Забывшие слово "надежда"...

Вначале Скуало просто шел, широкими шагами сокращая расстояние до разгадки этих странностей. Но коридор был такой невероятно длинный, что он вначале просто ускорился, а затем вовсе побежал. - Черт! – злобно фыркнул беловолосый, в последний миг удерживаясь на ногах. Задумавшись, он не сразу заметил небольшую ступеньку. Сделав еще несколько шагов, он остановился и оглянулся. А ведь минут пять назад он чуть не навернулся на такой же ступеньке! Придя к определенному выводу, Скуало с чувством и с некоторой долей изящности выругался в голос, мешая японские и итальянские ругательства. Как же он раньше не догадался?! Немного подумав, мечник добавил еще пару крепких выражений, и активировал, наконец, пламя Дождя. Ослепленный гневом, Скуало на некоторое время будто отключил сознание, продолжая бежать вперед только на реакциях. Как только голубоватое пламя окружило беловолосого, тьма расступилась. Не исчезла, конечно, но перестала пугать своей густотой, что разжигала в душе бесстрашного капитана слабый огонек неизведанного раньше чувства паники. Не гася пламя, Супербиа двинулся вперед, заново привыкая к ориентированию на зрение, а не на ощущения. И буквально за следующим поворотом обнаружил, что в коридоре стало светло, и уже не приходилось напрягать зрение так сильно. Погасив пламя, Скуало двинулся на свет. Шаг его стал тихим, все чувства обострились. Он вновь стал Акулой. Приблизившись к двери, за которой явно было много света, беловолосый закрыл глаза, вновь отдавая себя в руки интуиции. Так он хотя бы сможет отразить первую возможную атаку. А если просто распахнет дверь, яркий свет ослепит его, превратив на несколько драгоценных секунд в беспомощного. Распахнув с ноги дверь, Скуало сделал шаг вперед, чуть отведя меч в сторону. Но интуиция молчала, и, распахнув глаза, Супербиа огляделся, не обращая внимания на заслезившиеся от света глаза. Но нападать было просто некому. Из двери напротив выходил Гокудера, так же моргавший, как и сам Скуало. И он тоже был один. Рыкнув что-то нецензурное о пропадающих химероидах, по недоразумению считающихся отдельной Семьей, Скуало огляделся вокруг, наметанным взглядом ловя мельчайшие детали. Это было просторное помещение, залитое светом от огромного количества ламп, расположенных на стенах. Мебели практически не было, только пара деревянных стульев и старый рояль в дальнем углу. Стены и пол – из одинакового камня. Судя по всему, они были все же под землей. Возможно, даже там, куда направлялись. Решив поделиться этим с Гокудерой, он неторопливо двинулся к пепельноволосому. Но реакция подрывника его удивила. Подняв взгляд на звук шагов, Хаято сначала побледнел, а затем издал что-то похожее на хрип, глядя куда-то за спину мечника. Привыкший в бою сначала действовать, а потом обдумывать, Скуало мгновенно обернулся, вскидывая меч. Но это было ни к чему. На стене, чуть правее той двери, через которую он вошел, с потолка свисали множество цепей, явно предназначенные для удержания кого то. И в этих цепях кто-то был. Прикованный двумя цепями за руки к потолку, держался на ногах только благодаря этим цепям. Ноги тоже были прикованы толстыми короткими цепями. За спиной несчастного безжизненно висел длинный черный тонкий хвост, а пушистая кисточка на конце безвольно лежала в пыли. - Джудайме! – Гокудера первым бросился вперед, замирая в полуметре от Босса. Сжав механическую руку в кулак, мечник двинулся следом. Вблизи стало ясно, что Тсунаеши жив, но в сознание пока приходить не спешил. Твердо решив разобраться во всем происходящем, мечник отошел в сторону, оглядывая комнату вновь. Вдруг что упустил во время первого осмотра… По внутренним часам Варийца прошло не меньше двадцати минут, но Савада так и не приходил в себя. Оставалось только гадать, что с ним произошло. Встревоженный Гокудера за это время обнаружил две вещи: свежую дырку от укола на шее обожаемого Босса, и прочность цепей. Они не поддались даже пламени Урагана, будто поглотив его. Когда за спиной отвернувшегося Скуало раздались первые звуки старого рояля, он удивился. Оглянувшись на подрывника, он обнаружил, что тот