Клетка для души

Глава 75. Глава написана в соавторстве со swet lana. Эпиграф к главе написан eingluyck1! *** Почти закончена история… И сладким дымом подвенечным Соединятся двое вскоре. Но Пора поговорить о вечном. Если под тяжким гнетом горестей, Узнав бессилья вкус отчаянный, Не сдался ты, то новой повести Своей Судьбы ты стал Хозяином. И счастья первый луч рассветный Объединит Вас, как бессмертье! *** Материк Камия. Страна Хёльд. Столица Сторн. Замок Геррионов. - Вот, Ваше Высочество, - ювелир открыл перед Ольгердом шкатулку. - Что это? – чуть не зашипел Арт. - Брачные браслеты... – опешил хельдинг, не понимая, в чем дело. - Ни один чиэрри не даст надеть на свою руку браслет... – начал Арт. - Я дам! – сразу заявил Сайшес. - Подожди... – Ольгерд, обняв Сая за талию, обернулся к Арту. – А почему не даст? - Ты слышал что-нибудь про браслеты повиновения? – спросил тот. - Дааа... - протянул, сразу помрачнев, Ольгерд и повернулся к ювелиру. – Унесите. - Но, – начал, было, Сай, – ведь надо чем-то обмениваться на церемонии. А у нас что, теперь нечем? – и он растерянно поднял взгляд на Арта, но отозвался Ольгерд. - Есть... – и потянул цепочку на шее, доставая... монетку, одну из трех... тех, первых... - Оль, и правда ведь!.. – воскликнул Сай, доставая свою, и радостно рассмеялся. Церемонию решили проводить на рассвете, когда тьма встречалась с первыми лучами солнца. На главную площадь столицы стекался народ. Нет, из городских жителей не пришел никто. Но тут и своих было не счесть. Пришли все... Все спасенные хельдинги с семьями, цирковые, Лорды и кинары Дома, чиэрри и нираахи, хариды, оборотни, некроманты, даже наги... Ольгерд еще вечером познакомился с бабушкой Сайшеса, на которую была так похожа мама его любимого. Почтили их своим визитом и Дариэн с Нирэем. И вся эта пестрая толпа собралась в стылом Хёльде только для того, чтобы приветствовать и поздравить пару, соединяющуюся сегодня навеки. Сидящие по домам хельдинги, глядя в окна, с удивлением узнавали на площади уже давно оплаканных, считавшихся мертвыми друзей, родственников, соседей. После этого многие выскакивали, часто полуодетые, из домов, неуверенно подходили, несмело прикасались и, удостоверившись, что перед ними не видение, не фантом, обнимали, плакали, потом, увидев других, переходили дальше и дальше, внося сутолоку в и так взбудораженные ряды. Хельдингов становилось все больше и больше, молва растекалась по городу, подобно цунами, и вскоре даже на ближайших улицах было не протолкнуться. А на площади, со вчерашнего дня накрытой куполом силы, уже давно растаял снег. И она, и примыкающие к ней дома были украшены гирляндами из живых цветов, перевитыми разноцветным шёлком; ленты свисали с балконов и оконных решеток, яркие звездочки магических светильников украшали голые ветви деревьев праздничными огоньками, и было светло, как днем. Тут царили музыка и смех. Посередине площади, на установленном накануне помосте, накрытом коврами, стоял Ольгерд. Стоял и с волнением вглядывался в темнеющую за площадью улицу, ведущую к дворцу. Жемчужно-серый наряд, расшитый морозным серебром, изумительно шел к светлым волосам, костюм дополняли перевязь с мечом, высокие серые сапоги и длинный плащ из тяжёлого шелка, вот только единственным его украшением была сережка в ухе и монетка на цепочке... И когда Ольгерд уже начал нервничать, по обеим сторонам темной улицы, раздвигая народ, показались гвардейцы с факелами в руках, а между ними... Сайшес... Верхом на белом жеребце, которого под уздцы вели с двух сторон Зак с Рансом - оба взволнованные, однако, старающиеся не показать этого. Ольгерд, увидев, так и не смог уже оторвать взгляд от любимого. За куполом на улице было холодно, и Сай, привыкший к теплу, кутался в белоснежный плащ, подбитый пушистым мехом. Белый конь нёс на себе драгоценную ношу с большим достоинством, неспешно ступая по снегу тонкими ногами с расписанными золотом копытами, встряхивая время от времени длинной гривой, перевитой золотыми лентами. Сай нетерпеливо приподнимался на стременах и все заглядывал вперед. Он успокоился, лишь увидев на помосте Ольгерда. Тогда он поудобнее устроился в седле и, улыбаясь, принялся ждать... И вот они ступили на площадь. Народ раздался в стороны, и жеребец торжественно прошествовал почти до самого помоста. И пока он шел, Сайшеса осыпали лепестками цветов и монетками... Вокруг слышались радостные возгласы, пожелания долгих лет счастья и любви. Сай спешился и распахнул плащ, сбрасывая мех с плеч, открывая взгляду изумительный бело-золотой наряд. Навстречу им скользнула нагайна и украсила черноволосую голову сына венком огнецветов. Яркие цветы словно дарили весну стылому Хёльду... Рядом встал Морион. И вот так, все впятером, они и двинулись на помост. Ольгерд шагнул навстречу. - Смиренно преклоняясь, здесь и сейчас, я прошу вас отдать мне вашего сына в супруги, - начал он, опускаясь на одно колено, - клянусь защищать