Зверомор

Громкий, натужный звук трущихся об асфальт грузовых шин был первым, что услышал Атлас, вернувшийся в мир живых и здравствующих. Прилёгшую на бок машину что-то дёрнуло ещё раз, и снова послышался звук буксующей резины. — Да включи ты уже понижающую! — рявкнул кто-то, судя по голосу, из хищных зверей. Лис аккуратно приоткрыл один глаз и оглядел последствия нападения: к счастью, никто из мирных кроликов не пострадал, пока автобус несло на боку по дороге, а всё благодаря бронированным и защищённым металлической сеткой окнам. Многие из его собратьев по несчастью были в сознании, остальные же либо делали вид, либо действительно потеряли сознание. Атлас уже хотел потянуться к голове и потереть матёрую шишку, которую ему набила газель, пролетая мимо него, но тут же передумал: через разбитое лобовое окно внутрь салона влез кто-то ещё. — Ну и что у нас тут? — спросил незнакомый голос, хрустя разбитым стеклом на полу. — Пакуй свиней. Будет лучше, если о них никто не узнает, — ответил ему другой, намного более низкий и грубый голос, принадлежавший, по всей видимости, медведю. — Шеф будет недоволен. — Он всегда недоволен. Кос договорится. Мы сделали хорошую работу. — Ага! Осталось только вернуть этот автобус на колёса, иначе поедем обратно с пустыми лапами! — Сейчас всё устроим, — серьёзно пробурчал бурый мишка. Он выпрыгнул из автобуса, отправляясь к трёхосному пикапу. Атлас приоткрыл глаза пошире и рассмотрел в проёме ветрового стекла, стоящего на двух лапах шакала. — Никто не двигается, тогда никто из вас не пострадает! По крайней мере, сейчас! — сообщил он всему автобусу, полному кроликов. — Если кто из вас ещё не понял, размусоливаю: теперь вы в плену у банды Кос! И если вы знаете, кто это такая, то вам лучше не испытывать судьбу! — О чём он говорит?! — почти в истерике, срывающимся голосом спросила газель, не оставляя попыток забраться поглубже в конец салона. Атлас понял, что ей что-то объяснили, но не мог расслышать, что конкретно. Паники это, конечно, не убавило, а шакал довольно рыкнул, обнажая зубы. — Нет-нет-нет-нет! — затараторила газель, прижимая уши ладонями. — Этого просто не может быть, это всё просто плохой сон! Мы же просто ехали на фермы, за что нас так? Мы же ничего вам не сделали! — Ничего не сделали?! — рассмеялся в голос шакал. — Это мы ещё посмотрим, кто кому ничего не сделал, копытная! Сама всё узнаешь, уже довольно скоро! — Я не хочу ничего знать! — заверещала она. — В этом-то и есть ваша проблема! — крикнул шакал, срываясь на рык. — Вы нихрена не знаете! Атлас смог рассмотреть, что хищный зверь уже тяжело дышал, но не более того. В проёме ветрового стекла появился медведь. — Держись, — сказал он шакалу и навалился на крышу автобуса. Огромные грузовые шины пикапа снова начали протирать дырки в асфальте, только на этот раз куда медленней. Вращая всеми шестью колёсами, пикап медленно потянул автобус за трос, закреплённый на верхней части днища. Медведь навалился ещё сильнее, и с мощным, диким рыком машина оторвалась от земли и после долгого, медленного подъёма рухнула на все четыре колеса, снова перемешав всех травоядных зверей внутри. Атлас почувствовал, как улетает с пола, резко сменившего положение, но удара от падения не почувствовал: всё смягчили кролики, пища под ним от боли. Атлас продолжал мастерски прикидываться мёртвым, но отчётливо слышал, как кролики продолжают верещать по нарастающей. — А ну заткнулись все! — рявкнул шакал. — А тут у нас что? — задал он риторический вопрос, поднимая Атласа за ворот красной куртки. — Шархан! — обратился медведь к шакалу, — прекрати играть с едой! — выдав как бы уморительную шутку, попросил его медведь, выглядывая в разбитое окно и тут же округляя глаза от удивления. — Кто это у тебя? Лис? — На нём нет ошейника! — тут же крикнул ему шакал. — Роба работяги при травоядных… — Иди отцепи трос! Я разберусь с этим рыжим! — приказал мишка, перелезая в салон и одним своим весом шатая весь автобус целиком. Шакал уже хотел было отпустить шкирку рыжего зверя, которого они никак не