Неприятности?.. Они же ждут!

Нет, даже доисторическая ящерица точно не обладала такой скоростью восприятия, чтобы действительно видеть меха под красным энергоном. Пусть Старскриму и не в первый раз казалось, что эти желтые линзы следят за каждым его движением — логика подсказывала, что Предакинг всего лишь вычисляет наиболее вероятный путь. Но все равно Искра завибрировала в каком-то нездорово восторженном азарте, когда золотистые оптограни рывками начали перестраиваться, отвлекаясь от до сих пор сходящихся створок ворот. Огромный корпус мучительно медленно разворачивался ко входу в бункер, и Старскрим успел сбежать по лестнице и нырнуть в коридор прежде, чем заторможенная ящерица сделала хотя бы шаг. Она пробовала поймать Старскрима и раньше, не понимая, что ему нужно меньше пяти нанокликов, чтобы достать из саб-спейса шприц и сделать себе укол, и наблюдать за отчаянной злостью, искажающей чужой фейсплейт, было безмерно приятно. Жаль, сегодня каждое мгновение субъективного времени на счету, ведь наружу вел только один выход. Это не башня администрации, где только на первом уровне четыре двери, и где Старскрим ощущал себя в безопасности даже без красного энергона. Джет по имени Эйррэйд сидел в общем зале, вместе с тремя колесными перекатывая металлический шарик — сейчас он плавно проворачивался вокруг своей оси, двигаясь к широкой короткопалой ладони ярко-красного меха. Подойдя вплотную и почти коснувшись спойлерами темно-коричневых крыльев, Старскрим быстро и аккуратно отправил спарклинга в кратковременный оффлайн. Даже шлем не треснул, хотя, конечно, с многократным ускорением бить кого-то головой о пол… Осмотреть насторожившие Конхэда пятна на броне можно было и без таких ухищрений, но, если бы худшие подозрения оправдались, дезактивировать Эйррэйда проще в отдельном помещении. В конце концов, одну из маленьких комнат проще запереть или полностью очистить. Перевернув спарклинга, Старскрим на полную мощность включил оптическую подсветку и прикоснулся к гладкому покрытию, ведя растопыренными когтями по крыльям, от центра к турбине. Даже видя, что у основания покрытие крыльев становится темнее и выглядит странно неровным, Старскрим до последнего момента надеялся, что все не так страшно. Каждый джет, рождающийся из новых протоформ, сделанных уже после войны, давался Восу слишком дорогой ценой. Только Шоквейв знал, как уничтожить в киберматерии все ненужное, оставив лишь гены, определяющие джетов, — а на Шоквейва не действовали ни просьбы, ни обещания, ни искренние извинения. Он просто не отвечал на любые попытки связаться с ним! Познаний Старскрима хватило лишь на то, чтобы крылатыми становились не два-три спарклинга из тысячи, а хотя бы один из десяти. Точнее, из двадцати, за прошедшие декациклы их появилось слишком мало, чтобы назвать верную цифру, но к двадцати она явно была ближе. Кончики когтей правой руки резко погрузились во что-то мягкое, ниже уже ощущалась пульсирующая и мокрая биоткань, не такая упругая, как должно, но все-таки не поддающая так легко, как разъеденный ржавчиной экзоскелет. Спарклинг был обречен — и Старскрим, кажется, тоже. И еще долгий список тех, кто контактировал с зараженным за последние циклы. О Праймус. — Слушай… там король стоит в дверях и не пускает никого, а там энергон принесли. Может, ты все-таки выйдешь туда? Или сказать королю, что ты с ним тут поговоришь? — голос Скайлинкса звучал практически над головой, и Старскрим нехотя поднял голову от собственных когтей, с которых сыпались бесформенные крошки рыже-коричневого оттенка. — Мне налить, — огрызнулся он, стряхивая на пол то, что совсем недавно было живым крылом. То, чем