Давай попробуем не дышать

Замешательство её ему упоением. За тонкой стеной его комнаты по ночам она спит тревожным сном. Рафинированная девочка в дебильной коротенькой пижаме с мультяшками. Девчонка отвлекающая от всего и развязывающая язык обычно молчаливому юноше. Всё в ней для того, чтобы не удержаться и ляпнуть что-нибудь язвительное по поводу растрёпанной причёски или сонного личика. Злись, топой ножкой и капризно надувай губы — всё в кайф. Он, кажется, болен от этого. Споры с ней — эйфория до одури, взор исподлобья будто сдирает кожу. Безмолвные ссоры хлестают безумными взглядами как пощечинами, оставляя десятки нецензурных речей догнивать внутри. Роса привыкает ко всему этому, но по-прежнему не устает задаваться вопросом, когда же он повзрослеет. Тэхён думает, что никогда. Вечерний Сеул за окном отмечает подходящий к концу уикенд неоновыми вывесками, льдом в стаканах и налётом мажорного празднества. Родителей все ещё нет. Роса устраивает «pre-party» с друзьями в своей комнате, намереваясь развлекаться всю воскресную ночь. А у Тэхёна «Nirvana» из колонок на приличной громкости гремит. Роса могла бы позвать его с собой, если бы захотела, но, кажется, ему итак слишком прекрасно в компании Курта, орущего: «I love you, I'm not gonna crack». — Сделай тише! — вопит она на весь дом, пытаясь перекричать Кобейна. Тэхён собственные мысли не слышит, но делает музыку ещё громче. Он прикидывается глухим, когда она тарабанит по двери в его комнату. Когда Роса влетает внутрь, так и не дождавшись, что он откроет, Тэхён диву даётся, потому что длина её платья субтильные бескровные ноги не прикрывает совсем. Агатовые глаза звездятся свинцовой дымкой. Дочь Мара, соблазнившая Будду, если бы Курт жил сейчас, она стала бы его музой. — Выключи чёртову музыку! — в руках открытая бутылка воды. Если она собирается облить здесь всё, у неё точно не всё в порядке с головой. Храброй самонадеянностью рассчитывает сломить его железобетонное упрямство. Но зато сама пришла… — Если ты не выключишь, я… Тэхён усмехается, сомневаясь в её смелости, хотя бутылка уже над ноутбуком зависает в опасном положении. Психопатка медленно наклоняет бутылку, и парень видит, как вода тонкой струйкой льётся вниз, грозя на миллионы маленьких микро-брызг разнести ему мозг. — Совсем охренела? Что творишь? Одна секунда, и он выворачивает ей руку. Вода повсюду льётся на пол. Росе не отвязаться. Инстинкт самосохранения у неё отсутствует напрочь. Капельки воды блестят на её босых ступнях, всё, что было в проклятой бутылке, впитывается в ковёр. Он в плену низменной злости. Она голыми ногами переступает, дышит глубоко каким-то неземным эфиром и смеётся, будто остриё дьявольского клинка ему в сердечную мышцу по самую рукоять втыкает. А он видит только её ноги… ноги, глаза, губы… — Музыку выключи! — кричит она во всё горло, так пронзительно, как только может, пытается освободить свои холодные мокрые руки. «I'm not gonna crack» — басы разъедают ушные раковины, он ослабляет хватку, и вот досада — она разворачивается и идёт обратно к двери. Останавливается прежде, чем уйти, и смотрит напоследок проникновенно в ретивое, будто заключает: «Это было так легко». И Тэхён выключает. И почему он так легко это делает, сам не понимает. Ноги, ноги, ноги, глаза, губы… (Он знает, что ночью будет умирать с этими мыслями).