Прошу любить и жаловать.

Я сидела на коленях у бабушки, поэтому почувствовала, что она вздрогнула. Но мой медальон ничего не показывал. И вот вперёд шагнул Санта Клаус, снимая на ходу красный колпак вместе с прикреплёнными к нему седыми волосами и бородой. И вот уже рядом с достопочтенным Армигелем стоит мой красавец крёстный! Тут руки бабушки сжались вокруг меня, но тут же ослабли. Да медальон взорвался дробным стуком. И тут же снова всё стало как прежде. Группа местных жителей терзала музыкальные инструменты. И даже получалось мелодично, танцевали пары на площадке рядом с музыкантами, работала незамысловатая карусель. Не только с обычными лошадками, но и с единорогами и с машинами. Работали киоски с незатейливыми сластями и горячими – с пылу, с жару - напитками по символическим ценам. Нет, не даром, и тут Том развернулся по полной программе. Выручка должна была пойти на реставрацию церкви. Девушки из местных в костюмах снежинок предлагали купить специальные рождественские розетки, которые следовало прикрепить к верхней одежде, чтобы показать, что ты уже сделал вклад на доброе дело. Люди на площади радовались и не обращали внимания на позднее время. Слышались восторженные взвизги детворы, счастливой от того, что сегодня детишкам было позволено не ложиться спать. Ведь один раз можно и разрешить? Тем более – отец Армигель благословил праздник. Я немного потаскала за собой бабушку и мистера Прайори. У Берни и Энни свои родители были, да и Ингрид увлеклась танцами. Я видела её косички в разных концах площади. Но бабушка быстро утомилась. Оно и понятно. Если бы она знала, что предстоит такая бурная ночь, она могла бы отдохнуть днём. Но она не знала. Мы вместе присели за столиком, собираясь попить что-нибудь горячего. Уже и мистер Прайори привстал, чтобы пройти к стойке. Но тут за нашими спинами раздался весёлый голос: - Минни, я же говорил, что они тут! И меня сгребли в охапку и подбросили вверх, хоть я была немного потяжелее, чем летом. Я опять старательно повизжала. С должным восторгом. Меня аккуратно поставили на землю. Том учтиво поклонился. - Леди Кракнелл, ещё раз позвольте представиться – Том Марволо Риддл. Ваш сосед. И, - небольшой взгляд в мою сторону, чтобы я прекратила хихикать, - и крёстный Вашей внучки. Его вздох слился с таким же вздохом бабушки. Она посмотрела на мою улыбающуюся рожицу. Подумала немного и спросила, сурово сдвинув брови: - Так ты обо всём этом знала, маленькая проказница? – По-французски это прозвучало не так строго, как хотелось бы бабушке. Но и Том не сплоховал, подхватив на этом же языке: - Ну что Вы, мадам, разве я доверил бы свои секреты этой непоседе? Разболтала бы сразу! И он незаметно подмигнул мне. Я насупилась и, тщательно подбирая слова, сказала: - То, что он - мой крёстный – узнала непосредственно перед моим днём рождения. Он вернулся и привёз мне подарки. – Я мечтательно закатила глаза. – А это Рождество! Я вряд ли его забуду. Но я не знала его планы на этот праздник. Правда-правда. - Не стоит сердиться на внучку, леди Кракнелл. Видит Бог, как мне хотелось бы в детстве иметь любящих родственников. – Том снова перешёл на английский. И да, в его речи слышался чуть заметный акцент. - Но судьбе было угодно распорядиться иначе. Да, я родился в приюте. Там и провёл первые десять лет своей жизни. – Он говорил вроде и негромко, но я видела любопытных, остановившихся неподалёку. – Потом мне не повезло – или наоборот – повезло попасть в число детей, которых отправили в Австралию за «солнцем и апельсинами». Это было самое тяжёлое время. Многие заболели ещё в дороге. Выживших детей разместили в госпитале Пресвятой Девы Марии, где меня неожиданно решили усыновить. Один из бывших переселенцев из Англии – некто Кадмус Певерелл. Так что теперь у меня двойная фамилия, - улыбнулся он. – А потом я вырос, а мой второй отец неожиданно обнаружил на своих землях, где паслись овцы, месторождение опалов. Они и принесли моей новой семье деньги и славу. - Опалы? - Вздрогнула бабушка. – После того, как вышел нашумевший роман Вальтера Скотта «Анна из Гайерштайна», в котором автор связал человеческие судьбы с таинственным поведением опалов, спрос на эти камни резко упал. Многие ценные экземпляры тогда были уничтожены. - Да. - Спокойно кивнул Том, - я знаю это. Считалось, что камень содержит в себе внутренний яд, от которого сам же и погибает. Влиянием опала объяснялись самоубийства, преступления, банкротства, разводы. А вот ещё у римлян этот камень пользовался заслуженным восхищением. Они за невероятную красоту называли его «ребенок красивый, как любовь». - Многие авторы древности приводят рассказ о римском сенаторе Нониусе, который отказался от родины, богатства и предпочел ссылку, но не отдал римскому полководцу Марку Антонию свой перстень с опалом величиной с лесной орех. – Задумчиво проговорил Мариус, припоминая что-то. - Этот опал неописуемой красоты полководец хотел подарить египетской царице Клеопатре. Камень был оценен в два с половиной миллиона сестерциев. Воистину, это, должно быть, был очень красивый камень, если Марк Антоний признал его достойным своей любви к Клеопатре. И