все они станут совсем скоро. — Ты трогал этого джета? Ты хоть раз, хоть когда-нибудь его трогал?! — Чего? — Вот это, — Старскрим поднял когти и со скрипом попытался стереть мелкие крошки с боковой плоскости; рука, как ни странно, почти не дрожала. — Одна из бактерий, вызывающих ржавчину. Она разъедает броню, потом экзоскелет, нейросеть, внутренние механизмы… Если ты это трогал, ты будешь превращаться в это деталь за деталью, пока Искра будет в силах поддерживать жизнь. Так что я бы не советовал подходить ближе, — он криво усмехнулся, рассматривая острые, тускло поблескивающие лезвия. Будто хотел запомнить их такими, еще целыми и прочными. Искра вздрогнула так, что это было почти больно, когда он заметил на одном из когтей насыщенно синюю, влажную полосу. Энергон растекался по металлу, высвечивая каждую миниатюрную зазубринку, и Старскрим несколько нанокликов тупо глядел на эти крохотные извилистые линии. Видимо, расцарапал покрытие, пытаясь избавиться от ржавчины. Из коридора доносились голоса, ящерицы о чем-то спорили, неспособные понять, что самым разумным будет умчаться отсюда как можно дальше. Неловко повернувшись, Старскрим попытался внимательно изучить собственные ноги, судорожно изгибаясь в стремлении осмотреть каждый кусочек. На спойлере синела округлая капелька, но сама краска вроде как оставалась нетронутой. Шансы еще были, и, отведя испачканную руку подальше от корпуса, Старскрим вытолкнул из саб-спейса лазерный скальпель. Меч подошел бы лучше, но… — Ты… ты что делаешь? — тихо спросил спарклинг, оказывается, успевший за это время очнуться — и теперь его алые линзы испуганно мерцали, расширяясь и сужаясь. — Чтобы остановить ржавчину, придется отрезать тебе крыло, — а потом пихнуть собственную руку в плавильню, уповая на милосердие Праймуса. Он не мог уничтожить Вос — не после того, как позволил Старскриму выжить, и сохранил протоформы, и дал шансы возродить город в его сверкающем великолепии! — Не надо! — пронзительно высокий, неприятный для аудиодатчиков визг оборвал болтовню ящериц за приоткрытой дверью, и Старскрим вскочил на ноги, разворачивая бестолково дергающегося Эйррэйда и от Искры ударяя его о стену, понимая уже в процессе, что все-таки прижался честплейтом к зараженной биоткани… — Отойди, — выставив перед собой активированный скальпель, Старскрим запрокинул голову, ловя взгляд Предакинга, и перепрыгнул через отключенный корпус, нелепо скрючившийся на полу. Хорошо хоть, не дезактив, несколько вехиконов таким способом отправились ко Всеискре, а ржавчина, как любая другая подобная дрянь, ослабляла все системы. — Какого болта ты вообще тут забыл? О чем бы ни собиралась поговорить ящерица, все это могло подождать. В конце концов, что-то по-настоящему важное она могла написать на комлинк, но долгие декациклы писала Старскриму всякий бред. То какие-то идиотские извинения, то не менее идиотские претензии… Апофеозом стало слишком пафосное даже для Предакинга сообщение, в котором говорилось о «близости Искр», якобы возникшей во время психокортикального соединения. Старскрим тогда не выдержал и начал обдумывать ответ, — впрочем, в итоге проигнорировал и это, ведь если ящерице не хватало мощности процессора понять, почему с ней не хотят общаться, как объяснить ей, что связь Искр по сути своей подразумевает взаимность?! К счастью, уже декацикла три или четыре Предакинг молчал, и Старскрим понадеялся было, что его наконец оставят в покое. — Шоквейв говорит, эта ржавчина вряд ли подействует на нас, так что прекрати истерику и брось эту штуку. Старскрим невольно отступил — он и забыл уже, насколько шлаковы ящерицы высокие, и находиться так близко к Предакингу