***
Шёл месяц август, население Конохи готовилось к Обону*. Один из праздников — таинств Японии. Именно в эти дни к семьям возвращаются души их родных. Кругом на улицах вешали бумажные фонари, что вечером так красиво светились, привлекая души усопших, которые искали дорогу домой. Но будто этого было мало и в некоторых домах еще и разжигали костры во дворах в небольших металлических урнах, отправляя людей всем этим зрелищем в далекое прошлое. К тому же, можно было надеть красивую расписную юкату, которую можно было показать во время исполнения бон-одори*, так нравившейся девушкам. Часто, именно во время этого праздника можно было найти свою вторую половину, ведь в эти дни женщины были особенно красивы. В эти дни в домах ставились особые алтари, куда клали еду для усопших, а так же кладутся поминальные таблички — ихан. Алтарь этот украшали стеблями бамбука по углам, а так же цветами физалиса. Детишкам поручают задание — сделать из овощей (огурцов и баклажанов) фигурки в виде буйволов и лошадей, а потом их так же укладывают на алтарь. Казалось бы, такая ерунда, но именно эти фигурки перемещают души предков во время Обона. После двухдневных упрашиваний Саске всё-таки согласился пойти с Сакурой на торо нагаси*, что заставляло её буквально светиться от счастья. Хоть она и пропустила уже больше половины праздника, оставался один, самый важный день. У Харуно был шанс поразить своего жениха своей неповторимой красотой и грацией, после чего тот должен влюбиться окончательно. А в конце вечера, когда они будут запускать бумажный фонарик, на небе появится Персеида* и начнет пленять взгляды окружающих, между молодыми людьми пролетит та невидимая искра, которая заставит их быть ближе друг к другу и слиться в своем первом поцелуе. По крайней мере, Сакура в своих мечтах видела всё именно так. Последнее время её стало заботить, что между ней и младшим Учихой не было никакой особой близости, которая присуща влюбленным. И, с подачи Итачи, розоволосая продумала идеальный план. Оставалось только выбрать лучшую юкату, а уж бон-одори она танцевала каждый год. Но, как назло, в этот день во дворе Харуно испортились фонарики, которые Сакуре пришлось развешивать заново, поэтому времени на покупку нового наряда не было. Да и магазины были закрыты на три дня праздника. Однако, обо всём позаботился сам Саске, который принёс юкату своей матери. Присущий Учихам, тёмно-синий цвет с расписанными золотыми нитями цветами. Это был очень богатый наряд. Розоволосой было даже страшно сначала его надевать, и она было хотела вернуть, но её жених не потерпел отказа. Да и, что греха таить, ему нравилось, как девушка выглядит. После часовых просьб Сакуры, да еще и Микото, которая уже успела оценить вид своей невестки, Саске тоже был одет в юкату. Ему не нравилось, как она сжимала грудь, поэтому брюнет позволил слегка расслабить воротник, слегка оголяя её. Потихоньку розоволосая начинала себя корить за свою просьбу, но отрицать, что Саске был чуть более, чем сексуален в этом виде — глупо.***
— Мне кажется, что все на нас смотрят, — молодые люди шли по самой центральной площади, где уже было много народа. Девушка искренне не понимала, что привлекает столько внимания — эротичный вид её жениха или то, что она идёт с ним вместе. — Тебе придётся к этому привыкнуть, скоро ты станешь частью моей семьи. — Я знаю… — слова Саске ничуть не подбадривали, заставляя розоволосую просто упираться взглядом в землю, чтобы никто не видел её раскрасневшихся щек. — Подними голову, веди себя достойно, — Саске, в свою очередь, вся ситуация начинала напрягать. Харуно ничего не оставалось, как покорно задрать свой гордый носик, наблюдая за десятком взглядов, что обращены были на пару. Да, Учихи умеют впечатлять даже своим видом. — Ты пойдешь со мной танцевать? — неуверенно пробубнила розоволосая. — Нет. — Но Саске-кун… — Нет. — Тогда, я могу пойти одна? — Можешь, — порой его немногословность просто вымораживала. Но ничего не оставалось, сегодня Сакура собиралась исполнить свой план, потому что другого раза может и не быть. К тому же, она хотела повеселиться, не всё же время таскаться с этой ледышкой под руку. Красивой, но ледышкой. Отпуская руку своего возлюбленного, розоволосая пустилась в огромный хоровод, который кружился быстрее и быстрее, прихлопывая в такт. Сначала Сакура наблюдала, остался ли Саске в толпе и смотрит ли он на нее. Но чем быстрее становился танец, тем сложнее было за