подвинул один из стульев к инструменту и с какой-то грустью прикасается пальцами к деревянной крышке рояля. Удивленно приподняв одну бровь, мечник решил не обращать внимания, лишь бы не резало слух. Но когда Гокудера заиграл, слегка искаженная старостью инструмента мелодия будто заполнила собой все пространство. Даже если бы сейчас в помещение ворвались враги, Скуало вряд ли бы двинулся с места. - Врой! Что это было! – хрипло поинтересовался он, когда мелодия стихла, и Гокудера удивленно посмотрел на замершего беловолосого. Да мечник сам бы не смог объяснить, почему эта мелодия произвела такое впечатление на него, Скуало Супербиа, никогда не питавшего слабости к любому другому виду искусства, кроме владения оружием. - Меня мама научила играть, когда я был еще совсем маленьким… - неожиданно признался Хаято, непривычно серьезно глядя на Скуало. – Она умерла, когда я был совсем маленьким, поэтому, умение играть – все что осталось мне от нее… Скуало только фыркнул. Он спрашивал совсем не это, и чужие трагические истории его совсем не трогали. Своего в жизни хватало. Но высказать все это ему помешал новый участник разговора. - А из-за чего она умерла? – услышав этот участливый голос, Гокудера подпрыгнул, а после кинулся к очнувшемуся Боссу, уже не так безвольно висевшему на цепях. - Джудайме! Тсуна только легонько улыбнулся, с трудом выпрямившись, и попытался пошевелить затекшими руками. На миг на его лице мелькнуло что-то, но тут же исчезло, и сколько бы Скуало не приглядывался – не появлялось вновь. - Не думал, что еще когда-нибудь окажусь в таком положении, - грустно усмехнулся он. – Так все же, Гокудера, из-за чего погибла твоя мама? - Она разбилась на автомобиле, не справившись с управлением на горной дороге, - выдавил он все же. В его взгляде боролись старая тоска и желание помочь Боссу. – Кто-то говорит, что это подстроил отец, а кто-то, что она была сильно больна, и из-за этого… А что? - Я думаю, что твоя мама была когда-то такой же подопытной, как и я. Скорее всего, в ней так и не проснулись способности, но они передались тебе. Знаешь, я думал, что больше не очнусь, останусь навечно в этой тьме, но музыка проникла в мой сон и вывела меня сюда… Ненадолго все замолчали. Тсунаеши обдумывал только что пришедшую идею. Гокудера мысленно метался от восторга: он смог помочь Джудайме! - до удивления: мама была химерой?! А Скуало просто оглядывался, стараясь не пропустить момент начала действий. В том, что что-то произойдет, мечник не сомневался. Слишком тихо. - Врой… - он испытал даже некоторое удовлетворение, когда открылась незаметная невооруженным глазом дверца, и тихо ступая, вперед вышел среднего роста мужчина в сером костюме. Белые, как и у Скуало, волосы были забраны назад, а через левый глаз тянулась тонкая ниточка старого шрама. - Тим! – зарычал как зверь Тсунаеши, выгибаясь в своих цепях и злобно прищуривая карие глаза, в которых отчетливо читалось безумие. Казалось, сейчас он совсем не чувствует боли, и только хриплое дыхание говорило само за себя. - О, я смотрю, ты еще не закончил превращение, но пришел в себя? – усмехнулся Тим, переводя холодный нахальный взгляд на Гокудеру и Скуало. – Может, вид крови твоих друзей ускорит процесс? Не успел Скуало даже пошевелиться, как Тим исчез обратно за дверью, а вторая открывшаяся дверь явила тьму. Казалось, даже светильники находящиеся рядом с новой дверью стали светить слабее, испугавшись этой тьмы. Из глубины нового прохода раздался глухой рык, еще два зверя вторили ему. Первым на свет вышел крупный черный волк, злобно щурясь от яркого света. Следом выступила среднего роста и явно бродячего вида палевая собака. На спине грациозно выскользнувшей черной пантеры сидел крупный сокол. Проход закрылся, а четыре зверя начали принюхиваться, оглядываясь по сторонам. Друг на друга они не нападали. Более того – остальные будто уважали волка, неохотно, но подчиняясь ему. Пантера первая заметила замерших мафиози и громким рыком привлекла внимание остальных. Волк так же первым потрусил к людям, замирая на расстоянии пяти метров. Принюхавшись, он глухо заворчал, опуская голову. Скуало сильнее