Зверомор

Песня кончилась несколько часов назад, но смысл её Атлас разжёвывал до сих пор: что она могла значить? Строчки «Через крышу и в подвал» запомнились лису особенно хорошо, и он крепко задумался над ними. Как можно попасть через крышу… в подвал? Поначалу он просто ворочался: сегодня на ночлег лисицы устроились не лёжа, а полусидя — в том же положении, в каком они слушали песню. Кармелита положила мордашку ему на плечо и загадочно улыбалась, а Мэри Энн в обнимку с лисёнком завалилась на Атласа почти всем своим весом. Но самое удивительное было в Кос. Крольчиха устроилась спать прямо на коленях у лиса, свернувшись клубочком и уткнувшись в живот Кармелиты. Всё это было просто дико неудобно для единственного юноши, и, как бы он ни пытался найти нужное положение, везде ему обязательно что-нибудь кололо, врезалось или давило. Именно неудобство лис винил в своей бессоннице. В конце концов ему это надоело, и он, к неудовольствию лисиц, покинул место, выбравшись из пушистого плена. Как ни странно — он ожидал, что первой проснётся Компас, но крольчиха и ухом не повела, когда рыжий перекладывал её на колени к Кармелите. Лисицы же, потеряв опору, чуть не сложились вместе, но вовремя проснулись и улеглись на импровизированном диване уже как положено. Кармелита, посмотрев на выходящего из прибежища Атласа, переложила крольчиху на колени к пожилой лисе. Кос не сопротивлялась и просто обняла лисёнка-соседа, который довольно засопел. Атлас хмыкнул и улыбнулся этой милой идиллии: террористка-травоядная, прижавшаяся к невинному хищнику. Для себя он подумал, что такая картина могла бы стать очень наглядным примером для всех: жителей Города, бойцов Конгломерата, хищников в каньонах и травоядных в отдалённых городах. С этими мыслями он вышел из норы, и, как только к нему присоединилась Кармелита, он тихо заговорил: — Почему хищники с рождения считаются виновными в убийствах? Кармелита не нашлась что ответить, и Атлас продолжил смотреть на усыпанное звёздами чёрное небо. Духота, пришедшая после дождя, быстро сошла на нет, и стояла ночная прохлада. Слабый ветерок коснулся морды Атласа: всколыхнул шерсть, погладил по носу, остудил и помог закрыть уставшие за день глаза. Хищник прикрыл веки, глубоко вдохнул свежий воздух и обратился к Кармелите: — На Комбинате нам рассказывали, что мы можем быть и не виноваты, но наши предки — повинны в том, что пожирали плоть травоядных. В красках нам показывали, как наши далёкие, неразумные предки охотились на жертв, когда они уже стояли на двух лапах, а мы — ходили на четырёх, прижимаясь к земле. Нам говорили, что тогда они жили в страхе, но никогда не признавались в том, что до сих пор чувствуют этот страх. Атлас выразительно посмотрел на мордашку лисички, которая пыталась укутаться в куртку. — Ты… жил на Комбинате? — спросила она ни к селу ни к городу. — Я там вырос. Шесть тысяч дней, не считая тех, которых я не помню. — А как же это место? — спросила она. — Здесь я родился. И едва ли помню хоть что-то из той жизни, когда у меня были мама и папа. Наверное, эти годы были настолько хорошими и счастливыми, что травоядные потрудились сделать всё, чтобы стереть их из моей памяти. Я даже сейчас не уверен, что это мой дом, но что-то мне подсказывает: так и есть. Спасибо, что следили за ним. Тебе тоже, Кармелита. Лисица потупила взор и натянула куртку на плечи, не отвечая. Атлас продолжил рассказ. — Я думаю, — начал он, — что страх заложен в них природой так же, как в нас с тобой инстинкт убийцы. Они говорили, что только благодаря им и их усилиям мы стали такими же цивилизованными, как они. Встали на две лапы, научились разговаривать, но не разучились есть их мясо. Тогда начались войны. Бесконечные, кровопролитные, и каждый раз они были на ступеньку, а то и не одну, выше в развитии, чем хищники. Они превосходили нас во всём: мы приходили к ним с каменными копьями, а они встречали нас бронзовыми и железными мечами. Мы приходили с железными ножами, а они встречали нас новыми, более острыми и прочными. Говорили, что мы гонялись так всю историю и что травоядные всегда были лучше нас. Так учили меня и всех, кого смогли забрать в моём возрасте. Нас не учили читать и писать — просто показывали эти грёбанные картинки каждый день, каждую неделю, каждый месяц, из года в год. Они хотели вытравить из нас инстинкт охотника, но при этом выращивали в себе инстинкт жертвы. Они хотят быть начеку, хотят бояться и ждать атаки… Но всё, что нам рассказывали об истории, касалось лишь древних времён. Нам никогда не рассказывали о том, что происходило совсем недавно, и я не понимал до недавнего времени почему. И лишь недавно я осознал: мы наконец-то сравняли наши силы — вот что произошло. А значит, они придумают что-то новое. Что-то они поняли. Что-то такое, чего не понял я. Рассказав это, Атлас снова посмотрел на собеседницу, которая продолжала смотреть в землю. — Значит, ты… тоже ходил в ошейнике? И подметал за ними улицы в их городе? Атласу было нечего скрывать, и потому он в этом признался, не обратив внимания на то, что лисица прослушала весь рассказ. — Да, так и было. А ты нет? — Считаешь, что это нормально? — внезапно набросилась Кармелита. — Носить удавку на шее, которая бьёт током, стоит тебе подумать о хорошем? — Или плохом? — предположил Атлас, но лиса резко развернулась. — Я видела хищников, которые убивали не моргнув и глазом, не получая разряд. Атлас припомнил рассказ Теодора. «Ошейника? Он был на мне. Но он бьёт током, когда мы испытываем эмоции, а я был хладнокровен. У меня даже пульс не участился, когда я катапультировал его мозги в стену…» — Я тоже одного такого знаю, — тихо обронил он. — А сам? — Что «сам»? — уточнил на всякий случай Атлас. — Ты сам убивал когда-нибудь? Кого-нибудь из травоядных? Лис изумлённо уставился на собеседницу и развёл лапами. — Зачем вообще задавать такие вопросы? — Просто интересно, — хмыкнула Кармелита и посмотрела лису в глаза. Атласу очень захотелось сказать «нет», но, зная себя и лис в частности, прекрасно понимал, что его ложь тут же распознают. Поэтому, заглянув в янтарные глаза лисицы, он спокойно ответил: — Да. Я убивал однажды. — И что ты при этом почувствовал? — надавила лиса. — Страх за свою шкуру, — отвернувшись, ответил Атлас. — Потому что я нечаянно застрелил водителя автобуса. В котором я ехал. На который, ко всему прочему, ещё и нападали. — Ого. Нечаянно, — немного саркастически протянула лисица. — Скажи, Атлас, но ты ведь что-то почувствовал? — Ничего, — сознался лисёнок. — По крайней мере, ничего хорошего. Лисица не придумала вопроса ещё лучше, и потому Атлас вздохнул. — Я вообще не понимаю, зачем нам нужен этот разговор, — признался хищник, посмотрев на Кармелиту. — Ну а… ты чем занимаешься? Поёшь? — Для тебя — да. Будем считать, что так. — Я что, на каком-то особом счету у тебя? Уже? — С того самого момента, как ты ввалился в мой дом, — буркнула Кармелита и взглянула на Атласа. — А чего ты ожидал? Молодой и симпатичный лис заваливается в нору, говорит, что принёс поесть и вернулся, притащил с собой вооружённую крольчиху… Когда ты собирался мне сказать, что ты мало того, что городской, так ещё и комбинатный? — Это имеет значение? — пожал плечами Атлас. — Ну как бы да, — возмутилась лисица. — Вы же там ничего не можете. Ты хоть читать-то умеешь? Атлас потупил глаза: — Я учусь. — Ага, учится, — развеселилась рыжая. — Я всё ещё не понимаю, зачем ты затеяла этот разговор! — внезапно взвился Атлас. — И чего ты от меня хочешь?! — Затащить тебя в койку и настрогать пару-другую щенят, которых я хотя бы смогу назвать своими! Уши Атласа взвились на макушке, хвост неподвижно замер и стало трудно дышать. Он уставился на лисицу глазами размером с блюдце, не в силах подобрать ни слова. Примерно такого и ожидала Кармелита. Она взмахнула платками и отошла в сторону от лиса, оставив ему на любование только необычно длинный и пышный хвост. Оба дождались, пока осмыслят всё сказанное, и Атлас наконец-то набрал в лёгкие побольше воздуха… — Только ничего не говори, — оборвав его даже не на полуслове, а на полумысли, сказала Кармелита. — Я позволила своим чувствам овладеть мною. Атлас всё-таки решился заговорить после её слов: — Я и так слишком много пережил за последнее время, Кармелита. Мне кажется, что ещё чуть-чуть, и я больше никогда не захочу чувствовать вообще ничего. Ни плохого, ни хорошего. Кармелита взглянула на него через плечо. — И чего хорошего ты чувствовал за последнее время? Атласу снова пришлось сознаться абсолютно честно: — Почти ничего. Но, думаю, то, что было, когда я нашёл свой родной дом, было… хорошо. Кармелита кивнула головой и отдалилась от Атласа ещё дальше. Лис не смотрел, куда она уходит, и просто уставился себе под лапы. Смотреть на небо больше не хотелось, и этот странный разговор с почти незнакомой лисой у порога его старого, уже чужого дома, явно не расположил к размышлениям о том, как решить извечную проблему, о которой ему сказала Кос. Мысли