Забывшие слово "надежда"...

Решив бросить вызов Вонголе, одна из мафиозных семей начала исследования. Выяснив уникальную силу Пламени, они решились на более масштабные исследования, организовав штаб подальше от границ Семьи. Они слишком хорошо спрятались, поэтому об их делах стало известно только через двадцать лет после начала исследований. Но когда в штаб нагрянула армия Вонголы во главе с советником Девятого Эмитсу и аркобалено солнца Реборном, они обнаружили лишь догорающее здание. Судя по всему, это был бунт. Уцелели лишь немногие документы, но и их хватило, чтобы волосы у всегда сдержанного Эмитсу зашевелились. Реборн же ограничился только одним документом – списком имен последних жертв экспериментаторов. Одна фамилия очень заинтересовала аркобалено, поэтому список миновал взгляда бдительного советника, оказавшись в кармане Реборна. Через двое суток аркобалено появился на пороге дома женщины по имени Савада Нана. Аркобалено так и не понял, чего женщина испугалась больше: того, что Реборн знает, чей сын Тсунаеши или того, что он, возможно, погиб из-за проводимых над ним опытов. Она еще три недели находилась в очень опасном состоянии, граничащем с помещением в психбольницу, пока в один день не пришла корзинка цветов. На ней не было ни записки, ни какого либо еще обозначения, но по облегчению, мелькнувшему на лице Наны, аркобалено понял – Тсунаеши жив. Через год он начал собирать будущих Хранителей для Десятого Босса. Он сдержал обещание и не говорил пока Девятому про наличие наследника, но про себя решил, что он не хочет видеть на месте Босса жестокого и независимого Занзаса. Гокудера Хаято, Сасагава Рёхей, Ламбо, Ямамото Такеши, Хибари Кёя – эти пятеро человек были выбраны аркобалено, и он лично занимался их тренировками. Не хватало только Тумана и самого Неба, но Реборн чего-то ждал. Его интуиция была ничуть не хуже интуиции Неба, и он знал – его дело сейчас готовить хранителей. Сами Хранители пока и не подозревали о возложенной на них миссии. А в мире становилось неспокойно. То тут, то там обнаруживали бешеных животных или сошедших с ума людей. Самое странное, что страдала в основном Мафия, словно… Да. Все эти обезумевшие имели одну черту – рьяную ненависть к Мафиози. Эмитсу подозревал, что это отклики тех экспериментов – слишком страшны оказались записи об экспериментах, которые нашел советник. Даже у Девятого, умевшего одним приказом уничтожить вражескую семью, на голове прибавилось седины от описания опытов, проводимых над детьми и взрослыми. Но через два года после взрыва в штабе «экспериментаторов» появились странные люди. Они умело находили и педантично уничтожали сошедших с ума в разных точках мира. Все чаще на слуху Мафиозных семей появлялись прозвища Первый, Вторая, Шестой, Десятый… Никто не знал, сколько их всего, но за глаза прозвали Охотниками. Но помимо спятивших, их жертвами становились и «опустившиеся» мафиози. Те, за кем наблюдались грехи в виде торговли детьми или наркотиками. От их рук погибали все торговцы «Жизнью и Смертью». И тогда Охотников прозвали «соу», что означало – Монах. В Варии тоже было не все спокойно – предыдущий Хранитель Облака Гола Моска погиб в сражении с одной из семей и восстановлению не подлежал. Так заявил Верде, скептически оглядев поле, по которому несчастного робота разнесло по болтикам. Так же после той битвы бесследно исчез аркобалено Мармон, по совместительству бывший хранителем Тумана в Варии. И если Туману быстро нашли замену – неизвестно откуда взявшийся подросток Фран охотно занял его место, то без Облака Вария прожила еще около трех лет, пока в ворота замка не постучалась хрупкая девушка с большими голубыми глазами и не заявила, что она готова занять сий почетный пост. Битва с усомнившимся Ураганом по имени Бельфегор закончилась вничью – в ответ на атаки стилетами, девушка робко отстреливалась из пистолета, стараясь не подставлять под удар снайперскую винтовку, беззаботно повешенную на спину девушки. В результате победил Занзас, чуть не подстреливший обоих спорщиков. Бельфегор увернулся благодаря опыту, девушка – хорошему зрению. На громкий вопрос Скуало, что делать с девчонкой, великий и ужасный Босс махнул рукой и выдал что-то вроде «Мусором больше, мусором меньше…» В итоге новоиспеченная Облако осталась на этой должности, оказавшись весьма скромной девушкой. Но только до определенного момента. Это Варийцы поняли, когда на своем первом