Трилистник герцога

      Солнце стояло высоко — близился к своему полудню день, а я уныло тащился по раскаленному тротуару, вдыхая душный воздух и пыль с кучи чемоданов моей сестры. — Нетси, ты могла бы взять вещей поменьше, потому что три чемодана — уже перебор, — тяну я, когда колесики чемодана в очередной раз стукаются об мои пятки, на которых уже наверняка имеются синяки. Как грузовая лошадь, ей-богу. Впрочем, моя сестра на это даже внимания не обращает. Она ест мороженое, которое подло течет на её платье. Стирать я ей не буду, поэтому надо будет стиральную машину всё-таки привести в норму. И заодно она умудрилась заляпать себе волосы и теперь отплевывается от них аки верблюд. Волосы у неё такие же, как и у меня — зеленые, но сильно кудрявятся, поэтому расчесать их составляло немыслимых усилий и полчаса плача с утра. Теперь она надеется, что этого избежит, но нет, мне жаль портить такие волосы, поэтому я привяжу её веревкой к стулу и буду расчесывать. Правда, если она не устроит мне падлу с будильником. Вообще-то её приезд был довольно неожиданным, и куда разместить её, я не знал. Нетси любила капризничать, а этого я не выносил, поэтому кровать бесспорно переходила к ней, как и большая часть моего шкафа, а ноутбук и я будем тусоваться в гостиной, где стоит телик, диван и старые динамики, которые уже давно не работают. Шик, блеск, сплошной восторг. И какой-то левой частью души я рад, что моя бывшая девушка стала бывшей. Сестра её ненавидит, поэтому точно постаралась бы изжить её, как она сделала это с прошлой девушкой. Да, а пять месяцев всё-таки рекорд, я успел привязаться к ней, и отвыкать мне наверняка придется долго. Впрочем, не думаю, что она сама-то рада нашему расставанию. Принц по-любому оставит её одну, поскольку любовником он не был, а просто по пьяни они сошлись. Да... Осталось только узнать, что моя бывшая девушка делала в клубе и почему нажиралась в говнецо. А, впрочем, уже всё равно. — Ты о ней до сих пор думаешь? — о, нет. Сейчас будет очередная мозгомойка от Нетси. — Она всё равно была тебе не парой, понимаешь? Так что сожалеть не о чем. Да и шлюха она настоящая, раз с кем попало изменила. — Это был принц... Средний... А-а-а, я забыл, как его зовут, — вяло возражаю я. Неужели она не понимает, что не время это говорить? Хотя, да, действительно, ей ведь всего десять лет. И это несравнимо с моими двадцатью годами. Странно, но она, кажется, понимает куда больше, чем я. — Его зовут Бельфегор, — задумчиво отзывается сестра, кажется, это её немного озадачило. — Нет, у неё с ним точно не выйдет. Потому что... — Нетси! — умоляющее перебил я её, та поняла и заткнулась. Остальной путь до своего дома мы прошли в гробовом молчании: она была в раздумьях, как наказать бывшую за измену, а я просто старался не думать, оглядывая всё, что было на пути, хотя видел сотни раз, и по пяткам вновь ударяет чемодан. — Фра-а-ан, а Эренины всё-таки добрались своими семейными ссорами до телевидения? — Чего?.. Подняв голову и обнаружив пару машин с телевизионщиками, я удивился. Почему-то нарастало предчувствие, что причину этого столпотворения я знаю. На меня и мою сестру странно шептались бабульки, которые так же шептались на телевизионщиков, поскольку всю информацию у них уже выпытали. Боже, сколько же тут журналистов. Интересно, чего они ждут? Ну хорошо, раз они не хотят уступить нам дорогу, то я с удовольствием проедусь по их ногам тяжеленным Нетсиным чемоданом, чтобы они хорошо усвоили правила поведения. Эти твари, так похожие на стервятников, зашипели на меня, но камеры не перевели, их почему-то направили на окна. — Я думаю, принц решил, что ему лень поднять свой зад, и остался у тебя дома, — высказывает, предполагая причину этой толкучки, где её мороженное растворилось в десятки пятен на спинах, лицах и галстуках журналистов. Абсолютно безвозвратно. На удивление, у лифта нет людей, походу эти рожи с камерами не знают, в какой квартире находится принц. Оно и ладно, я успею спустить его с лестницы раньше, чем они заявятся ко мне. Кое-как