его ценой своей жизни, заботиться о нем лучше, чем о самом себе, и любить его всю жизнь... - Хельдинг склонил голову и отстегнул ножны с оружием. – Порукой тому мой меч, моя честь, моя жизнь и моя любовь... – и клинок в ножнах как знак мирных намерений лег к ногам тех, кто стоял перед ним. - Мы принимаем твою клятву, Ольгерд, - нагайна двинулась вперед, - и я знаю: что бы ни случилось, ты ее выполнишь... сын... С последними словами она опустила на голову Ольгерда такой же алый венок... - Спасибо... мама... – в глазах хельдинга блестели непролитые слезы... А за спиной у него уже проявлялся Торвальд. - И я отдаю вам своего сына, зная, что счастлив он будет только с любимым... Они стояли рядом - такие красивые, такие счастливые, что народ на площади смотрел на них, затаив дыхание. - Впервые мне приходится сочетать браком... – начал, улыбаясь, Арт. – Темный и светлый... Вы первая пара нашего мира, решившаяся открыто, несмотря ни на что, заявить о своей любви и стать супругами... И хоть пара эта первая, но мне кажется, что она не будет ни единственной, ни последней. – Арт посмотрел на стоящих рядом с помостом Таури и Эстиэля, Бьёрна и Лукаса... – Вы первые, кто идет по незнакомому пути, но вы так крепко держитесь друг за друга, что я уверен – все будет хорошо. И потом – у вас есть помощь и поддержка, на которую вы всегда сможете рассчитывать. И сейчас, в знак своего добровольного согласия поменять свою холостую жизнь на жизнь в браке, обменяйтесь тем, что является символом вашей любви... Ольгерд с Сайшесом повернулись и замерли, не в силах оторваться друг от друга. Потом медленно сняли цепочки и все так же, не разрывая взгляда, глазами говоря о своей любви, надели свои монеты друг на друга. Ольгерд расстегнув верхнюю пуговицу камзола, осторожно вытащил из-за пазухи веточку... полыни и протянул ее Саю. - Вот... – он неуверенно улыбнулся. – Огнецвет уже есть в венках, а это... как воспоминание о нашем первом... о нашей первой встрече... Сайшес взял веточку в ладони и, зарывшись лицом в чуть помятые листья, вдохнул всей грудью терпкий, чуть горьковатый аромат, а когда поднял голову, его скулы заливал румянец. - Спасибо... – прошептал он счастливо и чуть смущенно. - Вспомнил... – улыбнулся Ольгерд. - И не забывал... - А теперь дайте мне ваши руки. Вы первые, кто осмелился любить, несмотря на то, что один из вас посвящен был свету, а другой - тьме. - Арт соединил вместе их руки, перевязав красной шелковой лентой, испещрённой вязью заклинаний, на языках Хёльда и Лирии, охраняющих домашний очаг. - Вы берегли и защищали свою любовь, рискуя жизнью, и заслужили счастье. Пусть богини не оставят вас милостью, а я нарекаю вас супругами! Счастья вам на многие годы! Ольгерд, сжав ладонь Сая, вскинул соединённые алым шёлком руки вверх. Над площадью прошел восторженный крик, а по четырем углам помоста вспыхнули огнем ритуальные чаши. И как только вверх взметнулось пламя жертвенного огня, из-за горизонта показались первые всполохи восхода. А на границе ночи и рассвета, на грани Света и Тьмы, освященная жертвенным огнем, стояла потрясающе красивая пара и, казалось, сама светилась от счастья. И не было на площади никого, кто всей душой не радовался бы за них. Две молодые женщины в одеждах простых горожанок – блондинка и брюнетка – оказавшиеся недалеко от помоста, так же любовались на новоиспечённых супругов из-под капюшонов, накинутых на прелестные головки. - Мой – просто красавец. Будто вылитая из лунного света статуя, - толкнула в бок брюнетку светловолосая, хвастаясь. - Луана, не начинай, - захихикала в кулачок её спутница. – Сережку узнала? - Ещё бы не узнать, - фыркнула та, - как будто часто я в людские судьбы вмешиваюсь! - Как я тебе благодарна, сестрёнка, что ты тогда помогла тонущему Саю. Из любопытства – но помогла! – с чувством прошептала на ухо сестре Тимэя, прижимаясь к её плечу. Луана глянула ласково на Тьму: - Я благодарна тебе, что ты тогда сделала первый шаг к примирению. Я страдала, но первая бы на это не пошла, ты же меня знаешь! А ты пошла, из любви к сыну – но пошла! Тимэя с любовью посмотрела на Арта, стоящего на помосте. Да, она на многое готова ради него! - Так пусть же эти двое, примирившие нас, будут счастливы! - Так пусть же эти двое, соединившие Свет и Тьму, не познают больше горя, вражды и одиночества! При этих словах жертвенные огни в одночасье погасли, от треножников пошёл дым, плотными полосами – чёрной и белой – сплетаясь и оплетая помост по контуру. Две тонкие струйки этого дыма оплели руки супругов. Мгновение – и дым рассыпался искорками. - Богини благословили этот брак! – торжественно произнёс Арт, обращаясь к притихшей толпе. Гости празднества вновь взорвались криками радости. Двух женщин среди них уже не было. Их ждал празднично накрытый стол в поднебесных покоях Луаны. Жертвенный огонь – это, конечно, хорошо, но и пригубить бокал нектара за здоровье новобрачных тоже лишним не будет!