***
– Это лимонные пирожные, – Санса протянула ему еще теплую тарелку, накрытую салфеткой. Сандор взял ее, а девушка, воспользовавшись тем, что руки освободились, уселась на землю рядом с ним. – Мои любимые. Я для Брана испекла, ему тоже нравятся. Угощайтесь, они особенно вкусные, когда горячие. Хотя, холодные тоже, но когда лимонная начинка застывает, вкус другой. Сандор осторожно взял теплый шар и надкусил. Начинка и правда оказалась жидкой, куда горячее теста, и вырвавшись из пирожного, потекла по пальцам. В его мире едой не разбрасывались, поэтому Сандор сразу слизал подтек, до того, как хоть капля упала на землю. Кисло-сладкий вкус был неплох, хотя в целом, к еде Клиган был довольно равнодушен, признавая, тем не менее, что здешняя пища куда вкуснее биопасты. Сандор проглотил оставшуюся половину пирожного и протянул тарелку назад, девушке. - Вам не понравилось? - спросила она. Сандор вспомнил их самую первую беседу, тоже в темноте, когда Санса буквально свалилась ему в руки с полутораметровой высоты. Тогда от нее пахло алкоголем, духами, немножко сигаретами и еще чем-то, и лишь сейчас он понял чем - лимонными пирожными. Запах ему понравился еще тогда. - Нет, почему, вкусно. Спасибо. - Тогда берите еще. Проще было взять, чем объясняться, выдумывая причину отказа. Грубить не хотелось, Санса явно гордилась своими пирожными, и бог весть почему решила скормить их именно ему. - Бран поел? - спросил Сандор, проглотив второе пирожное. - Да. Сам, без чьей-либо помощи. И остальных всех я тоже угостила. А потом подумала, что вы, наверное, здесь, и решила угостить вас, пока еще не остыли. Пес начал опасаться, что такого внимания к своей персоне он удостоился из-за вчерашних пьяных откровений. Вот теперь, нагрубить хотелось. Девчонка вздумала жалеть его и утешать пирожными, как маленького брата. - Держи. Я наелся, - он все-таки всучил ей тарелку. Санса взяла блюдце, но вместо того, чтобы встать и уйти, принялась за последнее оставшееся пирожное. - Не могу удержаться, - по-детски жалобно, посетовала она чуть позже, стряхивая крошки с колен. - Ем, пока ни одного не останется. Вообще, конечно, нельзя столько есть, да еще так поздно. Вредно для фигуры. Что такого в Сансе Старк, что парой слов и взмахом руки она вгоняет его в ступор? Сейчас, в лунном свете, колдовской цвет ее волос не играл оттенками, так что до мурашек пробирал лишь голос и полные природного изящества движения рук. Девушка поставила пустую тарелку себе на колени и повернула к нему голову. Черт ее лица в подробностях было не различить, как собственно и его, видать, поэтому она так осмелела. Ну и потому, что Сандор сидел к ней здоровой половиной лица. - Вам нравится в нашем времени? Глупый, наивный, как сама Санса, вопрос. Клиган фыркнул и дернул плечом, не считая нужным облекать в слова и так очевидные вещи. - Просто, понимаете, люди обычно, если им что-то нравится, показывают это как-то... а вы, очень редко... улыбаетесь. Из-за ожога, левая половина лица утратила значительную долю подвижности, поэтому, чаще у Сандора выходила кривая ухмылка, как сейчас. Да и жизнь, не то чтобы баловала поводами для улыбок. - Что вам не нравится у нас? - В любые времена, везде, каждый, каким бы дерьмом он ни был, хочет выжить, и большинство ради этого, готово на все. Но здесь, у вас слишком многие готовы пойти на что угодно не ради выживания, а чтобы урвать себе немножко власти, баксов и прочей красопедрени, - Сандор припомнил услышанное однажды от Джона Коннора словечко. «В вашем мире, население увеличивается за счет слабых - телом, духом, мозгами. Слишком хорошая жизнь сослужила вам медвежью услугу, остановив естественный отбор. Вас много, но вы ничего не смогли сделать, чтобы обезопасить себя», - этого произносить вслух он не стал. - А что вам нравится здесь больше всего? - не унималась рыженькая, да еще и не отводила взгляд. Ее повышенный интерес и излишняя доброжелательность раздражали, задевая какую-то чувствительную точку в душе Пса. Раздражение было щекотное, с подвохом, не похожее ни на что из испытанного им ранее. - Чистый воздух и небо, - Сандор уставился на Млечный путь. - Значит, вы на небо уходите сюда смотреть по вечерам... - девушка, наконец, отвернулась и тоже посмотрела вверх. - А еще? «Ты». Если бы то нелепое происшествие в индейской резервации могло считаться браком и если бы Брандон Старк видел их с Сансой совместное будущее не в травмированной аварией голове... Но черта с два это так. Задача боевого разведчика Клигана - костьми лечь, а защитить детей Старков, любой ценой обеспечить, чтобы они жили, чтобы и дальше наслаждались лимонными пирожными и прочими атрибутами мирной, спокойной жизни. Пока можно, пусть наслаждаются. Он, верный пес, посторожит. И не нужны ему за это сахарные косточки на блюдечке с салфеткой в награду. А о том, что, возможно, нужно, нелепо даже мечтать. Поэтому не надо ничего. Ничего другого. - Расскажи лучше сама, что тебе нравится, - буркнул Клиган. В конце концов, такие вещи всегда полезно знать об охраняемом объекте. Хотя... себе бы уж мог и не врать, не в пользе дело. - Я люблю лимонные пирожные, но это вы уже знаете, - ответила Санса, немного смущаясь, это было слышно в голосе, как и улыбку. - Люблю танцевать. И петь. Он уже не первый раз слышал, как она напевает на кухне, когда моет посуду или готовит, как сегодня. Голосок у рыженькой был тонкий, приятный. Сандор готов был поклясться, что делает Санса это безотчетно, просто потому, что не может иначе. - Правда, в последнее время я уже не знаю, нравятся мне или нет многие вещи, и какие из них важные, - неожиданно и грустно закончила девушка. - Ты справляешься. Лучше чем я ожидал, - Санса заслуживала этой похвалы. Без нее с Брандоном было бы намного сложнее, да и вообще... - И поёшь неплохо. - Правда? Арья вечно угрожает стукнуть меня чем-нибудь, если я не заткнусь. Клиган ухмыльнулся и встал, разгоняя кровь в затекших мышцах ног. Он протянул руки, чтобы помочь рыженькой подняться. Девушка положила свои холодные пальчики на его ладони, и Пес легко потянул ее вверх. - Совсем замерзла, - хотелось обнять, согреть, но Сандор сдержался. - Не совсем, только руки, - ответила Санса. Она не торопилась выдернуть пальцы из его хватки, а он не спешил отпускать, чувствуя, как происходит изменение температур - холодеет его кожа и теплеет ее. - Ой, а тарелку-то я забыла, - спохватилась девушка.***