совершенно не хотел, — и, задев крыльями что-то твердое и шевелящееся, от неожиданности взвизгнул чуть ли не громче спарклинга. Тяжелые серво Скайлинкса обхватили корпус, заламывая здоровую, не зараженную руку так, что недолго оставалось до травмы сустава, и Старскрим шумно провентилировал, разжимая когти. — Вовсе не обязательно меня тащить! — прошипел он, безуспешно дергаясь и царапая чужую броню, но давление на наплечник только увеличилось. Вывернуться, пожалуй, удалось бы только ценой потери правой руки. Конечно, Старскрим и так собирался от нее избавиться, но не целиком же! Позади Предакинг ругался с кем-то по комлинку, требуя срочно явиться в бункер, заблокировать все помещения и накормить спарклингов. Скайлинкс молчал, при попытках заглянуть в его фейсплейт лишь сильнее стискивая когти и подталкивая вперед, а то, как поведет себя Шоквейв, Старскриму даже представлять было неприятно. Он же извинился за тот разгром в лаборатории! Слава Праймусу, Шоквейв гораздо больше заинтересовался ржавчиной — линза мгновенно начала перестраиваться, переходя в режим микроскопа, и тишина нарушалась только тихими всхлипами джета, лежащего ничком на ремонтной платформе. Пока не подействовало введенное ему лекарство. Демонстративно встряхивая правым плечом, Старскрим прошелся вдоль шкафов, конечно, давно уже отремонтированных. Прошел почти квартекс с тех пор, как он был здесь в последний раз, но время здесь словно застыло. Впрочем, кое-что изменилось: когда он приблизился к хранилищу, где надеялся отыскать восстановитель, дверца не среагировала. — Когда впервые были отмечены повреждения? — Два… нет, три цикла назад, — ответил Старскрим; судя по молчанию ящериц, они и вовсе ничего не видели, хотя контактировали со спарклингами постоянно. Во имя Праймуса, если в Восе еще будут рождаться джеты, надо будет забирать их из бункера сразу же! Ну почему проклятые ящерицы не могли просто взять и куда-нибудь улететь, желательно — навсегда?! — И ты молчал?! — рявкнул Предакинг, стремительно шагая вперед. Если бы Конхэд сообщил об этом раньше, конечно, Старскрим принял бы меры сразу же — он и так примчался в бункер, едва узнал о подозрительных пятнах. Но кто же знал, что этот идиот не решится никого беспокоить! Если бы Старскрим не стал сегодня расспрашивать его о новом джете… Ну, прямо сейчас это точно не имело значения, и оправдываться перед доисторической рептилией, возомнившей себя королевским величеством, Старскрим не собирался. На ладонь привычно скользнул гладкий пластик заранее приготовленного шприца, и на то, чтобы вонзить иглу в ближайший топливопровод, требовалось меньше наноклика… — Какого… — Старскрим резко замолк, услышав, как гудит встроенное оружие Шоквейва, давящее на подбородок и заставляющее неудобно изгибать шею. Рука, только что державшая шприц, безвольно болталась, неспособная двигаться после критического разряда, а внутренний экран посерел от тревожных сообщений. Когда Шоквейв выходил из себя и начинал угрожать эмпуратой — лучше всего было говорить кратко и по делу. Проблема заключалась в том, что Старскрим даже не представлял, чем довел Шоквейва до такого состояния — не попыткой же встать с противоположной от Предакинга стороны платформы! — На тебе никому не известная ржавчина, разъедающая экзоскелет. Что будет, если ты ускоришь все процессы, включая заражение, в десятки раз? — Дезактив? — неуверенно предположил Скайлинкс где-то сбоку. — Логично, — судя по интонациям, Шоквейв не слишком злился, но в его случае это трудно было определить наверняка. — Почему мои юные создания это понимают, а ты — нет? Вопрос риторический, — фиолетовая энергия в опасной близости