Прошу любить и жаловать.

Разумеется, деревенские пересуды о том, что старый дом Риддлов в очередной раз сменил хозяина доходили до нас и раньше. Джеффри после сбора урожая позволял себе посидеть в местном питейном заведении, болтая с завсегдатаями, вспоминая предвоенные годы. Иногда – беседовал и о годах службы в армии. Но чаще просто пил свою вечернюю кружку пива, слушая местные пересуды. Он-то и начал рассказывать как-то за общим столом об изменениях в Литтл-Хэнглтоне. Хорошо ещё, что бабушка не успела в тот день спуститься к столу. Поэтому мистер Прайори настоятельно попросил Джеффри не упоминать фамилию Риддл в своих рассказах. По возможности. Джеффри только послушно наклонил голову. Он был из тех слуг, которые были воспитаны при господском доме. И был полностью лоялен хозяевам. Конечно, ему и в голову не пришло тревожить леди Кракнелл своими рассказами. Поэтому при ней он ограничивался только пересказом обычных сплетен из трактира. Не забыл сообщить, что вернулся и старый (то есть - прежний, не так уж он был и стар) садовник семьи Риддл – тоже ветеран той войны, с которой вернулся с негнущейся ногой. Он поселился в своём прежнем жилище у ворот в поместье. В трактире, который незамысловато назывался просто «Хэнглтон» часто спорили, как долго проживёт в доме на холме та или иная семья, осмеливавшаяся приобрести дом. И тут же съезжавшая оттуда – не проходило и полугода. Да, в деревне не слишком любили прежних владельцев дома - мистер и миссис Риддл были людьми богатыми, высокомерными и грубыми, а их взрослый сын Том и того хуже. Ещё и эта странная история с его помолвкой, разрывом помолвки и внезапным бегством с не самой красивой девушкой в округе. Потом такое же внезапное возвращение – слуги, работавшие тогда в доме, любили почесать языком в трактире. Их рассказы и припоминали каждый раз, когда появлялись новые владельцы, но надолго там никто не задерживался. Владельцы жаловались, что это место таит в себе что-то зловещее, и дом, в отсутствие обитателей, начал понемногу ветшать. Но выглядел ещё очень внушительно. Не сравнить с тем мороком, который показывал нам мистер Вилье. Каждый раз, вспоминая ту иллюзию – очень реальную, надо сказать, я чувствовала тот же необъяснимый страх, который на мгновение почувствовала, проходя на территорию усадьбы. Жаль, что мне не удалось побывать в доме семьи Риддл до того, как туда приехал новый владелец. Джеффри со смехом рассказывал, с каким восторгом делились своими впечатлениями о новом хозяине местные досужие сплетницы. Да, некоторые из них когда-то работали при прежних хозяевах. И хорошо помнили их внешний вид. И теперь молодой человек - так похожий на своего отца, появившийся из далёкой Австралии, вернувший себе дом своих предков, занимал все их мысли. - Как жаль, - вздыхала бывшая кухарка семьи, - что он не стал нанимать никого из прежних слуг. Только Фрэнка оставил на месте. - Да, и то только потому, что он эти годы по собственному почину кое-как ухаживал за садом, не давая ему полностью одичать, насколько позволяла негнущаяся нога. Денег-то ему за эту работу никто не платил. – Заметил хозяин трактира. - Но и аренду за свой дом он тоже не выплачивал, - покачала головой бывшая кухарка. Но все сошлись в одном мнении – то, что у дома теперь появился настоящий Хозяин – только на пользу всей деревне. - Представляете, - с изумлением рассказывал Джеффри нам на кухне, - говорили, что он предложил какое-то выгодное дело старосте. А ещё привёз целую бригаду мастеров, чтобы отремонтировать и переделать дом. - И что тут такого особенного? – Хмыкнула Хельга, как всегда готовившая обед, но при этом она не пропустила ни слова из рассказа мужа. - Да то, что эти мастера – коротышки! Все до одного! Коренастые и