сжал механическую руку. Он не сомневался, что сможет победить этих зверей, не впервой драться с дикой природой… - Первый… - тихий шепот, раздавшийся позади, заставил Скуало прекратить соревноваться с пантерой взглядом, и повернуться к обмякшему Тсунаеши. Последний же не сводил взгляда с черного волка, сделавшего даже шаг вперед, но наткнувшись взглядом на Гокудеру, тут же одумался и ощерился, показывая крепкие клыки. - Врой! Что ты сказал?! - Это не просто звери… - с отчаянием взглянул на дождь Варии Савада. – Это те, кто вошел с нами в темноту туннеля… Волк – это Даичи. Собака – Кагами. Пантера – Юрий. Сокол – Рин… - Твою мать… - выдохнул Скуало, стиснув челюсти до зубной боли. Гокудера же, прекрасно все расслышавший, почти в панике разглядывал сокола, что так же сидел на спине гибкой пантеры и изредка распахивал огромные крылья. Готовность сражаться за Босса с чудовищами до последней капли крови таяла с каждой секундой. Между тем, волк пришел к какому-то решению и первым прыгнул на замершего Гокудеру. Парень еле успел увернуться, не в состоянии причинить ему вред. Пантер же, злобно оскалившись, дождался, когда сокол перелетит на спину собаки, и двинулся к Скуало. Собака неторопливо протрусила к Десятому и улеглась у его ног, не пытаясь причинить ему вред. Убедившись, что Боссу Вонголы и Экзекуции пока ничего не грозит, Скуало ощерился, ничуть не уступая оскалом пантере, и взмахнул мечом. - Ну что, Юрий, ты же хотел серьезно сразиться со мной, не правда ли? Вот уж кто не испытывал сомнения. Теперь он понял, почему взгляд зеленых глаз показался ему таким знакомым. Решив оставить размышления на Тсунаеши, Скуало бросился вперед почти одновременно с пантерой. Отпрыгнув и обманно ударив зверя в бок плечом, Скуало использовал секундный перерыв и огляделся. Волк по-прежнему теснил Гокудеру прочь от рояля, пока не слишком серьезно щелкая клыками возле парня. Но чувствовалось – он пока просто играет, и, рано или поздно, но он совершит последний прыжок… - Скуало! – химеры совсем не обратили внимания на крик Тсунаеши, а вот сам мечник зарычал. В данный момент пантер вцепился клыками в меч и усиленно царапал когтями механическую руку, которая пока держалась. - Вро-ой! – сильным ударом беловолосый откинул Седьмого и, скоординировав его полет метким пинком тяжелых армейских ботинок, оглянулся. – Чего тебе?! - Отвлеки Первого, пусть Гокудера попробует сыграть на рояле! - Хочешь сдохнуть под музыку?! – засомневался в сохранности разума Десятого Скуало, чудом уворачиваясь от когтей пантеры, успевшей вскочить на ноги и одним бешеным прыжком преодолеть разделявшее их расстояние. - Если игра Гокудеры вывела на свет меня, может помочь и им! – пояснил Савада, с тревогой глядя на продолжавшийся бой. Каждая мышца зудела, призывая ринуться в бой, но цепи удерживали его порывы, мерзко звеня при каждом резком движении. Скуало же, наконец, понял задумку химероида, и оскалился. Ему легко говорить, а Скуало приучен убивать, а не удерживать. Но он не завоевал бы звание Второго Императора Мечей, если бы не умел выкрутиться из любой ситуации. Мгновенно перепрыгнув через Седьмого, он оказался за его спиной. Резко дернув того за длинный черный хвост, он добился разгневанного визга, мало напоминавшего пафосный рык, с которого начинался бой. Мгновенно развернувшись, пантер не раздумывая прыгнул на наглого человека, но тому это и нужно было. Резко перекатившись в сторону, Скуало полюбовался, как удивленный зверь влетает на полном ходу в бок волка, организовывая небольшую кучу. Через миг Седьмой уже оказался на ногах, но этого хватило, чтобы Гокудера в пару бешеных прыжков оказался возле рояля. Волк рванул следом, но стоило Хаято коснуться клавиш, как зверь замер, тряся головой, словно ему что-то попало в ухо. Едва раздавшийся звук исчез, Первый вновь зарычал. - Продолжай играть, придурок! – не хуже Седьмого зарычал мечник, отпрыгивая в сторону. Просто так, на всякий случай. Как ни странно, но пепельноволосый даже не подумал обижаться, послушно начав играть. Мелодия была та же, что и в первый раз. Выпрямившись, Скуало с недоверием уставился на замерших зверей…