Клиника доктора Ло

В сумеречный сырой полдень густо валил снег. До спального района у портовых доков, в котором жил Юстасс Кид, Траффи конвоировали Детка-5 и Буйвол. Одному ему и шагу ступить не давали. "Ты нуждаешься во мне! – восклицала Детка-5. – Я на пушечный выстрел не подпущу к тебе ни одного чужого альфу!" От каждого её вопля Траффи морщился – болела голова. Он велел Детке и Буйволу ждать его снаружи и вошел в полутемный, воняющий пролитым пивом подъезд. Медленно поднялся на третий этаж и пнул обшарпанную дверь, из-за которой доносилась громкая музыка: – Открывай, Юстасс. За дверью наступила тишина. Долго не раздавалось ни единого шороха. Траффи постучал ножнами катаны: – Юстасс, мать твою, поздно прятаться! Ты дома. Открывай. Механик, рэкетир, участник боев без правил и нелегальный торговец оружием, Юстасс уже не в первый раз проделывал один и тот же финт. Затихарялся и прикидывался мертвым в надежде, что Траффи отступится и уйдет. – Юстасс! – еще громче заорал Траффи. – Открой, у меня есть деньги! – Не врешь? – дверь мгновенно отворилась, высунулась рука, ухватила Траффи за локоть и рывком затянула в квартиру. – Не вру. У меня деньги на кредитке. Много, – Траффи щурился во тьме прихожей. – Отдам тебе все долги. – Ого! – Юстасс разулыбался. – Дела в гору пошли? О-о-о, ты и одет как богатое мудло. Траффи помрачнел. Ему пришлось напялить на себя черный костюм с бледно-синей рубашкой, а поверх черное длинное пальто. Типа прилично оделся. Ему только шапку разрешили свою оставить. – Давай мои книги с конспектами, – Траффи без приглашения зашел на захламленную кухню и полез в шкафчик за бухлом. Уже держа в руках бутылку мартини, вспомнил, что, во-первых, ему не стоит пить, а во-вторых, что-то он совсем отупел с этой течкой. Траффи прижался лбом к дверце холодильника, остужая голову, проклиная Доффи и вспоминая Луффи. – Кто это? Они с тобой? – Юстасс сквозь узкую щель жалюзи смотрел во двор. Траффи знал, что Юстасс там видит. В сумраке на низком заборе у детской площадки сидели Детка и Буйвол. Детка курила, закинув ногу на ногу и покачивая сапожком на тонкой шпильке, а Буйвол что-то жрал. – Они же из группировки Джокера, – Юстасс, хмурясь, обернулся к Траффи. – Только не говори, что ты с ним связался. Траффи выдержал паузу. Он убрал мартини обратно в шкафчик, стряхнул со стула россыпь шестеренок от какого-то механизма из тех, что свинчивал на кухне Юстасс, и уселся. Траффи умалчивал о своей связи с Дофламинго. А если и говорил, то скрывал то, что они запечатленные альфа и омега. – Сейчас мне придется поработать с людьми Джокера, – скучающим тоном заявил Траффи. – Он выкупил тот район, в котором моя мастерская и операционная. – А-а, – Юстасс улыбнулся и понимающе закивал, выкопал из-под металлического хлама в углу кухни пакет с книгами и тетрадями. – Легче уж выполнить задание Джокера, чем выморозиться, бросить мастерскую и переехать. Джокеру лучше не отказывать, страшный человек. Траффи ответно кивнул, внимательнее посмотрел на Юстасса. Тот выглядел усталым и помятым, как скомканный лист бумаги. Какой-то бледно-зеленый, с опухшими глазами и щетиной на щеках. Красные волосы торчали клочками в разные стороны, с правой стороны были опалены, а на скуле виднелся ожог. – Я подвыпил, и ко мне пришла гениальная идея, – Юстасс засмеялся и указал пальцем на свою скулу. – Схватил инструменты, материалы и давай паять паяльником. Паял-паял и допаялся. – Ты дурак, Юстасс, – Траффи забрал у него пакет с книгами. – Давай сюда мини-терминал, я