сразу же перекинулись на происшествие прошлой ночи. Атлас плохо запомнил то, что происходило и даже что произошло, несмотря на то, что он буквально был там, пытался остановить её. Однако один момент в той погоне крепко вцепился в его память, будто клещ: как перед тем, как выстрелить, схватить Кос и прыгнуть, то, что он сделал… Кнопка круиз-контроля. Зачем это было нужно — он даже не помнил. Голова соображает совсем по-другому, когда летишь в буре на начинённой взрывчаткой машине. Лучше ли, хуже ли, — вот о чём стоило задуматься лисёнку. Тогда, в Буревестнике, это решение показалось ему единственным верным, но сейчас — стоило ему задуматься… А что, если бы он не нажал эту кнопку? Куда бы тогда доехал пикап крольчихи? Полкилометра? Километр? Она говорила совершенно верно — достаточно было вывернуть ей руль, пустить машину под откос, отправиться вслед за Карбоном и Чёрной Бетти. Достаточно было не включать круиз-контроль… Столько мелочей, и всего одной было бы достаточно, чтобы не произошло того, что случилось. Может быть, бомбы не взорвались бы. Может быть, они забрали бы с собой его и крольчиху. Могло бы произойти что угодно, но почему-то случилось именно то, что случилось. Атлас снова посмотрел на небо, а потом повернул морду к горе покрышек, которую перед ним облюбовала Компас, и направился к ней, погружённый в мрачные мысли. Мог ли он помочь ей? Сможет ли простить? Хочет ли убить? Лисёнок неловко споткнулся о какую-то арматуру, торчащую из земли, и, падая, напоролся на ржавый остов машины. Поцарапался. Не обращая на такие мелкие раны внимания, он встряхнул мордой и полез наверх, на гору, чтобы посмотреть на Город. Усевшись сверху и свесив рыжий хвост вниз, Атлас уставился на немного поредевшее скопление зданий на горизонте. В эту ночь Город был как никогда ярок: почти все окна в зданиях были залиты светом, на улицах стояли в пробках многочисленные гражданские и специальные автомобили. Подобно муравейнику, в который ткнули палкой, Город незримо залечивал сам себя. Издалека не было видно многих тысяч зверей, до сих пор разбирающих завалы, но если смотреть достаточно долго, то можно было поразиться их пугающей эффективности. А ведь всего несколько недель назад Атлас был запуганным, угнетённым хищником под номером семьсот два. Он хмыкнул про себя: а чего он хотел тогда? Найти дом? Вот он, его дом, совсем рядом, немного занят двумя лисицами и маленьким щенком. И, как бы этого ни хотел Атлас, как бы он ни старался, — он не мог вспомнить, почему хотел найти это место и что хотел сделать дальше. Возможно, было бы лучше, если бы этого никогда не случилось: так у него была хотя бы какая-то цель в жизни, но теперь её не осталось вовсе. Рыжий хищник чувствовал, что это был конец его истории, и, смотря на светящийся в ночи Город, ждал, когда из-за горизонта начнут выезжать титры, знаменующие его персональный финал. Не жизни, видимо, но чего-то такого, что раньше было ознаменованием её смысла. На его морду скатилась маленькая, прозрачная слезинка. Лис закрыл глаза и глубоко вдохнул, и тут же его уши дёрнулись, давая ему понять, что до конца ещё очень далеко. Атлас уловил странный посторонний шум. Поводив ушами в разные стороны, он без проблем определил, откуда он исходил, и прислушался сильнее. Это был звонкий звук работающего мотора. Судя по резкой смене тональностей, звук машины. Он немного напоминал треск генератора, но был не постоянным. Атлас чётко понимал, что он уже слышал этот звук, но не помнил, где. Однако он ассоциировался с приятным, несущим за собой заботу, защиту и помощь. Звук стремительно приближался, и Атлас, стоя на горе из покрышек, чётко осознавал, откуда он идёт, безотрывно наблюдая за этим местом. Его слух подсказывал, куда надо смотреть, а инстинкты не подвели: из-за очередной горы мусора, образованной вокруг остова автобуса, вылетел лёгкий горный мотоцикл со знакомым хищником за рулём. — Тик! — тут же догадался Атлас, смотря, как койот ловко управляется с двухколёсной машиной, огибая на ней разнообразные препятствия и иногда даже перепрыгивая через них. Улыбка, образовавшаяся было на морде Атласа, быстро сошла на нет, когда он подумал о том, что это может значить. Койот явно сорвался сюда не по своей воле и уж тем более — не просто покататься. В его движениях чувствовалась необычайная уверенность в том, куда он ехал и, главное, зачем. Атлас не стал спускаться: всё равно бы не успел, хотя койот пролетел мимо горы покрышек совсем близко и со шлифами затормозил у ночлежки, тут же заглушив двигатель. Атлас быстро поискал глазами Кармелиту и нашёл её прячущейся за одним из остовов машин, среди которых нашли приют и его родители. Когда же койот вынул из седельных сумок двуствольный дробовик с обрезанными дулами, лисье сердце ёкнуло и скатилось к кончику хвоста. Даже не подумав привлечь его внимание, лисёнок чуть ли не кубарем полетел вниз по покрышкам, пока Тик взвёл курки дробовика и откинул в сторону импровизированную дверь. Крольчиха хоть и считалась зверем маленьким, но была таковым относительно. Конечно, медведю или коню она бы ничего сделать не смогла, особенно в рукопашном бою, но Тик был лишь слегка больше Атласа, а его Компас однажды умудрилась положить на лопатки и оставить шрам под глазом. Когда койот приоткрыл «дверь», то моментально отшатнулся назад и упал на спину, получив довольно сильный удар сразу двумя задними лапками. Выпрыгнувшая из ночлежки Компас тут же подпрыгнула ещё раз и пинком отбросила в сторону обрез. Тик, молниеносно опомнившийся от удара, поднял голову и, рассмотрев нападавшую, быстро перекатился в сторону потерянного дробовика; но у крольчихи было что ответить на этот манёвр. Схватив койота за нижнюю лапу, она что было сил потянула, и до того, чтобы взяться за рукоятку, Тику не хватило каких-то миллиметров. Он приподнялся на локтях, но Компас уже вскочила на его спину, прыгнула выше и, как только тот взялся за дробовик, со всей силы ударила койота нижними лапками в затылок, из-за чего тот впечатался мордой в землю. Прыгнув перед ним, она схватилась за дуло дробовика и, навалившись всем своим весом, выкрутила оружие в лапе у койота. Раздавшийся выстрел мог посоревноваться с громом в деморализующем эффекте, и Атлас на миг остановился, глядя на замершую всего на мгновение картину: Койот смотрел на живую и невредимую крольчиху, а она смотрела на него. Не так давно они были закадычными друзьями и спорили о двигателях, а сейчас были готовы убить друг друга. — Предатель, — прошептала Компас. — Дура, — брезгливо ответил ей Тик. Крольчиха довернула дробовик ещё немного, и койот взвыл от боли в заламывающихся пальцах, оказавшихся в дужке спусковых крючков. Отпустив дробовик, он взмахнул лапой, не давая Кос развернуть его и навести дулами ему в голову, но крольчихе это было и не нужно. Перехватив его двумя лапками, она врезала прикладом по носу, отчего хищник уселся на земле мордой к Кос. Та ещё несколько раз махнула дробовиком, пытаясь задеть нижние лапы Тика, но тот ловко и уверенно уворачивался от её выпадов, пока не упёрся спиной в кузов машины, за которым пряталась Кармелита. Крольчиха тут же развернула дробовик, но койот пнул её под лапы, и в результате двустволка переломилась, обнажая патронник и выбрасывая вверх стреляную гильзу с целым патроном. Часть с прикладом осталась в лапках Кос, вхолостую ударив бойками воздух, а тяжёлое спаренное дуло клюнуло в песок. Компас не растерялась ни на секунду, тут же подбросив дробовик в лапах и закрывая патронник, но стрелять было уже нечем. Оружие в лапах у крольчихи превратилось в тяжёлую и не очень удобную железную дубину, но и это не остановило её. Вскрикнув от злости, Компас размахнулась им, но тут же получила очень чувствительный удар задней лапой койота, от которого улетела назад, выронив оружие. Тик, согнувшись пополам, схватился за целый патрон, упавший на землю, и хотел было встать, но на него сзади навалилась Кармелита, с неожиданной для Атласа ловкостью и проворством натягивая на его шею зеленоватый шоковый ошейник. Койот быстро оправился от этого, вскакивая на обе лапы, несмотря на всю силу, которую могла вложить в это лисица, и тут же оттянул удавку от шеи. Атлас снова остановился, разглядывая ошейник, и просто инстинктивно хлопнул себя по карману. Его городского ошейника с ним не было. В большом набедренном кармане тактических штанов, которыми он разжился в Конгломерате, было пусто, и он не мог поверить, что свыкся с ощущением лишней тяжести в этом кармане настолько, что даже не заметил пропажи. Но откуда он был у Кармелиты? Впрочем, задумываться об этом сейчас было глупо: ему оставалось бежать всего ничего, когда Кос, очнувшаяся после бесславного полёта, снова прыгнула на койота, садясь ему на шею и со всей силы оттягивая застёгнутый на горле ошейник. Койот начал пятиться назад, отчаянно маша лапами и пытаясь достать крольчиху, и, как только он зацепился лапой за её единственное ухо, то безжалостно схватился за него и