На следующий день после памятного Хэллоуина я точно могла сказать, что этот год претендует стать одним из худших годов во всей истории!
Северус, только закончив школу, подался преподавать, впрочем, это было неудивительно. С Темной Меткой особо никуда не пойдешь, а тут как-то подозрительно добрый дедушка вызвался помочь и приютить его. Впрочем, наш класс взялся доучить Слагхорн, а вот с первого по пятый учил уже Северус. Я никогда не тешила себя надеждой стать зельеваром или алхимиком, но теорию знала неплохо, так что с проверкой работ согласилась помочь. Мне не сложно, тем более в школе скучно, а с возвышением ПСов учителя, кажется, забыли слово «домашняя работа». Если ее и задавали, то мало, так что вечер мне занять было абсолютно нечем. Общалась я, в основном, с седьмым курсом, а со своего курса только с Регом, от которого со смерти Вальбурги не было ни одного письма, только гобелен давал нам понять, что он жив.
Хотя сейчас, когда Темный Лорд пал, чистокровные семьи, поддерживали ли они его или нет, старались не особо высовываться. Из всех них меня волновала только судьба Люциуса, над которым в скором времени должен был состояться суд. Зная его, конечно, можно было бы и не волноваться — выкрутится, но что-то покоя все же не давало.
Вот и сегодня я проверяла работы чисто на автомате, а мысли возвращались к Годриковой Впадине, к судам над ПСами…
— Северус Снейп вызывает Луну! Элизабет-пока-еще-Малфой, если ты сейчас же не спустишься с небес на землю, я приму радикальные меры! — я повернулась к парню, пару раз кивнула, возвращаясь к реальности и наконец уже более осмысленно извинилась.
— Столько навалилось за раз. И Гарри, и Лилс с Джеймсом, и эти суды, — вздохнув, я отложила последний пергамент, потерев переносицу, будто мне уже все пятьдесят, а то и больше. — Конечно, я понимаю, что некоторые Упивающиеся действительно заслуживают место в Азкабане. Но вот ты, Люциус… Вы ведь ничего такого не делали! Да и тебе, в случае чего, поможет директор, я почему-то не сомневаюсь в этом… А вот Люци придется выкарабкиваться самому…
С каждым моим словом Сев становился все мрачнее. Я списала это на свои слова о Дамблдоре, но никак не на тему о смерти Лили и Поттера. Ведь, по его же словам, детская влюбленность в нее уже прошла, но…
— Послушай меня! И пообещай, что к концу моего рассказа ты не запустишь в меня Авадой или чем еще, хорошо? — я снова только кивнула, несколько удивленно смотря на него. Чего он такого мог натворить, что я могу его прибить.
Тем временем Северус, наконец, собрался с духом, при этом пряча лицо под темными прядями.
— Лили и Джеймс погибли из-за меня. Тихо! Дай мне договорить. Когда я шел устраиваться на работу в Кабанью голову, то случайно подслушал предсказание Трелони, которое она говорила Альбусу. Меня тогда выдал Абефорт. Вкратце, пророчество гласило о том, что на исходе седьмого месяца родится тот, кому хватит силы одолеть Темного Лорда, и не сможет спокойно жить один, пока жив другой. Я, как Блэк в худшие времена, побежал докладывать об этом Лорду. Я… Не думал, что он выберет именно Гарри! Это было сделано не специально!
— У меня и правда есть стойкое желание кинуть в тебя что-нибудь тяжелое! Ты себя-то слышишь?! Во-первых, все собеседования проводятся в кабинете директора, тут, в замке. Во-вторых, если верить этой пьянице Трелони, у меня уже должно быть пятеро рыжих детей! В-третьих, тут есть вина и Поттеров, и Дамблдора. Именно он пообещал им защиту и запретил Джеймсу даже думать о том, что бы использовать ритуалы защиты. Именно он уговорил их схорониться там, а не в Поттер-мэноре и не у нас с Блэком. Мы им предлагали множество раз. Не рассказал бы пророчество ты, ему бы доложил кто-нибудь еще. Так что, Северус Тобиас Снейп, прекрати мучаться понапрасну!
Он смотрел на меня так, будто я восставший Мерлин и Слизерин вместе взятые! Даже страшно находиться под этим взглядом. Но говорила я честно, вины его тут было не больше, чем вины на всех остальных.
— Что мешало им спрятаться так же, как и Лонгботтомам? В Родовом Поместье, где даже стены будут до последнего защищать!
Подкрепить свои слова пришлось бокалом огневиски и протрезвляющим зельем, только тогда Снейп окончательно успокоился и перестал обвинять себя во всех смертных грехах. Единственное, его продолжала пугать реакция Сири на это, но я просто предложила пока ему не говорить, иначе… Он бы точно так спокойно не отреагировал.
***
На утро мне пришло письмо от Блэка, который за два дня устал больше, чем за всю свою жизнь до этого. Ха! Детство закончилось. Ему было сложно совмещать финансовые дела и заботу о ребенке. Что ж, мой милый друг, мучаться тебе, пока я не закончу Хог… Также к письму прилагались заключения от колдомедика о состоянии здоровья мальчика и о странном магическом фоне от шрама. Пришлось просить Блэка поискать что-то об этом в библиотеке, спросить у портретов и у Регулуса. Скорее всего, у них много интересных книг, которые могли бы нам помочь…
Пока я читала письмо, на меня с жадностью смотрели две пары глаз. Директора и Северуса. И если интерес Северуса был понятен, то вот директора… Оставался загадкой.
***
Каким-то волшебным образом за лето, изведя вопросами все портреты и перечитав все книги, я смогла сдать ТРИТОНы в конце лета, чему была несказанно рада. Не омрачало радость даже то, что голова пухла от информации и плача Гарри, которому мы пока не смогли помочь. Ну, отчаиваться не время!
День рождения Гарри было решено не отмечать. Малышу был всего год, а проблем у нас было слишком много. У Блэка — Род, у меня экзамены и подготовка к свадьбе, которая прошла втроем. Свидетельствовал Регулус, пришедший один. У них родился первенец, наследник Рода, и его подруге было не до нас. Даже не обидно! Скоро и у нас так будет!
***
Беременность шла не по плану, так же, как и у Нарси, протекала она довольно тяжело, даже не считая зелий Северуса. Сириус не знал, куда себя деть от беспокойства, волнуясь больше меня, но… Все эти страдания стоили того, чтобы весной увидеть счастливое, полное благодарности, лицо Сириуса, который держал на руках Джеймса Блэка, будущего Наследника Рода, а пока просто невероятно милого карапуза, который первым делом решил испробовать на прочность волосы отца.
