Забери меня отсюда

Если бы недели две назад Чимину сказали о том, что он будет жить с альфой, которого можно смело размещать на обложке глянцевого журнала, то омега бы просто рассмеялся, при этом неловко дрыгая ногами и хватаясь руками за живот. Глупости какие: Чимин и красивый альфа в одной квартире! Но сейчас Пак стоит перед этим самым альфой и нервно улыбается. Руку он все же пожимает и совсем не замечает, когда они с новым соседом уже успели оказаться в прихожей. Чонгук по-хозяйски раскидал свои кроссовки, и гордо потопал вперед с восхищенным: «Та-ак, а тут у нас что?» Омега все это время все еще стоял в ступоре, потому что ну «За что мне такое?» и «Господи, почему не ботан?» Он ведь уже свято поверил в то, что этот месяц сможет пережить и своего нового домочадца перетерпеть. Но теперь по школе слухи пойдут, если кто-то узнает, потому что у Чимина дома Чонгук; потому что негоже малознакомым альфе и омеге жить в одном доме и вообще «Почему я думаю об этом сейчас? Почему не отказал матери?». Но сейчас уже слишком поздно звонить маме и просить нового соседа или покупать себе новое жилье, или билет до Пусана. Чимина сплетни вроде не особо волнуют, а если точнее, то ему вообще по боку. Только вот теперь в соседней комнате у него повод для слухов, а в сердце – Юнги. И не хотелось бы, чтобы он подумал об омеге дурно, хотя он вроде о нем вообще никак не думает. Юнги – альфа; холодный и резкий, но чертовски привлекательный. За ним бегает вся школа, а Юнги по баскетбольной площадке бегает, ловко подпрыгивает и кидает мяч в кольцо. Ему девятнадцать и он известен своей труднодоступностью и толпами омежек, которые так и норовят залезть к нему в постель. Беловолосый альфа грубит и отшивает на глазах у всей школы, из-за чего его потом все обсуждают и поливают грязью, хотя по ночам только и мечтают о том, чтобы оказаться под ним. А вот Пак верит в то, что Юнги лишь на публику играет, и что на самом-то деле он нежный и ему есть что сказать. Чимин и сам не понимает, почему однажды влюбился в этого парня. Быть может, из-за этой самой его холодности, которую омега мечтал однажды растопить, чтобы как в фильмах. Но пока что Чимин невинный, не целованный, за руку не держанный и вообще за Юнги он просто со стороны смотрит, тихо вздыхая от неразделенных чувств. В том, что чувства не взаимны, Пак уверен чуть больше, чем на сто процентов. Пак – обычный закомплексованный омега, который хоть и с добрым сердцем, но, как считает сам, с никакущей внешностью. На что смотреть? На пухлые губы, которые постоянно по привычке надувает? На щеки, из-за которых порою глаз не видно? На жирок, из-за которого все стройненькие омежки подколоть пытаются, а альфы стороной обходят. В общем, комплексов у Чима вагон и еще две маленькие тележки. А вот Юнги чем-то недосягаемым для Пака является и омега думает, что именно с ним хотел бы попробовать на вкус такое явление, как отношения. Потому что альфа такой опытный, величественный и сильный, может защитить…Чимин так думал. - Ты так и будешь стоять здесь? Или ты снова куда-то уходишь? – омега не заметил, как Чонгук стоял в дверном проеме, облокотившись о косяк, и наблюдал за ним. Тот уже был в домашней одежде и улыбался во все тридцать два. Ну, конечно, у него никаких проблем! – Эй, ты меня слышишь вообще? Чон подошел ближе и помахал ладошкой у Пака перед лицом, на что тот лишь нахмурился, покривил лицо и прошел мимо Чонгука прямиком на кухню. Омега налил себе чаю и присел за стол, разворачивая конфетку и шурша фантиком. Альфа вальяжно зашел следом и застал до ужаса умилительную картину: Чимин, с розовой кружкой в руках, надув губы, пытался развернуть фантик, который никак не поддавался пухлым пальчикам омеги. От этого альфа тихо хихикнул в кулак и тоже налил себе горячей жидкости, принюхиваясь и понимая, что чай со вкусом мяты. На это Чонгук лишь ухмыльнулся незаметно для омеги и присел напротив него. - Ты, насколько мне известно, собирался приезжать только через неделю, планы поменялись? – спрашивает Чимин, потому что его все еще бесит тот факт, что сосед заявился без предупреждения. И даже мама не позвонила. - Я подумал, что тянуть бессмысленно, и решил переехать как можно скорее, - довольно улыбнулся Гук. После этого повисла неловкая тишина. Парни сидели, опустив взгляд и отпивая чай небольшими глотками – горячий. - Ну, мы так и будем молчать? Может, расскажешь о себе хоть что-нибудь? – лениво спросил Чон, потягивая горячий напиток. Поразительно, насколько нахально он ведет себя на любимой кухне Чимина! – Сколько тебе лет хотя бы? - В октябре вошемнадцать ишполнится, - пробубнил омега, прожевывая сладкую конфету и сразу же смущаясь своего нелепого вида – привык, что никто не видит. - Никогда бы не подумал, что ты старше меня, - Чонгук ехидно хихикнул, забавляясь реакцией омеги: тот выпучил глаза, видимо, не ожидая того, что Чон может быть младше. – Мне