сбросил Компас на землю, но тут же получил мощный удар прикладом в живот в исполнении Кармелиты. Сложившись пополам, он упал на спину, пытаясь восстановить дыхание. Лисица уже хотела наброситься на Тика, но в этот момент драка закончилась так же неожиданно, как и началась: подоспевший в конце концов Атлас бросился на неё, сбивая с ног, и уложил на лопатки, заглянув в глаза. — Остановись! — рыкнул он на неё, тут же перекатываясь к согнувшемуся пополам койоту и прикрывая его от очередной нападки крольчихи, которая пришла в бешенство, стоило Тику дотронуться до её единственного уха. — Стойте! Все! — крикнул он, разводя лапы в стороны. — Никому не двигаться! — Или что? — стирая кровь с мордашки, прохрипела Компас, поднимаясь на лапы. — Компас! — только рявкнул Атлас, и крольчиха сразу же успокоилась. — Что здесь происходит? — усевшись на земле, спросила Кармелита, разглядывая койота. — Откуда у тебя этот ошейник? — перешёл к делу лисёнок, показывая на шею Тика. — Он очень жмёт. Можно я его сниму? — прохрипел койот. — Откуда он у тебя? — повторил вопрос Атлас, пока лисица не хотела отвечать. — Это твой. Выпал из кармана, пока ты спал, — наконец-то созналась она. — Тик, не шевелись, — сказал койоту Атлас и потянулся к запирающему механизму на удавке. Задумавшись лишь на миг, Атлас понял, что забыл код от собственного ошейника. Помнил только начало: 2-1-2… А потом? Лис попробовал действовать наугад: 6-3… 7… Рыжий хищник прокрутил кодовую ручку влево несколько оборотов, как это было сказано в инструкции, и Тик это тут же заметил. — Что происходит, а? — всполошился он. — Я сбился. Не дёргайся, — серьёзно попросил Атлас и начал вводить код заново. После трёх неудачных попыток рыжий начал рыться в карманах в поисках прав, выданных травоядными, но через несколько секунд запаниковал: заветной красной карточки нигде не было. Паника накатила окончательно, когда он осознал тот факт, что здание УСС, где он восстанавливал её, лежит в руинах. И тот ленивец… Спиди, кажется, скорее всего мёртв. И то, что ему никто не поможет в Городе. Но, пока Атлас озабоченно хлопал по карманам, представляя, где он мог потерять права опять, Компас медленно и аккуратно подошла к лисице и взяла из её лап дробовик. Щёлкнув запорным механизмом, она откинула стволы и зарядила в них два свежих патрона, которые секундой раньше передала ей Кармелита. Только на щелчок обреза Атлас повернулся к этой странной парочке и кое-что понял. — Ошейник не выпал из кармана, — тихо сказал он, устраиваясь рядом с Тиком поудобнее. Компас навела оружие на койота. — Атлас, уйди, — сказала крольчиха. — Нет, — твёрдо ответил лис, поднимаясь на обе лапы. — Он сдаст нас Конгломерату. — Как будто нам есть куда идти, кроме Конгломерата. — Есть. Ещё как есть. Всегда есть. Куда угодно, но не в Конгломерат. Атлас ухмыльнулся. — А кто-то говорил, что не боится и даже желает смерти. — Не теперь, — буркнула Компас и повторила настойчивей. — Уйди. — Ты нужна Теодору живой! — вскинулся койот, но одноухая бестия дёрнула дробовиком: — Я не собираюсь гнить в его подвалах! И уж тем более — быть разменной картой в его многоходовках! — У нас нет выбора. Ты подставила всех нас. До единого. — Вы же те ещё хитрецы — выкрутитесь. Да, Атлас? — Убери ружьё, Кос, — попросил её лис, как только она обратила на него внимание. — Да оно даже не заряжено… — прохрипел Тик. — Будь я на твоём месте, то поосторожничала бы с такими выводами, — подала голос Кармелита. Лисица вышла вперёд и, порывшись в карманах куртки, извлекла несколько патронов, которые Атлас набрал в кузове Чёрной Бетти. Компас нехорошо ухмыльнулась, взводя курки. — Хочешь проверить, Тик? — Довольно, Компас! — внезапно для самого себя рявкнул Атлас и замер от собственного голоса. Он слышал не только эту фразу, не только с такой же интонацией, но даже очень похожим голосом… Но что самое главное — одноухая крольчиха послушалась и опустила дробовик дулом в землю. — Кармелита, — Атлас строго посмотрел на лисицу и повторил первый вопрос. — Ошейник не выпал из моего кармана, не так ли? — Нет, — игриво мурлыкнула она, доставая из кармана кучу смятой и промокшей наличности, из которой она коготками вытащила красную карточку с его мордой на ней. Атлас глубоко вздохнул. — Отдай. Деньги можешь забрать себе. — Это теперь моё, лисёнок, — довольно сказала лисица, расправляя и пересчитывая деньги. — Всё моё. — Это мои права. На них код от этого ошейника. — Ты что, его забыл? — недовольно уточнил Койот, сидящий на земле. — У меня есть для этого отличная напоминалка! — парировал рыжий хищник и снова протянул лапу в сторону Кармелиты. — Верни мне мои права! Лисица же сияла, как начищенный пятак. — Значит, на них есть код от ошейника? Позволь спросить: а как ты вообще заполучил такую штуку? Никогда не видела ничего подобного, — призналась лисица, разглядывая красную карточку в тусклом свете луны. — Я очень старался, — прошипел Атлас, но от следующих слов Кармелиты его сердце скатилось к кончику хвоста. Снова. — Комбинатный хищник, которого забрали туда ещё щенком, ЧЕСТНЫМ трудом добился того, что его отпустили травоядные? Атлас! Насколько широко, — она снова коротко глянула на карточку прав и с нескрываемым, едким сарказмом проворковала его старое «имя», — семьсот второй раздвинул и насколько глубоко он лизнул, чтобы сие произошло? Компас хмыкнула, довольная аналогией. Тик посмотрел на лиса; сам Атлас напряжённо промолчал. И только из этого молчания лисица сделала очень далекоидущие выводы. — Либо, — сказала она тише, — кому-то пришлось делать это за тебя. А ты шёл по их головам… Когда об этом догадался Теодор, Атласу не было так обидно. Когда до этого допёрла беспринципная воровка — было куда хуже. Впервые в жизни лис недовольно оскалился, показывая лисице зубы. — Ты бы и по нам прошёлся точно так же, как и по остальным, да, Атлас? — Те времена прошли. Я никого не предавал, как только вышел за пределы Комбината. — Но ты умеешь это делать. — Так же, как и ты умеешь шарить по чужим карманам, Кармелита! — Всего-то взяла посмотреть! — возразила лисица. — Зато теперь, в Городе… — Нам туда дорога заказана, — оборвал её на полуслове Тик. — Если вы ещё не в курсе. Туда никто не сунется. — Не с этой штучкой, — махнув правами, сказала Кармелита. — Да хоть десяток таких штук набери. Все права хищников отозваны до особого распоряжения. Нас разрешили убивать на улицах, и всё благодаря ей! — выпалил койот, показав пальцем на одноухую крольчиху. — Как будто раньше было лучше! — парировала Компас. — Раньше хотя бы можно было получить эти права! — напомнил ей Атлас. — А теперь они ничего не значат? — уточнил он на всякий случай. — Ничего, — подтвердил Тик. — Теперь для них даже наши жизни ничего не значат. Атлас укоризненно посмотрел на крольчиху, на мордашке которой отражалась серьёзная, глубокая работа мысли. Совершенно внезапно она сорвалась с места и ушла внутрь ночлежки, и хотя абсолютно все из присутствующих хотели задать ей один-единственный вопрос, но никто почему-то не решился этого сделать. Через несколько секунд Компас вышла из укрытия со своим помповым дробовиком и кинула его Кармелите. — Держи койота на мушке, — приказным тоном велела она, отходя к его мотоциклу. — Атлас, иди сюда. В ли́се взыграло природное любопытство, и он медленно подошёл к Компас. — С мотоциклом управишься? — поинтересовалась она. — В смысле? — Управлять сможешь? — Нет, — признался Атлас. — А на Буревестнике как было? Сел и поехал? Атлас коротко задумался об этом вопросе, но внезапно Компас глянула ему за спину, где ей подтверждающее кивнул Тик. Крольчиха закинула в седельные сумки скромные пожитки, которые набрала в норе, и уселась на заднее пассажирское место. — Залезай, — велела она Атласу, кивая на руль. — Кос?! — тут же взвился Тик, но лисица опасливо дёрнула дробовиком, и тот сразу же поднял лапы. — Кос, ты что задумала, а? — Не твоё… — начала было она, но, наткнувшись на такой же непонимающий взгляд Атласа, поправилась. — Я всё исправлю. Я расскажу им, кто это сделал. Тик замер на месте. — Типа явишься с повинной? — Вот ещё, — усмехнулась Компас, суя двустволку в сумку. — Я убью ещё больше. Сказав это, она хитро посмотрела на Атласа, одним лишь взглядом давая ему понять, что только что соврала. — Кармелита! — крикнула крольчиха лисице. — Это теперь ваш кормилец и защитник! Выменяешь это на код на правах. Никому не нравится, когда на его шее электрическая удавка. — Поняла! — крикнула она и внезапно уточнила. — А почему ты называла его предателем? Атлас вскинулся. — Действительно: почему? Компас нехорошо посмотрела на Тика и пояснила: — Потому что, по рассказам Олега и Шархана, он уехал с Фермы буквально за пять минут до того, как на них напали УСС. — Я за хлебушком ездил! — Тебе повезло, что остальные фермерские считают это совпадением, Тик. Касательно меня - я так не думаю. Компас взялась за заднюю рукоятку на мотоцикле и кивнула Атласу. — Залезай, Атлас. Лево и право не путаешь? — Вроде