Клетка для души

Объявление! Сегодняшнюю главу для вас написала swet lana Эпиграф к главе написан eingluyck1! *** Петля, виток, извив, кольцо… И кружева летят в лицо - Воспоминаний легкий бриз, Судьбы невиданный каприз. И самка карна невзначай, Сбежав, приводит вдруг на край, Где своевольная Судьба Подстерегает вновь тебя. Одно лицо – одни глаза, Но ошибиться здесь нельзя. Кто ты? Любимое дитя, Или чужой я для тебя? *** Материк Камия. Где-то в джунглях. Хёльд встретил путников непроглядной тьмой. Они поняли это, когда вновь смогли видеть, так как телепорт, захлопнувшись сразу за их спинами, ослепил всех сине-зелёной вспышкой. Стоп, так ведь закрываются только односторонние телепорты, а до Хёльда налажена двусторонняя линия! Засада? Предательство? Очередное издевательство Харальда?! Хельдинги среагировали мгновенно, взяв гостей в круг и ощетинив мечи. Таури понял, что что-то пошло не так, но не стал вмешиваться, понимая, что в такой момент лучше под руку не лезть. Он, в свою очередь, отдал команду своим чиэрри приготовиться к бою и молча задвинул за свою спину Эстиэля и Лукаса. Повисла тишина. Люди пытались разглядеть, что их окружает, чиэрри прекрасно видели, но не знали, на что обращать внимание и чего опасаться. Их окружал лес. Мощные деревья подпирали вершинами небо, снизу их оплетали лианы. Папоротники своей резной зеленью скрывали корни этих великанов. Каким-то образом отряд занесло в джунгли… Ни в Таринии, ни, тем более, в Хёльде такой буйной растительности не было… - Чего или кого мы ждём? – спросил, не выдержав, Таури. - Нападения, - ответил Ольгерд, озираясь. - В радиусе километра нет ни одного человека, поверь мне. - Нет? Тогда зачем мы здесь? - А здесь, это где? – выглянул из-за плеча Таури Эст. - Тебе лучше знать, ты код набирал, - с ноткой ехидства произнёс Бьёрн, обернувшись. Обернулся он, не для поддержания беседы с недотёпой-эльфом, а для того, чтобы удостовериться, что с рыжиком всё в порядке. Демонёнок действовал на него как-то странно: хотелось всегда держать его в поле зрения, оберегать, помогать, чувствовать его ладошку в своей… Но любоваться им было некогда: один взгляд – и глаза гвардейца вновь пристально сканировали темноту. Чивет, со страхом ожидающий обвинений в адрес хозяина, нахохлился и втянул голову в плечи, когда услышал реплику хельдинга. Всё, сейчас начнётся… Сейчас им покажут… Но ни Ольгерд, ни Таури в адрес Эста не сказали ни слова. Таури, взглянув через плечо на несчастное лицо эльфа: опущенные вниз уголки губ, затравленный взгляд, тонкие, нервно подрагивающие пальцы, гладящие пернатого друга - сразу поверил в непреднамеренность его ошибки. Поверил и пожалел. А Ольгерд пожалел эльфа ещё в гостиной Дома Теневого Пламени, когда услышал о его проклятии. Он, как никто другой, понимал, каково это – жить с проклятием, ведь его Клятва таковым и являлась… Выждав ещё минут пятнадцать и удостоверившись, что Таури оказался прав, принц снял круговую оборону. Первым, кто этим воспользовался, был Лукас, тут же змейкой скользнувший из-за спины Таури к своему гвардейцу. Он очень переживал за него, стоя в центре круга и готовясь в любой момент прийти на помощь. Рыжик понимал, что Бьёрну сейчас не до него, но просто хотелось быть ближе к этому человеку, поэтому он подошёл к хельдингу со спины и молча встал за ним, ничем не привлекая к себе внимания. Но Бьёрн, то ли почувствовав, то ли услышав, тут же обернулся к парнишке, мазнул по нему внимательным взглядом, улыбнулся тепло и вновь устремил взгляд на Ольгерда, внимательно слушая его приказы. Стало намного спокойнее: всё его добро опять было при нём. Правда, что это «добро» и оно «его», Бьёрн пока сам не осознавал… Хельдинги и чиэрри держали совет. Выяснилось, что обратный телепорт создать своими силами невозможно: чиэрри хотя это и умели, но, пробыв в Таринии считанные минуты, место абсолютно не запомнили и «зацепиться» за него, создавая телепорт, не смогут. Было решено переночевать на поляне, куда их выбросило, а утром разведать место и добираться до какого-нибудь населённого пункта. У хельдингов были с собой палатки, купленные на Лирии, и они собрались уже их установить, но Ольгерд решил, что тут довольно тепло, и лучше спать под открытым небом, застелив полотнищем