытаюсь выжить в этом ебанном мире, найти кусок чертового хлеба, чтобы не сдохнуть! Да, блять, легче! Отдаться судьбе? Плыть по течению? Прямиком к своей кончине! Каждый сукин день я нахожусь на нити, разделяющей каплю жизни и океан смерти. И с каждой секундой эта нить становится все тоньше. Я не найду того человека, который сможет сделать из этой нитки канат. Ему понадобится мое доверие, а его нет. Я не доверяю даже себе, о чем речь? Безысходность. Тупик. Пропасть. Мне нужно второе дыхание, вторая жизнь. Помоги, или я погибну в своих глазах. Не чувствую тела и поверхности под ногами. Не ощущаю совершенно ничего. Словно я не материален. Последний вздох, падение, темнота.