ним уследить. К тому же, Харуно почувствовала рядом с собой знакомый аромат. Развернув голову в сторону, откуда запах чувствовался, розоволосая столкнулась взглядом со старшим Учихой, что не могло её не удивить: хоть один из братьев умеет веселиться. Он тоже был в юкате, но в отличие от Саске, Итачи не стремился выставить напоказ свою сексуальность. Такой красивый бирюзовый цвет, он несомненно шёл брюнету. — Мамина юката? Тебе идёт, — обезоруживающая улыбка старшего Учихи заставляла улыбаться ему в ответ. — Спасибо. Не ожидала увидеть тебя здесь. — Пропустить такой праздник? В Конохе итак не очень весело, не хватало еще запереться на замок, пока все здесь. Где Саске? — Он не танцует. — Я в нём не сомневался. Мой брат такой скучный, — брюнет приложил руку ко лбу с той долей пафоса, которая присуща только ему, застывая в этом положении, потому что все вокруг приняли изящные позы. Еще одна часть танца. — А вдруг он увидит тебя рядом? — голос девушки был слегка напряжен, — Ты же говорил, что Саске ревнив… — Не хотелось бы тебе говорить, но он уже давно за тобой не смотрит, — изрёк Итачи, заставляя девушку совсем растерять праздничное настроение. После этого розоловосая резко выскочила из хоровода в поисках своего возлюбленного. Разыскивая знакомое лицо в толпе, Сакура стремительно удалялась с площади, уходя дальше к пока еще пустынному берегу реки. Девушка не понимала почему, но ей казалось, что Саске должен быть именно здесь. И её интуиция не обманула: около самой воды виднелся знакомый статный силуэт, устремивший взгляд вдаль. Всё приближаясь Харуно ощутила, что за ней уже давно следят. — Нашла? — Нашла… — Я рад, — Сакуру удивило то, что она может радовать молодого человека. — Тебе не нравится быть среди толпы? — Среди шумной толпы. — Но ведь скоро все будут здесь, — розоволосая приблизилась почти вплотную к брюнету, а тот обернулся к ней. — Поэтому мы уже здесь, — в руках парня она разглядела два красных бумажных фонарика, которые пускают по воде. — Это… Для нас? — Да. Младший Учиха молча отдал второй фонарик Сакуре, затем зажигая оба. Молодые люди молча пустили их по воде, наблюдая как те отдаляются от берега дальше к горизонту. Именно этот момент так ждала Харуно. Повернувшись к Саске, девушка потянулась на носочках к нему, закрывая глаза. Щеки покрылись легким румянцем от осознания того, что сейчас произойдет. Но, секунды шли, а ничего не происходило. Розоволосая была озадачена ситуацией, поэтому пришлось осмелиться и открыть глаза. В неё упирался холодный взгляд, прожигающий изнутри. Но брюнет не стремился податься вперёд к девушке. Он просто молча стоял и смотрел на нее, пытаясь понять, что розоволосая от него хочет. Еще никогда Сакуре не доводилось чувствовать себя так унизительно и подавлено как сейчас. Осознав, что этим вечером никакого продолжения не будет, Харуно развернулась и отправилась прочь от своего горе-возлюбленного. Тот не поспешил за ней. Сакура чувствовала, как её глаза заполоняют слезы, но справится сейчас с этим было не в её силах. Неужели между ними всегда будет эта пропасть, в которой им суждено будет прожить всю свою жизнь? Как бы она не пыталась пойти к нему навстречу, всюду встаёт барьер нелепого непонимания. Только если Саске сам хочет чего-то, между ними происходит какая-то химия, но со стороны Сакуры он то ли не приемлет этого, то ли просто не хочет. В своих мыслях она даже не заметила, как в очередной раз врезалась в старшего Учиху. — Ой-ой, куда это мы так летим, — взяв девушку за кисти, длинноволосый заставил её направить свой взгляд прямо на себя. Увиденное его не очень обрадовало, — Ясно. Ну и что он натворил? — Ни-че-го, — по слогам пробубнила розоволосая. — В смысле, ничего? Я же вижу. — В прямом смысле, ничего! Я к нему тянулась как могла, а он — ноль эмоций! — Итачи чувствовал, как в голосе девушки нарастала паника. Не зная, как действовать в данной ситуации, он просто прижал её за макушку к себе в ожидании, когда та придёт в себя. Сакура вдыхала знакомый аромат, который до сих пор не смогла опознать, чувствуя, как к ней возвращается благоразумие. В тот момент, когда розоволосая пришла в себя, она осознала своё положение, резко отстранившись от старшего Учихи. — Всё, пришла в себя? — Угу… — Мне кажется, не стоит заканчивать праздничный вечер вот так вот. Пойдем со мной, — всё так же перехватив кисть Харуно, брюнет потащил её за собой, лишая любого сопротивления. В отличие от