нет, — покачал головой лис, берясь за руль мотоцикла Тика. — Хорошо. С твоей стороны мотоцикла есть маленькая сложенная подножка. Зажми левый рычаг на руле и дёрни эту подножку вниз. Атлас много раз видел, как другие звери заводят мотоциклы, и поэтому управился довольно быстро. Компас объясняла всё довольно чётко, поэтому меньше чем через две минуты Атлас освоился с базовыми элементами управления. Грустно посмотрев на Тика, лис запрыгнул на его двухколёсное транспортное средство. — Я не знаю, что ты задумала, Кос! — крикнул им напоследок койот. — Но я поверю тебе, потому что Атлас с тобой! — Отведи лисиц в Конгломерат! — на прощание попросил у него лис. — И пристрой их там как-нибудь. Я вернусь. Кармелита опустила дробовик и с какой-то странной грустью посмотрела на странную парочку. Компас хлопнула лиса по плечу, рассказав ему, как включить единственную фару. Помойку залило довольно ярким светом, и после этого Атлас и Компас тронулись в путь. Рыжий хищник быстро управился с рулём и равновесием, на что крольчиха отметила, что тот был прирождённым водителем. Лис не побоялся разогнаться, несмотря на первый опыт за рулём мотоцикла; он пролетел всю свалку на первой передаче. Лишь вырулив на дорогу, он понял, как их переключать. В пустошах Кос немного потренировала его тормозить; обошлось даже без досадных падений, чему рыжий хищник был откровенно рад, учитывая, что на нём была довольно лёгкая одежда. Этот же факт мешал ему ехать быстрее: становилось настолько холодно, что прижавшаяся к его спине крольчиха казалась единственным спасением от холода. Упругий от скорости ночной ветер приятно гладил его морду, пока Атлас гнал по пустошам и дорогам, пользуясь исключительно наводками Кос. Крольчиха заранее предупредила лиса, что путь предстоит совсем не близкий, и посоветовала ему готовиться к долгой и изнуряющей поездке. Рыжий недовольно облизал морду, припоминая, что он почти не спал этой ночью, но сытный ужин в гостях у себя дома обеспечил его достойным запасом энергии. Лис сделал как учила Кос: прижал правую ручку, дёрнул левой ногой рычажок вверх и заметно ускорился к радости крольчихи. Ветер уже не казался ледяным, а пустая дорога с плавными поворотами не предвещала ничего плохого. Все дурные мысли из головы буквально выдуло ветром, когда Компас, немного всполошившись, похлопала его по боку и показала пальцем налево, на едва заметную грунтовую дорогу впереди по ходу движения. Атлас сбросил скорость, плавно заворачивая на неё, и тут же тормознул ещё, чуть не заглохнув: в темноте он не увидел, что дорога была далеко не ровной, а походила больше на стиральную доску. Взяв чуть правее, лис выкатил на обочину и снова смог набрать скорость. Крольчиха разглядывала дорогу до каньона и сделала неутешительный вывод: — Дорогу разбили грузовиками. — Думаешь, это был тот самый конвой? — Не весь. Атлас обернулся в сторону, куда кивнула крольчиха: там, в сумраке, светила цепочка фар. Больших фар. Звери успели выкатить мотоцикл в канаву у обочины и аккуратно уложить его на бок, после чего залегли на краю дороги. Фары приближались довольно долго. Атлас даже успел засомневаться: а не поторопились ли они с прятками? Может, стоило обогнать конвой? Но, когда колонна подъехала, лис потрясённо распахнул глаза: это были не обычные броневички или пикапы СКХ. По дороге, пронзительно звеня турбинами, катились огромные четырёхосные бронированные грузовики, украшенные чёрно-золотыми эмблемами УСС. Обвешанные чёрными матовыми панелями, они сами казались сгустками тьмы, из которых били ослепительные лучи света фар и прожекторов. Броневики ехали медленно, вяло мешая бронеколпаками колёс грязь, но эта неспешность была иллюзорна: из-за размеров колес машины двигались очень бодро. Пропуская колонну, Атлас ещё сильнее вжался в обочину. Но бронированные гиганты его не замечали. Было совершенно очевидно, что это не обычные звери: на таких гигантских машинах могли перемещаться только очень большие животные. Судя по всему, оперативники УСС вынесли определённый опыт из встречи с компанией медведей в тоннеле. Из задумчивости Атласа вывело прекратившееся мелькание красно-белых фар и ходовых огней. В наступившей темноте удалялся звук двигателей броневиков УСС. — Это тяжёлый эскадрон. — хмуро процедила сбоку Кос, — этих я в конвое не видела… — Куда это они? — Атлас испуганно обернулся к крольчихе. — Видимо, туда же, куда и все остальные. В каньон, — сердито сплюнула Кос и, развернувшись, побежала к мотоциклу. — Поехали! — Куда? — растерялся рыжий. — За ними?! Догонять бронированных колоссов совсем не хотелось . — Да нет же! — Компас выразительно всплеснула лапками, рассердившись на непонятливого лиса. — По другой дороге! — А-а-а!.. — слегка расслабившись, Атлас поспешил на помощь к Кос. Вдвоём они с трудом подняли байк. Кос прыжком влетела назад, запустив лапки под куртку лиса и вцепившись в мех; Атлас с размаху пнул педаль стартера. Выкрутив ручку газа, рыжий обернулся к насупившейся кроле: — Куда ехать? — Пока выезжай на дорогу и дальше, вслед за конвоем. Через полкилометра будет тропинка налево — там свернёшь. Лисёнок кивнул и, оттолкнувшись лапой, вылетел на разбитую дорогу. Полкилометра мотоцикл пролетел одним рывком — Атлас даже успел испугаться: а не догонят ли они конвой УСС? Но Кос дёрнула его мех левой лапкой — и он послушно повернул в пустыню. Мотоцикл петлял между камнями, кустарником и мелкими барханчиками песка — в нужный момент Кос дёргала мех левой или правой лапкой, подсказывая, куда следует повернуть. Атласу оставалось только послушно рулить в указанную сторону. Через пятнадцать минут пути они услышали отдалённый раскатистый гром. Кос дёрнула обе лапки, как бы натягивая узду, и Атлас остановился. Тишину пустоши нарушал только порыкивающий двигатель мотоцикла. — Что это было? — выдохнул рыжий. В ответ издалека донёсся глухой стук крупнокалиберного пулемёта. А в ответ едва слышно застрекотали штурмовые винтовки. — Там идёт бой! — пискнула Кос и задёргала мех на боках лиса. — Вперёд... Вперёд! Атлас вывернул ручку газа, и мотоцикл с рёвом сорвался с места, поднимая фонтаны песка и пыли. Ещё через пятнадцать минут такого ралли они заметили огни на горизонте, а над землёй в воздух взмыла очередь трассеров. Когда они подъехали поближе, стало понятно: в городке хищников, в каньоне, шёл бой. Судя по вспышкам разрывов и трассерам, части Конгломерата, огрызаясь, поспешно отступали под ударом крупной группировки УССовцев. Но в этот момент Кос отпустила мех правой лапкой и, слегка стукнув лиса кулачком, указала ему в направлении другого источника света. — То что нужно, — прошептала Компас, ухмыльнувшись. Стоило ей подняться, как Атлас тут же прижал её к земле, притаившись. Крольчиха даже огрызнуться не успела, как он пояснил ей странный поступок: — Ты-то ладно, травоядная, хоть и террористка. Со мной-то они что сделают? — Точно, — ответила Кос. — Сиди и не высовывайся, — сказала она лису, взяв в лапы обрез Тика, и тут же покинула укрытие, оставляя Атласа одного с кучей неразрешённых вопросов. Там рядком стояли разнообразные фургончики и грузовички с кучей антенн и эмблемами новостных каналов. Атлас даже увидел, как в луче света, перед чёрным силуэтом с камерой на плече, стоит бобёр в ярко-синем бронежилете с надписью «Пресса». И он был далеко не один: всего на показательную карательную операцию нагнали несколько телевизионных компаний и даже снабдили их охраной. В нескольких метрах от основного скопления военных журналистов стоял знакомый до боли чёрный четырёхдверный пикап УСС в антивандальном исполнении — на поднятой подвеске, с трубами силового бампера, рамы и порогов, усиленной рамой, массивными, как у грузовика, колёсными дисками и стальными «жалюзи» защиты окон и лобового стекла. Рядом, в свете фонарей телекамер, стоял саблезубый оленёнок в парадной форме УСС с парой десятков, а то и больше наградных планок и значков и уверенно отвечал на наперебой задаваемые вопросы прессы. — Ого! А вот это интересно! — прошептала Компас, ухмыльнувшись, и затем, прежде чем Атлас сообразил, что она делает, вскочила на лапки и, пригибаясь, поскакала к развёрнутой пресс-конференции. — Кос! Ты что творишь?! — зашипел ей в след Атлас. Но, поняв, что кролю не остановить, он, неэфирно выругавшись, вытащил из-за шиворота платок с черепом и начал торопливо натягивать его на морду. Подскочив к ближайшему фургончику, Кос осторожно выглянула из-за его бампера. Толпа журналистов стояла к ней спиной, а саблезубому оленю в глаза бил свет, поэтому её появление прошло незамеченным. — Так что же тут делает УСС? — раздался крик из толпы репортёров. Олень в парадной офицерской форме надменно вскинул морду. — Ту работу, которую всё это время не делали СКХ! — безапелляционно отрезал он. — И из-за этого был нанесён удар по нам. Собственно, хищники сами нам показали, кого они считают более опасным противником. Удар был нанесён по УСС! — олень горделиво стукнул себя копытцем