Гарри Поттер и его наследие

П.А. Про Малфоев вроде все, дальше будет несколько частей эпилога, в котором я кратко расскажу, как был перестроен маг.мир, что случилось с Эррри и Севом, Аби и Аэтти, Люцифером и Тесс. Подробно описывать политику не планирую, не обижайтесь, но упомяну обязательно. ______________________________________________________________________________________________________________ - Какой хорошенький, - восхитился Адиль, рассматривая нахмурившегося шестнадцатилетнего Люциуса, обиженно надувшего розовые губки. – И не спорь, - перебил он попытавшегося возмутиться партнера, - ты прекрасен. - Что хорошего? – ломающимся голосом спросил подросток, в которого превратился сиятельный лорд. – Я и забыл, каким худым и нескладным был! И голос такой дурацкий! - Ну, это же ненадолго, - успокаивал Адиль. – Завтра в министерстве тебя Аэтти подменит, и в Палате Лордов тоже. Вот выпей лучше зелье. Ты все помнишь? - То, что я выгляжу на шестнадцать, еще не значит, что я идиот! – непривычно резко отреагировал Люциус, и Адиль понял, в кого Драко такой несдержанный. - Чшшш, ты чего? Малфой чувствовал себя неловко. Шестнадцатилетнее тело было под завязку наполнено гормонами, делая из прекрасно владеющего собой аристократа нервного, озабоченного подростка, да еще стесняющегося и своей нервности, и возбуждения. Адиль обнял подростка, поглаживая плечи, гладя по волосам, шепча всякие успокаивающие глупости. Чуть расслабившись, Люциус выпил укрепляющее зелье и позволил уложить себя на подушки. Они опять были в дубайском дворце, где вся обстановка была рассчитана на огненную природу хозяина. Азам изо всех сил старался не спешить. Его партнер сейчас был очень юн и раним, хоть и сохранил всю память взрослого, но эмоции и желания у него помолодели почти на три десятка лет. Осторожно устроившись рядом, он медленно начал водить по шее и груди Люциуса, стараясь заново познать его всего, убедить не прятаться и не закрываться. Через несколько минут юноша резко, зло выдохнул и сказал: - Сколько можно со мной миндальничать? Так и будешь гладить меня, или уже трахнешь?! Адиль сначала подавился воздухом, а потом тихо засмеялся: - О, Аллах, спасибо тебе! - После благодарить будешь, - насупился Люциус, стараясь унять дрожь. В шестнадцать он был еще девственником, и тело, похоже, было в курсе этого маленького грязного секрета, отвечая нервно дрожащими руками и попытками скрыть все это за показной бравадой. Поэтому он разгреб подушки, уселся ифриту на живот и принялся настойчиво его целовать. Адиль буквально разрывался между желанием и весельем – настолько ему импонировал такой отчаянно-решительный Люциус. Поглаживая его по спине, Азам медленно снял с него халат, оставив только лишь пижамные штаны, и позволил исследовать себя, стараясь лежать смирно и не особо подаваться бедрами вверх, пытаясь потереться о юного партнера, от которого так сладко пахло невинностью и желанием. Люциус же принялся целовать смуглую шею, плечи, покрытые вязью рун, твердую грудь. Прикусив один сосок, он тут же зализал его, как кошка - быстро и тщательно - после чего проделал то же самое и со вторым. Адиль коротко вскрикивал и шипел сквозь зубы, стараясь держать магию и эмоции под контролем. Пока что это удавалось, но вот как все обернется если… о, шайтан тебе в печенку! - Люц, - жалобно, почти умоляюще. – Люсиус, не нааад… - Надо, - коротко ответил несносный мальчишка с неуемным любопытством, который как раз решительно распускал завязки на легких шальварах. – Если ты думаешь, что в этом переполненном гормонами теле я смогу всю ночь ласкать твое потрясающее тело и не кончить при этом, то ты ошибаешься. Приподнимись. Джинн послушно приподнял бедра, позволяя лишить себя последнего сдерживающего