ожидали увидеть в автобусе, полном травоядных, но внезапно газель, которой Атлас уступил место, резко сорвалась с места и что было у тощей копытной сил дала Шархану между глаз, ровно в лоб. Шакал отпустил шкирку лиса, но сознания, в отличие от него, не потерял и быстро рявкнул: — Держи её! Упав, Атлас открыл глаза и смог увидеть, как газель ловко проскочила мимо неповоротливого мишки, цокнула копытцами об асфальт и рванула со всех ног в сторону пустоши. Что его удивило намного больше — почти никто за ней не бросился. Включая мотоциклиста, который уже стоял рядом, не снимая шлема. К нему же, потирая шишку на голове, вышел шакал. — Десятку, что не догонит. — Двадцатку! — ответил ему зверь в шлеме. — Беру, — усмехнулся им в ответ мишка и, стараясь не спускать глаз с остального автобуса, уселся на раму от лобового стекла. Многие кролики, искренне переживающие за беглянку, приникли к окнам, глядя на неё. Атлас остался не у дел, но внимательно слушал их бурные реакции. Перебирая своими копытами, газель уверенно бежала подальше от места крушения, как вдруг резко изменила путь и повернула вправо. Рядом с ней появился настоящий столб пыли, который поднимал лапами ягуар, стремительно догоняя её. Прежде чем что-то произошло, мотоциклисту свистнули из кузова пикапа, водителя которого Атлас так и не сумел рассмотреть. Байкер уверенно завёл двухколёсную машину и подъехал на ней к приоткрывшемуся окну, откуда ему бросили сеть и несколько цепей с полицейскими браслетами, включая настолько большой, что можно было надеть на шею хищнику или на талию кролику. Мотоциклист принял этот груз, цепляя его на небольшие грузовые сети на машине, и помчался за газелью. В тот же самый момент ягуар, в последнюю секунду оттолкнувшийся от земли всеми четырьмя лапами, прыгнул на жертву, валя её с ног. Автобус кроликов дружно охнул от разочарования, но тут же настроение сменилось на более весёлое. Ягуар не стал сразу наносить ей какие-либо раны, а вместо этого вцепился в её одежду, разрывая её нежно-кремовое платье в лоскуты. Копытная попыталась бежать дальше, но запуталась в собственной тряпке, сползшей с её гибкого и стройного тела, и снова упала на землю. Ягуар сделал ещё один рывок, прижимая её морду когтистой лапой к земле. Мотоциклисту даже не понадобилась сеть, когда он наконец-то домчался до них двоих. Он бросил ягуару конвойные цепи и начал кружить вокруг них на своей машине, дожидаясь, пока ягуар крепко и надёжно скуёт молодую самочку. Как только это произошло, байкер проехал особенно близко от неё, на ходу цепляя край её разодранного платья и поднимая его над головой, одновременно набирая скорость. Кусочек ткани начал развеваться над головой подобно транспаранту. Для ещё большего унижения ягуар, который конвоировал её, одним рывком сорвал с неё оставшуюся одежду, полностью обнажая газель. Все налётчики дружно рассмеялись, кроме водителя пикапа. Атлас как раз решил, что прикидываться дальше больше не имеет смысла, а потому встал наравне с кроликами, приник к окну, и смотрел на то, как гаснут их надежды на спасение. Многие, наверно, решили, что копытная смогла бы привести помощь. А крольчиха, сидевшая за рулём пикапа, покинула своё место и ловко, одним прыжком вылезла на крышу многотонной машины, разглядывая сегодняшний улов. Как раз к ней и подъехал мотоциклист, отдавая ей тряпочку, которую она охотно приняла. — Бери Каа и ищите Банзая, пока этот падальщик не сожрал всё самое вкусное! Шархан, займись газелью! Я хочу, чтобы она поняла, что больше никуда от нас не денется! Олег! — крикнула она медведю. — Что у тебя? — Всё, на что мы рассчитывали, и даже небольшой бонус! — ответил крольчихе медведь и повернул морду в салон автобуса. — Который уже очнулся. Атлас, мигом сообразивший, о ком конкретно говорит бурый мишка, прижал уши от страха, как его грубо схватили за шею и, будто плюшевую игрушку, выволокли на асфальт, бросив мордой вперёд. — На нём нет ошейника! — крикнул шакал, машущий ягуару, который уже прибавил ходу с новой пленницей. — А роба красная! — Без