Малые Топи

На свете нет худшего наказания, чем отправить современного подростка в деревню. К этому, конечно, прибавляется и отсутствие интернета, а также необходимость выпалывать сорняки и поливать грядки, помогая любимым бабушке и дедушке. А если у них в хозяйстве имеется ещё и живность разнообразная, то лучше уж самому забиться на месте! Да и сама деревня находится у чёрта на куличиках! Если говорить кратко, то всё от неё было через лес: и озеро, и большой посёлок Заречье*, в котором была школа. Идти что до озера, что до посёлка нужно было не меньше километра. Между деревней и посёлком протекала река, которую кое-где можно было перейти вброд, если делать нечего, потому как мост тоже имелся. До пятого класса я жила в деревне и бегала с соседними ребятишками в школу, но после родители забрали меня к себе и перевели в гимназию. Единственное, что было близко к этому Богом забытому населенному пункту, это болото. И звалась деревня благодаря этому — Малые Топи*. Вы спросите, почему именно Малые Топи? Почему не Большие? Отвечу: Большие Топи* были. Да сплыли. Как-то так получилось, что Большие Топи были ещё дальше от Заречья, чем Малые, вот все и перебежали потихоньку поближе. Зато там теперь много пустующих старых домов, по которым мы в детстве лазили до посинения. С такими мыслями я и глядела, хмурясь, на проплывающие мимо заборы из окна машины. Казалось, что ничего не изменилось, я попала в своё детство. А нет, двор Митьковских совсем зарос. Видно, переехали в Заречье или вообще в город. Родители с весёлыми улыбками подпевали радио. Им-то что? Оставят меня здесь, без ноутбука и интернета, выгрузят продукты и укатят обратно в город. А мне ещё два месяца тут куковать. Машина въехала в открытые ворота. Палкан встречал нас радостным лаем, становясь на задние лапы и вытягивая шею. На крыльце дома стояли улыбающиеся дедушка и бабушка. Мама вышла из машины и побежала обниматься, пока дед и папа заносили в дом пакеты, мою спортивную сумку с вещами и корзину с Барсиком, мирно дрыхнущим. Мой флегматичный кот проспал всю дорогу и собирался проспать ещё пару часов. Наглая ленивая животина. Родители решили спровадить его из дома вместе со мной, чтобы он наконец почувствовал вкус настоящей жизни и научился ловить мышей. Я нехотя вылезла из машины, выключая музыку на телефоне. Подошла к маме и бабушке, и на меня тут же посыпались восклицания: "Ох, какая большая выросла!", "Красавица ты наша!" и ещё возмущенное бабушкино "Алевтина, ты волосы обрезала?!". Она с негодованием смотрела на моё ультракороткое каре. Моё заявление, что ходить с длинными волосами жарко и неудобно, она тут же назвала полнейшей глупостью. Бабушка всегда была уверена, что детей нужно воспитывать в строгости. И пока я приезжала к ним каждое лето, она всё пыталась на меня влиять, но так как я не приезжала сюда года два-три, то бабушка была уверена, что я разболталась окончательно. Если честно, то она была права, потому что родители мне давали полную свободу в действиях, желая, чтобы я выросла сознательной и самостоятельной. В каких-то серьезных ситуациях они, конечно, помогали и давали советы, но длину волос, стиль одежды и времяпрепровождение себе выбирала я сама. — Лена, ты её совсем разбаловала! — выдала бабушка привычную уже фразу. И так же привычно добавила: — Ну ничего, справлюсь. Дед ничего не имел против моей новой причёски. Он ко всему относился спокойно и с юмором. Наверное, мама пошла в него. Нас тут же повели в сад, где уже жарились шашлыки и стоял стол. Бабушка наготовила к нашему приезду всего понемножку. Чувствую, анекдот про бабушку в моём случае сработает. Уеду от неё колобком. Я просто не представляла, что буду делать эти два месяца. Я же умру от скуки! — Здравствуйте! — нам через забор с улыбкой помахала рукой рыжая конопатая толстушка. Это кто? Что-то не