туда скину тебе денег с кредитки. – Нехило ты подзаработал к праздникам, – присвистнул Юстасс, увидев цифры на мониторе. – Ты что – взвинтил цены на операции? Или нет… ты чего, занял у Джокера? Нет, я тогда эти деньги не возьму, мне таких проблем не нужно… – Ты что, в новогоднюю ночь внезапно стал трусом? – мрачно спросил Траффи. – Хватит ссаться по поводу и без. Это мои деньги. Чем тебя Джокер так запугал? – А ты не знаешь? – Юстасс уселся прямо на стол, уронив со скатерти разобранный пистолет: детали брякнули. – Все об этом говорили, правда, шепотом. Джокер где-то с месяц назад пришел в полицейский участок, как раз после того, как тебя арестовали за разборки с поножовщиной, но потом выпустили. Ну вот, он пришел прямо к офицеру Смокеру и почему-то избил его. Хер знает, из-за чего они посрались, но их разнимали, потому что Джокер чуть не убил офицера прямо в полицейском участке. И все ему, Джокеру, с рук сошло. – Он же из семьи Донкихот, им многое позволено, – безучастно проговорил Траффи и сменил тему: – Юстасс, сделаешь для меня кое-что за отдельную плату? Подари от меня Луффи какое-нибудь хорошее ионное ружье. Сделаешь сегодня же? И передай на словах, что у меня важное дело, но скоро я освобожусь. Юстасс открыл было рот, но Траффи жестом прервал: – Возьми себе пять процентов от стоимости ружья – и молчи о том, на кого я сейчас работаю. Или я обеспечу тебе проблемы. Много. В вагоне аэропоезда, стиснутый с боков Деткой и Буйволом, Траффи читал конспекты об омежьей половой дисфункции, но думал все больше о Смокере и Доффи. Отчего они подрались? Неужели потому, что он, Траффи, дал Смокеру, а Доффи почуял запах его смазки и все понял? А если он все понял и приревновал, то почему еще тогда, месяц назад, ни словом не упрекнул Траффи? Почему сделал вид, что ничего не произошло, если так обозлился? Доктор Дитрих принял Траффи холодно, был вежлив, но отстранен. Корректно попросил переодеться в медицинскую униформу, но перед этим принять душ с глушащим запахи составом. Кажется, Дитриха нервировал и, возможно, даже волновал в сексуальном плане запах Траффи. По крайней мере, Дитрих совершенно без всякого повода за кратким разговором прикасался к Траффи – то за локоть тронет, то за плечо. Потом доктор сам себя поймал на этом, сделался еще суше и строже, отодвинулся подальше и стал быстро-быстро перелистывать журнал посещений. На переодевшегося с бело-зеленую униформу Траффи он даже не взглянул – швырнул ему через стол какие-то отчеты и бланки: – Если бы я знал, какой красивый омега у господина Донкихота, я бы не согласился взять тебя на работу. Сделай все возможное, чтобы не отвлекать меня. Какой у тебя день течки? Траффи несколько офигел от того, что кто-то считает его красивым, ответил не сразу: – Второй. Или первый. Она со вчерашнего вечера началась. – О боже, – Дитрих потер лоб. – Я уже привык к течным омежкам. И даже их половые органы меня уже не возбуждают – насмотрелся за практику. Но иногда бывают же исключения… О боже, Ло… – Трафальгар, – поправил его Траффи. – Сегодня это для меня слишком сложно, – хмуро сказал Дитрих. – Я пил, не просыхая, еще за неделю до праздника. И сегодня я слегка пьян. Поэтому, коллега, прием пациентов придется вести тебе. А я отсижусь в своем кабинете – можешь ко мне заглядывать, если возникнут серьезные вопросы. Дитрих опять пролистал журнал: – Сейчас у нас будет Стайлз Стилински. Ему говори, что у него все в норме, не слушай жалоб, он все выдумывает, ему просто плохо с похмелья. Потом придет Ривай Аккерман. Вот