Саске, Итачи решил повести её на небольшой пригорок, потому что все лучшие места у воды были заняты. Молодые люди пришли на самый край утеса, с которого открывался вид на реку, усыпанную горящими фонариками. Казалось, что в небе отражаются искры от этих огоньков, что пленяло взгляд обоих. — Какая красота, — молчание первой нарушила Сакура. — Да. Я всегда в этот день наблюдаю за запуском фонариков отсюда, — в ночи, освященной только свечением маленьких искорок лицо Итачи казалось особенно прекрасным. Несмотря на то, что он был намного жизнерадостнее и эмоциональнее, чем младший брат, в его глазах всегда была какая-то необъяснимая грусть. Как будто он что-то потерял, что никогда не сможет вернуть. Взгляд Саске хоть и был глубок, но в нем ничего нельзя было рассмотреть. А вот Итачи… Хотелось что-то сделать с ним, чтобы унять эту тоску в его глазах. И Сакура не нашла ничего лучше, как повторить еще раз то, что она хотела сделать с младшим Учихой. Но в этот раз девушка не собиралась ждать взаимности. Кончиками пальцев она коснулась подбородка брюнета, заставляя его вздрогнуть от внезапной теплоты, а затем потянула его в свою сторону, сокращая с каждой долей секунды расстояние между ними. Тот, в свою очередь был так растерян, что даже не очень понимал сущность происходящего, что прямо сейчас он забирает у девушки первый поцелуй, который должен был забрать его младший брат. Мягкие губы Сакуры коснулись губ Итачи, что были на удивление холодными, от чего хотелось согреть их еще больше. Брюнет ощутил приятную сладость, которой не смог противиться. Он не отвечал на поцелуй, но и не стремился отстраниться от девушки, давая ей полный контроль над ситуацией. От того Сакура позволила себе чуть осмелеть, продолжая изучать губы молодого человека, неумело проводя по ним язычком. Еще мгновение и этот поцелуй обещал бы стать более развратным, но розоволосая осознала всё то, что она сейчас делала, резко отстраняясь от старшего Учихи. Их глаза столкнулись друг с другом в полном непонимании, отчего повисла неловкая тишина. — Сделаем вид, что ничего не было, — устремившись развеять неловкую ситуацию, Итачи взял смелость первым держать слово. — Да… — не зная, что еще сказать, ответила Харуно. Только сейчас ей стало стыдно за себя и за своё поведение, а так же перед своим женихом, ведь этот поцелуй должен был забрать он. Что же теперь подумает от ней Итачи? А вдруг он расскажет обо всем Саске? Тогда для неё всё кончено: позор для Сакуры и для её семьи. Но молодой человек будто чувствовал всё то, что её сейчас гложит. — Никто об этом не узнает. Пойдем, я провожу тебя домой, — сначала брюнет встал сам, а затем помог подняться девушке. Они молча дошли проулками до дома Харуно, чтобы их никто не увидел. Однако, у входа их ждал Саске, который должен был проводить розоволосую домой, однако найти её после того резкого побега не смог. — Хм. Вот оно как. Нашла утешение в его объятиях? — Не говори глупостей, я просто её проводил, — не самое приятное это занятие, врать родному брату. — Я не разговаривал с тобой. — Саске-кун… Прошу, не надо так, — Сакура сейчас чувствовала на себе вину не только за тот инцидент, про который младший Учиха даже не знал, но и вину за все грехи женщин в этом мире. Однако, показать себя сейчас в таком свете — подставиться на всю жизнь. В конце концов, это он виноват во всём случившемся — Ты оставил меня одну. Стоял как истукан, от тебя вечно ничего не дождешься. Ты отвратительно бесчувственен и меня это бесит! Даже когда я ушла, ты не поспешил меня остановить. Так зачем винишь в благоразумии сейчас своего брата? На его месте должен быть ты. Речь Сакуры удивила обоих молодых людей. Саске не ожидал такого гонора от своей невесты. Он явно был не готов к тому, что его так отчитают. Итачи был вдохновлён актёрским мастерством девушки в такой ситуации. А потом понял, что он лишний в этом театре одного актёра и одного зрителя, поэтому молча поспешил удалиться, оставив младшего Учиху наедине со сверлящим взглядом Харуно. Даже ему на секунду стало не по себе от этого, в голове щелкнул какой-то тумблер, отвечающий за вину. — Я дурак, да? — Да. — Прости, — Саске не нашел ничего другого, как просто выдать извинения. Он было подумал, что надо обнять девушку, но то ли духу не хватило, то ли гордость не позволила, — Давай забудем сегодняшний день? — Угу, — уже второй Учиха предлагает забыть все случившееся. Она и рада бы забыть. Да не забудется.