Хвостом не дергать

«Уши прижать, хвостом не дергать», - Стив честно пытался выполнить два этих простых действия, но нервы сдавали, да и злачный район, куда его отправили, не оставлял возможности загривку не встать дыбом от страха, поэтому в бар, который ему надлежало проверить, он вошел в самом неприглядном виде: уши дергались, выдавая смятение, нос шевелился, принюхиваясь, а хвост трясся, и только слепой не заметил бы, как он волнуется. Но он сам вызвался на обход, пенять было не на кого. Бармен кивнул вместо приветствия, показывая взглядом, мол, у нас тихо, проваливай, и Стив честно собирался уйти. Но потом в нос ударил проклятый конфетный запах. Какого черта, подумал он. В пабе должно пахнуть чем угодно: алкоголем, рвотой, сигаретами, но никак не конфетами. Но запах был. И он перебивал для него все остальные. Посетителей было немного, и угадать, откуда он шел, казалось нетрудным. К тому же, запах становился все сильнее, а после Стив и вовсе оказался укутан в нем, как коконе, когда позади раздался веселый смешок, а после кто-то мимолетно коснулся его хвоста. Пунцовея от этой неописуемой дерзости, Роджерс приготовился атаковать и выписывать штрафы, но все это улетело в мысленную трубу, потому что, стоило ему обернуться, он тут же утонул в двух глубоких синих колодцах, некстати вспоминая, что он совсем не умеет плавать. - Малыш, ты, кажется, перепутал грядки с местом, куда таким, как ты, ни в коем случае нельзя, - перевести взгляд куда-нибудь, кроме парня, возникшего прямо перед его носом, оказалось непосильной задачей, вслушиваться в то, что он произносит, тоже получалось откровенно плохо. - Эй, малыш. Уши нервно задергались, выдавая его с головой, и парень хмыкнул, наклоняясь ближе. - Не смотри на меня, как на морковку, - а после, вопреки собственным же словам, облизнул губы, вынуждая Роджерса задержать на них долгий и совсем не профессиональный взгляд. - Ты мне на хвост наступил. - Что? - Роджерс растерянно опустил взгляд, подмечая чужой хвост, вальяжно обвивавший его собственную ногу. Это ломало теорию, кто кому и на что тут наступил, но он все равно зачем-то извинился, наблюдая, как хвост, дернувшись в сторону, словно передумав, возвращается обратно к его ноге и обвивает ее уже теснее, а сам парень разом становится непозволительно близко. Если бы Стив знал, что значат подобные жесты, он бы сбежал из проклятого бара, не раздумывая. Но, к сожалению, недавно поступивший на службу и переехавший из провинции парень был незнаком с нравами и обычаями большого города и проигнорировал чужой жест. Поэтому спустя мгновение, когда чужая рука прошлась по пояснице, зацепив ткань униформы когтями, а после погладила его хвост, он подскочил как ужаленный, чувствуя, как краснеют щеки. Нельзя, нельзя никогда и ни к кому прикасаться подобным образом, если только ты с ним не... От волнения его уши прижались, придавая ему слабый и беспомощный вид, но, кажется, парня это только позабавило. - Морковка, так ты зеленая еще совсем, - и пушистый хвост поднялся выше, оглаживая бесстыдным жестом его коленку. - Хватит, прекратите, - потребовал Стив, слыша, как посмеивается стоящий неподалеку бармен, - или я выпишу вам штраф. Только вот парня было так просто не угомонить, он наклонился ближе, и Стиву почувствовал мягкие волоски на тонком симпатичном ушке, скользнувшие по щеке, когда тот произнес то, от чего Роджерс запунцовел еще сильнее. - Закуешь в наручники? А то я не против. Этого Роджерс вынести уже не смог, выскочил из бара с такой скоростью, что, будь он по-прежнему курсантом, побил бы собственный рекорд, поставленный на национальных соревнованиях. Но дурацкий запах конфет, как назло, словно въелся в ткань униформы и преследовал его весь следующий день, заставляя чуткий нос дергаться в поиске его источника, а маленький хвостик страшно дрожать, но уже совсем не от страха.