фактора – одежды. Не дав Адилю опомниться, Люциус облизал губы и нежно коснулся ими темной головки его возбужденного члена. Ифрит, закричал, выгибаясь, а волосы его начали потрескивать, грозя вот-вот вспыхнуть. - Хаббиби, - простонал ифрит, отлично понимая Эрри – хотелось принадлежать полностью, а приходилось контролировать каждое биение сердца. - Сейчас, - неожиданно ласково сказал Люциус и, обхватив губами член, дотронулся до нежного входа. – Как давно?.. – оторвавшись от своего занятия, спросил он, поглаживая пальцами тугую звездочку ануса. - Никогда, - выдохнул Адиль. – Но там все готово… для тебя… о, Люсиус… я… С этими словами он прижал колени к груди, полностью открываясь перед партнером, и юноша не выдержал. Лихорадочно пережав у основания член, он ввел в тугую, неожиданно легко поддавшуюся глубину сразу два пальца, ощутил влажный жар атласных стенок и хрипло застонал, отыскивая то, что должно доставлять удовольствие любому мужчине, к какой расе бы он не принадлежал. Найдя нежный бугорок, он осторожно погладил его, заставляя Адиля сжимать зубы и тихо рычать. - Люци, давай, - простонал ифрит. - Иначе все прахом пойдеооо… да… Люци… ЛЮЦ! - Сейчас, сейчас, потерпи… о, чеоорт, Адди, да не стони так… арррр… не больно? - Нет, ифриты же… ммм… вот так… по природе своей бисексуальны… так что это естественноооо, так… да… Люциии… Малфой несколько раз глубоко вдохнул, безуспешно пытаясь успокоиться, и приставил истекающий смазкой член к нежному манящему входу. Адиль вцепился в собственные колени и рвано дышал сквозь зубы, глядя совершенно безумными глазами. Люциуса еще никогда не хотели так – отчаянно, страстно, пытаясь отдать всего себя. Только Северус когда-то… так, а вот об этом вообще лучше не думать… Легко толкнувшись в узкий, горячий канал, юноша низко застонал, заставляя Адиля высоко поднять ноги. Их хватило лишь на несколько резких, сильных толчков, после чего ифрит, прорычав на древнедемоническом положенную формулу, обхватил тонкую талию партнера ногами, заставляя его буквально лечь на себя, страстно зарычал, доходя до края и сжимая внутренние мышцы. Люциус протяжно застонал, изливаясь, и обессилено уронил голову на плечо блаженно закрывшему глаза любовнику. - Не знал, что наследники – это так… энергоемко, - прошептал Люциус. – Пить хочу. Адиль лениво щелкнул пальцами и на кровати появился небольшой столик с фруктами, щербетом и легким вином. Малфой с трудом приподнялся со своей живой подушки и, в несколько глотков осушив кубок с вином, улегся обратно, позволяя гладить себя по волосам и спине. - Получилось? – после небольшой паузы спросил он. - Завтра к вечеру узнаем, - отозвался Адиль. – Как ты себя чувствуешь? - Как выжатый лимон. Не помогает твое зелье. Как я смогу без малого два десятка раз? Кстати… - Люциус скатился с ифрита и улегся на бок, подперев голову рукой. – Северус мне рассказывал, что когда ты танцуешь, против соблазна совершенно невозможно устоять. Что-то я ничего похожего не замечал. Джинн усмехнулся, поглаживая живот, и признался: - Я не отпускал свою магию, как тогда, когда танцевал для Эри и Северуса. - Почему? - Потому что наивно хотел, чтобы ты сделал осознанный выбор, а не пошел на поводу у собственной чувственности. Люциус помолчал, внимательно глядя ему в глаза, и вдруг сказал: - Спасибо. - Да ну, перестань, хаббиби. Ты думаешь, мне не хочется, чтобы меня любили, а не просто желали, как какое-то животное? Знаешь, сколько раз я добивался желаемого именно так – выпуская магию, порабощая желанием? С тобой хотелось по-другому, по-честному… по-настоящему. Малфой перебрался к нему поближе, устраивая голову на плече. - Все по-честному, Адди. Настолько, насколько может быть честным союз слабого смертного и могущественного