закинув чемоданы в лифт, втиснулись туда сами, потому что таскать до своей квартиры по лестнице — я не мазохист. Лифт размеренно загудел и поднял нас на нужный этаж, а потом я выпихнул чемоданы и сестру, удачно оставив в железных дверях кусок своей рубашки. О боже, мне сегодня точно не везет. — Я тебе это зашивать не буду, — категорически заявила мне Нетси, обнаружив эту дырку на моей спине. — Я тебя и не прошу, — фыркаю я, а потом поднимаю коврик. Ключа не видно, а Нетси уже открывает дверь: да, принц наверняка там. Может, объявил о помолвке с бывшей моей девушкой? Тьфу, чушь какая-то, тогда бы журналюги были бы и здесь, да и не такой он человек, чтобы простых девушек в жены брать, им по чину не положено. Добро пожаловать, блть! — Ваше Недо-Высочество, Вы что тут забыли? — скрипя от резко накатившегося раздражения, спрашиваю я. Нетси медленно, но верно распахивает глаза, потому что скорее всего думала, что принца я придумал, чтобы хоть как-то оправдать свою бывшую. Но нет, эта челкастая рожа здесь и спокойно смотрит на нас, жестом прося пройти. — Я решил, что виноват перед тобой и помогу тебе, ши-ши-ши, — в своей манере заявляет он, а сестра тем временем уже успевает проверить его на ощупь, потому что до сих пор не верит своим глазам. А я ещё как верю. — Поможешь... Собрав толпу телевизионщиков? — я весь покрываюсь фейспламом и закрываю дверь - туда уже сунулись любопытные соседи, и совсем скоро к нам заявятся журналисты. — Нет, в мои планы это не входило, я даже не знаю, как они узнали, что я здесь, — мягко говорит он. А потом просит Нетси пройти на кухню, мол, блины её заждались. Нетси, задумчиво оглядывающая диадему на его шевелюре, вздрагивает и удирает на кухню как пуля, потому что между разглядыванием диадемы, которую ей в жизни не дадут потрогать, и блинами, блины бесспорно выигрывали. — Впрочем, твоё присутствие в наши планы тоже не входило, — качаю головой я, а потом осматриваю свои обои, которые почему-то стали разноцветными. — Ваше Недо-Высочество, Вы зачем обои испортили? — У тебя даже в ванной кафель зеленый, я чуть не рехнулся в этом цвете. Жабка, я знаю, что вы любите болота, но решил его немного разукрасить. — Да, классно. Что за день сегодня такой, а? — Вы... Фломастеры Нетсины откуда отыскали? — принцу придется ой как не сладко, когда Нетси найдет свои измотанные фломастеры. Кажется, меня тянет улыбаться. — Фломастеры купишь, а пока идемте есть, — Нетси тыкает в принца тарелкой с блинами, поскольку уже заметила, что её сокровище из двухсот фломастеров ушло на раскрашивание стен, и задалась вопросом, не проще ли было купить новые обои? — Кста-ати, Вам не говорили, что на обоях рисовать нельзя? — рассматривая узоры, проговариваю я. Он отлично рисует, мне нравится, но этого я ему в жизни не скажу, не хватало мне ещё проблем. — Но когда на улице куча телевизионщиков, а зеленый тебя нервирует — можно, — пожимает плечами, следуя за сестрой на кухню, я же остаюсь разувать свои кеды и искать рубашку без дыры на спине. — Фран, тащи свою задницу быстрее, я так все блины одна съем! — Нет, футболку мне найти не дали, просто вцепившись в рубашку и потащив на кухню. Надо же, а Его Недо-Высочество даже кровать убрало и ноутбук не тронуло. — В тебя столько не полезет, — заявляю я, но покорно плетусь за нею. — Я там же не одна. Слу-у-ушай, Фран, а тебе повезло. Целый принц на кухне сидит. — Целый... Я бы вполне не прочь его разделить на мелкие кусочки или спустить с лестницы, — в ответ на это замечаю я. — Чем я заслужил спускание с лестницы? — доносится голос принца, спокойно поедающего Нетсины блины. Почему-то снова тянет смеяться, потому что на нём большой и длинный плащ, меховой, когда на дворе почти что лето, и диадема так величественно блестит своими изумрудами в свете электрической люстры, а он совершенно без манер ест блины, потому что Нетси заявила, что блины вилкой и ножом не едят, и ему ужасно неудобно — рукава лезут в варенье. — Типа разрывание на мелкие кусочки тебя устраивает? — бормочет под нос Нетси, а потом затыкает себя