Клетка для души

Эпиграф к главе написан eingluyck1! *** Никого… Никогда… Темнота… Пустота… Только боль и мечта – Было б все, как всегда! Но не знать - чье тепло И любовь – унесло… Кто Я есть, почему Пусто так – одному? *** Кровь отпирает двери, Кровь подчиняет образ. Кровь заставляет верить, На кровь приходит голос… Бесплотное созданье, Что в золотых лохмотьях, Померкшее сознанье – К катарсису приводит… И я иду навстречу Серебряному свету, Избит и покалечен – Теплу кричу я – ГДЕ ТЫ?... *** Континент Камия. Замок Витана. Витан с удивлением смотрел на свою руку... Она постепенно немела, и вены на ней окрашивались в черный цвет. Место укуса не хотело регенерироваться, и разодранное запястье продолжало кровоточить... Он задрал широкий рукав рубашки и в недоумении смотрел, как чернота поднимается по венам все выше, будто в кровь опрокинули пузырек туши... Онемение достигло плеча, и тут его накрыло... В ярости от непонимания происходящего он шагнул к мальчишке, желая добить его, но понял, что не может сдвинуться с места. Не может ничего! Яд! Парализующего действия! Не убивающий... Даже магия ему теперь неподвластна. Ни пассы руками, ни заклинания... единственное, что он мог теперь – это только моргать... Со своим запасом энергии и регенерацией Витан мог жить так годами, если ему никто не поможет. А кто поможет? Он разогнал всех. Регенерация восстанавливала организм, вот только яд она убрать не могла, и все начиналось сначала... Витан, уже шагнув вперед, не удержался на ногах и упал, тяжело оседая на каменный пол. Упал так, что теперь в поле его зрения – вдалеке, возле стены - лежал мальчишка, чью душу он выжег и кто так жестоко отплатил ему за это... Теперь изо дня в день он вынужден будет смотреть на его труп. Но труп, не согласный с этим, пошевелился… Витан не поверил своим глазам. Это невозможно! Стоило только выжечь душу, как человек умирал. Только он же не человек, хоть и выглядит так: он получиэрри. Но даже чиэрри с выжженной душой не живут! Как так получилось?! А Сайшес, уже перевернувшись на живот, вставал на четвереньки. Витан наблюдал… Звереныш выжил! Значит, можно надеяться, что он добьет Витана … Но тут Витан увидел глаза мальчишки - совершенно пустые, в них не было ненависти к чиэрри, в них не было вообще ничего, даже мысли. Магу показалось, что парнишка и не видел его вовсе… *** Сайшес... Он открыл глаза… Почему-то вокруг было темно, но он не помнил - плохо это или хорошо… Он вообще ничего не помнил. Встать его заставило ощущение, что здесь, где он лежит, все очень плохо, а если уйти отсюда, то будет, возможно, не так плохо… И он встал на четвереньки, упрямо пытаясь собрать руки и ноги. Оказалось, что и руки, и ноги у него были… но он забыл, как можно ходить, чтобы уйти отсюда. Так, на четвереньках, или встать еще выше? А если встать, то что делать дальше? Он поднялся и сделал шаг… Получилось. Ноги хоть и дрожали, но выдержали его вес. Он смог, потому что он… А кто он, собственно? - Кто ты? В темноте голос прозвучал очень странно. Он оглянулся, и хотя был почему-то уверен, что ничего не увидит, но увидел. Бесплотное существо с закрытым белой маской лицом, в развевающихся золотых лохмотьях... - Я не знаю… - и он действительно не знал. - А ты кто? - Безликий… Ты видишь меня и слышишь? - Да… А что, не должен? - Должен… раз в тебе кровь нашего хозяина. - Кровь? - Да. Ты выпил ее сегодня. - Выпил? – его передернуло. - Я что, чудовище? - Нет, ты не чудовище, - из-за маски раздался каркающий, смех, - ты защищался и выжил. - Почему здесь темно? Я хочу уйти отсюда. - Это твоя душа… Если ты найдешь здесь хоть искру света, и взрастишь ее, темнота уйдет… - А где искать? - В себе, - вновь закаркала маска. Он обиделся, упрямо вскинув голову. - Ну и ладно! И найду. - Упрямец… Ищи. Слово «упрямец» отозвалось какой-то болью в пустоте... Безликий растаял белесым туманом, и стало еще темнее. Он не знал, что искать... Обычно, когда ему было плохо и больно, он звал… кого-то. Этот