демона. - Люц… - Знаю, Адди, и поэтому не хочу, чтобы ты… быть пятым колесом, короче. Я привык быть лучшим. Вряд ли я бы сказал такое, будучи «лордом за сорок», но шестнадцатилетним я тебе признаюсь: я чувствую себя неполноценным и не хочу, чтобы ты разделил участь Эрри, который выжигает себя изнутри, чтобы только не навредить Северусу. - А чтобы я всю оставшуюся бесконечную жизнь вспоминал сладость твоих губ и мучился от невозможности быть с кем-то еще? Прости, не будем об этом. Давай продолжим? И они продолжили. Прошло пять месяцев - Где он?! Где этот чертов огненный придурок?! - Люц, успокойся, я тебя прошу! - Просишь? Ты просишь МЕНЯ? Это не у тебя пропал беременный ифрит! Это не твоему Эрри было плохо с утра, а стоило мне спуститься в лабораторию, как этот неблагодарный идиот… - Эрри! Эрри, это ты? Иди сюда! Тут Люц… Из камина вышагнул Хар-Эрри ибн Анвар, лорд Принс, самый молодой помощник Министра, окончивший Хогвартс экстерном на Рождество. На ходу меняя облик, он снова стал большим и сильным демоном, а не молодым мальчиком на побегушках у Фарджа, порекомендованным тому самому Министру этим вот самым Малфоем, находящимся сейчас в невменяемом состоянии. - Что случилось, Люциус? – спокойно поинтересовался он, странно посмотрев на гостя. Было отчего удивляться: всегда спокойный и сдержанный лорд выглядел не просто раздраженным. Он бы в ярости. Волосы потрескивали от сдерживаемой магии, совсем как у Адиля, когда тот терял терпение, руки сжимали трость так, что побелели костяшки, а расстегнутая теплая мантия готова была вот-вот соскользнуть с широких плеч. - Адди пропал, - убитым голосом заявил Люциус. – Я пошел в лабораторию, вернулся, а его нет. - Значит, его время пришло, - невозмутимо заявил Эрри, опускаясь в кресло и усаживая Северуса себе на колени. В присутствии «ближнего круга» бывший профессор, а теперь начальник подразделения опасных зелий Отдела Тайн давно перестал шипеть и вырываться. - И что?! Как он мог вот так взять и уйти? А как же… роды ведь должны быть тяжелыми! Мерлин! Если с ребенком что-нибудь случиться! Адди так тяжело носил! Почему он… - Потому что если бы ты присутствовал при родах, это закрепило бы вашу связь, - спокойно ответил Эрри. – Насколько я помню, это совершенно не то, о чем вы договаривались в начале. Он не хотел тебя принуждать только и всего. - Можно же было обсудить! Я бы… - Ты бы что? Снова снизошел до него, делая одолжение? Ты хоть представляешь, чего ему стоило сдерживать свою магию все это время, чтобы она окончательно не переплелась с твоей, хотя вы спали в одной постели, занимались любовью, и он носил твоего ребенка? Чтобы он унизил себя еще и навязанным тебе союзом? Заставил тебя? Неужели за полгода ты так и не разобрался ни в своих чувствах, ни в его? Адиль родил здорового мальчика. Ты увидишь его, как только он немного подрастет. Демонята растут быстро, буквально пара месяцев и… - Я сам могу решить, когда мне видеть собственного сына, - прошипел Малфой и черты его лица странно заострились. Эрри прищурил глаза, переводя зрение в магический спектр, и поперхнулся кофе, который собирался отпить. - Люциус? - Я хочу быть с мужем и сыном, - Люциус гордо вздернул подбородок, с вызовом глядя на замершего демона. – Немедленно! – рявкнул он, и паркет пол его ногами начал дымиться. - Чшшш, - Эрри пересадил Северуса в соседнее кресло и поднялся, обхватывая расстроенного мужчину за плечи. – Не надо так переживать. Скажи лучше – ты уверен? В том, что хочешь, чтобы Адиль был рядом? Установленную связь разорвать будет невозможно. - Я все равно собирался сегодня делать ему предложение, - холодно заметил Малфой, успокаиваясь так же внезапно, как и разозлился. – Вот контракт, Советник, ознакомьтесь. - Официальный брак и в