крепкие, но маленькие! Неужели Тому удалось привести бригаду гоблинов под амулетами иллюзий, подумала я, а вслух сказала только: - А может, они и впрямь – маленькие люди? Помните, мы смотрели фильм о Дороти из Канзаса? Так там целая деревня была таких смешных человечков. - А то, что они маленького роста – даже лучше. – Рассудительно заметил Берни, указывая на меня. – Полы в том крыле смогли выдержать Долли, а подо мной скрипели, готовясь развалиться. – Он хлопнул себя по губам, но слова уже были произнесены. - Таак, - раскручивая кухонное полотенце, сурово проговорила Хельга. – Что мы ещё не знаем о твоих приключениях? И разговор на этом закончился. Но события продолжали развиваться. Я заметила, что вечерами над усадьбой стали появляться совы. Нет, они прилетали не ко мне. Следовало ожидать – к мистеру Прайори. А уж он молчал, как партизан. Пока я не подкараулила его в библиотеке и не воспользовалась голосом. Да, он переписывается с мистером Риддлом. Да, тот присылает ему некоторые зелья, которые Мариус прописывает - как личный врач - бабушке. И он может с удовлетворением отметить, что её здоровье стало гораздо лучше! Уже нет тех приступов, когда она от боли в груди не могла пошевелиться. Она заметно окрепла, стала быстрее двигаться. И теперь мистер Прайори почти не боится за неё, если прибудет мистер Риддл. И он прибыл. Но как!!! Был канун Рождества – тихий семейный праздник. Мы все собрались за праздничным столом, ожидая прибытия главного блюда – рождественского хлеба. Так называемого «хлеба Христа». У любой хозяйки есть свой вариант приготовления этого блюда, с особыми ритуальными узорами и зеленью. Такой хлеб обычно торжественно разрезали на части: обязательно одну из частей отдавали бедным в церкви. Крошки тщательно собирали и подмешивали в корм домашнего скота и птицы. А у нас смешались две традиции – шведская и английская. В праздничные пироги были вложены зерно боба, кольцо, монета и пуговица, с помощью них мы и гадали. Считалось, что найти боб - к счастью, кольцо - к замужеству. Монета в кусочке означала богатство, а пуговица - бедность. И все ждали, кому из нас и что достанется на этот раз. В прошлом году я наслаждалась искусством миссис Олбрайт. Мне достался просто кусочек пирога – без дополнительных сюрпризов. И от этого ужина не ожидала подвоха. Да, в этот раз мы разместились в большом зале. Редко мы собирались там, но уж рождественская свиная голова требовала особого способа приготовления. И огромный камин такую возможность предоставлял. Ведь в нём можно было запечь и кабана. На окнах нашего Большого зала были выставлены свечи домашнего производства, но и от сжигания рождественского полена мы тоже не отказались, привезя его ещё раньше с шумом и хохотом из леса на санках. Да, леди Кракнелл сама добыла это полено в лесу, тюкнув по подготовленному деревцу. Сама довезла санки до дома. И ничего, что все дружно их подпихивали сзади. А потом разместили в огромном камине. И вот, сидя за столом, услышали мы звон колокольчиков, который явно приближался к нашему дому. Я не выдержала и приникла к окну. И так и застыла в изумлении. Не поверите, но по дороге, ведущей от шоссе к усадьбе, двигалась странная процессия! Впереди гордо выступали олени! Я протёрла глаза и вновь посмотрела в окошко. Восторженные вздохи Берни и Энни, подтвердили, что мне не мерещится – они тоже видели ЭТО! - Санта! Настоящий! – лепетала Энни. - И олени, и Руперт! – Вторил ей брат. Присмотрелась: за упряжкой из восьми оленей, впряжённых в просто гигантские сани, двигалось ещё что-то. Когда он приблизилось, за моей спиной вскрикнула Ингрид: - Снежная Королева! Та самая! Из сказки Андерсена. - Я её именно такой и представляла, - согласилась Хельга, пожирая глазами необыкновенную