задании она невозмутимо сняла из своей снайперской винтовки едва ли не половину охраны захватываемого замка. Фран тогда даже пошутил, что Облако претендует на привилегию Занзаса не двигаться с места даже во время боя… Но время шло, и в мире оставалось все меньше шансов на покой… Постаревший Девятый начал задумываться о назначении на пост Десятого все больше с каждым месяцем… Семь лет спустя после побега. Парень лет двадцати сидел на крыше здания и с безэмоциональным лицом наблюдал за подростком, тащившим огромную корзинку цветов к дому. Вот он позвонил в дверь, и за ней раздался какой-то грохот. - Ламбо-сан сам откроет! Нья-ха-ха! - Нет, Ламбо! Нельзя так делать! - И-Пин глупая! - Тихо, дети, не кричите, - мягкий голос сорокалетней женщины мигом прекратил начинающуюся за дверью истерику. Дверь открылась, и парень жадно вгляделся в такие родные черты лица самого близкого человека. Нана почти не изменилась за эти семь лет. Длинный тонкий хвост с кисточкой на конце недовольно дернулся, когда подросток заслонил женщину, отдавая корзину. Ее лицо расцвело от улыбки, когда она с благодарностью что-то говорила доставщику. Но вот дверь закрылась, и женщина исчезла в доме. Еще несколько минут парень вглядывался в окна, но затем все же заставил себя подняться и легкими прыжками удалиться от дома, к которому его так тянуло. Остановился он только за городом, возле домика, считавшегося заброшенным. Покосившаяся крыша, насквозь пробитая стена… но только иллюзионист был способен увидеть правду. Дом был вполне пригодным для жизни и очень даже обитаем. Зайдя домой, Тсунаеши рухнул на кровать, жалобно скрипнувшую, и устремил взгляд в потолок. Это была седьмая корзинка цветов, отданная матери, в знак того, что ее сын еще жив. Седьмая… Тсунаеши было больно. Очень больно. Он даже не мог понять, когда ему было хуже: когда он извивался от боли во время экспериментов и мечтал увидеть мать, или сейчас, когда он видел ее, но не мог подойти и успокоить. Он не имел права… Самым горячим желанием парня было подойти к Нане и обнять ее, шепча, что все хорошо. Но вместо этого он должен наблюдать с крыши, как она вымученно улыбается, стараясь показать окружающим, что все хорошо, но иногда плакать по ночам. В такие моменты боль в груди Тсунаеши становилась совсем невыносимой, но он лишь сжимал кулаки и терпел эту боль, как семь лет назад терпел мучения от Мафии… - Ты сам понимаешь, почему должен так поступать… - тяжесть на груди стала материальной, и, подняв голову, Десятый обнаружил развалившегося на кровати и нагло сложившего голову на грудь хозяину волка Тумана. - Да, Энму, понимаю. Но… - Тсуна вздохнул и машинально потрепал жесткую шерсть на загривке волка. – Я не хочу, чтобы пострадала моя мать, как… - Ты все еще считаешь себя виноватым в смерти Девятой и остальных? – волк поднял голову и осуждающе взглянул на Десятого. - А разве не так?! – Тсунаеши перевернулся на бок и посмотрел на Энму. – Если бы я тогда проявил больше твердости, то они бы не остались там… - …и вы погибли бы все вместе. – Закончил за него волк, слишком резко обрывая хозяина. – Хватит. Ты не знаешь, почему они на это решились, так что прекрати это самобичевание. - Чего я не знаю? – резко сев, Тсунаеши вопросительно подался вперед, выразительно глядя на зверя, явно знавшего больше, чем он сам. Энму вздохнул, но, не вытерпев нетерпеливого взгляда, каким парень, казалось, пытался прожечь шкуру туманного волка, заговорил. - Девятая перед смертью рассказала, что в них было искусственно вживлено Пламя, но она не рассказала кое-чего еще. Например, того, что эта операция сократила им жизнь до пяти лет. Через пять лет они бы все равно умерли, а до этого года три медленно сгорали бы, каждый день проводя в невыносимых мучениях. Поэтому они предпочли более быструю и полезную смерть. Тсунаеши рухнул обратно, и только кончик хвоста продолжал нервно дергаться, высказывая растерянность и нарастающий гнев его обладателя. - Значит так… - Десятый глубоко вдохнул и повернулся к волку. – Собираем верхушку Экзекуции. Начнем капитальную охоту на торговцев «Смертью»! - Наконец-то, Тсунаеши Савада, - волк усмехнулся и исчез исполнять приказ. Завтра семь человек получат приказ прибыть в штаб, так же замаскированный в окраинах Намимори, как и этот домик. В течение недели они соберутся, а сам Десятый завтра отправится в тюрьму Вендиче – единственные союзники, которым доверял Савада…