магическом мире тоже? – хмыкнул Эр, просматривая бумаги. – Что же, я тебе верю. Сейчас сварганю тебе порт-ключ, а ты пока еще раз подумай. Впрочем, - взгляд зеленых глаз задержался на животе председателя Палаты Лордов чуть дольше, чем нужно, - думаю, ты не передумаешь. Вот держи, привет Адди, скажи ему, что я согласен быть Мастером вашему сыну. Люциус схватил какой-то пергамент, превращенный в порт-ключ и, кивнув, исчез, а Эрри добавил: - Обоим сыновьям. Северус посмотрел на обугленный паркет и хмыкнул. Да, Малфоя через неделю-другую ждет сюрприз в виде утренней тошноты. *** - Адди! – попытался рявкнуть Люциус, вываливаясь из портала, но рык замер у него в горле от увиденной картины. На широком низком ложе на спине лежал обнаженный Азам и крепко спал, раскинув мощные крылья. На его животе… лежало самое потрясающее существо, которое когда-либо приходилось видеть Люциусу. Мальчик, которому на вид было не менее полугода. Тугие белые кудряшки спадали до середины спины, прикрывая розовое личико и крошечный кулачок, который малыш пытался запихнуть в довольно зубастый ротик. Небольшие белые крылышки смотрелись совсем крошечными на фоне мощных черных крыльев отца, а тонкий хвостик с белой кисточкой доверчиво оплел отцовский, с черной шерсткой на конце. Широкая ладонь старшего ифрита лежала между лопаток сына, безотчетно поглаживая его по волосам даже во сне. Сердце у Люциуса сладко защемило, но он стоял, не в силах пошевелиться. - Явился, - выдернул его из созерцания мелодичный женский голос. – Специально осталась, чтобы на тебя посмотреть, герой. Ты знаешь, что вы с Адилем своим упрямством чуть Скорпиуса не погубили? Ты, белобрысый заносчивый засранец, чего магии своей жалел ребенку? Ошарашенный лорд позорно отступал шаг за шагом, пока не уперся в стену. - Ми-миледи? - Зови меня Тесс, как все зовут, - оборвала его потуги красивая высокая женщина с черными волосами, коротко подстриженными под ежик. Глаза у нее были пронзительно-зеленые, такие, каких никогда не бывает у людей. Незнакомка прижала Люциуса к стенке, его мантия и сюртук куда-то исчезли, а сама странная гостья начала деловито ощупывать живот явно возмущенному таким обращением лорду. - Четыре дня, - констатировала она. – Молодец, ты хороший мальчик, все бы такими были - «порадовала» она Люциуса. – Все хорошо будет. Зелья для тебя я с Эрри передам. Не перетруждайся, да Адиля не огорчай. Чувствительный он очень, особенно, когда тебя дело касается. - А вы… - Ну, можешь повитухой меня считать. Свидимся скоро, когда твой срок придет, не переживай. Береги сына, он у вас очень интересный получился. Никогда не видела белых ифритов. Хотя при таком Отдающем Семя не удивительно, - она еще раз осмотрела Люциуса с ног до головы и велела: - Ложись рядом с Адди и до утра из кровати ни ногой! Иначе связь хлипкая будет, любая вейла твоего супруга уведет, раз не нужен он тебе. - Нужен, - буркнул Малфой, понимая, что перед ним кто-то очень-очень могущественный, и ссориться с этой сущностью – себе дороже. – Спасибо, миледи Тесс. - Будь здоров, носи легко. - Носи? - Вот здесь, - сказала странная гостья, дотронувшись до его живота, и исчезла. Раздевшись, Люциус улегся рядом с мужем, осторожно погладив его по щеке, отчего тот улыбнулся во сне и потянулся за ласкающей его рукой. Волосы малыша оказались шелковистыми, а личико – удивительно красивым, несмотря на рот, полный белоснежных клыков. Маленький демон зевнул, приоткрыл абсолютно черные глаза и крепко ухватил Люциуса за палец, потянув его в рот. Испугаться Малфой не успел – деловито прокусив кожу, Скорпиус напился крови и второго отца тоже (на руке у Адиля обнаружились отметины от зубов) и снова заснул. Решив позже во всем разобраться, Люциус обнял обоих своих