процессию. Упряжкой оленей управлял огромный человек, одетый в меховую шубу. Огоньки так и бегали по сбруе и рогам оленей. А вот тройкой белоснежных лошадей, впряжённых в сани Снежной Королевы, управлял огромный медведь, но не белый, а бурый. Он был наряжен в цветную жилетку, и огромные широкие штаны. Все остановились у главного входа. Из саней выпрыгнул высокий представительный мужчина с белой бородой и в красном кафтане, он церемонно протянул руку Ледяной красавице. Та аккуратно вышла из своих саней. Пара направилась к дверям, за ними семенил маленький человечек, наряженный в зелёный костюмчик с мешком за спиной. Странно, но медведь последовал за честной компанией. Мы, не дыша, застыли и ждали, когда они войдут. Леди Кракнелл с улыбкой приветствовала ряженых, поднесла им по всем правилам специального приготовленного печенья, осведомилась: - С чем пожаловали, гости дорогие? - С подарками - хорошим деткам, с розгами – непослушным! – нарочито пробасил этот Санта. А Ледяная Дева рассмеялась серебристым смехом. - Этот мешок – с подарками на Рождество. Положите под ёлку. Откроете завтра утром, - проговорила она. - А ещё – приглашаю присоединиться к нам. Сегодня в центре деревни – большой праздник! С музыкой и песнями, с фейерверками и накрытыми столами. – Всё тем же басом искушал Санта. И бабушка сдалась. Нас быстро одели соответствующим образом, вывели на улицу. Пока мы дожидались взрослых, Берни успел скормить оленям полкоробки морковки, а Энни – оделила яблоками великолепных коней. Я же разглядывала иллюминацию на кончиках рогов. - А, - понимающе протянул Джеффри, выйдя на улицу, - там прикреплены электрогирлянды. Как на ёлке. Наверно, аккумулятор стоит в ногах у кучера. Взрослые сели в гигантские сани к Санте, а всех детей усадили в сани поменьше. Медведь залихватски присвистнул, подбирая вожжи. Тройка набрала ход. Но и оленья упряжка не уступала в скорости. Там ведь было аж восемь оленей! Берни внимательно всматривался в сани, что двигались рядом с нами. Потом засмеялся. - Там – колёса! – Показал он пальцем. - Они замаскированы полозьями, но могут ехать и без снега. - Совершенно верно, - погладила его по голове Ледяная Дева, укутывая нам ноги тёплым мехом. Мы доехали до деревни гораздо быстрее, чем шли пешком этим летом. Десять минут – и мы вылезли из саней. И впрямь – небольшая площадь была полна народа. Тут были и взрослые, и дети. Напротив церкви было установлено рождественское дерево, а под ним - пещера с Марией, Иосифом, младенцем Христом и мудрецами, принесшими дары. Всё это мы видели ещё днём, когда ходили на службу. Но теперь всё было по-другому. Великан отвёл сани куда-то в переулок, детей разместили перед ёлкой, взрослые расположились у нас за спиной. Ткань скрыла от нас фигуры, мы отсчитывали секунды до полуночи. - Три, два, один! - Ах! На рождественском дереве ярко вспыхнула звезда, тихо застрекотал аппарат, отражая на покрывало двигающиеся тени. Вот мужчина ведёт в поводу ослика, на котором сидит женщина, вот стучатся они в двери, не находя приюта, вот подходят к пастухам, а те провожают их в свою пещеру. Тут ткань отдёрнулась, и мы увидели снова ту же сцену, которая и была. Но теперь фигуры – двигались! Вот Иосиф кладёт младенца в ясли. И от него растекается яркий свет. Вот покачивают головами осёл и корова, выдёргивая сено из яслей. Вот появляются три восточных мудреца, протягивают свои подарки. И снова всё замерло. Вперёд вышел достопочтенный мистер Армигель. - Поблагодарим же за доставленное удовольствие того, кто сделал всё это для вас, друзья мои! Именно он выписал эти сложные механические устройства из Нюрнберга, именно он собрал сегодня детей у этого дерева, именно он устроил нам этот праздник! Приветствуйте – мистер Риддл!