Арья домывала посуду после завтрака, когда почувствовала, как кто-то быстро, влажно и щекотно чмокнул ее сзади в шею, под ухом. - Аш-ш-ш, - зашипела от неожиданности девочка, втягивая голову в плечи. - Придурок, - выпалила она, обернувшись, но Джендри в кухне уже не было. Сказать по правде, Арья не знала, как ей теперь вести себя с ним. Братья вот-вот приедут и заберут их с Сансой и Браном. Да и вообще, она с Джендри поцеловалась не от избытка чувств. Вдруг он себе что-то такое навоображал, типа, что они будут встречаться и что Арья его девушка? Но с другой стороны, жесткого облома и отшива парень не заслуживал. Живи он в Миннеаполисе, Арья, может, и стала бы с ним встречаться и утерла бы носы всем Сансиным подружкам-сплетницам... То есть не ради этого стала бы встречаться, конечно, а потому что Джендри нормальный... нет, даже классный. Но временами жуткий придурок. Вот пришло же в башку - подкрасться сзади и поцеловать. Старый индеец хлопнул дверью, выходя во двор, и Арья заторопилась, быстро складывая еще влажные тарелки в шкафчик с посудой. Идея отблагодарить Джендри и его деда, починив крышу мастерской, понравилась девочке, и она тоже хотела внести свою лепту. Хорошо, что Пес решил сделать это именно сегодня, завтра может уже не получится, если Робб и Джон настоят на немедленном отъезде, а Арья была уверена, что так и случится. Она вздохнула, ощущая как противоположные эмоции борются в душе - с одной стороны очень хотелось побыстрее увидеть братьев, с другой - не отпускало ощущение тяжести на сердце из-за предстоящего отъезда. Подготовленные заранее новые стропила лежали, сложенные у стены мастерской. Пес и Джендри принялись откреплять от старых стропил металлические листы, служившие помещению крышей. Работенка оказалась та еще, пыльная, громкая, а со стороны Пса еще и матерная. Дед Джендри руководил операцией снизу, выкрикивая ценные указания и принимая вместе с Арьей снятые листы металла, которые потом надлежало водрузить обратно. Вниз их спускали на небольшом кране, который Джендри смонтировал за последние дни из неистощимых запасов автомобильной рухляди на заднем дворе. После листов металла, настала очередь дерева. Старые, местами покрытые плесенью столбы стропил тоже спустили вниз. На землю они приземлились, подняв тучи пыли, перемешанной с древесной трухой. Арья расчихалась, стрясла труху с волос и снова расчихалась. Все успели изрядно перепачкаться и подустать, так что дед Джендри объявил перерыв на ланч.***
На волне вчерашнего успеха лимонных пирожных, Сансу оставили дежурной по кухне, пока мужчины и Арья занимались ремонтом крыши. В кулинарном арсенале Сансы, помимо пирожных, имелась лазанья. После жгучих мексиканских блюд, желудок требовал чего-то более простого и легкого, так что Санса засучила рукава и подготовила необходимые ингредиенты. Бран, которого Сандор вынес вместе с креслом на террасу, время от времени перебрасывался с ней словами через раскрытое окно, но потом увлекся подманиванием Кончиты и замолчал. В своих расчетах девушка упустила важную деталь - хорошо поработавшие мужчины прожорливее обычного. В результате лазанья исчезла так быстро, что Санса даже не успела запомнить, как блюдо выглядело, когда десять минут назад она вынула поднос из духовки. - Больше ничего нет? - озвучила Арья, повисший в воздухе вопрос. - Могу еще яичницу пожарить, - покраснев, ответила растерявшаяся Санса. - Валяй, - кивнул Пес. Яичница исчезла так же быстро как лазанья. Перекусив, работники гвоздя и топора снова отправились на крышу, не смотря на пик жары - в темноте ремонта было не закончить, а откладывать на завтра никто не хотел. Чуть позже, перекусив наконец сама, Санса приготовила лимонад, разлила в стаканы со льдом и вынесла на подносе с тарелкой сэндвичей. Пару сэндвичей на салфетке и стакан лимонада она пристроила на табуретку перед Браном - на случай, если и ему не хватило лазаньи. Кончита, успевший пригреться на коленях у брата, встрепенулся и потянул носом в направлении сэндвичей. Лето, лежавший у ног хозяина, ревниво заворчал. Сандор и Джендри слезли с крыши и жадно напились, оба вспотевшие, обнаженные по пояс, перепачканные и уже успевшие загореть, судя по изменившемуся оттенку кожи Сандора. Джендри был смуглее от природы, по его коже определить что-либо было сложно. Снятые футболки трудовыми знаменами реяли над недавно установленной парой новых стропил. Пока Джендри присел передохнуть на основание самодельного крана, Арья, в его защитных перчатках, достававших ей почти до локтя и покрытых пятнами ржавчины, пылью и грязью, подкралась сзади и хлопнула одновременно с двух сторон по ушам парня. - Арья! - в очередной раз возмутилась Санса, впрочем, и этот раз, был предсказуемо безрезультатным. Перчатки сестре дали, чтобы она не