от фейсплейта засияла так, что Старскрим прикрыл оптику. Может, его и спасли только что от постыдно глупого отправления ко Всеискре раньше срока, и это вселяло надежду сохранить свои линзы и когти в целости — но крылья все равно тряслись, мерзко позвякивая о прижавшийся сзади корпус. — Сбрасывай все из саб-спейса. Немедленно. Шлак, не на пол же! К сожалению, других вариантов не предвиделось — ронять все свое имущество на спину отключенному спарклингу, прямо в проклятую ржавчину, вряд ли было безопаснее, и потом, Старскрим сомневался, что прямо сейчас способен сделать хоть шаг. Слишком уж сильно дрожали серво, напрягаясь в тщетных попытках вытянуться и отстраниться от шлаковой пушки. Миниатюрные пластиковые емкости с красным энергоном покатились во все стороны, две, отлетевшие далеко влево, Старскрим мог разглядеть даже из своего неудобного положения. Следом полетели датапады, и он сердито провентилировал, расслышав отчетливый хруст. Инструменты и обычный энергон было жаль еще сильнее. — Где восстановитель? — Кончился давно! — огрызнулся Старскрим, но следующую фразу удалось произнести уже извиняющимся, почти умоляющим тоном: — Восстановитель закончился еще в первые декациклы, и, учитывая количество употребленного мной с того времени красного энергона… я уже дезактив. Особенно после контакта с этой ржавчиной, — и пальцы Шоквейва, запущенные в саб-спейс, только увеличивали шансы отправиться ко Всеискре прямо сейчас, потому что даже очень слабый разряд мог вывести из строя внутренние механизмы. — Тебе не кажется, что в такой ситуации будет логичным забыть те досадные недоразумения между нами… — Проследи, чтобы это недоразумение как следует продезинфицировалось, — прежде чем Старскрим осознал, что происходит, Шоквейв толкнул его в сторону Скайлинкса. Нет, конечно, это было лучше, чем лишиться фейсплейта — и, если не повезет, еще и мозгового модуля, — но рухнуть на колени перед шлаковой ящерицей, по инерции стукнувшись головой в ее ногу, было слишком унизительно. И даже тихо прошипеть какое-нибудь ругательство из тех, что так и норовили сорваться из динамика, Старскрим не решался. За последний квартекс у Шоквейва явно испортился характер; он и раньше был редкостной сволочью, но хотя бы не угрожал эмпуратой без всякой причины! Кое-как поднявшись на ноги, Старскрим торопливо зацокал к двери в коридор. Пару нанокликов постоял, нервно шевеля опущенными, напряженными крыльями, с ужасом осознавая, что она и не откроется. Какого болта Шоквейв заблокировал доступ?! Шлак, вне всяких сомнений, это было логично, но повернуться и вежливо заговорить об этом Старскрим сейчас просто не мог. Он не в состоянии был даже распрямить спину; страх постепенно разжимал на Искре свои ледяные тиски, но безграничная ненависть, от которой сами собой подрагивали серво, готовилась выплеснуться, едва откроется рот. Скайлинкс небрежно отпихнул Старскрима в сторону, позволяя электронике считать свою энергетическую сигнатуру. Ну что ж, он и не собирался таскать канистру с дезинфектором, а молчание ящерицы, пожалуй, как раз не позволяло сорваться и еще больше уронить свое достоинство. Хотя на подходе к мойке тишина, нарушаемая лишь звуками шагов, уже начала раздражать. Старскрим понимал, что после пережитого стресса его будет нестерпимо бесить все, кроме уютного одиночества в безопасном месте — но, как и на Земле, ни одно место на родной планете не мог назвать по-настоящему безопасным, и даже если отсутствие общения никогда его не тяготило, все-таки была разница между полным одиночеством и пристально пялящимся, уже который клик молчащим меха! Дезинфектор тоже оказался какой-то дрянью — ничего