прямо под узел галстука. — А не по этим тюфякам из СКХ! Тут он решительно вскинул копытце, в обвинительном жесте указывая в сторону Города. Кос непонимающе нахмурила брови и слегка мотнула мордочкой: она не поняла, причём тут хищники и СКХ. А олень продолжал тем же уверенным и хорошо поставленным голосом: — После проведённой хищниками беспрецедентной атаки на Город, Управление более не могло мириться с тотальным непрофессионализмом всех эшелонов Службы по Контролю за Хищниками! И мы официально объявляем: отныне мы берём ситуацию под наш контроль! — Кос!!! — сзади, нервно оглядываясь, подскочил лис с натянутой на морду чёрной банданой. — Пошли отсюда! — Я… Я не понимаю, о чём он… — проронила она, словно не услышала Атласа. — Какие хищники?! И при чём тут СКХ? — А что на данный момент происходит? — раздался громкий вопрос из толпы с микрофонами. Толпа одобрительно загудела, соглашаясь с вопрошающим. — На данный момент мы берём под контроль незаконное поселение, из которого, по нашим сведениям, и прибыл террорист-смертник, который атаковал штаб-квартиру Управления… Далее Кос не слушала. — Что?! — недоуменно нахмурив мордочку, как сомнамбула, она шагнула из-за бампера. — Зачем нести эту чушь, если не знаешь, что произошло?! Какой хищник?! Это сделала я! — Кос!!! — стараясь не высовываться из-за бампера, Атлас нервно косился на толпу с камерами. — Ты что творишь?! Пошли отсюда!!! Оказаться в прямом эфире вот таким образом ему совсем не хотелось. Но крольчиха растерянно-возмущённо оглянулась на него невидящим взглядом и, снова взглянув на оленя, шагнула вперёд, сжимая обрез в лапках. — Это всё враньё! — она начала поднимать голос. — Он лжёт! Это сделала я! Слышите?! На голос крольчихи начали оборачиваться журналисты. Атлас прижал уши и пригнулся за бампер. — Это я сделала! Это я погрузила бомбы на свой пикап и направила его на здание! Слышите, вы?! Я! Это вам за папу!!! Компас уже кричала, а в её голосе было возмущение, обида, злоба и… слёзы. — Поняли, вы?!.. — Кос вскинула обрез, направив его в объектив камер ближайшего оператора. — Что происходит? — саблезубый оленёнок тряхнул мордочкой и чуть привстал, стараясь выглянуть из-за толпы. — Зачем вы врёте?! — остервенело закричала крольчиха, возмущённо тряхнув обрезом. — Вы же отлично знаете, кто вас взорвал! — Твою мать! — яростно выдохнул олень в офицерской форме, мгновенно забыв о камерах, и рывком схватился за кобуру, висевшую под полой парадного кителя. Кос резко вскинула обрез — оленя с громким хлопком отшвырнуло на борт чёрного пикапа, кровавой медузой забрызгивая чёрно-золотую эмблему Управления Сил Спецопераций. Толпа журналистов испуганно замерла. Атлас выскочил из-за фургона телевизионщиков: — Кос, нет!!! Лис увидел, как она дёрнула ухом на его высказывание, но предпочла пропустить его мимо. Её лапки мелко дрожали, сжимая дымящийся дробовик. Щёлкнул замок двери, и из пикапа УСС вылетел крепкий вомбат в парадной форме без кителя, но в чёрном бронежилете, с ходу перехватывая пистолет обеими лапами. Кос опередила оперативника на едва уловимую долю секунды — обрез хлопнул ещё раз, и вомбат скрылся за носом пикапа, обернувшись вокруг своей оси, словно от мощного левого хука, и забрызгав весь правый передний угол кровавыми брызгами. Кос одним движением вышвырнула из обреза пару курящихся стаканчиков гильз, тут же загнав пару свежих патронов, и рывком лапы сомкнула оружие, одновременно направляя его на журналистов. Толпа синхронно отшатнулась от неё; некоторые бросились бежать, но операторы остались на месте, и красные лампочки на их камерах не спешили гаснуть. С каждой секундой на крольчихе оказывалось всё больше и больше света от прожекторов, закреплённых на камерах. Крольчиха, будто стоя на сцене, нетерпеливо ждала, пока на неё не направят все объективы. — Это сделала я! — громко и чётко крикнула Кос, с ненавистью обводя взглядом репортёров. — Я! Не хищники и не террористы! Я! — она эмоционально ткнула себе в подбородок стволами обреза. — Понятно?! Понимая, что им нужно сваливать, Атлас бросился к ближайшей машине — пикапу УСС. Но, распахнув дверь, он увидел чёрную «коробочку» микрофона рации на длинном витом шнуре, небрежно брошенную на сидении водителя. С нехорошим предчувствием рыжий выскочил из салона, нервно оглядевшись — со стороны каньона к ним приближалось несколько пар фар. — Ко-о-ос! — Атлас подскочил к крольчихе. — Всё, они всё поняли! А мы уходим! Сюда едут солдаты! Компас недовольно кивнула ему и, коротко взглянув через плечо на салон пикапа, уверенно приказала: — Лезь за руль, Атлас. Там твой размер — ты поведёшь! Лисёнок кинулся в салон. Торопливо повесив микрофон рации обратно в держатель, чтобы не мешался под лапой, Атлас выжал педали и, воткнув передачу, повернул ключ — и вдруг сообразил, что Кос назвала его по имени. Его имени. И сделала она это, когда каждое её слово записывали на самые современные устройства телевещания. Тряхнув ушами, лис схватился за оставленный в замке зажигания ключ и повернул его до упора от себя. Машина рыкнула стартёром и мирно заворчала на холостых оборотах, и только в этот момент к нему в салон запрыгнула крольчиха. — Трогай! — крикнула она ему, но Атлас растерялся. — Я не знаю как… — взволнованно сказал он, показывая на своё место, на котором не было ни привычных ему трёх педалей, ни рычага переключения передач. К счастью или нет, но Компас разбиралась в машинах намного лучше лисёнка, поэтому, бегло оглядев кабину, она схватилась за какой-то небольшой рычажок и приказала: — Тормоза зажми! Как только он это сделал, машина чуть подалась вперёд, качнувшись на заблокированных колёсах. Атлас отпустил тормоз и переставил ту же лапу на педаль газа, уверенно набрав скорость. Развернувшись и поехав в другую от приближающихся машин сторону, Атлас посмотрел на крольчиху. Она положила дробовик на колени и склонила голову. — Зачем ты убила тех двоих? — тут же спросил он. — Потому что либо я их, либо они меня, — агрессивно рявкнула одноухая. — Теперь, пока я жива, — вам будет не так туго. Они будут гоняться за мной. Кто знает, может, даже других хищников на это дело подрядят! Атлас перевёл хмурый взгляд на лобовое стекло, где не было видно ровным счётом ничего. Несколько минут они ехали в полной тишине, пока он не бросил педаль газа и не прижал тормоз, резко разворачиваясь. — Куда теперь? — поинтересовалась кроля, которую такой резкий поворот даже не удивил. — Нам надо в каньон. Прорвёмся на этой машине как можно дальше, спасём кого сможем. — А с ними куда? — В Конгломерат. — Там мы точно пропадём, — нехотя отозвалась Кос. — Если поможем кому-то там, то нет. Особенно если там есть кто-то из Конгломерата. — Лишние стволы никогда не помешают, — усмехнулась крольчиха на соседнем кресле. Атлас смерил её недовольным взглядом, и на этом разговор закончился. Дальше крольчиха работала навигатором, подсказывая лисёнку, куда и как надо ехать. В какой-то момент Атлас в лучах восходящего солнца смог увидеть ужасно знакомый раскол в сплошной скале, низ которого какие-то не в меру талантливые звери обставили под один гигантский череп с двумя мощными бивнями. Сейчас, впрочем, вход был хорошо освещён, а одна из глазниц черепа густо коптила чёрным дымом. И, хотя когда Атлас был здесь в последний раз, то был ещё маленьким зелёным лисёнком, он отчётливо помнил странные блики, о которых ему рассказал Генри. Там сидели стрелки Конгломерата. Видимо, засадить одному такому бойцу гранату было плёвым делом. — Ты действительно собрался поиграть в пацифизм, Атлас? Атлас промолчал, продолжая подруливать тяжёлой машиной на неровной почве, которая после дождя ещё и размокла. Пикап уверенно месил рифлёными покрышками глину, приближаясь ко въезду в поселение Хищников. — Ты серьёзно?! — ещё раз вскрикнула Компас. — Серьёзнее некуда, — ответил лис. В ответ Компас усмехнулась и бросила дробовик на торпедо. — Тогда нам понадобится что-то покруче. С этими словами она встала с места и залезла на задний диван, проверяя его. Несколько минут всё было тихо, пока на сиденье рядом не прилетел какой-то пистолет. — Это тебе. — Нет, — жёстко ответил Атлас, — всякий раз, когда я берусь за эту штуку, кто-то умирает. — Ну так и в чём проблема? — И что-то мне подсказывает, что погибнет много зверей! — Как пожелаешь, — равнодушно пожала плечами крольчиха, высунувшись вперёд, и снова скрылась где-то сзади. Атлас долго не мог рассмотреть, что там творится, да и не особо хотел. Лишь когда салон наполнился прохладным свежим воздухом, он обернулся назад на долю секунды посмотреть, что происходит, и увидел, что Компас вылезла наружу, в кузов пикапа. Лис вернул внимание на дорогу, но вдруг уши дёрнулись, улавливая еле слышный смех. Прислушавшись и расставив уши как можно шире, Атлас понял, что смех не простой. Кос с трудом его сдерживала, зажав мордочку лапкой, смотря на что-то в кузове пикапа УСС. — Компас! — наконец позвал он. — А?! — её мордашка появилась в люке наружу. — Что у тебя