Глава 16
8 февраля 2017 г. в 10:00
Торин торжествовал. Стоя посредине импровизированного круга, он с огоньками удовольствия в глазах рассматривал перепуганных хоббитов, которые жались друг к другу, посматривая на большой вкопанный сосновый столб, предназначенный для наказания Дерека.
Торин ощущал свое превосходство. На его губах покоилась легкая ироничная полуулыбка. Он уже предвкушал, какими послушными и шелковыми станут хоббиты, стоим им увидеть предстоящее зрелище.
Торин был доволен.
«Как удачно все сложилось, — думал он. — И девчонку приструню, и авторитет свой подниму, и хоббитов припугну. Да и моих ребят это порядком развлечет».
Торин был удивлен, когда воины, посланные за провинившимся Дереком, не пришли ни через пять, ни через десять минут. А когда они наконец явились, Торин был взбешен. Хоббита с ними не было!
Торин был в ярости. Он острым взглядом вперился в толпу перепуганных «чужаков».
— Где он? — грозно прорычал гном. — Кто его укрывает?
В ответ последовала тишина, и от этого Торин лишь озверел.
— Кто? — снова рыкнул он в исступлении.
— Командир, — один из воинов прервал предводителя, — палатка разрезана со стороны леса.
— Я же оставил с ним охрану! — «алый плащ» негодовал. — Как он мог улизнуть?
— Сам? — Двалин иронично приподнял бровь. — Никак. Кто-то ему помог.
— Я бы сказал, ему помог гном, — со злобой в голосе процедил Кили. — Вряд ли какой-то хоббит смог бы одурачить караульных.
— Никто из нас не стал бы ему помогать, командир, — тихо отозвался Нори. — Никто бы не посмел ослушаться тебя.
— Но пленника все же нет, — Торин качнул головой. — Может, ты, Анастэйша, знаешь, куда он подевался?
Честно сказать, Дубощит не думал, что девушка может быть к этому причастна. Точнее сказать, он был абсолютно в этом уверен. Но какого же было его удивление, когда хоббитянка в ответ на его вопрос промолчала и опустила глаза.
— Анастэйша? — с сомнением протянул «алый плащ». — Не говори мне, что это твоих рук дело.
На поляне повисла тишина. Гномы с удивлением взглянули на хоббитянку, которая силилась слиться с толпой своих собратьев. Но те резко расступились, оставляя ее стоять совершенно одну.
— Моих воинов провела девчонка? — Торин презрительно усмехнулся. — Кому из караульных ты отсосала за помощь? Или, может, обоим?
— Я не… — девушка запнулась и покраснела. — Мне просто повезло, и они отвлеклись…
«Алый плащ» вдруг резко изменился в лице. Он сжал зубы, заставив желваки на скулах заходить.
— За мной. Живо! — скомандовал предводитель.
Гномы тут же расступились, образовывая живой коридор. Девушка, подхватив подол платья, бросилась за Дубощитом. Но Торин шел так быстро, что ей приходилось практически бежать за ним.
«У меня, должно быть, сейчас такой жалкий вид…» — мелькнула в голове у хоббитянки мысль, но тут же погасла под напором страха от предстоящей беседы с командиром.
Торин уверенным шагом направлялся в свой шатер. Пологи палатки разлетелись под напором сильной руки и больно шлепнули Тук по щеке, захлопываясь прямо перед ее носом.
— Торин… — тихонько протянула травница, заглядывая внутрь. — Торин, я… У меня не было другого выхода, понимаешь? Ты бы его убил, а…
— Раздевайся, — не поворачиваясь, скомандовал Дубощит.
— Что? — хоббитянка замерла, словно натолкнувшись на стену.
— Раздевайся, — медленно и вкрадчиво повторил гном.
Мужчина, наконец, обернулся, и в его руках Анастэйша рассмотрела широкий кожаный ремень.
— Торин, что ты… — травница медленно попятилась назад.
— Собираюсь преподать тебе урок, — предводитель усмехнулся, заметив промелькнувший на лице девушки страх.
— Я буду кричать, — попыталась напугать его Тук.
— О, это я тебе, дорогая, обещаю, — притворно ласково проворковал «алый плащ» и продолжил своим обычным ледяным тоном: — Раздевайся, иначе я прикажу отрубить голову твоему дяде.
— Ты не можешь… — угроза подействовала, и хоббитянка инстинктивно потянулась к шнуровке платья.
— Я все могу. Я командир. Запомни это уже, наконец! — Торин махнул в воздухе сложенным ремнем. — И не испытывай мое терпение, раздевайся.
Тук послушно, но как-то затравленно дернула за шнуровку платья, позволяя ткани безвольно сползти к ее ногам. Ее уши запылали красным, стоило ей увидеть, с каким весельем гном рассматривает панталоны и короткую нижнюю сорочку девушки.
— Очаровательно… — ехидно усмехнулся Дубощит. — Избавься от этого тряпья.
Травница несмело притронулась к белью и еще более робко стянула его с себя.
— Так-то лучше, — кивнул командир. — А теперь иди сюда.
«Алый плащ» похлопал рукой по стоящему в углу шатра столу. Стоило девушке подойти, как он нагнул ее, заставляя облокотиться животом на письменную поверхность, а руками ухватиться за другой край.