блином и смотрит на нас. — Вам было уйти велено, разве нет? — интересуюсь я, уже зная, что фразу сформулировал немного не так, как стоило бы, но мне плевать, я очень хочу есть. — И ещё, снимите Вы этот плащ — не во дворце, чтобы его носить. — Нет, Жабка, не велено. Ты сказал, чтобы она не приближалась, и оставил мне ключ. С чего бы мне уходить, ши-ши-ши. — Точно, я тогда про него ничего не сказал, думал, сам поймет, что от него требуется. — А я думал, принцы умные и сами поймут, что от них требуется, — хмыкаю я. — Да, от меня требовалось, чтобы я остался и разукрасил твои зеленые обои, а потом и утешил тебя. Вот тут я уже давлюсь блином, как и моя сестра. Зачем меня утешать и как он собрался это делать? — Меня не надо утешать, я ни о чем не жалею, — говорю я в ответ, а принц лишь смеется. — Во всяком случае, Вам точно, — уже мрачнее заканчиваю я. Да, противное чувство измены, я ждал тебя, но ты не очень вовремя заявилось. — Я виноват перед тобой, поэтому можешь просить у меня, что хочешь, ши-ши-ши. — Мне от Вас ничего не надо, а Нетси фломастеры Вы и так купите, поскольку истратили их, — заявляю я в ответ, хотя почему-то вспомнилась детская мечта жить на звездах, но физически я там жить не могу, я же не робот, да и скафандры неудобная вещь. — Тогда, может, попросить у твоей сестры? Нетси, чего ты хочешь? — Ох, Ваше Недо-Высочество, у неё длинный список, Вам это в жизни не исполнить, — глядя, как удирает Нетси к своим чемоданам. Там, в глубине чемодана, среди носков и маек, есть смятая тетрадка со всеми её желаниями — реальными и не очень. — Но попытка не пытка, ши-ши-ши. Мне неожиданно вспоминается, что за всё есть своя цена. За любовь — разбитое не один раз сердце, за власть — угроза того, что у тебя её заберут. Интересно, чем я заплачу за щедрость принца по отношению к сестре? В конце-концов, он что-то хочет от меня, иначе бы ушел из этого дома и никогда о нем не вспоминал. Но он остался и сейчас чего-то добивается. Но что ему от меня надо? — Ваше Недо-Высочество, не дышите мне в затылок, — я прямо проявляю чудеса хладнокровия, потому что эта рожа королевская стоит позади меня и тянет ко мне свои загребущие лапы с черными маникюром. — Хорошо, не буду, ши-ши-ши, — а это мне уже не нравится, ой как не нравится, потому что эти ручонки обвивают мою талию. — И лапы свои уберите, — убийственно холодным тоном говорю я, желая продырявить ему эти руки вилкой. Реакции не следует, поэтому я поворачиваю голову к нему. Ой, зря я это сделал, ой, зря! Меня бессовестно целуют, хотя поцелуем это сложно назвать, потому что я укусил этой гадине язык. — Жабка, ты офигела? — доносится от него. Это я-то офигел? Сейчас я покажу ему, насколько я офигел! Кипя от внутреннего раздражения, но мастерски изображая камень своим лицом, я поднимаюсь, царапая ему ногтями руки, — тот их поспешно убирает, — и молча толкаю к двери. Тот не понимает. — Жабка?.. — Ваше Недо-Высочество, я Вам сейчас кое-что покажу, — мой тон ему не нравится, но он не возражает. Тем временем я подталкиваю его к двери под изумленным взглядом Нетси. — Братец, ты... Она не успевает закончить фразу, как я выталкиваю принца на лестничную площадку. На этажах слышится громкий топот — кто-то из соседей донес, что принц у нас. — Кое-что — это лестничная площадка? — ядовито интересуется тот, видимо, догадавшись, что я собираюсь делать. Но он не заметил одного — он стоит почти впритык к лестнице, поэтому я всё-так спущу его по ней. — Нет, — коротко отвечаю я, ухмыляясь, как заправские злодеи из фильмов, и толкаю его двумя руками в спину — пусть кубарем катится по ней вплоть до рук верных журналюг. Они, кстати, успевают щелкнуть меня. О, блин, я, кажется, заработал себе новые проблемы. Но созерцание принца, который бежит по лестнице (не упал-таки, гад) и затем налетает на кучу людей с аппаратурой, того стоит. — Вот это и есть кое-что. Доброго дня, Ваше Высочество! — кричу я в толпу, а потом впихиваю сестру обратно в квартиру и захлопываю дверь, защелкивая все замки. Ох, я явно нажил очень много проблем.