тебя вижу, — строго ответила крольчиха, стоявшая на крыше пикапа, — прикидываться мёртвым больше нет смысла, лис! — сказала она уже самому Атласу, когда тот не захотел подниматься с тёплого асфальта. — Говори, когда к тебе обращаются, лис! — рыкнул на него медведь сзади, и Атлас тут же, поджав лапы под себя, встал на колени перед крольчихой. Не сказать, чтобы эта ситуация была ему незнакома, но в таком контексте — никак не получалось вспомнить хоть чего-то похожего. — Простите, я всего лишь хотел вернуться домой, мисс, я не знаю, как вас зовут, мой номер семьсот два, я всего лишь простой лис, ничего особо не умеющий… — затараторил Атлас что было сил, ведь, если была команда говорить, он говорил. Но его перебил медведь, которого крольчиха называла Олегом: — Не умеющий! Это точно! А кто застрелил водителя? — спросил он, показывая на тело мёртвого свина с продырявленной головой. Атлас практически взвыл: — Прошу вас, это была настоящая случайность! Я не знал, как обращаться с этой штукой, мне всучили её в лапы и дёрнули, я просто не умел!.. Крольчиха прервала мольбы Атласа коротким жестом, просто подняв лапку в воздух. — Отлично сработано, рыжий, — коротко сказала она. — Но я не хотел его убивать! Это вышло случайно! — Случайно или нет, но ты нам помог. Я могу оставить его тушку, съешь сколько хочешь. — Я не могу есть мясо этих зверей! — заорал Атлас во всю глотку, непроизвольно сжимая кулаки. Одноухая крольчиха, до этого обращавшая на него внимания не больше, чем на какого-то офисного клерка, тут же посмотрела на него широко раскрытыми глазами. — Хищники не отказываются от мяса, — сказала она простую, прописную истину, — тем более свежего… Она спрыгнула в кузов грузовика и медленно подошла ближе к Атласу, опираясь на коленку и наклоняясь к нему. — Может быть, ты и не лис вовсе? — спросила она, глядя ему в глаза. Мишка тут же схватил его за шею, ровно так же, как и раньше, и медленно провёл когтями по телу лиса, раздирая его робу. Особенное внимание он уделил его шее, будто искал там молнию или шов. — Вроде лис, — удовлетворённо буркнул Олег. — Это он снаружи лис. Внутри он такой же кролик, как и все в этом автобусе, — прохрипела крольчиха, продолжая глядеть в глаза рыжему. Сложно было описать, что в этот момент чувствовал лис, глядя в её фиолетовые, большие глаза. Обычно, когда травоядные смотрели на него так, он всё равно мог почувствовать их страх перед ним, его зубами и древними охотничьими инстинктами. В глазах этой крольчихи его не просто не было — она буквально внушала ему, что теперь они с ней поменялись местами и бояться надо именно её, а не наоборот. — Это неправда! — вдруг подал голос один из пассажиров. — Он — лис! Атлас попытался оглянуться, но лапа мишки, сомкнувшаяся на его шее, не давала ему даже нормально вздохнуть. Однако по голосу лис узнал того самого кролика, которому он обещал помочь… Несмотря на то, что тому показалось, будто Атлас хочет его сожрать. Крольчиха-налётчица подняла свое единственное правое ухо, но тут же пригладила его назад лапой и кивнула медведю: — Забери у него ошейник! Олег отпустил шею лиса, и тот рухнул на землю, наконец-то в состоянии дышать. Через минуту бурый вернулся с исключительным устройством в лапе и передал его крольчихе, которая начала его рассматривать. — Как ты смог его снять? — Травоядные выдали мне код. За примерное поведение, — ответил он. — Они САМИ отпустили тебя? Тебя ОСВОБОДИЛИ?! — крикнула крольчиха, забыв про ошейник. Атлас ошалело кивнул в ответ. — Такое вообще возможно? — спросила она, но тут же и ответила сама себе. — Нет, такое решительно невозможно! Никто из вас не продержался бы столько, сколько они хотят! — Я держался всю свою жизнь… — несмело сказал Атлас крольчихе, и та прекратила свои истерики. — Так тебя… поймали в детстве? — Ещё щенком. Подобрал верблюд. Меня растили и воспитывали травоядные звери. Мы очень сильно виноваты перед ними, я понимаю… — Вот только не надо пытаться МНЕ этой мочой мозги мыть! — крикнула на лиса крольчиха, ткнув на себя большим пальцем. — Среди