там? — Плохие новости и хорошие новости! С какой тебе начать?! — крикнула она, продолжая улыбаться. Атлас пожал плечами и решил наугад: — Давай с плохой! — Ну тогда вот тебе плохая новость! УСС взялись за хищников очень серьёзно! — Без тебя знаю! — крикнул ей лис в ответ. — А что тогда хорошие новости? — А то, что скоро вся эта серьёзность вот-вот обернётся против них самих! — с громким, заливистым смехом ответила Кос. Атлас поправил зеркало заднего вида, висевшее на лобовом стекле, и смог рассмотреть, что крольчиха держится за какую-то чёрную металлическую ручку, которая болталась в воздухе. Судя по воронению и угловатым формам, это было оружие, закреплённое в кузове на станке, — об этом лис мог судить, пройдя двухнедельный курс молодого бойца в Конгломерате. Но что это было за оружие — он ещё не знал. — Кос, что это такое? — крикнул он назад. Крольчиха запрыгнула обратно в салон и оказалась с ним рядом. — Можешь в каньон задом сдать? Или прямо там развернёмся? — Да что за хрень ты там нашла? — повторил вопрос Атлас. Компас опять весело надула щёчки, сдавливая странный, истеричный смех. — Автоматический гранатомёт. Одной очереди из такого хватит, чтобы выкосить половину каньона, Атлас. Десять секунд — сотни жизней. Лис понимающе кивнул, не отрывая взгляда от дороги. — Теперь понятно, в чём смысл твоих плохих новостей. — Рыжий, с такой пушкой нам не страшны ни слоны, ни носороги! — Хорошо, но давай обойдёмся без лишнего насилия, — буркнул рыжий. — И что же ты собираешься сделать? Атлас смерил крольчиху взглядом: — Смотри и учись. Он вжал педаль газа до упора, когда въезд в поселение хищников стал виден отчётливо. Разогнав тяжёлую машину до разумного предела, лис направил её точно между двух трёхосных броневиков УСС и ловко проскочил между ними до того, как они успели сделать хоть что-то. Влетев в каньон, Атлас с трудом узнал это место: от мирного существования хищников не осталось и следа. Внутри поместились несколько других машин УСС, включая такие же пикапы, на котором они ехали сейчас. Повсюду стояли хорошо знакомые лису пилоны для дистанционной подзарядки ошейников, к которым тянулись мощные силовые кабеля. Наверху, почти на откосах каньона, стояли те самые серые коробки, извергающие в небо клубы чёрного дыма; повсюду ходили вооружённые травоядные. Их работа не кончалась даже ранним утром. Не раз и не два лис замечал какие-то странные палатки, в которых стояли длинные, невольничьи очереди хищников, пока что закованных в конвойные цепи. В окружении вооружённых травоядных они входили в палатки, где их ставили на учёт — выдавали личный номер и надевали на них ошейник, с которым они не расстанутся до конца своих дней. Но, довольно быстро проехав почти до самого конца каньона, Атлас вдруг увидел знакомую площадь и тут же вжал тормоза пикапа в пол. Сделал он это для того, чтобы не врезаться в другие машины УСС, и резко сдал назад, в миг разобравшись с непонятной для него автоматической коробкой передач, а затем, вывернув руль в сторону, развернулся. Кос, вцепившись в ремень безопасности, который накинула на себя в последний момент, только благодаря ему не летала по салону, как маленький серый мячик. Атлас резко обернулся и посмотрел на другие машины. Первое, что бросилось в глаза, — кровь. Много крови, и он точно мог сказать: её здесь было так много из-за хищников. Спецназ тоже нёс потери, и, судя по тому, что машины встали в единый строй, именно отсюда они услышали стрельбу. Здесь завязался бой, который в данный момент перетёк в обычную осаду. Части горных стен были закрыты клубами дыма — Атлас хорошо помнил эту тактику, ещё когда СКХ загнали его, Генри и Кос в подземном клубе. Но, судя по всему, она оказалась не очень эффективной, и остатки хищников всё ещё довольно успешно оборонялись. — А вот и Конгломерат, — отозвалась Компас, глядя через сидения назад. — Ещё огрызаются. — Как гранатомёт называется? — внезапно для самого себя спросил лис. — АПГ тридцать пять, — пожав плечами, сказала одноухая. — А тебе зачем? — Давай за него, — велел ей рыжий, глядя в фиолетовые глаза крольчихи. Компас улыбнулась чуть шире обычного и полезла назад. В стане травоядных никто не удивился прибывшему подкреплению, и поэтому даже не заметили того, как за тяжёлым станковым гранатомётом показался маленький силуэт. Немногие даже насторожились, когда у силуэта вместо двух ушей оказалось только одно. Никто не придал внимания тому, что крольчиха оттянула верёвочку, взводящую оружие. Лишь когда она щёлкнула предохранителем, переключив его в автоматический режим стрельбы, у машины, на которой она стояла, зажглись фары, показывая всем, кто это был на самом деле. Компас не удержалась и, вздёрнув исполинский ствол, сделала короткую очередь из четырёх выстрелов. Серия взрывов громом прокатилась по каньону: снаряды, пущенные крольчихой, взорвались на вершине отвесной скалы и каменной крошкой посыпались на головы штурмовиков. Когда на неё обратили внимание, она уже опустила оружие и водила им по горизонту намного ниже. — Внимание, идиоты! — вдруг раздался усиленный системой громкой связи машины голос Атласа. — В кузове этой машины стоит одноухая бестия, в одиночку снёсшая весь ваш штаб! В своих маленьких лапках она сжимает курок а-пэ-гэ тридцать пять — автоматического гранатомёта. Так что если у вас ещё остался инстинкт самосохранения, то вы сложите оружие и отойдёте в сторону, чтобы мы с ней могли помочь нашим друзьям, которых вы сейчас пытаетесь выкурить из их же дома. В противном случае она проделает в каждом из вас по дырке размером с вас самих! Атлас отнял ото рта обмылок микрофона. Как же хорошо, что на приборной панели служебного пикапа все кнопочки были помечены как специально для него — картинками, причём для имбецилов. Прижав микрофон к груди, он глубоко вздохнул, понимая, что ещё ни разу в жизни не пытался угрожать травоядным. Тем более — вооружённым. Тем более — такому количеству. Вот как раз количества Атлас и не учёл. Травоядные, чьи морды были закрыты противогазами, начали постепенно, один за другим, оборачиваться на возмутителей спокойствия, а с другой стороны каньона начало появляться их настоящее подкрепление. В пыли, поднятой пикапом, постепенно появлялись линии лазерных целеуказателей, которые заставили лиса юркнуть под торпеду, пока зелёные и красные точки искали по стеклу цель. Но Атлас решил идти до конца. — Не подставляйте себя и своих друзей! Я знаю это, потому что они у вас такие же, как и у нас! Мы можем разойтись без лишних жертв и пролития крови! Послышался звук, будто где-то вдалеке били двумя деревяшками друг о друга. Пуля пробила лобовое стекло, и на лиса посыпалась мелкая крошка, как вдруг до него дошло: стреляли не по нему! Целились в Компас! — Ну же, ребята, давайте, — взмолился он, глядя, как крольчиха перепрыгнула на другое, менее удобное место, уходя с линии обстрела. — Атлас?! — рявкнула она ему, на секунду оборачиваясь в салон. — Чего они ждут?! — гаркнул он, и в тот же момент лобовое стекло прошила ещё одна пуля, но на этот раз ушла в задний диван. — Кто?! — Те, за кем мы сюда пришли! — Это что, был твой грандиозный план?! Атлас сжался на водительском сидении в маленький клубочек и мелко кивнул, понимая, насколько глупо он поступил. Ещё одна пуля ударила по машине, и лис уже хотел смириться со своей смертью, а Компас всё равно собиралась продать свою жизнь подороже и рывком направила ствол гранатомёта в бесстрашно наступающих штурмовиков. — Назад! — рявкнула она. — Не двигаться! Стрелять ей тоже не хотелось. Она не одна понимала, что выстрел на таком близком расстоянии убьёт и её саму. Но внезапно её ухо взвилось вверх, подобно знамени. Все, кто шёл в атаку, насторожились и замерли. Где-то в пещере зарычал огромный двигатель. Атлас, в тот же миг распрямившись, поставил уши торчком. «Слышите?» — вспомнил он слова Генри. — «Кажется, это звук одиннадцатилитрового v-образного дизеля». Это был он — Атлас не спутал бы этот звук ни с чем. Сколько он катался на гантраках Конгломерата, сколько видел их в самых разных состояниях, и сегодня ночью он мог снова увидеть эту машину в действии. Звук вылетающего из подземного гаража грузовика появился неожиданно и резко, будто его прибавили искусственно. Выбив бронированным отвалом хлипкие створки глухих деревянных ворот, восьмитонник вылетел на улицу, ревя двигателем, как монстр, и выпуская в воздух две мощные струи чёрного дыма. Передние рулевые колёса даже оторвались от земли, и, как только морда грузовика рухнула на землю с тяжёлым металлическим звуком, водитель Конгломерата вдолбил в задние о́си всё, что у него было. Тяжёлая и неповоротливая машина с буксом сорвалась с места, стремительно набирая скорость для того, чтобы тараном проломить штурмовое кольцо. Атлас вскочил на своём месте ровно в тот момент, когда с яростным ударом железа о железо грузовик столкнулся с двумя машинами УСС и буквально раскидал их в стороны, будто те были пластмассовыми. — Погнали! — тут