срубленные ветки. Таури было не привыкать спать по-походному, поэтому он сразу же согласился с этим предложением, и как только постель была готова, уже собрался лечь в окружении чиэрри, но тут взгляд его упал на эльфа, неприкаянно стоявшего особняком. У чиэрри была своя компания, у хельдингов – своя, а этот был, по большому счёту, никому не нужен. Эльф, свалившийся, как снег на голову…Ходячее несчастье, чьё проклятье рикошетом задело и других… Эст чувствовал себя в это мгновение очень паршиво. Вся бравада осыпалась старой штукатуркой, являя миру тоску одинокого сердца, обычно скрывавшуюся за дурашливостью и показной беззаботностью. Даже Чивет, проникнувшись настроением хозяина, умолк, прижавшись боком к его шее, согревая и согреваясь. День выдался тяжёлым, спать хотелось ужасно, но улечься на чужой палатке без приглашения не позволяла гордость, она же запрещала просить на это разрешения. Эстиэль уже сделал шаг в сторону деревьев, собираясь найти на краю поляны пень или бревно и на нём скоротать ночь, как на его плечи лёг добротный тёплый плащ. Руки, накинувшие его, не исчезли с плеч, а мягко развернули эльфа в сторону палатки, выделенной отряду чиэрри. Таури? Да, это был Таури, его видение, не его наречённый… От заботы принца стало ещё горше, но отказать ему не было ни сил, ни желания, ни воли. Когда они улеглись рядом, пристроив попугая на походных мешках, Эст, видя, что принц Дома Теневого Пламени остался в одной куртке, начал стаскивать с себя плащ, но его остановила всё та же сильная рука. Удержала, да так и осталась на плече Эстиэля Ланда Миари Тайнарена, эльфийского принца, бездомного барда… Чивет уже хотел перебраться под бок - а если повезёт, то и под плащ - эльфа, но тут его привлёк неземной запах, исходящий из одного мешка… Вяленое мясо! Ну, в принципе, здесь тоже не так уж холодно! Ольгерд сидел возле догорающего костра на сброшенном плаще. Спать не хотелось... Красноватые отблески огня должны были бы успокаивать, но... Он скосил глаза чуть в сторону - за скинутой в кучу поклажей спали Таури и эльф... Ольгерд видел, как они устраивались на ночёвку... Вдвоем... А он один... Сердце снова сжалось в глухой тоске... Сайшес... Как же они похожи с Таури! Каждый взгляд на него отзывался болью... Неужели он потерял Сайшеса навсегда? Найти цирк на целом континенте казалось невероятной задачей... Тысячи телепортов... А цирк не стоит на месте... Сайшес мог бы найти его в Хёльде, но Харальд... Ольгерд очень надеялся, что Сайшес не сунется в Хёльд. Так как же они смогут встретиться? Ольгерд искал выход и не находил... Надо было раньше условиться о месте встречи... Да что уж теперь... Ольгерд ругал себя, не в силах остановиться, не в силах лечь и заснуть, не в силах успокоиться... С горы поклажи прямо под ноги вдруг скатился уснувший попугай. Упал, заполошенно забарахтался, в панике пытаясь сообразить, где он, и в ужасе уставился круглыми, как плошки, глазами на Пепла... - Тихо только, а то перебудишь всех, - предупредил Ольгерд, поднимая Чивета, неподвижно замершего в его руке и в страхе хлопающего глазами. Чивет растерял все свои слова и даже, казалось, потерял голос... Он мог быть нахальным, бесцеремонным, дерзким и крикливым, но... только на плече у Эста, который всегда охранял его и не давал в обиду, а сейчас, оставшись один, Чивет был совершенно беспомощен, он даже боялся раскрыть клюв... Ведь это же Пепел... А он... Чивет сам, нахальным образом свалился прямо на него... Попугай закрыл глаза, ожидая, когда же ему свернут шею... Ждал... ждал... И вдруг почувствовал тепло... Держащая его рука разжала пальцы, и... Чивет только спустя несколько секунд понял, что Пепел запихнул его под куртку, к себе за пазуху. Попугай неуверенно пошевелился, и, когда кары не последовало, устроился со всеми возможными удобствами, прижимаясь холодными лапами к согретой телом рубашке. Так, слушая мерный стук сердца, он и уснул... А Ольгерд все смотрел на огонь, вспоминая, как жонглировал факелами Сайшес, как прыгал моран через пылающее кольцо... Как потом увидел в окне силуэт... Тоска ощутимо сжала сердце, но он не останавливался, перебирая дорогие ему воспоминания, словно жемчужины в ожерелье. Вот так он смеялся... вскинув голову, открыто смотря на