самых близких… людей и тоже погрузился в сон. Еще через пять месяцев Маленький мальчик лет трех-четырех на вид спокойно играл у камина волшебной машинкой, не обращая внимания на то, что весь дом буквально сотрясается от мощных выбросов магии. Не удивился он и тогда, когда прямо посреди комнаты появились два красивых юноши. Не удивился, но явно обрадовался: - Дракоша! – взвизгнул он и, расправляя крылья, моментально оказался сначала в воздухе, а потом и на руках у светловолосого сероглазого парня, который тут же его крепко обнял. - Здравствуй, Скорпи. Опять ссорятся? Андрес, уже успевший потрепать маленького ифрита по волосам, только хмыкнул. Самая знаменитая в Британии пара, состоящая в однополом магическом браке, была знаменита именно скандалами, заканчивающимися бурными примирениями. - Уже мирятся, - серьезно заверил его малыш. – Просто Ай-Рат сегодня опять капризничал в животике у папы, а папочка не принес клубнику. А малышу очень хотелось. Папочка сказал, что я не был таким капризным, но папе и так тяжело и чтобы я его пожалел. - И ты пожалел? – поинтересовался Драко, скрывая улыбку. Беременный отец был невыносим. - Не успел, - вздохнул Скорпи. – Ай-Ратик поджог папуле волосы, и от них занялась любимая папина картина с дедом Абрахасом, и он начал ругаться. - Дед Абрахас? - Да нет, же, Дракоша! Какой ты глупый! Папа, конечно. - А что дед? - Убежал в дом к маме Нарциссе на портрет бабушки. Драко тихо фыркнул, стараясь не смеяться. Малфои, всегда гордившиеся своей выдержкой, когда связались с демонами, стали просто невыносимыми, не уступая темпераментом Блэкам. - Хочешь, пойдем к нам с Андресом? Покатаемся на пегасе? - Хочу, но нельзя. Папуля будет меня искать, а папа снова рассердится. - И долго они так еще будут? - Нет, - улыбнулся Скорпи, обнажая острые клычки. – Мне скоро кушать пора, так что они скоро выйдут. - Тогда давай подождем, - Драко уселся в кресло, устраивая брата у себя на коленях. Еще через три месяца Люциусу было плохо. Роды начались более суток назад, и сил почти не оставалось. Тяжелая беременность, тяжелые роды. Он чувствовал, что умирает, что жизненные силы, даже те, которые он черпал в практически бездонном источнике – у своего бессмертного, сильного мужа, начали иссякать, как вода, уходящая в горячий песок. Азам не отходил от него ни на секунду, держа за руку и покрывая поцелуями истончившееся запястье. Под глазами когда-то сиятельного лорда залегли тени, черты лица заострились, а силовой кокон с их общим сыном никак не хотел отделяться от магии отца-носителя, продолжая качать из него силы и жизнь. - Адди, - тихо позвал Люциус. – Адди, если вдруг я… - Нет, Люци, молчи, умоляю тебя… - Если я вдруг умру, я хочу, чтобы ты знал… - «что я люблю тебя», - что ты самое невыносимое, надоедливое и самое красивое существо из всех, которые мне встречались. Адиль облегченно выдохнул – если бы его Люц вздумал признаваться в любви, это означало бы конец. Поэтому он, целуя ослабшую ладонь, продекламировал: - Ни слова о любви! Но я о ней ни слова, не водятся давно в гортани соловьи. Там пламя посреди пустого небосклона, но даже в ночь луны ни слова о любви!* Люциус тихо фыркнул, и его тело опять скрутило сильнейшей судорогой, от которой он страшно, отчаянно закричал, выгибаясь дугой. Он вцепился в Адиля, боясь выпустить его ладонь хоть на мгновение, кричал, задыхаясь, сбивая простыни и разбрасывая подушки. Магия бушевала вокруг так, что даже специально построенный для ифрита дубайский дворец буквально трещал по швам. Лопались еще уцелевшие витражи, кипела вода в фонтанах, плавился песок на дорожках в саду. Ифрит был в отчаянии. Ему впервые в жизни было страшно. Он беспомощно оглядывался на Тесс, но она только качала головой – мол, или справится