же рявкнула ему Компас. Атлас дёрнул ручку коробки передач вниз и ударил нижней лапой по маленькой правой педали. Пикап сорвался с места так быстро, что рыжего вжало в кресло и лапа волей-неволей сползла с акселератора — и как раз вовремя. Атлас врезался в «причал» гантрака, и от удара у грузовика раскрылись задние створки, в которых сразу же показались несколько стволов и очень хищные взгляды. Чтобы у бойцов Конгломерата не осталось сомнений в том, кто им помог, Атлас даже высунулся с места, маша им лапой. — Мы свои! — попытался кричать он, но из-за рёва движков его никто не услышал. Не прошло и секунды растерянности у хищных зверей, как Компас дала им понять, кто они, так, как она умела это делать лучше всего: делом. С залихватским смехом она опустила ствол гранатомёта и самозабвенно зажала гашетку. Автомобиль начало дёргать на ходу в такт отдаче огромного ствола: вся энергия через станок, закреплённый в кузове, передавалась машине. Несколькими короткими очередями крольчиха накрыла почти все машины УСС, и через секунды в каньоне вспыхнул мощный пожар. Горела топливно-масляная смесь, и многие штурмовики остались без средств для намечающейся погони. Атлас активно подруливал, стараясь держать машину ровно за грузовиком, но хищники махали ему, чтобы он убрался из их зоны обстрела. Внезапно короткая очередь прошила весь салон пикапа, и Атлас невольно согнулся, прижимая уши, чтобы те не попали под шальную пулю. В ту же секунду бок гантрака разорвало в нескольких местах: броня буквально взрывалась, пули шили её насквозь и кто-то внутри упал, выронив оружие. Остальные бойцы огрызнулись всем, что у них было, но не выбросили труп. Атласу показали куда-то пальцем, и, посмотрев в сторону, лис увидел огромного слона с гигантскими бивнями и огромным пулемётом под его размер. — Атлас! — крикнула Компас в кузове. Лис сообразил на ходу: станок не давал ей повернуть своё оружие в его сторону. Рыжий мигом решил попробовать то, что он лишь однажды видел, и то — в исполнении Компас, и дёрнул ручку стояночного тормоза между сидениями вверх. Колёса пикапа заблокировались, и тяжёлая машина потеряла управление. Атлас чувствовал, как задние колёса уходят куда-то в сторону, и пытался работать рулём, но едва ли понимал, что происходит, кроме того, что происходит ровно то, что ему было нужно: кузов машины поворачивался в сторону слона. Ещё несколько долгих секунд, за которые штурмовик успел дать очередь по пикапу, и наконец-то пулемётчик оказался у маленькой крольчихи на мушке. Злобно усмехнувшись, одноухая бестия зажала спусковой крючок, и гранатомёт выдал оставшиеся в коробе заряды прямо в слона, и ни один из них не попал в цель, зато поднял вокруг слона такую мощную пылевую завесу, что он ничего не мог рассмотреть, а осколки от них ранили его в ноги. Атлас подтянул ручку тормоза чуть выше, прижал кнопку и опустил её вниз к радости счастливо заворчавшей мотором машины, которая стала немедленно набирать скорость. К тому времени как тяжеловес опомнился и вышел из пылевой бури — от машин уже простыл всякий след. Атлас как раз пристроился сзади грузовика, но даже он заметил, как сильно его машина потеряла в скорости. Нагружённый гантрак, несмотря на исполинский двигатель, просто не мог справиться со своим весом, и его движение едва ли можно было назвать стремительным. Грузовик с ходу втиснулся в узкую расщелину, пару раз чиркнув стальными бортами о камни, и вылетел из пасти черепа на вольные поля, а сразу вслед за ним — пикап Атласа и Кос. То, что дорогу им не заблокировали броневиками, показалось счастливой случайностью, но оказалось, что это было не так: тяжёлые трехосные машины развернули башенки с крупнокалиберными пулемётами в их сторону и открыли огонь из всех орудий. Кос взвизгнула от страха, когда гигантская бронебойная пуля пролетела там, где должно было быть левое ухо, и врезалась в кузов машины, разрывая сталь на куски. Ещё несколько снарядов прожужжали совсем рядом от Атласа — слева и справа от него, высекая искры или с нехорошим жужжанием проносясь дальше. От прямых попаданий в любую часть кузова машину чуть не подбрасывало и подталкивало вперёд, и поэтому он вдавил педаль газа глубже, выкручивая руль и обгоняя гантрак Конгломерата, который уже начал огрызаться ответным огнём, но безуспешно. Ему и Компас крыть было больше нечем: гранатомёт израсходовал весь боезапас, и крольчиха просто физически не могла его перезарядить: для этого был нужен зверь побольше. Когда расстояние между ними увеличилось настолько, что стрельба перестала быть эффективной, у броневиков зажглись фары и в воздух над ними взвились клубы дыма. Исполинские колёса повернулись в их сторону, и машины УСС одна за другой тронулись в путь, по-настоящему стремительно набирая скорость. В кузове грузовика один из бойцов — матёрый рысь с рассечённым глазом — бухнул на пол сошки бронебойной винтовки и зарядил полный магазин огромных патронов с едва заметным чёрным колечком между пулей и гильзой. Грянул выстрел, и Кос, до этого прохлаждавшаяся на задних сидениях, куда спряталась от огня башенных пулемётов, будто опомнилась от этого. Она вскочила на лапки и запрыгнула на переднее сиденье, обращаясь к Атласу, который сидел за рулём: — Если они нас догонят, то уже ничего не спасёт! Они раздавят нас, как консервную банку! Атлас поглядел на гантрак, тащившийся справа-сзади, и нервно облизнулся. — Они не могут быстрее… — Так а я о чём! — Надо им помочь! — рявкнул на неё Атлас. — И что ты предлагаешь?! — Не знаю! — крикнул лис. — Это же практическая проблема?! Так решай её! Глазки крольчихи раскрылись то ли от удивления, то ли от уважения. Она забралась чуть ли не на самого Атласа и посмотрела на приборную панель за рулём. Рыжий всё равно в ней ничего не понимал, а Кос — очень даже. И, когда она увидела стрелку тахометра, лежащую в левом положении, она нехорошо улыбнулась. — Это, конечно, не Буревестник, — начала она, залезая на задние сидения, — но попробовать такое я всегда хотела! — Что? — крикнул ей вслед Атлас, оборачиваясь. — Держи ровнее и прижмись к грузовику спереди! Когда я скажу топить — педаль газа в пол! Понял?! — Да! — без лишних вопросов ответил Атлас и повернул чуть правее, вставая ровно перед гантраком. Одноухая крольчиха, вылезшая в открытый кузов пикапа, замахала лапками, привлекая внимание водителя. Волк за рулём быстро заметил её и толкнул в бок напарника в кабине, который держал наготове дробовик. Он-то и высунулся из кабины — небольшой пустынный шакал песочной расцветки. — Надо разогнать вас! — крикнула ему Кос, сложив лапки в «рупор» у мордочки. — Они раздавят нас! Шакал передал слова волку за рулём, и тот, не раздумывая, кивнул. Помощник протянул лапу в вопросительном жесте «Как?». — Давай лебёдку! — крикнула ему крольчиха, но шакал приложил раскрытую ладонь к и без того достаточно большому уху. — ЛЕБЁДКУ!!! — заорала что было сил одноухая, показывая на бобину со стальным тросом, закреплённую на бампере гантрака. Водитель Конгломерата понял, чего от него хотела крольчиха, и быстро согласился, тут же объясняя это шакалу. Тот на миг удивился такому плану, но потом кинул дробовик на пассажирское сиденье и вылез из кабины на длинный, покатый капот грузовика. Расстояние между броневиками УСС и машинами хищников быстро сокращалось, и вскоре они вновь открыли огонь из крупнокалиберных пулемётов, но на ходу, подпрыгивая на неровной земле, бо́льшая часть огромных пуль уходила в небо или, наоборот, в землю, а на такой дороге не спасала даже стабилизация ствола: как можно было стабилизироваться, если дуло пулемёта упиралось в броневик сверху и могло попросту прошить собственную броню? Однако это преимущество было двояким — все, кто был в кузове гантрака, так же не могли нормально отстреляться, хотя у них было намного больше простора для творчества. Рысь с бронебойной винтовкой расстрелял уже шесть или семь магазинов, но никакого значительного вреда броневикам не нанёс, если не считать одного разбитого триплекса. Из-за этого один броневик, водитель которого вынужден был высунуться наружу, держался чуть поодаль, работая из пулемётов, а другой уверенно пошёл на сближение. Атлас видел всё это в зеркалах заднего вида, а обернувшись, понял, что помощник водителя уже добрался до переднего бампера грузовика, держась одной лапой за его решётку, нащупал рычаг разблокировки и взялся за мощный крюк. Лис за рулём пикапа, несмотря на свистящие вокруг пули УСС, которые лишь по счастливой случайности ещё никого не задели, сбросил скорость. Прижавшись почти вплотную к бамперу грузовика, Атлас внезапно услышал страшный грохот совсем рядом: броневик догнал их и подскочил на кочке, оторвав все шесть своих колёс от земли и грохнувшись всей своей тушей обратно на землю. Башенка с пулемётом развернулась в их сторону, и в тот же миг крюк от лебёдки гантрака оказался в лапках Кос. Вцепившись в него, она согнула заднюю лапку в колене, цепляясь ей за станок автоматического