удивительного, им всем еще очень повезло, что за ворны запустения хоть что-то сохранилось. Все выжившие и вновь рожденные на десептиконской стороне паразитировали на старых и ветхих обломках цивилизации, в принципе не способные производить что-то самостоятельно, и тем сильнее злили меха, которых это полностью устраивало. Автоботы хоть что-то строили, пусть и руками отобранных у Старскрима солдат, а Шоквейв просто захватил огромное научное учреждение в единоличное пользование. О джетах, таких, как Конхэд, Старскрим и слова доброго сказать не мог. Он стерпел, когда Конхэд за каким-то болтом стащил всю черную краску и отказался объяснять, на кой шлак ему сдались сотни литров активного покрытия. Стерпел, когда кучка юных идиотов раздобыла в Иаконе отраву, по описанию поразительно похожую на проклятый синтен Нокаута, и Скайварп прогрыз Сандсторму фейсплейт так, что тот теперь демонстрировал всему миру оголенные денты. Но теперь из-за молчания этого придурка Конхэда Старскрим рисковал собственным корпусом, и не факт, что мерзко пахнущая дрянь действительно уничтожала все молекулы ржавчины… — Рот открой, — неожиданно прервал размышления Скайлинкс, и Старскрим изумленно распахнул линзы, на всякий случай отходя подальше. Глотать гадость, пусть и разбавленную водой, он не подписывался. — Ты облизываешь когти, когда у тебя на них энергон. — И что? По-твоему, я облизывал их сейчас, прекрасно зная, что на них смертельно опасная дрянь?! Ты это видел?! — Я не все время на тебя смотрел. Но ты мог это сделать. — Не путай меня со спарклингом! — он даже сбежать отсюда не мог, и то, как смотрела на него шлакова ящерица, ему очень не нравилось. Мало того, теперь он сам начал сомневаться, точно ли он не подносил грязных когтей к глоссе. Он давно не пугался настолько сильно и, может быть, со стороны выглядел не очень адекватным, но… — Так не веди себя, как спарклинг! Он не хотел злить Скайлинкса, но перспектива набрать полные баки дезинфектора и обжечь агрессивной жидкостью все шлюзы не оставляла выбора. К сожалению, отгрызть или даже повредить чужие когти не получалось, как Старскрим ни старался, и он едва успел заблокировать топливопроводы, ведущие к дополнительным хранилищам. Сброс неперерабатываемой жидкости системы организовали самостоятельно, и теперь вся эта мерзость, перемешанная с энергоном, стекала по честплейту и ногам, а внутренности содрогались от беспрестанных спазмов. Из динамика шли какие-то невнятные хрипы, но Скайлинкс спустя какое-то время догадался, на что намекают тычущие вверх когти. — Включить воду? Мне придется тебя отпустить. Даже стоять на четвереньках при автоматическом сливе всего содержимого основных баков было нелегко. Утешало лишь то, что при наклонном положении корпуса этот процесс должен ускоряться. Но все равно, Старскрим и припомнить не мог, когда в последний раз у него был настолько отвратительный цикл. Все, что всплывало в памяти, сейчас казалось незначительными и кратковременными трудностями. Ну, прекращение спазмов свидетельствовало, что и сегодняшние неприятности были временными, и чисто технически Старскрим чувствовал себя намного лучше, чем полклика назад — но все же он предпочел бы никогда больше не видеть ни Скайлинкса, ни других ящериц, ни Шоквейва. Нет, на их мучительную дезактивацию посмотреть Старскрим бы не отказался, а вот видеть эту сочувственную ухмылку, лежа на мокром полу… — Я тебя ненавижу, — аудиодатчики едва различали потрескивающий шепот, и Старскрим принудительно увеличил громкость: — Ненавижу! — Я понял, — кивнул Скайлинкс. — Вставай. Проигнорировав протянутую руку, Старскрим поднялся и, пошатываясь, добрел до сушильной установки. В