сам, или ничего нельзя сделать. И тогда Азам решился. Вспоров себе вену, он насильно заставил Люциуса сделать несколько глотков своей ярко-красной крови, больше похожей на жидкий огонь. - Что ты делаешь?! – крикнула Тесс, неподвижно стоящая в самом эпицентре магической бури. – Ты безумен! Если он умрет, то утянет тебя за собой. Подумай о сыне! Но Адиль не хотел ни о чем думать. Он не мог жить без этого невозможного смертного, не мог просто смотреть на его мучения. Поэтому либо Магия примет Люциуса и навсегда соединит с Адилем, либо убьет их обоих. Несколько долгих минут казалось, что ему в душу смотрят невидимые глаза, смертельный холод пробирал до костей, но ифрит так и не выпустил ладонь своей Искры. Перед его внутренним взором снова встал тот малыш-вампир, которого он погубил когда-то. Адиль смотрел в его мертвые красные глаза и не мог найти таких слов, чтобы попросить прощения. Он смог лишь мысленно опуститься на колени и прошептать: «Прости, Ай-Рат». Бледный до синевы юноша посмотрел на Люциуса и кивнул, унося с собой боль и пустоту. Тело смертного выгнулось особенно сильно, хрустнули кости рук и ног, страшно изгибаясь под немыслимыми углами, из горла вырвался нечеловеческий клекот, на руках отросли длинные стальные когти, а спина буквально взорвалась, обагряя кровью и Азама, судорожно водившего руками по круглому животу Люциуса, постель и даже стены, а потом все закончилось. Адиль ошарашено смотрел на партнера и не верил своим глазам. Разметав по кровати обагренные кровью белые крылья, в прекращающейся агонии билась самая настоящая взрослая вейла мужского пола. В заостренных чертах лица проступала усталость, белоснежные волосы переливались голубыми огоньками, а когтистая лапа бережно прижимала к животу новорожденного демоненка. С черными, как смоль волосами и черными же перепончатыми крыльями. Неловко пошевелившись, ребенок сонно моргнул и потянул кулачок ко второму отцу. Адилю ничего не оставалось, как улечься рядом, надеясь, что вейла, в которую превратился Люциус, его не растерзает за то, что он находится так близко к детенышу. Крутой нрав этих созданий был широко известен за пределами Инферно. Тесс лишь улыбнулась и, погладив малыша по темным волосам, растворилась в воздухе. *** - Адди, ну как? О, черт! Вломившийся в спальню супругов Эрри не успел сказать больше ничего – только закрыть собой Северуса и позволить острым когтям царапнуть по моментально появившимся мифриловым доспехам – Люциус, и так не отличавшийся покладистостью, отреагировал на незваных гостей мгновенно. Советник миролюбиво поднял руки, стараясь не смеяться: Адиль был прижат к стене вместе с ребенком, а полностью трансформировавшийся Малфой прикрывал его мощными крыльями, угрожающе выставив вперед когтистые лапы. Глаза его налились расплавленным серебром, а это значило, что он вот-вот соскользнет в боевой транс, защищая партнера и гнездо. - Все хорошо, Люциус. Он твой, я не трогаю твоего ифрита. И детеныша вашего. Адди, обними его. Вейлой в таком состоянии может управлять только партнер. Ты сильный, ты защищаешь семью, я не претендую, - продолжал увещевать Эрри. – Мы пойдем, подождем вас на террасе, а ты успокаивайся. У меня новости. Про Драко, про Нарциссу. Ну же, Люци. Малфой недобро оглядел его с головы до ног, потянул носом воздух и сложил воинственно растопыренные крылья. Азам поглаживал его по спине, что-то ласково шепча. Люциус отобрал у него ребенка, моментально соорудил ему силовой кокон в виде колыбельки и подвесил его в воздухе. А партнера резко повалил на кровать, лицом вниз, срезая острыми когтями одежду – неизменные шальвары и легкую рубаху. - Закрепление партнерской связи, - прошептал Эрри Северусу, оттесняя его к двери. – Это надолго, пойдем. Позже