порезала руки о края металла, но как всегда, Арья нашла вещи и другое, более интересное, по ее мнению, применение. Отойдя на пару шагов девочка встала, уперев кулаки прямо в перчатках в бока, всем своим видом показывая, что не боится ответной реакции Джендри. Санса мысленно порадовалась, что Арья сегодня в собственной, купленной вчера на обратном пути, одежде. Эту одежду пусть пачкает, сколько хочет. Джендри, к его чести, на выходку Арьи и бровью не повел, лишь взъерошил волосы у себя на макушке, взял с подноса еще один стакан и принялся пить. А потом, вдруг резко брызнув лимонадом, подобно тому, как делают домохозяйки, когда в утюге ломается функция пара, обрызгал стоявшую достаточно близко Арью. Взвизгнув, сестра отскочила и оказавшись на достаточно безопасном расстоянии, совершенно неприлично и по-детски показала Джендри язык. Парень, в ответ, продемонстрировал белоснежные зубы и очаровательную, не соответствующую глупости поведения, улыбку. «Джендри, конечно, красив» - думала Санса, возвращаясь обратно в дом, - «но... во-первых, на него, хоть она ни за что не признается, положила глаз Арья - любого другого она бы уже убила за такое, а Джендри всего лишь показала язык. Во-вторых, с ним просто не о чем говорить. А в-третьих, как бы по-снобистски это ни звучало, он никто, парень с затерянной в техасской глуши, полной ржавого хлама, автомастерской. Джоффри - капитан бейсбольной команды, признанный король лучшей школы Миннеаполиса, а тут... никаких манер, никаких перспектив и никакого стремления к ним. Все мечты у 17-летнего парня сводятся к тому, чтобы из старой рухляди собрать мотоцикл», - она почти слышала, как в голове, кто-то сказал это голосом Маргери. Да и если уж сравнивать, фигура у Джендри хорошая, но у Сандора лучше, даже несмотря на то, что у Пса и на теле есть шрамы. Не такие ужасные, как на голове, поэтому, наверное, внимание на них не зацикливается. Джендри тоже высокий, но более равномерный, что ли... у Сандора шире плечи и уже талия, он быстрее движется, кажется более легким, а Джендри - чуть более тяжелым, пусть он и моложе. Хотя, конечно, самая узкая талия у Джоффри. Но Джоффри по сложению еще мальчик, худой и тонкий, а Джендри и Сандор, оба выглядят как мужчины. И еще, Джоффри блондин, а у них в семье по материнской линии, похоже, передается тяга к брюнетам: папа брюнет (горькое «был», никак не хотело применяться к отцу, даже мысленно), Джендри тоже. Яркие синие глаза красиво смотрятся при черных кудрях. Вот, если бы голову Джендри, приделать к телу Сандора... Санса вздохнула, сама толком не понимая, зачем ей такой гибрид.***
Все стропила были установлены, оставалось водрузить назад листы металла. Но тут, Джендри приложил руку «козырьком» ко лбу и глядя с высоты куда-то вдаль, сообщил: – Едут. Арья встрепенулась и посмотрела в том же направлении – весь день она прислушивалась и украдкой поглядывала на дорогу, в ожидании. Но с земли, обзор был хуже, чем с крыши мастерской. Впрочем, вскоре, на горизонте появились клубы пыли и пара черных точек, и Арья с трудом удержалась от того, чтобы не броситься бегом навстречу. По мере приближения, становилось видно, что на самом деле, точек четыре: первыми ехали двое мотоциклистов, следом – два огромных грузовика. Мотоциклисты въехали во двор, и Арья, с замирающим сердцем, поняла, что это не Робб и не Джон, еще до того, как они сняли шлемы с молниями по бокам. Тот из мотоциклистов, что был помоложе, первым поздоровался с дедом Джендри. Судя по теплоте взаимных приветствий, они были знакомы. Отвлекая внимание на себя, во двор, один за другим заехали огромные сооружения на колесах. Грузовик, который вчера продал Пес, казался по сравнению с ними – машинкой средних размеров. Одно сооружение выглядело как огромный передвижной дом, второе и вовсе не поддавалось описанию – шире обычного грузовика, ярко разукрашенное и заляпанное грязью, на колесах, высотой с человеческий рост. Большими буквами по стене сооружения тянулась надпись «Огненное байк-шоу «Молния»». – Вы не ждали, а мы приперлись! – громким и неожиданно хорошо поставленным голосом, на весь двор, завопил какой-то пожилой мужик, выпрыгнув из дома на колесах, раскинув руки и шагая к повернувшемуся ему навстречу хозяину автомастерской. – Блядь, Том, потише, и так голова раскалывается, – скривив рожу, вылез из махины еще один мужик, тоже пожилой и к тому же лысый. Тобхо Мото, пожав руку и обнявшись с первым мужиком, направился ко второму. – Срочно, похмелиться... полцарства за баночку ледяного пива, – простонал лысый, обнимая хозяина дома. – Поко лоба, сбегай, пожалуйста, – попросил старый индеец Арью. Той совсем не улыбалось идти в дом и пропустить что-нибудь интересное, хотя надежды, что с этими придурками приехали Робб и Джон, уже не оставалось. Но делать было нечего и Арья, стрелой, метнулась на кухню и обратно. За время, что ее не было во дворе, из домины на колесах вылезла еще куча народа: молодой мужик – очевидно, водитель; пацан, – чуть старше самой Арьи, и женщина с ярко-красными волосами. – О, какое тело! – промурлыкала красная женщина, уставившись на потного, полуголого Пса, который слез с крыши и настороженным взглядом оценивал это сборище, как впрочем и сама Арья, Санса и Бран. Собаки тоже подтянулись к центру двора, к хозяевам. Арья ощутила прикосновение шерсти Ним к своей коже, чуть ниже края шорт. – Это Клиганы. Сандор и дети: Арья, Санса, Бран. Они мои гости, – представил дед Джендри. – А это, мои давние друзья: Берик, Торос, Лим, Том, Энгай, Нед, Мел, – перечислил старик, обводя рукой новоприбывших, но не называя фамилий. – Я говорил тебе про них, – сказал он Псу. – Чем это вы тут заняты? – спросил лысый, отлипая от опустевшей бутылки пива. – Стропила меняем. Помнится, ты обещал мне с этим помочь, года три назад, да так и не собрался, – усмехнулся старый индеец. – Что, правда? – скривился лысый. – Ну, так сейчас помогу. Народ, айда, по-быстрому, перекроем крышу.***