кто-то приходил, и все становилось хорошо. Может, и сейчас позвать? Он закрыл бесполезные в темноте глаза и потянулся к тому, кто давал тепло… Но как он узнает - получилось или нет? Наверное, нет, потому что вокруг только холод... Он открыл глаза и потрясенно замер. Прямо перед лицом зависли три яркие искры. Золотая, согревая, несла в себе тепло и любовь, рыжая - надежду, а черная - поддержку. Хотя он очень удивился, как в темноте он смог различить черное на черном… А потом он увидел его – облако… серо-черное, словно вымазанное в саже, обгорелое и изорванное, такое жалкое, мутное и неприглядное, словно старая тряпка с неряшливо торчащими там и сям нитями… но… такое родное и такое... маленькое... Ему почему-то казалось, что облако должно было быть значительно больше… Искры кружились вокруг облака, подбирая эти топорщившиеся, оборванные нити, связывая их между собой, сплетая из них узор и сами вплетаясь в этот рисунок… расцвечивая серую муть, делая ее серебряной. И он вошел в серебряное сияние, позволяя ему, в свою очередь, пройти в себя… И оно прошло… но было такое маленькое, что не могло разогнать темноту… Отчаяние заполнило его всего, но искры мигали, и его согревала уверенность, что облако будет расти… - Идем, - Безликий вновь появился и протянул руку, - здесь тебе больше нечего делать, я выведу тебя отсюда… *** Континент Камия. Замок Витана. Витан, лежа, наблюдал, как мальчишка встал, шатаясь, протянул вперед руку и что-то забормотал. Его сорванный голос делал слова почти неразличимыми… Единственное слово, которое он понял, было «кровь». Причем здесь это? Понимание пришло к магу, когда Безликий соизволил выйти на видимый уровень. Витан зашипел от ярости: эти твари уверяли его, что без подпитки камнями силы они не могут становиться видимыми, а теперь эта гадина, видимая без всякой подпитки, смеясь, проплывала мимо него… ведя за собой мальчишку… Но он же не имеет права! Витан давно и прочно привязал всех Безликих к своей крови, он… Крови! Витан мог только молча беситься. Он никогда не увлекался ментальной магией, и теперь, не имея возможности приказать, задыхался от ярости. Только пара слов, и Безликие по всему миру искали бы противоядие, а теперь… Великий маг застонал от безысходности. Защитное поле замка спокойно выпустило Сайшеса, признав в нем кровь хозяина. Дорог не было (Витан пользовался порталами), и малыш пошел, путаясь в высокой траве. Он не выбирал направление, не видя ничего; он шел, доверившись судьбе и Безликому, который и сам не помнил ничего… Малыш шел, еле переставляя ноги: очень болели плечо и обожженная рука, болела спина и… наверное, проще было сказать, что не болело. Он прислушался к себе, но не обнаружил ни одной косточки или сухожилия, которые не звенели бы от боли и усталости. Но, несмотря ни на что, он упрямо шел вперед, подальше от того места, где… Что - где? Но все равно подальше, чтобы не вернули, чтобы не больно… Трава под ногами сменилась опавшей хвоей и корнями деревьев, песком и звуком бьющейся о берег воды. А он все шел и шел, забыв про еду и сон, только у воды Безликий останавливал его напиться, и снова в путь… А потом ноги сами вывели его на утоптанную землю. Он остановился в недоумении. Вроде, это называлось дорога… Голова кружилась, он уже плохо соображал… очень хотелось лечь, но Безликий тянул его все дальше за собой, не давая останавливаться… Село было большое и богатое, тут все знали друг друга и с удивлением смотрели на маленького нищего, бредущего по дороге, опустив голову, и разговаривающего с самим собой. Хотя, может, и не нищий: грязные обрывки были когда-то явно роскошной одеждой, мягкие дорогие сапожки. Маленький раненый ребенок… Разбойников на дорогах сейчас было предостаточно, все могло случиться. - Малыш, - сердобольная женщина тронула его за плечо. Мальчик поднял ничего непонимающие и невидящие глаза… Безумец… Женщина отшатнулась. Но волей богини Луаны безумцы - ее дети, и, обидев их, ты обидишь саму богиню.