Ольгерда... заразительно... Хельдинг, глядя на всполохи пламени, тихо улыбался... Вот так он ел яблоко... А потом Ольгерд целовал его, чувствуя на губах сладкий сок... Хельдинг мечтательно прикрыл глаза, чтобы отчетливее увидеть то, что вспомнил... Вот так его нежные пальцы перебирали пряди волос, ласкали щеку, проводили по губам... Вот так... Да, это так и было... И боль уходила, оставалась только светлая грусть... и надежда... Надежда, что все еще так и будет, и даже не один раз... Ольгерд спал, устроившись на плаще возле костра, бережно прижимая к груди Чивета, и впервые лицо его было умиротворенно спокойно... *** Материк Камия. Страна Лиама. Местность рядом с городом Гитаном. Цирк-шапито. Уна, любимая карна Зака, металась по клетке, хрипло мяукая. Голос был сорван непрерывными воплями боли. Молодой кошке пришло время рожать, но что-то там не заладилось – лекарь объяснял, но орк, не на шутку встревоженный и переживающий за самку, родившуюся в цирковом зверинце и воспитанную им сызмальства, всё пропустил мимо ушей – нужна была операция, которую цирковой врачеватель ни разу не проводил, поэтому спешно послали за подмогой в город Гитан, лишь наступило утро. Не в силах сидеть без дела и наблюдать за мучениями животного, Зак взял опрокинутую миску и пошёл набрать свежей воды. Когда он вернулся, клетка была пуста… Да что же это такое?! Он забыл её закрыть! Распустил нюни, недоумок!!! И что теперь делать?! Уна никогда не сбежала бы, чувствуй она себя нормально… Значит, рассудок помутился от боли… Если её не найти вовремя и не вернуть в зверинец, погибнет. Точно, погибнет! Медлить было нельзя, и Зак со всех ног припустил к их с Морионом фургону. - Один поедешь? – не тратя лишнее время на выяснение деталей, спросил эльф. Он всегда был в курсе того, что происходит в цирке, а уж если дело касалось любимого – и подавно, так что все детали были известны, необходимо было быстро принять правильное решение. - Думаю Сая взять… Уна его знает, не побоится, подпустит, когда нагоним, - то, что найдут кошку, Зак даже не сомневался. – К вечеру вернёмся, привезём. Лекаря не отпускайте. - Собирайтесь. Я велю приготовить лёгкую повозку с клеткой и пару верховых. Зак благодарно взглянул на супруга и выскочил из фургона на поиски сына. Не прошло и получаса, как пара всадников галопом поскакала в сторону джунглей. Следом ехала повозка, груженная небольшой клеткой. *** Материк Камия. Страна Лиама. В джунглях близ Гитана. До самых джунглей Зак читал следы сбежавшей карны легко: сказывался опыт степняка-охотника. Но когда небо скрылось за переплетением ветвей и лиан, а земля под ногами – под толстым слоем листвы и веток, поиски затруднились. Было решено разделиться, а лошадей оставить на опушке, где за ними проследит возница, который ехал с клеткой следом. Зак лёгкой бесшумной походкой быстро двигался в сторону чащи, петляя между деревьев. Беззаботно щебетали птицы, из-под ног иногда выскакивали мелкие грызуны, прятавшиеся до того в прелой листве. Эта подстилка пружинила под ногами, не оставляя следов. Плохо! Взгляд орка цеплялся за каждый кустик, травинку, веточку… Ничего... А это что? Кровь? Капля. Ещё одна. Зак перешёл на бег, следуя по рубиновой цепочке. И вот под вывороченной корягой он увидел свою питомицу. Уна всё же смогла разродиться. Один кутёнок слабо попискивал, второй признаков жизни не подавал. Сама карна выглядела ужасно: впалые бока, ходившие ходуном, мутный взгляд, сухой растрескавшийся нос, грязная тусклая шерсть. Она пыталась облизать поскуливающего детёныша, но даже это давалось ей с трудом. При виде Зака самка попыталась подняться, глухо зарычала, но когда он ласково обратился к ней и стал медленно подходить, вытянув вперёд руку, бессильно опустилась на землю, прикрыла глаза и ткнулась лбом в подставленную ладонь. Было заметно, что ей очень худо. Дрессировщик понял, что его любимица умирает, но как помочь самке, он не знал. Зак понимал, что в таком состоянии везти её куда-то на повозке – бессмысленно и жестоко. Сильный мужественный мужчина лепетал слова утешения, гладя зверя по голове, пытался накрыть карну своей курткой, растерянно и беспомощно озирался по сторонам, будто среди деревьев могла отыскаться помощь. В таком состоянии его и нашел… Сайшес?..