— Вот так и стой, — Торин удовлетворенно оглядел травницу. — Знаешь, сначала я думал наказать тебя так же, как и Дерека — это было бы для тебя поучительно. Но как-то жалко портить такую хорошенькую шкурку кнутом.
Мужчина на пробу легонько шлепнул по светлой коже ремнем. Удар был совсем не сильным, а скорее ласкающим, но Тук все равно вздрогнула.
— Тихо, киса, — командир довольно оскалился. — Я еще не начал.
И тут же обрушил на услужливо выгнутое тело первый удар.
«Не пророню ни звука! — сжимая зубы, подумала про себя хоббитянка. — Он не заставит меня кричать!»
И ей это почти удалось. Первые пару ударов девушка перенесла просто героически, лишь легонько дернувшись. После четвертого шлепка травница глубоко вздохнула. После шестого Торин услышал скрежет ее сжатых до предела зубов. После восьмого мужчина заметил, как руки хоббитянки до побеления вцепились в край стола. Девятый удар принес с собой рваный вздох. А десятый — первый тихий стон.
Торин про себя усмехнулся. Он с какой-то садистской любовью оглядывал каждую новую полосу, вспыхивающую на молочной коже. Гном с удовольствием следил за тем, как нежная кожа покрывается оставленными им следами, словно метками. Ему нравились судорожные попытки хоббитянки скрыть свою боль, а в том, что ей было больно, мужчина не сомневался.
«Какая гордая девочка, — улыбнулся он. — Терпит и молчит. Но я заставлю ее молить меня о пощаде».
Гном резко опустил ремень точно поперек сжатых ягодиц, пересекая нанесенные прежде удары. Девушка под ним резко выгнулась и вскрикнула. На стол закапала кровь из ее прокушенной губы. Хоть Торин и жалел Тук, не вкладывая и половины той силы, с которой обычно порол провинившихся, хоббитянка застонала уже через несколько ударов.
— Не скули, — мужчина слегка огладил горящую кожу.
Анастэйша, мозг которой отключился еще пару ударов назад, инстинктивно прогнулась, подставляясь под ласку. Поэтому следующий удар застал ее врасплох, заставляя вскрикнуть уже достаточно громко. Настолько громко, что гномы в ближайших палатках могли услышать. Но хоббитянка уже не думала об этом. Все её мысли были сосредоточены на страшном орудии в руках Торина, заставлявшем её вопить и извиваться, стараясь избежать нового удара. Еще немного, и Тук отчаянно засучила ногами, всхлипывая в полный голос.
— Терпи, — «алый плащ» смачно шлепнул девушку раскрытой ладонью, заставляя ее захныкать. — Ты это заслужила.
Последняя серия ударов вышла особенно болезненной. Дубощит довольно вслушивался в звеняще-отчаянные крики хоббитянки, из глаз которой уже рекой текли слезы. Из ее дрожащих губ то и дело вылетало что-то наподобие «пожалуйста, Торин» и «умоляю, хватит», но разобрать точно было довольно сложно из-за разрывающих девушку рыданий.
«А вот теперь достаточно», — улыбнулся про себя мужчина, откладывая ремень.
Командир придирчиво осмотрел дело своих рук. Девушка перед ним лежала на столе сломанной и послушной куклой. И это он, Торин Дубощит, ее сломал. Осознание этого факта немного смягчило предводителя.
— Надеюсь, ты понимаешь, за что я тебя наказал? — гном вальяжно развалился в кресле, наблюдая за тщетными попытками Анастэйши сделать хоть шаг, но ноги брюнетки тряслись так сильно, что сдвинуться было практически невозможно.
— За то, что помогла Дереку сбежать? — пытаясь побороть дрожь в голосе, отозвалась девушка.
— Подумай еще раз, — Дубощит качнул головой.
— За то, что залечила его раны? — мозг Тук отказывался работать после пережитой боли.
— За то, что обманула и ослушалась моего приказа, — жестко процедил «алый плащ». — И это мое тебе последнее предупреждение. В следующий раз я поступлю с тобой так, как положено поступать с предателями и дезертирами. Это ясно?
— Да, — хоббитянка закусила губу, пытаясь удержать рыдания.
Торин встал со своего места и, подойдя к девушке, отдал ей ее платье, забрав панталоны и сорочку.
— Эти аристократические штучки тебе здесь ни к чему, — прокомментировал мужчина, укорачивая нижние штаны травницы до неприличной длины — до середины бедра. — Они сковывают движения.
Он помог Тук одеть и зашнуровать платье, которое из-за отсутствия сорочки село точно в облипку, обхватывая тонкий девичий стан.
— Можешь взять сегодня выходной, — Торин, презрительно скривив губы, стер мокрые дорожки с щек Анастэйши и холодно, но уже беззлобно фыркнул: — Пошла вон.
И Тук послушно вышла, словно в тумане. Она не помнила, встретился ли ей кто-то из знакомых по пути и встретился ли кто-то вообще. В ее голове стояла плотная дымка. Мозг словно блокировал все происходящее. Перед глазами бегали мушки. Но стоило хоббитянке оказаться в своей палатке, как ком, стоящий в горле всю дорогу, пропал, выходя наружу вместе со слезами. Теперь-то Тук себя не сдерживала, позволяя истерзанным душе и телу разразиться истерикой. Так в слезах Анастэйша и уснула.