Родственные души

      Настроение у Снейпа с утра было препаршивое. Сегодня как никогда его жутко раздражала даже самая незначительная мелочь, заставляя кровь в жилах клокотать от ярости. Студенты, чувствуя гнев профессора, который распространялся мрачной аурой вокруг мужчины, отскакивали в стороны, от ужаса прижимаясь к стенам и провожая грозного преподавателя огромными от страха глазами. Самым незадачливым, вроде бедняги Невилла, которого мрачный вид профессора просто вгонял в ступор, Снейп, не жалея яду и самых изощрённых оскорблений, рявкал в лицо, плюясь ругательствами и в который раз напоминая о их тупоголовости и никчёмности.       Обстановка в кабинете зельеварения, где проходил урок пятого курса Гриффиндора, была накалена до предела. В воздухе ещё звенели осколки-обрывки яростной ругани профессора, в пух и прах раскритиковавшего домашнее эссе всего курса и наоравшего на Гермиону, которая опять ответила тогда, когда её не спрашивали. — Вы невыносимая гриффиндорская заучка, мисс Грейнджер! Я не сомневаюсь в том, что все книги нашей библиотеки были вами проштудированы, однако это далеко не значит, что у вас есть право думать, будто весь мир вращается вокруг вас и что только вас я должен спрашивать на своих уроках! Здесь сидит целый класс тупоголовых лентяев, а не вы одна! Минус пятнадцать балов с Гриффиндора за вашу несдержанность и самоуверенность! — прищурив свои чёрные, как ночь, глаза, прошипел Снейп, опираясь руками о парту Гермионы и наклонившись практически к её лицу.       Студентка смертельно побледнела, и когда профессор отошел, опустила взгляд, пытаясь сдержать неожиданные и непрошеные слёзы.       Дав задание классу и строго-настрого запретив ученикам переговариваться между собой, Снейп сел за учительский стол, погружаясь в проверку работ третьего курса Хаффлпаффа. Дети тут же принялись за работу, дабы ещё больше не гневить учителя.       Прошло около половины урока, как чуткий слух Северуса уловил тихий шёпот. Подняв глаза, чтобы проверить, кто же этот самоубийца, решивший нарушить его запрет, Снейп цепким взглядом обвёл класс. И остановился на Гермионе, что-то шепчущей Невиллу. «Грейнджер!» — чёрные глаза сузились, профессор заскрежетал зубами. — Пошли все вон! — резко вскочив с места, громко рявкнул он, из-за чего ученики аж подскочили. — Кроме вас, Грейнджер! — размашистыми шагами он тут же оказался рядом с партой студентки. Та смертельно побледнела. — Живее! — снова рявкнул учитель, и гриффиндорцев как ветром сдуло. — Мисс Грейнджер, я, кажется, ясно объяснил, что каждый должен делать своё задание самостоятельно, — вкрадчивым голосом произнёс профессор, Гермиона сглотнула. — С чего вы вдруг решили, что Лонгботтом является исключением из этого правила?! — Я… я… — попыталась оправдаться девушка, но её грубо перебил Снейп: — Молчать! Вы сегодня дважды нарушили правила в моём кабинете, вы дважды действовали так, как я не позволяю действовать на своих уроках. В вас вдруг так взыграло ваше ничтожное самолюбие, желание, чтобы на вас обратили внимание? Вы настолько самоуверенны, что считаете ниже своего достоинства соблюдать элементарные правила поведения, глупая девчонка?! — Гермиона крепко зажмурила глаза, когда Снейп рявкнул последние слова ей на ухо. — В глаза мне смотрите! — он резко схватил её за запястье левой руки, больно прижав кожу, отчего девушка тихо охнула, поднимая на него испуганный взгляд. — Профессор, прошу… — прошептала Гермиона, её губы подрагивали, а на глаза набежали слёзы.       Снейп сильнее нахмурился и заскрипел зубами. Эта наглая девица окончательно разозлила его, и только многолетняя выдержка не дала ему влепить ей пару звонких пощёчин. Многолетняя выдержка и… ещё кое-что. Чёрные глаза недоверчиво смотрели на тонкое запястье, на котором проступили багровые полосы — профессор явно переусердствовал, сжимая руку студентки.       «О нет, — тот час страдальчески подумала Гермиона, больно закусив губу. Она поняла, что именно заметил профессор. — Только не это! Я ведь так старалась скрывать его от него!»       Воспользовавшись замешательством Снейпа, девушка быстро высвободила руку и со скоростью света пронеслась по классу, выскакивая в коридор и не пытаясь сдержать подступившие слёзы.       А Северус так и остался стоять, невидящим взглядом глядя на свою руку, только что державшую запястье Гермионы, на котором было написано его имя. — Вот же, — шикнув, он неожиданно усмехнулся, рвущийся с утра наружу гнев немного утих, а уголки губ едва заметно приподнялись.       Профессор подошёл к окну, задумчиво вглядываясь в пасмурное небо, немного приподняв правый рукав сюртука и тем самым обнажив имя, её имя, не так давно наконец-то проявившееся на запястье. — Однако пока что ей совсем необязательно знать об этом, — мужчина усмехнулся, и его глаза блеснули.