этом проклятом институте точно был не один выход, и вряд ли Шоквейв настолько страдал паранойей, чтобы блокировать двери еще и изнутри — впрочем, жидкого топлива для полета пока не доставало, и предстояло еще как-то избавиться от слишком назойливого внимания шлаковой ящерицы. Старскрим сомневался, что она перестанет пялиться своими мерзкими желтыми линзами, даже если попросить. Даже если попросить вежливо. Почему Эйррэйд не подцепил ржавчину, которая бы уничтожала именно доисторических рептилий?! — И куда ты пошел?! — мокрая лапища снова легла на и так чуть погнувшийся наплечник, и Старскрим брезгливо передернул крыльями. — Я все равно не пойду обратно, — упрямо заявил он. — Убери руки! — Скайлинкс дернул его на себя; совсем легко, он еще помнил, с какой силой может толкнуть даже самая слабая ящерица, но устоять на ногах не сумел и сейчас. Пришлось пояснить: — Когда Шоквейв угрожает эмпуратой, лучше держаться от него подальше. Эмпурата — это гражданская казнь, и как раз поэтому у Шоквейва только одна линза вместо нормального фейсплейта, и одна рука. Так делали, чтобы каждый видел, что перед ним — опасный меха. Теперь тебе понятно, почему я не хочу сейчас к нему приближаться? — Ты хуже спарклинга, — пробурчал Скайлинкс где-то над головой. — Если Шоквейву придется лично вытаскивать тебя из какого-нибудь закоулка, или ты обойдешь половину института и сопрешь все, что тебе приглянется… Шоквейв точно сделает с тобой эту самую эмпурату. И со мной заодно. Еле слышно шипя проклятия и периодически пытаясь стряхнуть когти со своего плеча, Старскрим дождался, пока тормознутая ящерица высушится, и позволил отконвоировать себя в лабораторию. Он и не собирался ничего красть, не говоря уж о том, что это вообще не было бы кражей! — Старскрим! А мы тебя ждем! — радостно воскликнул Даркстил, сидящий на ремонтной платформе и сжимающий в руках Лазербик; та шевелила крыльями и мигала бледно-голубыми точками подсветки. Эйррэйд на соседней платформе уже стопроцентно отправился ко Всеискре, и корпус его был полностью вскрыт. Обнаженные внутренности выглядели странно — нет, ржавчина до них не добралась, но топливная система, одинаковая у джетов любой конструкции, у этого спарклинга почему-то отличалась. Шоквейв подошел ближе, загородив распотрошенный дезактив массивным корпусом, и Старскрим сбросил видео последних нанокликов в отдельный архив, создав ярлык на внутреннем экране. — Ржавчина, как показало тестирование, безопасна для генетически полноценных меха. Но сейчас я хотел бы узнать подробности твоего общения с Саундвейвом после его попадания в субреальность. Старскрим перевел взгляд на Лазербик, на широкую ухмылку Даркстила, потом вновь на безэмоциональную линзу Шоквейва. На Предакинга смотреть не хотелось, хотя не заметить его было сложновато. Но, похоже, никто из присутствующих не собирался объяснять, что за шлак тут происходит. Ну уж нет, без этого Старскрим ничего рассказывать не собирался! Спустя пять кликов, вникнув в ситуацию, он разозлился так, что едва мог контролировать мимику и голос. Во имя Праймуса, о том, что Искра Саундвейва возродилась и была запеленгована его верным дроидом семь циклов назад, можно было сообщить и раньше! И… и пытаться загрузить его сохраненную личность в отключенного Мегатрона, чтобы влезть в память и переписать, как хочется Шоквейву — это же просто за гранью добра и зла! Саундвейв все-таки родился в Восе… Ох шлак, нет, если верить Шоквейву и собственным воспоминаниям о воскрешенном Мегатроне, Саундвейв начал в Восе свою вторую жизнь. А сейчас уж точно не обладал способностью летать. Шоквейв, конечно, мог перенести Искру и мозговой модуль в