расскажем про то, что вычудил этот чертов Малфой со своими родами. *** Драко очнулся от того, что нестерпимо болела спина, шея и кисти рук. Похоже, они с Ресом вчера перестарались. Все-таки, будучи смертным, заниматься любовью с демоном – занятие хоть и приятное, но опасное. А Андрес еще и очень молод, ему не всегда удается сдерживать страсть. Хорошо еще, что его стихия – Тьма, а не огонь, как у Эрри и Адиля, а то быть бы Драко поджаренному неоднократно. А так Тьма почти безопасна для представителя темного рода, коим и является магический род Малфоев. - Как ты, родной? – прозвучало рядом, Драко слегка повернул голову (это было не удобно, потому что лежал он на животе, видимо, жалея спину) и увидел одновременно обеспокоенного и счастливого Реса. - Норм… - голос захрипел и сорвался, и юноше пришлось прокашляться, - нормально. Это ты меня так? - Как? - Что я пошевелиться не могу. - Первая трансформа всегда очень тяжелая, потом будет лучше. - Первая что?! - Трансформа, Дракон. Что последнее ты помнишь? Подумай, может чувства твои изменились? Появились какие-нибудь… особенности? Драко задумался. - От тебя очень вкусно пахнет, - признался он, наконец. – Что это, новое масло для массажа? - Нет, родной, но теперь многое становится понятно. Что еще? - Очень болит спина и… хочется заняться любовью. С тобой. Много раз. По-всякому. Рррр… да что происходит?! - А что было вчера, помнишь? – хрипло спросил Андрес, которого слова «заняться любовью» не оставили равнодушным. - Мы пришли в Инферно, сбросили с себя одежду. Вернее, ты порвал мне новую мантию… потом мы купались в Источнике, потом ты меня трахнул на полу возле него, потом у прозрачной стены с видом на Огненное Озеро, потом в спальне на шкуре около камина, потом на кровати… постой! Я помню, как ты уткнул меня носом в подушки и резко вошел, а меня как будто прошило магией, как кипятком окатило, а я хотел только одного, чтобы ты не останавливался… Мерлин, было так хорошо, так… правильно. Что произошло? - Не пытайся сесть, Дракон, ты пролежишь еще пару дней, я буду носить тебя в Источник и любить по первому требованию. Я вообще теперь никому тебя не отдам, так что готовься к церемонии введения в род. - Ты можешь ответить, что произошло, пока я не схватил тебя за рога и не поволок к Его Светлости Астарту? - Ты принял наследие как раз в тот момент, как мы занимались любовью, и теперь твоя вейла уверена, что я – ее собственность. Чему я несказанно рад. Драко помолчал, переваривая информацию, а потом усмехнулся: - Не знал, что трах с демоном может спровоцировать вступление в наследие. - Он и не может, - фыркнул Андрес, сверкая синими глазами. – Наследие спровоцировали тяжелые роды у главы твоего рода, чтобы сохранить жизнь мужу и ребенку, Адиль связал его с собой, и смерть не смогла забрать Люциуса и Ай-Рата, но как человек он был очень слаб, и магия пробудила в нем кровь, а уже он утянул с собой тебя, а ты – леди Циссу. - Маман тоже теперь… - О, таких красивых вампиресс я в жизни своей не встречал, - весело признался Андрес. – Пусть попьет из отца крови в самом прямом смысле слова, ему полезно. - Отец? - Лорд Малфой чуть не распустил на ленточки Мастера Эрри, когда тот пришел к нему с визитом во внеурочный час. Похоже, Адилю, наконец, повезло. Вейлы очень верны, выносливы и так же любят секс, как ифриты. - Скажи, а секс с вейлами только ифриты любят? А обычные Высшие? – лукаво спросил Драко, устраиваясь поудобнее. - А высшие любят секс только со своими собственными вейлами. - Продемонстрируешь? - У тебя спина не зажила, только крылья спрятались. - Пофиг, сам же сказал – вейлы выносливые. - Я думал, ты больше удивишься наследию. - Оооо… да вот здесь… я с тобой уже ничему не удивляюсь… сильнее! * - Белла Ахмадулина