Хвостом не дергать

Когда тебя кусают за ухо посреди улицы, первое, что ты мечтаешь сделать, это заорать, отскочив подальше. Стива на месте удерживает только тот факт, что он теперь страж порядка, иначе бы он припустил вскачь что есть мочи подальше от этого сумасшедшего, пялящегося сейчас на Роджерса, как на лоток с конфетами. Он игнорирует укус, заставляя себя отвлечься от сонма мурашек, пробежавших по спине, и наступает на хвост, тянущийся к его ноге. - Чего ты делаешь? - недовольно шипит его ночной кошмар, не дававший Стиву спать последние пару дней своим отсутствием в реальности и страшным навязчивым присутствием в каждом приторно-карамельном сне, но хвост отдергивает. - Имей чувство такта, это общественное место, а ты хвостом размахиваешь и всех подряд трогаешь, - поджимает губы Роджерс. - Не всех, только тебя, - и от этой наглой честности его собственный хвост почему-то дергается. То ли от испуга, то ли еще по какой причине, Стив не торопится вдаваться, молча разглядывает парня при ярком дневном свете, подмечая снова, какие тонкие и изящные у того уши, какой яркий и, кажется, мягкий-премягкий хвост. - Нравится? - спрашивает тот, следя за его взглядом, и Роджерс кивает, мысленно обзывая себя идиотом: нельзя говорить кому-то, что ты в восторге от его хвоста, это невежливо. - А мне твой, - и в этот раз Стив действительно подпрыгивает на месте, отскакивая подальше, потому что лапать себя за хвост прилюдно, да и вообще лапать себя, он не позволит, и чужая ладонь с когтями, зачем-то вылезшими наружу, повисает в воздухе. - Хватит, - требует Стив, и парень мигом становится серьезным, даже взгляд меняется, а линия рта становится резкой и неприятной. От такой перемены его уши непроизвольно опускаются, и Стив не может заставить себя их выпрямить, хотя пытается изо всех сил. - Я - Джеймс, - рука, застывшая в воздухе, ложится в его ладонь, как будто так и было задумано, и Стив не оттолкнул ее минутой ранее, и Роджерсу не остается ничего другого, кроме как пожать ее. Острый коготь проходится по его запястью, вспарывая ткань рубашки, и он вскидывает недоуменный взгляд: - Ты с ума сошел? Царапать кого-то это настолько против правил, что алеющие щеки и бешено стучащее сердце как реакция на это бесстыдство еще мелочи по сравнению с тем, что сейчас происходит в его мыслях. Только вот Джеймса, кажется, не сильно интересуют правила, ровно как и то, что Стив - полицейский, а все, что сейчас творит Джеймс - хулиганство, потому что он лишь пожимает плечами и произносит: - Боялся бы, сбежал бы, только пятки сверкали. Раз замер, значит, не против. И кусает за ухо снова.