Работая, Клиган внимательно изучал компанию, с которой им предстояло пересечь границу. Главным, в этом сборище, был русый с рыжинкой мотоциклист, лет, около 25. Они с Псом сразу оглядели друг друга, оценивающе и не слишком дружелюбно, сделав зарубку на память и отложив разбирательство до лучших времен. Как минимум двое из компании вчера перепили, об этом недвусмысленно свидетельствовал распространявшийся от них запах перегара. Толку от выпивох никакого не было, Тобхо Мото пришлось убеждать их не лезть в таком виде наверх, ограничившись помощью снизу. Пара парней помоложе, включая главного – Моралес назвал его Бериком – оказалась толковее. С их помощью они покончили с крышей за час, солнце еще даже не успело начать клониться к закату. Внизу, народ тоже времени даром не терял - натянули тент, под ним поставили длинный самодельный стол и пару лавок. Над газовой горелкой уже дымился большой котел. Все это богатство гости привезли с собой, в одном из габаритных, плохо поворачивающихся на дороге грузовиков. Действовать быстро и слажено они умели, это плюс. К плюсам, Сандор также отнес присутствие женщины и ребенка – ни та, ни другой не выглядели зашуганными, вели себя, как полноценные члены команды. С экипировкой у них тоже, судя по всему, был полный порядок – в таких огромных грузовиках можно спрятать что угодно, включая оружие. Собственный, относительно небольшой, арсенал, Пес перепрятал к себе в комнату перед вчерашней поездкой и оказался прав – не на виду же у всей резервации было таскать автоматы с гранатами. Судя по осадке грузовиков, везли байкеры с собой много чего, и Сандор склонен был считать, что далеко не все из этого предназначалось для байк-шоу.***
Мел, как представил ее Тобхо Мото, или Мелисандра, как назвалась она сама, выглядела дешево и вульгарно – именно так оценила ее Санса, причем девушка была уверена, что и мама, и Маргери охарактеризовали бы внешний вид байкерши так же. Эти невозможно яркие, неестественно красные, начесанные волосы с пересушенными краской кончиками; коротенький, тоже красный, топ, не достающий до пупка и сверху открывающий широкий обзор на четвертого размера, красивые, надо признать, груди; обтягивающие крутые бедра дырявые джинсы с красными сердечками на задних карманах и спереди, над коленкой; красные лакированные туфли на шпильках, очень странно смотревшиеся в пустыне; красный лак на длинных ногтях и красная же помада на пухлых, изогнутых губах; красные кольца крупных, пластмассовых серег и крупный кулон в виде красного, и скорее всего, стеклянного, сердца на шее. Вид, как у женщины, чей род занятий начинается на букву «п», – Санса была слишком хорошо воспитана, чтобы произнести это слово целиком. Несмотря на то, что Мел была единственной женщиной, путешествующей в компании шестерых мужчин, она и пальцем не шевельнула, когда те из них, кто не присоединился к починке крыши, принялись устраивать походную кухню. Санса, честно говоря, была в ужасе от перспективы накормить еще семерых, не считая шестерых человек, уже обитавших в доме. Она судорожно пыталась решить, что приготовить и какого размера должны быть порции, чтобы все наелись. Девушка вынесла гостям лимонад и собиралась помочь светловолосому мальчишке – Неду – чистить картофель. – Садись, – остановила Сансу Мелисандра. – Готовка – не женское дело. Женское дело – вдохновлять мужчин и управлять ими. «Теперь понятно, почему у нее такие длинные ногти, и лак не слезает», – подумала девушка. От ее собственного маникюра остались рожки да ножки еще по пути в Денвер. К тому же, вечернее сиденье на земле рядом с Сандором, сегодня, отдавало ноющей болью в пояснице, так что Санса решила последовать совету байкерши. Критические дни у нее еще не закончились, и вчерашний прилив сил, сегодня, сменился усталостью и легким недомоганием. Мел, Торос и водитель большого грузовика – Энгай – разговаривали по-английски с ощутимым испанским акцентом, выдававшим в них уроженцев Мексики, в то время как речь остальных, звучала вполне чисто, по-американски. Главный в этой компании Сансе понравился: рыжинкой в слегка кудрявых волосах и серьезным взглядом, он чем-то напомнил ей Робба. А по-своему симпатичный, с нетипичной для мексиканца внешностью, Энгай – нагловатой улыбочкой и раздевающим девушек взглядом, напомнил ближайшего друга брата – Теона Грейджоя. Кто Сансе совсем не понравился, так это байкер по имени Лим. Один его глаз, видимо, потерянный или поврежденный, закрывала повязка, заставившая Сансу удивиться – как с единственным зрячим оком он умудряется водить мотоцикл? Но не понравился он Сансе не потому, что выглядел как пират, а потому, что чуть что, злобно сквернословил и плевался сквозь зубы на землю. Сандор тоже ругался, не без этого, но у него это получалось как-то естественно, что ли, без излишней агрессии. Когда с крышей было закончено, все уселись за длинный стол во дворе. Утолив голод, главарь байкеров поставил локти на стол и обвел взглядом гостей Тобхо Мото. – Трое детей. Один сам не передвигается. Животные тоже с вами? – спросил Берик. – Да, – ответил Пес. – Это проблема. Уверены, что не хотите оставить их здесь? Клиган, на мгновение, задержался с ответом, но потом сказал: – Да, – и Санса