корпус джета — по его словам, все так и думали, что после серьезных повреждений Саундвейву пришлось учиться жить в новом корпусе, на войне случалось и не такое, — но дезактивировать кого-то из спарклингов Старскрим полагал еще более гнусным, чем взламывать Лазербик и исправлять чужие воспоминания! — И почему же вы решили спросить меня только сейчас? — Да потому что мы зашли к этой фраговине, а она светится уже не так ярко, так что надо что-то решать… Эй, меня нельзя бить, я могу выпустить эту штуку! — Когда Даркстил решил проверить состояние Лазербик, то обнаружил, что она самостоятельно вышла из стазиса, и ее аккумуляторы практически разряжены, — монотонно пояснил Шоквейв. — Несомненно, мы нуждаемся в знаниях Саундвейва, но в случае его воскрешения в автоботском городе и немедленной попытке дезактивации Бамблби наше перемирие окажется под угрозой. — Бамблби? — переспросил Старскрим. — Когда Саундвейв связался со мной и сообщил о своем местонахождении, я счел нелогичным открывать портал в субреальность, пока Саундвейв одержим идеей мести за гибель Лорда. Но, учитывая ваш отъезд из Иакона, я предположил, что к тому моменту Саундвейв изменил свои планы. Старскрим не без оснований полагал, что в случае полной сохранности прижизненных воспоминаний — а может, и посмертных, ведь Лазербик прекрасно справлялась с самыми разными заданиями, когда абсолютно все файлы Саундвейва фактически находились на ее жестких дисках, как сейчас, — встреча соратников вряд ли пройдет в дружелюбной и конструктивной атмосфере. Дважды пройдя по лаборатории из конца в конец и так и не придумав, что ответить, Старскрим неожиданно осознал, какими проблемами для него лично может обернуться воскрешение Саундвейва, и шумно провентилировал, до скрипа сжимая сцепленные когти за спиной: — Мертвое должно оставаться мертвым, Шоквейв, неужели случай с Мегатроном тебе этого не доказал? Даже если Саундвейв каким-то чудом сумеет адекватно оценить изменившуюся ситуацию и откажется от десептиконских идеалов — это в любом случае противоестественно и оскорбляет волю Праймуса! Шлак, меньше всего Шоквейва волновали заповеди Праймуса, и едва заметное движение мощных фиолетовых наплечников вызвало неприятную дрожь в Искре. Хотя, казалось бы, страх лишиться важных частей корпуса давно уже прошел, и если Шоквейв был опасностью знакомой и привычной, то неизвестность, кроющаяся за яростным подергиванием крыльев Лазербик, пугала по-настоящему. Если Саундвейв родился в Каоне, а сейчас — и вовсе в каком-то из автоботских городов… — Религиозные аргументы не поддаются логике, и принимать их во внимание нерационально. У тебя есть что сказать по существу? — после недолгой паузы Шоквейв плавно повернул голову, обращая линзу в сторону Даркстила: — Предполагаю, стоит предпринять еще одну попытку синхронизации с корпусом Мегатрона. — Это мои трофеи! — в отчаянии выпалил Старскрим, и даже попытался встать так, чтобы преградить путь к двери, впрочем, оставаясь на безопасном расстоянии. — Я победил их в бою, и я имею право их забрать! — Ты бы еще через пару ворн об этом вспомнил! — коротко рассмеялся Даркстил, поднимаясь на ноги. — Хотя… по твоей логике, ты тоже трофей. Наш общий. — Я никогда с вами не сражался и не собираюсь! — выставив перед собой полусогнутые когти, он отскочил на пару шагов, стараясь держаться как можно дальше от всех трех ящериц. Вроде бы в лаборатории хватало места, но предаконы обладали премерзким свойством делать любое помещение слишком маленьким. — Ну вот, ты не хочешь, чтобы мы тебя забирали — и она тоже не хочет, — Лазербик вновь забилась в огромных серых когтях, будто слышала, что речь идет о