его слушай внимательно, задавай много вопросов. Он недоразвитый, в детстве наголодавшийся омега. Тщательно осмотри его. Если увидишь синяки или следы от порки ремнем – не обращай внимания, это нормально. – Я был пьян. И Дерек был пьян, – жалобно говорил Стайлз – высокий и немного нелепый омега с живой мимикой. – Я не помню, была ли у нас случка с узлом. А если была, то, значит, я беременный? А маленький может родиться больным из-за того, что я пил мартини? – При современном уровне медицины и контроле за течением беременности, – в третий раз мрачно повторил Траффи, – риски рождения нездорового потомства сведены к четверти процента. – Но вы, как омега и будущая мать, понимаете меня? – воззвал Стайлз. – Мне страшно, что я навредил нашим с Дереком будущим волчаткам! – Как будущая мать, – процедил Траффи, – я советую вам, а еще лучше вашему альфе пить противозачаточные за два-три часа до предполагаемой случки. Если вы пока не планируете беременность, конечно. Также могу сказать, что, поскольку вы запечатленная пара, то жизнеспособность вашего потомства выше, чем у случайных партнеров. – Вы хотите сказать, что я буду плохой матерью? – насторожился Стайлз. – У вас у самого дети есть? – Мы говорим о вас, а не обо мне, – Траффи постучал карандашом по бланку мед.листа. – А скольких детей вы хотите? – не унимался Стайлз. – Я хочу двоих, а потом еще двоих, когда отойду от родов и приведу фигуру в порядок. А вы будете кормить грудью? Хотя, да-да, не говорите, я понимаю, у вас недостаток веса и кормление грудью навредит, верно? "Дофламинго отправил меня в Чистилище", – подумал Траффи, на мгновение закрыв глаза, чтобы не видеть пациента. Траффи вдохнул и тихо медленно выдохнул, открыл глаза: – Прием окончен. Будем ждать вас в среду, через неделю. После Чистилища Траффи попал в Рай. На него спокойно и холодно смотрели серые прозрачные глаза. Ривай Аккерман сухо, четко, точно отвечал на все вопросы Траффи и ничего не спрашивал сам. Он совсем не походил на течного, озабоченного омегу. Только легкая печаль и потерянность, да медленные, экономные движения выдавали его дискомфорт. Он испытывал боль, потому что дал своему альфе с узлом, хотя мало был для этого приспособлен. Он больше всего походил на хорошо сложенного, поджарого бету с широкими плечами и узкими бедрами. Траффи, осматривая его, дивился тому, какой он узкий, неэластичный. В Ривая с трудом можно было ввести два пальца в латексных перчатках. У него внутри было горячо и сухо – почти нет смазки даже в течку. И натерто членом его альфы так, что нужно было обработать заживляющим кремом. – Мне придется использовать зеркало, – предупредил Траффи и зачем-то успокаивающе погладил Ривая по напряженному бедру. – Нужен визуальный осмотр слизистой. Почему-то ему хотелось утешить и покомфортить этого омегу. Возможно, потому, что он был маленьким, ужасающе миниатюрным, даже до плеча не доставал Траффи. Или потому, что ему тоже было больно от проникновения с узлом. Траффи не мог точно определить. Уличный фонарь светил ярко. Они стояли в узком проулке у аварийного выхода из омежьей консультации и курили. – Я курю назло своему альфе, – Траффи выдохнул облако дыма, смахнул ладонью налипший на воротник мокрый снег. – Он тебе запрещает? – Ривай поглядел на Траффи искоса, с прищуром, обхватил сигарету бледными губами. – Нет, – сказал Траффи и удивился, услышав в ответ лишь негромкое "понимаю". – У тебя татуировки и пирсинг, – Ривай стряхнул пепел. – Я однажды хотел сделать с собой что-то такое. Не потому, что