гранатомёта, и что было сил заорала назад Атласу: — ТОПИ!!! Лис вжал педаль акселератора до упора, и крюк от грузовика чуть не вырвало у неё из лап, но она удержала его, а шакал предусмотрительно не стал блокировать лебёдку, и тяжёлый стальной трос свободно разматывался, позволяя лису набрать дистанцию. В ту же самую секунду по тому месту, где только что ехал пикап, ударила мощная очередь, разрывая землю перед гантраком десятками маленьких взрывов. Шакал хотел было рвануть на бок капота, укрывшись самой тяжёлой частью грузовика — двигателем — но его заднюю лапу разорвало в области бедра, а грудная клетка открылась нараспашку. Хватка ослабла, и безжизненное тело свалилось под колёса гантрака. Грузовик почти не заметил этого препятствия, а броневик продолжал самозабвенно палить по пустому месту. Глаза Компас расширились от страха, когда она осознала, что на бобине лебёдки остался последний слой троса. — Тормози! — крикнула крольчиха, когда поняла, что трос вот-вот закончится. Атлас отпустил газ, резко обернувшись, и тут же вжал тормоза. Машина сразу не остановилась: её рифлёные колёса оставили две глубокие борозды в грунте, а Компас по инерции пролетела весь кузов пикапа вместе с крюком в лапах и врезалась в стекло, разделяющее салон и открытый кузов. Моментально опомнившись от удара, она, не дожидаясь, когда машина встанет окончательно, зацепилась за станок снова и рявкнула: — Едем! Броневик перестал стрелять и бросился догонять свой пикап, почему-то потеряв всякий интерес к гантраку, по которому палили из другой машины. Трос между пикапом и грузовиком провис, но крольчиха, одним прыжком преодолев весь багажник, наконец-то зацепила крюк за фаркоп. — А теперь топи что есть сил! — крикнула она Атласу, и он тут же подчинился. От резкого набора скорости Компас откинуло назад, и она не успела зацепиться ни за что, кроме этого самого троса, который несколько мгновений оставался расслабленным, а потом натянулся как струна. Пикап Атласа страшно дёрнуло назад — так сильно, что он приложился грудью о рулевое колесо и это выбило из него весь дух. Судорожно вздохнув от боли, лис выпрямился в водительском кресле и вдавил педаль до тех пор, пока она не упёрлась в ограничитель. Компас, висевшая на стальном тросе, поджав под себя лапки, подтянулась обратно и поняла, что её трюк сработал: как только лебёдка размоталась, пикап потянул грузовик вперёд, добавляя тяжёлому гантраку невиданной для него прыти. Расстояние между дальним броневиком начало увеличиваться, а тот, что их доставал, не мог держаться с ними вровень и начал отставать, однако сдаваться явно не собирался. Башенка с тяжёлым стволом вильнула в обратную от пикапа сторону, и длинное дуло исторгло из себя длинную очередь, накрывшую кабину гантрака: все стёкла и зеркала немедленно снесло ураганным огнём, стойки крыши разорвало в металлические крошки, стену за кабиной, которая была сделана из брезента, превратили в дуршлаг. Но двигатель грузовика был защищён, и поэтому, когда пальба прекратилась, из-за торпедо выскочил живой и очень рассерженный волк, тут же вскакивая на своём месте и мощным пиком двумя задними лапами выбивая растрескавшееся стекло наружу. Между тем брезент разорвали окончательно, и в сторону броневика высунулось длинное дуло с массивным пламегасителем на конце. Волк за рулём прижал уши и зажмурился, и, как только грохнул выстрел, тормозными газами ему чуть не задело глаза. Бронебойная пуля, пущенная рысем, вошла в зазор между башенкой и корпусом броневика, и её намертво заклинило. До травоядных внутри быстро дошло, что это могло значить, и потому водитель машины пустил в ход последнее средство — таран, которого так боялась Кос. Грузовик Конгломерата чуть не перевернулся, получив сокрушительный удар в бок, а волк за рулём с трудом справился с управлением, когда его восьмитонная машина встала на два колеса из четырёх. Учитывая то, что сейчас они были надёжно связаны между собой, Атлас понимал: если гантрак рухнет на бок — это будет конец игры. Быстрее ехать он уже не мог, но внезапно к нему подскочила Кос и взяла в лапку пистолет, который кинула ему перед всей этой заварушкой. — Я выстрелю в воздух. В этот момент — бросаешь газ и уводишь машину направо. Лису ничего не оставалось, кроме как довериться ей. Он кивнул и уставился вперёд, стараясь объезжать по ходу движения всё, что могло попасться на пути. Компас забралась обратно в кузов и взяла пистолет на изготовку, внимательно следя за броневиком. Большая тяжёлая машина как раз отъехала подальше, чтобы на этот раз наверняка снести гантрак своей тушей, и, как только его передние колёса повернулись в обратную сторону, Компас направила пистолет в сторону Атласа и пальнула в небо. Лис отпустил педаль газа и резко вывернул руль до упора. Машина резко затормозила и пошла в занос по песку, удерживаемая стальным тросом. Грузовик Конгломерата резко потерял в скорости и, сам того не понимая, пропустил выпад броневика мимо себя. Травоядные зацепили капот гантрака задним бампером, но самое главное — колёса подмяли под себя стальной трос, соединявший грузовик и пикап. В этот самый момент Кос сделала ещё три выстрела — и крюк, державшийся на пикапе, разлетелся на осколки. Тяжёлый трос упал на землю. Тут же переднее правое колесо броневика намотало его на себя и застряло из-за этого в одном положении, лишая броневик травоядных управления. Гантрак лишь слегка подтолкнул его стальную тушу в корму — и тот ушёл в длинный неконтролируемый занос. Напоследок грузовик дёрнуло чуть сильнее — и с него сорвало лебёдку вместе с силовым бампером. Тяжёлый барабан весело попрыгал в сторону трёхосной машины и сильно стукнул её в борт, не вызывая никаких повреждений. Компас смотрела на всё это, держась за ручку в кузове пикапа, и думала, что делать со вторым броневиком, но внезапно её глаза расширились от удивления: вторая машина, не успев вырулить в сторону, с тяжёлым стальными гулом врезалась в первую, и они остановились. Атлас, выглянув в окно, тоже увидел это, а сразу после — счастливый взгляд Компас. Коротко показав ей большой палец, он сбросил скорость и поравнялся с избитым, расстрелянным гантраком. Радости внутри него никто особо не испытывал. Потерь у хищников было слишком много: к стенам кузова уже были усажены трое обездвиженных зверей. Сомнений в их смерти не оставалось. В живых каким-то чудом остался водитель, рысь-стрелок и молодой гепард, который будто и не принимал участия в перестрелке. Рысь согнулся над бортом и поманил Атласа внутрь. Компас снова оказалась на сидении рядом с ним и заявила: — Как будто мы без них не доедем. Атлас поискал глазами знакомые рычажки и нашёл кнопочку круиз-контроля там, где искал: с торца подрулевого рычага для управления дополнительным оборудованием. Нажав её, он начал вылезать из окна на капот, а выходя, напомнил Компас кое-что очень важное: — На машине может быть устройство слежения. Крольчиха удивлённо раскрыла глаза и, посмотрев на пустующее место Атласа, взялась за руль. Подручными материалами вроде ремней безопасности она довольно быстро закрепила его в одном положении и вслед за лисом покинула машину, взяв с собой пистолет. Как только она оказалась в кузове гантрака, она на прощание посмотрела с улыбкой на пикап УСС, который через несколько сотен метров потерял управление и ушёл в занос, после чего нарвался на какую-то кочку и несколько раз перевернулся. Но стоило ей обернуться, как на её шее сомкнулись чьи-то большие и сильные пушистые пальцы. — Ты, — с ненавистью прошипел рысь, поднимая её за шею над землёй. — Одноухая тварь, — рявкнул он, сжимая лапы сильнее и душа крольчиху. — Всё. Из. За. Тебя! Компас судорожно схватилась за лапу рыся, пытаясь наставить на него пистолет, но тот стиснул шейку сильнее, буквально выжимая весь воздух. Пистолет выпал из её лапки, и это привлекло внимание Атласа, который тут же вскочил и повис у кота на лапе. — Она нужна Теодору живой! — крикнул он, опуская его лапу. — Живой! И никого не погладят по головке за её смерть! Рысь внял словам Атласа и хватку ослабил. Компас судорожно вдохнула и закашлялась, но командиру этого явно было мало. Он оттолкнул Атласа в сторону трёх бездыханных тел и прошёл к рассыпанным в беспорядке ящикам от патронов и оружия. Выбрав один из самых больших, не отпуская крольчиху из хватки, он открыл его и вытряхнул на пол содержимое — несколько больших карабинов. Атлас со страхом смотрел, как рысь заталкивает безропотную крольчиху в деревянный ящик, после чего закрывает крышку на замки. Компас даже не думала сопротивляться или выбраться, тем более что рысь бросил ящик с ней на пол и уселся на него перед своими павшими товарищами, злобно посмотрев на лиса и показав на него гепарду. — Следи за ним, — приказал кот пятнистому, и тот направил Атласу в живот пистолет. Лису ничего не оставалось, кроме как смирно усесться на месте, сложив лапы на коленях, и задуматься о том, что вернуться в Конгломерат было не такой уж и разумной идеей.