шестнадцать. Чимин вообще-то просто спокойно ел конфету, но возраст Чонгука заставил прервать жевательный процесс и открыть рот, выпучив при этом обычно узкие глаза. Если бы ему тыкнули пальцем на Чона и сказали, что этому парню шестнадцать, то он бы рассмеялся. Но вот сейчас вообще не смешно. Чонгук выглядит слишком взросло даже для альфы в таком возрасте. Статный, с черными волосами, в сравнение которым можно поставить разве что смоль. Грубоватые линии скул, придающие еще больше мужественности его образу. Накаченные руки, к которым взгляд Чимина обратился только сейчас, заставив невольно сглотнуть. А еще у Чонгука ровный большой нос и тонкие розоватые губы; ключицы созданы для того, чтобы их целовать и оставлять засосы, а глаза глубокие и темные, словно омут. Почему этот альфа «такой», а еще «Почему я, черт возьми, сейчас об этом думаю?» Чимин невольно дергается, замечая, что довольно надолго завис с открытым ртом, и неловко краснеет. - Не выглядишь на шестнадцать, - хрипло говорит омега, сразу же заливая в себя кружку горячего чая залпом от смущения. Там, вообще-то, кипяток, но Чимин вспоминает об этом только тогда, когда горло уже обожгло. Пак выпучивает глаза еще больше и начинает мычать от боли, чем вызывает испуг у парня напротив. - Эй, ты что? Тебе плохо, что ли? – пугается младший, хватаясь за плечо Чимина и пытаясь понять, что не так. Паку бы по-хорошему уже выплюнуть горячую жидкость, что он, собственно и делает прямо на футболку альфы. Повисает неловкая тишина, которую нарушает прерывистое дыхание Пака и удивленный возглас Гука. - Я не понял… - начал было альфа, но Чимин тут же подрывается с места и начинает бегать около альфы и испуганно вскидывать руки. - Прости-прости-прости! Я не хотел, честно! Просто чай горячий, я выпил, а там как зажгло, я чуть не умер, а потом…- старший выпучил глаза и начал нести бред, но его прервал указательный палец, который Чонгук бережно поднес к губам омеги. - Тшш, спокойно. Всего лишь горячий чай. Сейчас кину футболку в стирку, и все будет нормально. Ты чего кипятка-то хлебнул? Чимин краснеет неожиданно для самого себя и убирает палец Чонгука, неловко бормоча что-то о том, что он просто удивился, и начинает прибираться на столе. Альфа снова хмыкает, замечая, что этот парень довольно забавный и уже собирается скрыться в дверях ванной, как вдруг вспоминает, что все это время его волновал один очень почему-то важный для него вопрос. - Чимин, а ты – омега? – на непонимающий взгляд парня Чон пытается сразу же объяснить, - Я просто твоего запаха не чувствую. Вот. Не могу понять. Парень как-то неловко мнется, опускает взгляд и говорит, что он омега, но подавители пьет, и надеется на то, что альфа не услышит, но тот все прекрасно понял. Когда Чонгук, удовлетворенный ответом, все же следует в ванную, то Пак думает о том, что подавители теперь придется пить и на ночь - рядом альфа и вообще «Спасибо большое, мам». Подавители много хорошего не принесут, но наполнять квартиру своим запахом он не желает, мало ли что. А Чон в это время стоит под струями теплой воды и ловит себя на мысли, что ему было бы интересно узнать, чем пахнет Чимин. Ближе к вечеру омега все же думает, что было бы неплохо поинтересоваться о своем соседе чуть больше, ведь нужно знать, кого ему придется весь месяц терпеть. Он неловко стоит у дверей комнаты младшего и держит в руках набор постельного белья – спать-то альфе на чем-то надо. Почему-то очень страшно постучать в дверь, хотя Чимин может просто с ноги долбануть и войти как царь – квартира все-таки его. Но что-то не позволяет ему так сделать. - Хен? Ты чего тут? – Чимин не замечает, как дверь распахивается и перед ним стоит Чонгук. От такого обращения омегу немного передернуло, потому что когда парень, выглядящий года на три старше него, произносит слащавенькое «Хен», то хочется сквозь землю провалиться. - Я тебе постельное белье принес, - смущенно произносит Чимин, отдает комплект младшему и мнется с ноги на ногу, не решаясь отчего-то задать хоть один вопрос. Но его размышления прерывает немного беспокоящийся голос. - Горло нормально? Не болит? - А? Д-да, все хорошо. Я пойду, - омега быстренько развернулся и ретировался под удивленный взгляд альфы. Вечером мама звонит Чимину и интересуется, как обосновался «Чонгукки» на новом месте, на что омега закатывает глаза и еле сдерживается, чтобы не высказать маме все, что думает по этому поводу и спросить, почему она не позвонила и не предупредила. Вместо этого Пак сообщает маме о том, что «Да, все хорошо» и «Я не спрашивал его об этом, не было времени. Сама спроси, если интересно». После этого омега падает на кровать и перед тем, как уснуть, думает о том, что завтра напряженный день в школе и «все-таки этот Чонгук странный». А Чон, распластавшись на кровати, откладывает телефон на рядом стоящий столик и думает о том, что этот хен забавный и «Но чем же он все-таки пахнет?».