я люблю тату, нет, они бы меня раздражали. Я хотел сделать это из вредности. – Твой альфа бы рассердился? – Траффи неосознанно провел рукой по буквам, вытатуированным на пальцах. – Не совсем. Поэтому я и не сделал, – сказал Ривай, и Траффи прекрасно его понял. Если бы он сам знал, что не выбесит Доффи своим татушками и пирсингом, что ничего ему этим не докажет, может, и не стал бы делать наколки. – Бьет он тебя? – негромко спросил Траффи, когда они медленно двинулись к широкой аллее – на свет гирлянд и уютной вывески "Кофейня: свежие чизкейки". В этом дорогом районе, близком к центру Мегаполиса, все было сказочно, как в доброй детской книжке с картинками. Совсем не так, как во тьме загаженного отходами заводов пригорода с полузаброшенными складами и проржавевшими портовыми доками. Ривай сунул руки в карманы пальто, поднялся на поребрик и пошагал по нему, чтобы быть чуть выше рядом с Траффи: – Ты из-за моих синяков спрашиваешь? Да, иногда порет, но только если я провинюсь. – Часто бывает? – Траффи вышвырнул окурок в урну – в таком красивом квартале не хотелось сорить. Ривай неопределенно пожал плечами, по его лицу скользили разноцветные отсветы. Он кивнул на катану Траффи: – Тебе альфа разрешает ходить с оружием? Мне Смит запретил носить даже нож. – Почему он тебе запретил? – удивился Траффи. – А чем отбиваться в случае чего? Надо хотя бы пистолет при себе иметь. – Вот и я так считаю, – мрачно согласился Ривай. – А он говорит, что нечего ночью соваться в старые спальные районы и шариться по нелегальным клубам. Они вышли на аллею, и Ривай посмотрел на старинные часы у фонарного столба: – Мне пора на аэропоезд. – Мне тоже на станцию. Они продолжили совместный путь, и за неспешным, часто прерывающимся на длинные паузы разговором Траффи узнал, что каждый вечер Ривай ждет своего альфу с работы. Убирает дом, стирает и гладит одежду, готовит ужин. И это путешествие по заснеженной тихой аллее, и эта беседа казались Траффи странным сном. Он, конечно, слышал о примерных омегах, хозяюшках, хороших женах. Но не думал, что Ривай Аккерман из таких. Физически развитое тело, движения, выдающие подготовку по рукопашному бою, – это все как-то не вязалось с образом хозяюшки. Скорее напоминало Детку-5, живое оружие и горничную одновременно. Но, черт возьми, Ривай совсем не походил на Детку по характеру. – Я никогда ничего такого не делал для альфы, – признался Траффи, стоя рядом с Риваем у электронного табло расписания аэропоездов. – Он тебя заставляет? – Нет. Я просто люблю уборку и стирку, – Ривай не смотрел на Траффи, чтобы не задирать голову. – Готовить мне не слишком нравится, но… Он махнул рукой, мол, но все равно готовлю. Они обменялись номерами телефонов и кодами Сети, и Ривай уехал, а Траффи еще минут десять ждал своего поезда. Из-за информационного стенда вывернул безмолвный конвой – дымящая сигаретой Детка и поедающий чипсы Буйвол. Траффи в глубокой задумчивости наблюдал, как падает снег. Поначалу Траффи показалось, что у Ривая жестокий, угнетающий его альфа. Но к концу разговора стало ясно, что альфа там, кажется, просто идеальный. Заботливый, внимательный, ласковый, в меру строгий. И то, как он наказывает Ривая, совершенно не идет ни в какое сравнение с тем, как пиздят Траффи. Устроившись вместе с конвоем у окна в пустом вагоне, Траффи почувствовал страшную усталость и тоску. А если бы Кора-сан был жив? Если бы он запечатлелся с Траффи? Они были бы такой же счастливой парой? Заботливый альфа и послушный, хоть иногда и своевольный омега?