воистину велика была вера Нониуса в могущественные свойства опала, если он подверг себя тяжелейшим испытаниям, голоду, скитаниям, но с камнем не расстался. Том с благодарностью посмотрел на него и продолжил: - Когда Её Величество королева Елизавета посещала Австралию два года назад, власти Южной Австралии преподнесли ей в подарок изумительное ожерелье, украшенное огромным опалом весом в двести три карата. Именно этот опал был найден в месторождениях хребта Андамука, принадлежавших моему второму отцу. Это позволило мне предпринять поездку сюда в Англию, чтобы разыскать сведения о моих настоящих родителях. – Он нежно улыбнулся. – И кольцо с опалами я подарил моей невесте. Он подтянул Ледяную Деву за руку к себе, приобнял, нежно поцеловал в щёку. - Мы планируем свадьбу на конец апреля, - смущённо сказала Минерва, очень выразительно поглядывая на Тома. Действительно, на её руке красовался перстень очень тонкой работы. - А сейчас мы хотели бы проводить вас до Кенделшу. Долорес уже пора спать! – Строгим голосом, но со смеющимися глазами, сказал крёстный. - И вовсе я не хочу спать, - обиделась я и показательно зевнула. – Ой! - Пора-пора, - подхватила бабушка. - Спасибо за прекрасный праздник, мистер Риддл. Окружающие явно надеялись на что-то другое, чем просто мирная беседа двух крупнейших землевладельцев района. Они разочарованно разошлись, оставив нашу компанию. - Тони, - негромко позвал Том, - проводи нас к упряжке. - Слушаюсь, - бурый медведь, вольготно развалившийся на соседней лавке, браво вскочил и убежал в тот переулок, куда были уведены и олени, и кони. - Антонин – русский, отлично управляется с тройкой, - пояснил Том. – Ему и самому радостно вспомнить молодость. Хоть и ворчит, что у нас неправильное Рождество. А уж если нарядится медведем – не отличишь от настоящего. Это он сейчас красуется перед вашими девушками. Мы все направились в ту же сторону, куда побежал Антонин. - А наши друзья? – Остановилась вдруг я. - Как они доберутся? - Их подвезут на оленьей упряжке, - спокойно сказал Том. – Когда мы ехали сюда, я обо всём договорился с отцом семейства. Когда они нагуляются, им стоит только обратиться к Хагриду. Доставит в лучшем виде! – И он залихватски подмигнул мне. Мы разместились в санях, которые привезли сюда Ледяную деву и отправились в усадьбу. - А как вам удалось привезти сюда оленей? – Поинтересовался вдруг мистер Прайори. - О, это не проблема, - махнул рукой Том, - были бы деньги. Их доставили особым фрахтом на пароходе из Швеции – из той части Лапландии, что принадлежит этому государству. А потом привезли сюда в специальных фурах, которые обычно используют для перевозки лошадей. Он весело рассмеялся. - Представьте себе – труднее всего было не привезти их сюда, а приучить к «волшебным» огонькам на упряжи и у них на рогах. Ничего, Рубеус справился. - А что это он такой большой? – С опаской спросила бабушка. Том огляделся с видом заговорщика. - Тсс. Только никому не говорите. – Загадочно начал шептать он. - Бедняге Рубеусу пришлось неделю тренироваться. Он учился ходить в этих огромных сапогах. – Он выразительно кивнул. – Ну, знаете – такие, по спецзаказу. - Двойная подошва? – Догадался мистер Прайори. - Куда там! Гораздо толще, - махнул рукой крёстный. – Ещё и шуба сшита особым образом. Но Рубеус – парень крепкий! Я бы столько не выдержал. Всё время, пока они разговаривали, Минерва и я переглядывались с видом заговорщиков. Наконец бабушка заметила эти наши переглядывания и призвала меня к порядку. - Но, бабушка, - заканючила я, - Минни ещё летом обещала мне платья для моих кукол. И так и не прислала. - Но у меня есть оправдание, Долли, - Минерва чмокнула меня в щёку, - я была очень занята на работе. Но теперь весь твой кукольный гардероб дожидается тебя в рождественских подарках. Всё, о чём мы договорились. И я ещё добавила несколько сказочных нарядов. Ты же не будешь возражать? - Ну, если так, - я сделала вид, что размышляю. – Тогда я не буду капризничать. Взрослые вздохнули с явным облегчением. И что это их так каждый раз передёргивает? Я ведь и не капризничала пока в полную силу. Так, по мелочи, чтобы отыграть тело маленькой девочки. - Так вы все познакомились ещё летом, - протянула бабушка с намёком. - Нет, не все, - буркнула я. - Этого Тони тогда не было. Только крёстный и мисс МакГонагалл. Мы вместе ходили за покупками. За этими разговорами добрались до усадьбы ещё быстрее, чем ехали на ёлку. Когда выгрузили отчаянно зевающую меня и поручили заботам мистера Прайори, бабушка - нет, леди Кракнелл дотронулась до руки крёстного и торжественно объявила: - Вам всегда будут рады в моём доме, мистер Риддл. И Вы, и Ваша очаровательная невеста, - она посмотрела на смущающуюся Минерву. – Я буду рада вас видеть. – Тихо добавила она. – Вам, наверно, уже рассказывали, что я была помолвлена с Вашим отцом. И нет моей вины, что я так и не вышла за него замуж. – Голос её дрогнул. Том быстро выскочил из саней, придержал руку пожилой дамы обеими руками, поцеловал ей запястье. - Я буду только рад, - особым Голосом сказал он. А ведь до этого не использовал. Я его даже стала сильней уважать.