выдохнула с облегчением. – Тридцать пять кусков. – Берик, – укоризненно покачал головой старый индеец. – Их семеро, Тобхо. Плюс собаки, это дополнительный риск, могут залаять, укусить, вырваться. – У него нет этих денег. Двадцать пять максимум. – Значит, пусть берут одну собаку, а двух оставят. – Это же собаки детей. Они с ними вместе выросли. Как ты себе это представляешь? – Никак. Это не моя забота. Я свои условия озвучил, дальше пусть решают сами. – Мы же «Братство без границ», Берик. Нам не указ, всякие сраные полоски с колючей проволокой. С каких это пор, мать твою, мы не беремся протащить через полоску несчастных три животины? – Я не сказал, что не беремся, Торос. Я толкую о том, что оплата должна быть соответствующая. – Ты еще уподобься этим шакалам с таможни, и спроси с собак паспорт и визу. Ей-богу, Берик, Тобхо прав, не по-людски это и не по-божески. Главарь байкеров недовольно посмотрел на лысого Тороса. – Задолбал ты своим проповедничеством. Ни сана, ни прихода уже семь лет как нет, а все талдычишь одну и ту же ерунду. – Теперь, весь мир – мой приход, – развел руками бывший, как выяснилось, священнослужитель. – Только Господь решает, кто, где и как достоин ему служить. А карма – страшная вещь, Берик. Особенно, если обижать безобидных, божьих тварей. Санса не совсем поняла, какое отношение имеет карма к христианскому вероучению, но сейчас, определенно, было не до того, чтобы это выяснять. – Я согласна с Торосом, – неожиданно откликнулась обладательница длинных красных ногтей. – Ни за собачек, ни за этого красавца, – она кивнула на Сандора, – я платы не возьму. Девушке не очень понравилось, как Мел, насмешливо, назвала Клигана, но опять же, на фоне высказанной ею поддержки, то были мелочи жизни. – Вот, нас уже двое, – воодушевился Торос. – И у нас в братстве демократия. – Трое, – подал голос Нед. Санса обрадовалась – и тому, что мальчик их поддержал, и тому, что папино имя досталось хорошему человеку. – Что скажешь, Том? – Нет уж, пусть платят, – ответил тот на вопрос собутыльника. – Вот именно, – буркнул одноглазый. – Я, пожалуй, присоединюсь к... – последний из не высказавшихся байкеров, Энгай, сделал драматическую паузу, заставив Сансу затаить дыхание, и закончил: – Торосу и Мел. – Четыре три, – подвела итог, подняв бровь и глядя на главаря, Мелисандра. – Ладно. Пусть будет двадцать пять. И пасти собакам чем-нибудь заткните. Если раньше Санса гадала, с кем из байкеров Мел состоит в отношениях, то теперь, пришла к выводу, что, пожалуй, с Бериком. – Двадцать пять, и пасти – наша забота, – кивнул Пес. – Учтите, если что – бросаем животных и утекаем. Без обид, сразу предупреждаю. – Понятно. К завтрашнему утру, собаки будут готовы. – Хорошо. Раз ты, Торос, такой любитель божьих тварей, разместишь их у себя, – усмехнулся Берик. – Хрена с два, – неожиданно встряла в разговор Арья. – Ни мы, ни наши собаки, никуда с вами не поедем. – Упс. Я смотрю, у вас тоже демократия, – ехидно заметил главный байкер. – Так, может, сначала определитесь, куда вы хотите или не хотите ехать, а потом продолжим? Пес посмотрел на Арью исподлобья, почти так же сердито, как она на него. – Отойдем, – сказал он, тяжело поднявшись из-за стола. Сандор с Арьей отошли за мастерскую на какое-то время, заставив Сансу нервно ерзать, прислушиваться и вытягивать шею в попытке понять, что же там происходит. Арья из-за угла так и не показалась, по всей видимости убежав на задний двор, а то и в пустыню, выпускать пар, а вот Клиган вернулся. – Мы определились. Утром едем. – С рассветом, – кивнул Берик. – А раз так – пора заняться погрузочно-разгрузочными работами, – он встал, и остальные мужчины последовали его примеру. Пес тоже приподнялся, но главарь байкеров положил руку ему на плечо со словами: – А ты пока посиди тут, отдохни. Санса видела, что Сандор напрягся, ему не понравились ни жест, ни слова Берика, но он, тем не менее, опустился обратно на лавочку. – Не займешься посудой? – обратилась к Сансе байкерша, и девушка подскочила, – Мел, вопреки собственным, ранее сказанным словам, самым обыденным образом принялась собирать тарелки на своем крае стола. Санса занялась тем же самым на противоположном конце. – Знаешь, если бы младшая не была на тебя так похожа, я бы не поверила, что это твои дети, – между делом, прокомментировала Мелисандра. – Не мои, – уточнил Сандор. – Сестры. – Да, в курсе я этих деталей, – лениво взмахнула рукой Мел. – По мелкой, прямо плачет приют, в котором я жила в юности какое-то время. Серьезно. Розги, монашки, черно-белый убогий прикид, чуть что – остаешься без ужина и коленями на горох. Самое то, чтобы выбить дурь. Могу поделиться адресочком. – Хм, спасибо, – задумчивым, ничего хорошего не предвещающим Арье, тоном, ответил Пес. – Всегда пожалуйста, – ослепительно улыбнулась Мел.***