травоядных тоже полно убийц, — сказал бурый мишка, а крольчиха показала на него пальцем, подтверждая его. — На нас нет вины! — крикнул тот же кролик из автобуса, видимо решив, что он самый храбрый. — Да что ты говоришь? — прошептала крольчиха, вынимая из кобуры свой небольшой пистолет. Лис даже не уследил, как ловко и быстро она перекинула его в лапке и выстрелила. Он рывком обернулся, увидев только лишь то, что кролик падает мёртвый на спину, обрызгав кровью всех своих соплеменников. Автобус дружно отшатнулся от трупика, а стрелявшая крольчиха с ухмылкой убрала пистолет в кобуру. — Теперь на мне есть вина. А значит, на всех вас — тоже, — сказала она, сломав систему многолетней промывки мозгов не только кроликам, но и лису. Пока разворачивался этот драматический спектакль, успели вернуться ягуар, мотоциклист и бешеный гиен в кузове новенького, почти не тронутого броневичка, заляпанного кровью. Но в красном была не только машина, но и безумная гиена, вся морда которой была густо заляпана кровью. Увидев такое, у Атласа подступил комок к горлу, и, если бы было чем, его бы обязательно вырвало. Все отлично понимали, что произошло: гиен сожрал бедных конвоиров, причём частично даже заживо. Стоило Атласу лишь подумать о том, как этот бешеный пятнистый пёс впивает зубы в красную, мягкую плоть, как у него немедленно свело желудок, который отозвался недовольным урчанием изнутри. Снова вверх вскочило единственное ухо крольчихи, которая этого совершенно не испугалась и даже улыбнулась, поворачиваясь к лису. — Хочешь есть, хищник? — Да… Мне бы… — Бери того кролика, которого я пристрелила. Он ещё тёплый, — раскрыв глаза пошире, сказала ему крольчиха. — Он же… Твой… — Он мне никто, лис! — крикнула на Атласа крольчиха. — А для тебя это обед! — А если я решу… — скромно сказал Атлас, показывая пальцем на саму крольчиху. — Хочешь меня попробовать сожрать? — спросила маленькая серая водительница. — Что ж, тогда попробуй меня поймать, хищник… — сказала она, доставая из кобуры пистолет, а из ножен на нижней лапке — маленький, но явно очень острый нож. — Смотри не обделайся от страха, — напутствовала она его. Лис ошеломлённо посмотрел на зверей, окружающих его и её. Все хищные и травоядные звери, замерев, наблюдали их нескучный диалог. Мотоциклист даже снял шлем и наконец-то показал морду — он оказался койотом песочного цвета шерсти. — Не сожрёт, — сказал он шакалу. — Сотня. — Я пас, — махнул лапой Шархан. Крольчиха стояла с оружием наголо ещё несколько десятков секунд, пока не убрала его подальше и пинком бросила ошейник лису. — Я так и думала, — сказала она лису, убирая оружие, — поболтали и хватит, зверятки! Олег! Чего там с автобусом? Медведь быстро нашёл ключи и вставил их в замок зажигания. Покряхтев немного, машина завибрировала. — Пойдёт своим ходом! — Шархан, Каа! Закиньте им в салон Банзи! — приказала она ягуару и шакалу. — Тик! — обратилась она к койоту на мотоцикле, но тот лишь развёл лапами, будто давая понять, что он никуда не денется со своей машины. — Едешь впереди, — закончила она, и койот молча натянул шлем обратно на длинную морду. — Я с этим припадочным не поеду! — рявкнул медведь, когда Каа закинул, держа за ремни смирительной рубашки, пятнистую гиену в салон автобуса. — Как будто у тебя есть выбор! Шархан поведёт трофейный пикап! Остальные — в мою машину! Атлас дёрнул ушами, понимая, что часть с «остальными» была адресована только ему одному, ну, и ягуару, который по привычке сел на переднее место рядом с водителем. — Я… Поеду с вами? — неуверенно спросил у крольчихи Атлас, вставая с колен и подбирая ошейник, который она пнула на асфальт перед ним. — Но зачем? Кос недовольно посмотрела на лиса. — Тебе там мозги на капусту заменили? — Ну, вам, кроликам, о чём, как о капусте, не думать… Крольчиха снова выхватила нож и буквально запрыгнула на лиса, держа его за воротник изодранной куртки. — Не дерзи мне, рыжее отродье! Если бы у меня был выбор, я бы оставила тебя здесь подыхать! Может, я и выброшу тебя по дороге где-нибудь ещё, но пока