ней; Старскрим еще не успел толком осознать, что его только что сравнили с неразумным дроидом, как следующая фраза Даркстила заставила Искру резко замереть: — А Мегатрона вообще лучше не трогать, мы на нем ржавчину размножали. То есть изучали. — Проводили тестирование с применением красного энергона, — подсказал Шоквейв, проходя так близко, что Старскрим инстинктивно шарахнулся в сторону. — Потенциально контакт с корпусом Мегатрона может заразить ржавчиной всех джетов, родившихся из созданных тобой протоформ. Едва ли фокусируя взгляд на Даркстиле и Скайлинксе, уходящих вслед за Шоквейвом, и на закрывающихся за ними створках двери, Старскрим тщетно пытался охладиться. Нет, он не планировал уволочь почти дезактивный корпус Мегатрона и сделать его украшением отсека, тем более что постоянно перемещался по всем уцелевшим башням Воса… Но какого шлака… Примерно через четыре наноклика заметив, что до сих пор стоит с нелепо искривленным, приоткрытым ртом, Старскрим спешно активировал равнодушное выражение фейсплейта и развернулся на каблуках. Слава Праймусу, Предакинг на него не смотрел. Сузившиеся желтые линзы сосредоточенно изучали что-то на экране медицинского терминала, и Старскрим решился подойти. Вытянул шею, отставляя для сохранения равновесия крылья… и в этот момент проклятая ящерица подняла серво, коротким движением обесточивая все три монитора. Старскрим криво усмехнулся, распрямил спину, скрещивая руки на честплейте, и наконец-то отыскал в себе достаточно храбрости, чтобы спокойно стоять в зоне досягаемости Предакинга. — Ты хотел со мной поговорить, — почти прошипел Старскрим, невольно косясь на распотрошенный корпус. С этой точки можно было видеть, что у спарклинга только один бак, и отсутствуют топливопроводы, ведущие к крыльям, и аккумулятор, различимый под переплетением проводов, непривычно мал. Мутация вышла из-под контроля, и, как назло, Предакинг именно сейчас решил поиздеваться. — Я уже получил всю интересующую меня информацию от Шоквейва. Раньше этот давящий взгляд и эта улыбка, приоткрывающая белые денты, будоражили нейросеть и в состоянии минимальной чувствительности, пробивая Искру холодными щекочущими импульсами тревоги, — но сейчас Старскрима переполняла обжигающая ярость. И то любопытство, которое он легко читал в чужой оптике, удовлетворять он не собирался. Он не станет играть в эти игры. Больше никогда. Чего ждет от него проклятая ящерица? Извинений? Просьб?! Не дождется. Он направился к выходу, держа крылья гордо расправленными, и точно знал, что со стороны выглядит равнодушным. Вот только Искра болезненно дергалась при каждом ударе каблука о пол. Слишком громко. Старскрим запустил трансформацию, не дожидаясь, пока створки разъедутся, и едва не задел их края, взмывая в звездное небо над Иаконом. Быстрее, быстрее и выше, ловя упругие потоки ветра и полностью отдаваясь полету, позволяя воздуху развеять рвущее Искру бешенство. В этих слоях атмосферы необходимо было выжимать из двигателя все, на что он способен — иначе и совершенные системы джета не выдержат, отправляя в аварийный стазис на многохайковой высоте. Когда-то подобная скорость хорошо охлаждала процессор после очередного проигрыша. Не то чтобы Старскрим считал себя проигравшим, но… Хоть что-то оставалось неизменным. Он рухнул в крутое, почти вертикальное пике, уже над самыми пиками Таганских высот до предела напрягая все сервоприводы и входя в идеальную глиссаду. Город, пусть и частично заселенный землеползающими и прочими недостойными размышлений меха, верно ждал внизу, и ничто иное не имело значения, даже если под влиянием эмоций Старскрим порой думал иначе. И в городе еще хватало работы.