Арье хотелось ударить Пса со всей силы, хорошенько приложить, так, чтобы ему стало очень больно. Вот, прямо утром, он, видите ли, собрался везти их в Мексику. Арья не была уверена насчет Брана, но Санса, как пить дать, давно в курсе, эта тихушница-подлиза. А вот Арью, никто не предупредил до последнего, гады. «Брану нужен нормальный врач». Да что вы? Правда? Кто-то с этим спорит? Мексика-то тут причем? Ах, мы скрываемся? От робота-киллера? Серьезно? До того, как Бран повторно очнулся, Арья, какое-то время, даже верила во всю эту ерунду. Но с учетом того, что, как выяснилось, Бран словил глюки, а Санса – по жизни безмозглая фантазерка, слушать, неведомо откуда взявшегося мужика, несущего всякий бред, верить ему и собираться с ним в Мексику, да еще нелегально, – мог, только на голову больной, а Арья себя к таким не относила. Брану нужен врач, а им, всем троим, нужны Джон, Робб и Рикон, рядом, так же, как и они сами нужны братьям, дома, в Миннеаполисе. Робб сказал, что выедет уже вечером, ну или, на худой конец, утром. Сколько у Пса ушло времени, чтобы сюда добраться? Арья подсчитала в уме, и у нее получилось около двух суток. Значит, братья будут здесь завтра утром. Честно говоря, девочка рассчитывала, что Робб с Джоном прилетят на папином самолете, поэтому ждала их на день раньше. А теперь получается, чтобы Робб и Джон успели найти их, нужно задержать отъезд, любой ценой. – Мы не поедем в Мексику! – Почему? – Это незаконно. И опасно. И вообще... – аргументы, как назло, находились с трудом. – С этими, – Арья махнула рукой в сторону двора, – ехать нельзя. Они мне не нравятся. – Тобхо их знает и ручается, что свою часть сделки они выполнят. – Все равно. Надо подождать и найти кого-нибудь другого. – То есть, дело уже не в Мексике. Может, в том, что ты кого-то ждешь? – Нет! Вот же черт, у Псины, и правда, нюх как у собаки. Он наблюдал за ее реакцией, рождая в Арье неприятное ощущение, что где-то она дала маху. – Твоему брату нужен врач и чем скорее, тем лучше. Мы едем завтра. Точка. Пес ушел, а Арья топнула ногой от разочарования. Что делать? Пса не переубедить, значит, надо искать другие пути. Например, проколоть колеса в грузовике. Для этого нужно было взять что-нибудь острое из инструментов Джендри, но по закону подлости, байкеры, именно сейчас, плотно окопались в мастерской, перетаскивая какие-то ящики. Этих ящиков Арья раньше не видела, хоть и провела в автомастерской довольно много времени. Джендри и пришлая компания вытаскивали их из «ямы для ремонта» и грузили в машину, а оттуда доставали другие, похожие ящики, и относили в «яму». Контрабанда – догадалась Арья. Они перевозят не только людей, но и какие-то запрещенные товары. Может, сообщить в полицию, и тогда никто в Мексику не поедет? Однако, поразмыслив, Арья отказалась от этой идеи. Во-первых, чтобы сообщить, нужен телефон, а во-вторых, тогда арестуют не только байкеров, но и Джендри, и его деда. Когда с ящиками, наконец, закончили, вся компания уселась отдыхать под тентом во дворе, а Арья, молнией, метнулась в мастерскую и среди аккуратно разложенных Джендри инструментов, нашла шило. Колеса у грузовика были размером с два Арьиных роста. Очень скоро девочка убедилась, что никакое шило им нипочем – резина настолько плотная, что острие, несмотря на прилагаемые усилия, еле-еле проникло в шину, едва ли на сантиметр и этого было явно недостаточно. Вот же гадство! Арья решила попытать счастья с шинами дома на колесах, но толи руки подустали, толи и тут резина была повышенной плотности, но ничего не получалось. Байкеры, тем временем, подтрунивали над Джендри и его новым мотоциклом, дразня парня тем, что он не сможет выполнить какой-то трюк. Парень вывел из мастерской железного коня и наглядно доказал компании, что они ошибаются. Арья забыла про шило в руках, наблюдая, как Джендри заставляет мотоцикл послушно становиться на дыбы – то на одно, то на другое колесо, свешивается с него, выпрямляется, делает какие-то немыслимые повороты. – Ладно, с повязкой на глазах, тебе это не повторить. Но все не так плохо, как я думал, признаю, – сказал одноглазый после выступления. Арье хотелось хорошенько пнуть этого эксперта, под зад. Джендри укатил мотоцикл обратно в мастерскую, и Арья прокралась за ним – вернуть шило. У нее мелькнула мысль о том, чтобы слить из грузовика бензин, но она ее тут же отбросила – у Тобхо Мото бензина было достаточно, да и у байкеров, наверняка, с собой заначка, всех запасов ей не уничтожить, разве что – взорвать все к чертям. Пока Джендри накрывал свое детище брезентом, Арья пристроила шило на место. Проработавший весь день, уставший парень ничего не сказал при виде нее, лишь молча уселся у стола с инструментами. Джендри ей нравился. Больше, чем она готова была признать, и мысль о том, что она будет скучать по нему, немного смущала и расстраивала Арью. Они отлично ладили, а этот его глупый «чмок» утром... каждое воспоминание о нем расплывалось дурацкой улыбкой на лице и щекотно-теплым ощущением где-то внутри, подозрительно близко к тому месту, где, как считается, у человека находится душа. Или сердце, а может, желудок – Арья была не сильна в анатомии. И не знала, что со всем этим делать. – Ты ведь хочешь уехать с ними, да? Участвовать в шоу. – Угу, – экономно тратя оставшиеся силы, ответил Джендри. – Но ты не поедешь, – Арья интуитивно знала это и знала причину. – Дед, тогда, совсем один останется. Девочка кивнула. Она и сама, наверное, сделала бы такой же выбор, если бы кто-нибудь из семьи нуждался в ее помощи. – А мы, скоро уедем, – сказала Арья. – Знаю, – кивнул парень. Они замолчали, оба об одном и том же. Арья не умела бросать людей и обнаружила, что не хочет этому учиться. – А я, потом, приеду к вам в гости. Вот. – Приезжай, – не глядя на нее, кивнул Джендри. Не то, опять не то. Она имела в виду, что будет приезжать к ним в гости, а получилось так, будто приедет один раз, из благодарности. К тому же, по лицу парня, Арья поняла, что он не верит ей. – Буду приезжать. Честно. – Мексика близко, обживетесь, может и приедете. А может, и я к вам в гости загляну, – соглашаясь, ответил Джендри. – Мы поедем не в Мексику. – Ваш дядя сказал, в Мексику. – Он нам не дядя, – фыркнула Арья. Парень не сказал ничего в ответ, лишь внимательно посмотрел на нее. Арья уже знала эту его манеру, молча обдумывать важную информацию, не