ты садишься в машину и ведёшь себя так же примерно, как вёл до этого, иначе мой дорогой друг Каа покрошит тебя в эту самую капусту! — Я не хотел ничего такого говорить! — прохрипел лис, стараясь не дёргаться. Лезвие, снова появившееся из ножен на задней лапке, было бритвенно-острым, и он уже мог почувствовать это на горле. Только после этого Кос отпустила воротник лиса и запрыгнула обратно в кузов пикапа. — Я просто не понимаю, почему это у вас нет выбора? Резко выдохнув, водительница вставила нож обратно в ножны и наклонилась к нему, упирая лапки в колени. — Объясняю для капустников: далеко ты не уйдёшь, а если и дойдёшь до Города, то так или иначе наткнёшься на патруль, выехавший на место аварии. Никто из моих не питает лишних иллюзий: они приедут сюда и найдут на месте аварии не сотню несчастных кроликов, а одного-единственного лиса. Дальше они возьмут аккумулятор из машины и пусковые провода, нацепят одну клемму на твои пушистые рыжие яичишки, а другую — на твои соски, и будут пытать тебя до тех пор, пока ты не выдашь им наш состав, имена, машины и даже тактику. В конце концов, когда твои мохнатые шарики почернеют и ты их перестанешь чувствовать, тебе очень повезёт, если они просто выстрелят тебе в затылок, когда попытаются узнать, куда мы уехали, что — и я тебе это гарантирую — ты никогда не узнаешь. Поэтому у тебя тут только два выбора: смерть от твоих любимых травоедов, причём смерть в любом случае, либо — ты едешь с нами. А там уж мы посмотрим, смерть это или нет. Сумеешь доказать, что ты хоть немного хищный зверь, и, может быть, останешься с нами. Рассказав Атласу всё это, она выпрямилась, повернулась к нему спиной и смачно шлёпнула себя по коричневым штанам чуть пониже и левее хвоста. — У нас есть крольчатина! Все её головорезы дружно заулюлюкали и начали ритмично рычать, смотря, как их травоядная предводительница уходит по крыше грузовичка и садится обратно за руль. Мотор огромной машины взревел на полных оборотах, и Кос дала два длинных гудка, сигналя всем «В путь!». Машина тронулась с места, оставляя Атласа одного на дороге в глубоких раздумьях, но времени оставалось всё меньше, и поэтому — он решил рискнуть. Он уже сделал это один раз, и результатом оказался убитый свин, доверивший ему боевое оружие. Он ломался ещё с минуту, пока мимо него проезжали все машины конвоя, но, как только мимо проехал пикап сопровождения, он махнул им лапой: — Подождите! — крикнул он, догоняя. — Я с вами! Останавливаться ради него не стали, но хотя бы притормозили. Атлас, не зная, что делать дальше, запрыгнул на подножку машины и неловко улыбнулся шакалу за рулём. Тот резко дал газу, обгоняя тяжёлый автобус впереди, и пристроился рядом с основной машиной. Дверь на переднее место распахнулась, и ягуар, схватив рыжего, затянул его в салон, усаживая на своё место, а сам перебрался назад. Кос посмотрела на рыжего с недоверием и включила передачу повыше. — Ровно перед тобой — ручка. Возьмись за неё и держись всю дорогу. Отпустишь — Каа свернёт тебе шею. Усёк? Лис немедленно вцепился в рукоятку над бардачком и остервенело закивал крольчихе, давая понять, что всё понял. Кос улыбнулась. — Рот мы тебе затыкать не будем. Редко удаётся найти кого-то из города этих веганов. Так что рассказывай, что там и как, а мы послушаем. Атлас прижал уши: он мало что знал про Город, но начал с того, что представился и рассказал недлинную историю своей жизни. А потом — всё остальное. Пикап крольчихи уверенно набирал скорость, и его водитель периодически поглядывала на угнанный автобус через зеркала заднего вида. Чтобы лучше слышать историю Атласа, она даже подняла своё единственное ухо. С собой они увозили целый автобус кроликов живьём, четыре огромные туши свиней и ещё кого-то, накиданных в кузов патрульного джипа. Атласу оставалось лишь надеяться на то, что с таким уловом никто, куда бы они ни ехали, не посмотрит на тщедушного и очень лохматого лиса. Последний час жизни убедил его в одном — его тоже могут сожрать с потрохами. И не обязательно это будет бурый медведь.