помню я у нас такой... — О, Маруська, идём к нам! — узнал соседку папа, махая в ответ. Кто, простите? Маруська? Я с вытаращенными глазами смотрела на свою подругу детства. Розовощёкая, круглолицая, с пушистой копной кудряшек грязно-рыжего оттенка и водянистыми глазками, Маруська больше напоминала откормленную свинку, чем мелкую застенчивую девчонку, сохранившуюся у меня в памяти. Низачто бы не узнала! А эта тушка тем временем повисла у меня на шее, радостно вопя: — Алька, подружка, я так по тебе скучала! — Я тоже, — промямлила я, выпутываясь из её объятий и с омерзением стряхивая с себя её горячие влажноватые руки. Бр! — Правда? — наивно поверила эта курица, восхищенно глядя на меня. Нда, по сравнению с ней я была королевой красоты. У меня были прямые каштановые волосы, не сбитые в неопрятную мочалку, а глаза были карие и просто огромные на фоне её поросячьих глазок. На лице вместо уродливых рыже-коричневых пятен красовалась аккуратная родинка над губой. Легкий сарафанчик с геометрическим принтом сиял новизной, в то время как её старомодное платье вылиняло. Интересно, она откопала его в шкафу у матери или на чердаке в сундуке бабушки? Наверное, последний вариант, потому что мать Маруськи бросила её одну с отцом, когда девочке было года два. — Бегите уже, стрекозы, а то кавалеры с утра захаживают и всё спрашивают, когда Алевтина приедет, — дала добро бабушка. Маруське не надо было повторять дважды. Она схватила меня за руку и потащила за собой, задавая мне сотню тупых вопросов и тут же отвечая на них: — Ой, Алька, знаешь?.. Ой, не знаешь! Федька с Толиком на днях тоже приехали! Федька так вырос за этот год. Он боксом занимается! Не то что Ренат — только в футбол с заречинскими гоняет. О, а знаешь, что Толик сделал? Татуировку! На руке. Большущая! За этим монологом Маруся вытащила меня за ворота и продолжала тянуть за собой. Я остановилась и дернула её за руку. — Стоп, замолкни хоть на минуту! Та наконец замолчала и удивлённо уставилась на меня, хлопая ресницами. — Ты куда меня тащишь? — К дому Рената. Мы же там всё время собирались, забыла? Я только увидела вашу машину — сразу нашим сказала. Я попыталась абстрагироваться от этого назойливого непрерывного стрёкота девушки над ухом и посмотрела вперёд. Там уже виднелся дом Рената и три долговязые фигуры перед ним. "Наши". Нас всегда было шестеро: я, Маруська, Федька, Ренат, Толик и Артём. Теперь нас осталось пятеро, потому что Артём переехал, когда ему было восемь лет. В Малых Топях постоянно живут только Маруська и Ренат. Они ходят в школу в Заречье. Толик и Федька приезжают сюда на лето, как и я. Наверное, за три года, что я их не видела, они сильно изменились. Даже страшно представить, насколько, если судить по Маруське. Парни тоже заметили нас и смотрели в нашу сторону. Рената я узнала сразу. Он почти не изменился, только сильно вытянулся и начал сутулиться, как будто стеснялся своего роста. Два других держали спины прямо. — Ну и кто из них кто? — лениво поинтересовалась я, оценивая внешность. — Крайний — Федька? Эта курица тут же всполошено начал возмущаться: — Ты что! Это же Толик! Как их можно перепутать?! В общем-то, я их и не перепутала. Просто хотела окончательно убедиться, что Федька, стоящий по центру и сверкавший своей белоснежной майкой-алкоголичкой, занимал все мысли Маруськи, раз уж она всё говорит о нём, пока я рассматриваю старых друзей. Втюрилась моя подружка в него знатно. Во мне даже взыграл спортивный азарт. Я поправила волосы и с улыбкой посмотрела на него. Мы остановились, и я помахала ладонью: — Привет, мальчики. Ещё помните меня? Маруська тут же начала что-то весело трещать, я с улыбкой поддакивала ей, понимая, когда ловила на себе заинтересованные взгляды Фёдора, что рыбка попалась на крючок. Возможно, эти два месяца будут не такими скучными, как я ожидала.