отрываясь от того, чем занимался перед этим. – Джендри, ты же можешь что-нибудь выкрутить им в грузовике, ну, так чтобы он утром не завелся? – Это еще зачем? – нахмурился парень. – Затем, что мне очень надо. Пожалуйста. – Нет. С друзьями так не поступают, – убежденно ответил Джендри. – Тогда, я сама пойду и что-нибудь им сломаю, – набычилась Арья и сделала шаг к двери. Шины проколоть она уже пыталась, но и сломать, на фиг, какой-нибудь рычаг, тоже попробует. – Тогда, я догоню тебя, сгребу за шкирятник, подвешу на крюк под потолком мастерской и оставлю там до самого отъезда, – судя по тону, Джендри не шутил. Вот она дура, и кто только за язык тянул! – Джендри, пожалуйста! Мне очень надо! – Если тебе очень надо, решай свои проблемы честно, с дядей, или кем он там тебе приходится. – Я говорила уже. Он ни черта не хочет слушать! Арья почувствовала, как на глазах выступают слезы. Значит, остается последний вариант – сбежать самой. Уйти ночью в пустыню, пешком, с Ним. Тогда утром, вместо отъезда, им придется, отправится на поиски. А если Пес решит все равно ехать, без Арьи? Ему, ведь, нужны Бран и Санса, Арья так, придаток. Еще и деньги сэкономит. Если он решит не заморачиваться поисками, она останется одна, потеряет брата и сестру, а искать их, потом, придется где-то в Мексике и не факт, что удастся найти. – Джендри... – насколько могла умоляюще, отбросив гордость, воззвала Арья. – Ну Джендри же! – Ладно, – вздохнул парень вставая. – С утра, я задержу их ремонтом. Но только до 12 часов, понятно? – Спасибо! Спасибо! – Арья аж запрыгала от радости, и в прыжке, всем своим небольшим весом, повисла на шее у Джендри. – Ты самый лучший!***
– У тебя шикарное тело, – сказала Мел, игриво проводя кончиком ногтя по груди Клигана вниз, в направлении застежки джинсов, – но я уверена, это не единственное твое достоинство. Пес усмехнулся в ответ, той самой, знакомой Сансе, похабной ухмылочкой. Женщина, понимающе приподняла брови и улыбнулась, на сей раз, проведя кончиком ногтя по границе ожога и здоровой кожи на его щеке. – Шрамы мужчин только украшают, особенно, если это следы огня. Огонь – древнее божество многих народов, знаешь? Некоторые поклоняются ему и сейчас. И чтут людей, помеченных огнем. У таких людей особая миссия в этом мире. Мелисандра, чуть отодвинулась от мужчины, опершись пятой точкой на один из вынесенных из мастерской, больших ящиков. Сандор наблюдал за ней, не двигаясь и ничего не говоря. – Страсть – это тоже огонь. Два тела переплетаются как языки пламени, – медленным, дразнящим движением, ухватившись за пояс мужских джинсов и обвив одну ногу вокруг его бедра, Мел притянула Клигана к себе. – И от жара закипает кровь, – женщина обняла Пса за плечи и выгнулась, подставляя под взгляд и поцелуи шею и полуобнаженную грудь. Задохнувшись от странного, очень болезненного ощущения, Санса умчалась прочь. И зачем только, устав от однообразия кухонной работы, она вышла на террасу и заглянула в узкое пространство между торцами дома и мастерской! На кухне, домывая остатки посуды, девушка, сквозь приоткрытое окно и шум воды, слышала голоса Брана и Неда, обсуждавших что-то между собой, но смысл слов ускользал от нее. Санса не могла отделаться от навязчиво возникавшей перед глазами сцены, не могла не думать о том, что увидела. Покончив с посудой, не в силах ни с кем общаться, девушка ушла к себе в комнату. Выходит, с Бериком, как невесть с чего решила Санса, Мел не встречается, и не шутила, называя Клигана красавчиком, – он ей действительно понравился. Это в Сансины представления о красоте не укладываются шрамы и ожоги, но так, оказывается, не у всех. Для женщин, вроде Мелисандры, важнее «шикарное тело», а шрамы его только украшают. Но ведь... Но... Шрамы не могут быть украшением, они свидетельство того, что человеку было больно. Очень больно. На них страшно смотреть, потому что такая боль пугает и внушает жалость – ведь уже ничего не поправить и не залечить. Что в этом может быть привлекательного? Мелисандра лгунья и манипуляторша. Оставила Сансу в компании малолетних Неда и Брана мыть посуду, а сама... сама... Девушка поймала себя на том, что мечется по комнате от одной стены до другой. Мел, взрослая женщина и играет с Псом во взрослые игры, а Санса... ей еще 14 не исполнилось! Еще целых 18 дней ей будет 13! Воистину чертова дюжина! И она не умеет толком целоваться, на самом-то деле, особенно по сравнению с опытной женщиной, не говоря уже о чем-то большем, о том, чтобы соблазнить мужчину, обхватить его руками и даже ногой... Эту крепкую, стройную ногу, уверено обвившую мужское бедро, и пару рук с кроваво-красным маникюром, изящно и по-хозяйски притянувших к Мелисандре Пса, девушка почему-то запомнила особенно отчетливо. Всю жизнь, до этого самого момента, она была уверена – ее так воспитали – что это мужчина должен делать первый шаг, ухаживать за дамой, добиваться ее. Романтичная натура Сансы, побуждала девушку мечтать чуть ли не о серенадах под окнами. О серенадах, а не о том, что буквально на второй день после свадьбы на муже повиснет какая-то вульгарная красотка, беззастенчиво предлагая себя! Опыт наблюдения за жизнью родителей, из которого каждая девочка формирует модель поведения в собственной семье, также не подготовил ее к подобному повороту событий. Отец был верен матери. Как поступила бы Кейтилин Старк, обнаружив обратное? Мать была настоящей леди, она не устраивала скандалов, но одного ее взгляда бывало достаточно, чтобы любой из членов семьи почувствовал себя виноватым. Санса во всем мечтала походить на Кейтилин. Она и виду не подаст, как сильно ее задело поведение этих двоих. В конце концов, между Сансой и Клиганом ничего не было, он сам сказал: «нет никакого брака», а Бран признался, что ему все приснилось. И лишь Санса, романтичная дурочка, в итоге, так свыклась с этой, пугавшей, поначалу, фантазией в стиле «Красавицы и чудовища», что пыталась «навести мосты», говорить с ним, узнать получше... Но, как оказалось, Псу нужно не это. А то, что нужно, Санса дать, не готова и не умеет – постель, секс. Вот, он и взял это там, где предложили. А ведь им предстоит, неизвестно сколько дней, провести в пути вместе с этими... с этой... Санса всхлипнула, несмотря на принятое решение держаться. Мысль о том, что Мелисандра с Псом будут постоянно перед глазами, что придется на них смотреть и ничем не выдавать своих эмоций... Дверь скрипнула, и Санса поспешно отвернулась, делая вид, что ищет что-то в ящике комода. – Ну что? Собралась? – спросил, с порога, голос Клигана. «Воспитанные люди, вообще-то, сначала стучатся, перед тем, как войти», – подумала девушка, но в качестве ответа, ограничилась кивком. – Вещи и лекарства Брана, надо сложить отдельно. – У нас нет, для этого, второй сумки, – ответила Санса, стараясь, чтоб голос звучал ровно. Кажется, получилось, мама была бы довольна ее самоконтролем. – Я одолжил у Джендри. Держи, – девушке пришлось протянуть руку и взять потрепанный рюкзак с логотипом Adidas. «Наверняка, подделка», – отстраненно мелькнуло в голове. – Там, во внутреннем кармане, деньги. Двадцать восемь тысяч. Пусть будут у тебя... на всякий случай. Так что не бросай рюкзак без присмотра. Санса кивнула. – Что-то не так? – девушка, практически, кожей, ощутила навязчиво-внимательный взгляд Пса. Она не может не смотреть на него. Такое поведение, неизбежно, вызывает вопросы. Девушка повернулась и встретилась взглядом с Клиганом. На Сандоре была новая футболка, вчера выбранная и купленная Сансой лично, сменные джинсы, волосы влажно блестели после душа. Конечно! В фильмах, герои всегда, после «этого», идут в душ. Все благие намерения, в миг, улетучились, рука сама взлетела и с размаха ударила Пса по лицу. – Ты чего?! На мгновение, он ошарашенно замер, уставившись на Сансу и инстинктивно подняв руку к пострадавшей щеке. Господи, она же ударила его прямо по ожогу – дошло до Сансы. Губы задрожали от стыда и раскаяния за свое поведение. Как она могла, ведет себя будто какая-нибудь героиня дешевой мелодрамы... Затуманенные, подступившими слезами глаза, снова встретились с его глазами, и кажется, судя по отпавшей в изумлении челюсти, Пес догадался, в чем дело. От этого, стыдно стало еще больше. Санса отвернулась и рванулась прочь из комнаты. В один момент, она оказалась в объятиях Клигана, окруженная со всех сторон теплом и силой крепких мускулов. – Пустите, – девушка уперлась в мужскую грудь ладонями в попытке оттолкнуть. – Пусти... не трогай меня, ты только недавно обнимал ее этими руками... – от этой мысли в горле снова образовался комок, а брезгливая злость добавила сил. – Пусти, – но Сандор держал ее крепко, не давая шансов ускользнуть, или хотя бы, отстраниться. Санса сделала еще несколько попыток вырваться и, сдаваясь, расплакалась от досады и бессилия. Слезы полились ручьями. Впервые, за долгое время, Санса выплакивала свою боль, страхи, обиду, ревность, не в одиночестве, а чувствуя как ее утешают, как большие руки ласково гладят по голове и спине, как человек, которому есть до нее дело, прижимает ее к себе, целует в волосы, шепчет: – Ну что ты, маленькая... ну что ты... – Не маленькая, – сквозь слезы, протестующе, всхлипнула Санса. – Рыженькая... Моя единственная... рыженькая девочка, – в промежутках между словами, его губы, коснулись ее приоткрытых губ, легким поцелуем, потом она ощутила их прикосновение к уголку рта, мокрым, от слез, щеке и ресницам, а потом они надолго приникли ко лбу. С судорожным вздохом удовлетворения, Санса зарылась лицом в вымоченную собственными слезами ткань футболки Сандора, и замерла, крепко сминая ее в кулачке. Она и не знала, все это время не догадывалась даже, как сильно нуждается в том, чтобы кто-нибудь успокоил ее, обнял, утешил и приласкал. Нет, не кто-нибудь. Сандор. – Ты не... с ней... – Сансе было очень стыдно спрашивать, но удержаться и терзаться сомнениями, было еще мучительнее. – Ты ведь не... – девушка так и не смогла закончить вопрос. – По-твоему, я такой «красивый», что не упущу ни одного подвернувшегося шанса? – усмехнулся Сандор. Девушка подняла глаза к его лицу, протянула руку, ладонью и кончиками пальцев коснувшись изуродованной ожогом кожи. Ей вспомнился похожий жест Мелисандры, и пальцы дрогнули. Нет, она не завлекает его этим жестом, как Мелисандра, она... Покашливание с порога заставило Сансу обернуться. В дверях стоял Джендри. – Дед просил позвать Сандора, – лаконично объяснил парень свое появление. Покраснев, Санса, пыталась понять, как долго он простоял у приоткрытой двери.***
– Дрочить, дрочить и еще раз дрочить, – напомнил Клигану, пока они шли по коридору, его собственную формулу безопасного общения с девчонками Старк, Джендри. Сандор вышел в сумерки, полные гудения насекомых, и прислонился к стене мастерской. Дыхание постепенно успокаивалось, а чтобы стереть с лица, дергавшую поврежденные мышцы, пьяную, мальчишески-глупую улыбку, он несколько раз стукнулся затылком о металлическую стену. Слабая боль вместо того, чтобы отрезвить, принесла осознание – вот, ради этого и стоит рождаться, жить, путешествовать сквозь время, сражаться и умирать. Ради Сансы Старк, доверчиво прижимающейся к тебе, когда ты ее целуешь.