Путь к божественности

Рю очнулся на зеленой лужайке. Дул приятный ветерок, воздух был чистый и свежий, а над головой раскинулось пурпурное небо Преисподней. "Какого..." Когда мрачные красные залы сменились на это, Хакаи не помнил. Ярким мгновением, прочно отпечатавшимся в его сознании, была боль. Боль переполненная безумием, отчаянием и одиночеством, захлестнувшая его и едва не подчинившая себе. Ее брюнет помнил хорошо, даже слишком. Также он помнил Офис, ее глаза и улыбку, такую обычную, естественную и добрую. Помнил Великого Красного и тот странный гобелен, на котором были изображены он, Уроборос и сам Рю. "Ничего не понимаю..." Глядя в вечернее фиолетовое небо Преисподней, Хакаи пытался понять, что произошло, но безрезультатно. Недавние события были настолько невероятны и странны, что проследить между ними какую-то логику никак не удавалось. Мысли путались, голова, впрочем как и все тело, дико болела, а желания думать не было вообще. Рю тяжело выдохнул. -Как ты? Хакаи повернул голову влево и встретился с ней взглядом. К своему ужасу он осознал, что не помнит, как ее зовут. Черты ее лица были ему милы и знакомы, но имени он не помнил, а ведь должен был. Должен был помнить еще лучше, чем свое собственное. Брюнет закрыл глаза в попытке вспомнить. "Я должен! Должен!" - демон еще никогда не испытывал такую острую необходимость в своих воспоминаниях. Девушка позвала его по имени. В ее голосе он распознал страх и отчаянную надежду и невольно вздрогнул. Такую надежду могла дать только искренняя любовь. Любовь, о которой Рю забыл. -О, он очнулся! - веселый юношеский голос послышался где-то совсем рядом. Брюнет открыл глаза и встретился взглядом с пареньком, одетым в школьную форму. Он стоял рядом с ним и улыбался доброй счастливой улыбкой. Его окружала знакомая, почти родственная аура, но Рю не помнил его. -Эй, ты как? Здоров? - незнакомец обеспокоенно нахмурился и присел рядом. -Знаешь, ты с Офис нас здорово напугал... "Офис..." - в мозгу тут же возник образ босоногой девочки в черном платье. "Я помню ее, но не тебя..." Хакаи молча отвел глаза от паренька и вновь уставился в пурпурное небо Преисподней. Попробовал сосредоточиться на именах, но на ум никто, кроме Офис и Великого Красного, не приходил. -Что это с ним? - парень в школьной форме уставился на девушку. -Курока, почему он молчит? Та только неуверенно покачала головой и со страхом посмотрела на Рю. Взяла его за руку. -Рю, в чем дело? Тебе нездоровится? Демон резко изменился в лице. Он вспомнил, кто она, и с отчаянной решимостью цеплялся за ее имя, за воспоминания, связанные с ней, за все, что она для него значит. Нежно сжал ее ладонь и улыбнулся, вспоминая тот важный, самый первый поцелуй и свое обещание. Вся моя жизнь в твоих руках, Курока. И ради тебя, я сокрушу не только Вали, но и всю Преисподнюю, если это будет необходимо -Нет, все в порядке, - брюнет коснулся губами ее руки и встретился с ней глазами. -Я просто немного устал. -Немного? - подал голос Иссей. -Да ты белый, как полотно! Что вы вообще с Офис делали? -Если бы я сам знал... - брюнет поморщился. Голова немного кружилась, рот пересох, а горло жгло огнем. -Мы хотели одолеть Великого Красного и ради этого позволили ему себя съесть. В жизни не поверишь тому, что я внутри него увидел. Куча, просто куча миров и видений, отображающих все, что твой разум может и не может себе вообразить! Я столько всего повидал! И поверь мне, друг, то, что выходило за рамки разумного, еще не самое худшее из того, что я видел. Видения, максимально приближенные к реальности, намного хуже и страшнее. И лучше тебе о них не знать. Рю поморщился от неприятной боли в голове и огляделся по сторонам. -А где... -Офис? - подсказала некомата, а потом посмотрела куда-то назад. -Вон она. Рю приподнялся на локте и обернулся. Там, куда смотрела некошо, горел костер, а рядом с ним стояла Офис, аловолосый паренек, Оккультный Клуб и Владыки Ада с Азазелем. Губернатор падших ангелов активно жестикулировал руками и, казалось, на пару с Сазексом предъявлял к Уроборос какие-то претензии. Та в ответ что-то тихо и спокойно отвечала. Хакаи, остановив свой взор на парне с красными волосами, указал на него пальцем и снова посмотрел на Куроку: -Кто это? Курока пожала плечами. -Офис сказала, что это Великий Красный, - неуверенно сказала она. -Ее брат, ня. -Значит мне не приснилось... -Что не приснилось? -Когда я был... внутри Великого Красного, Офис привела меня к нему. Этот парень был скован по рукам и, как мне кажется, находился под действием какой-то блокирующей печати. Не знаю, кто его пленил и зачем, но Офис его освободила и при мне назвала братом. Что было потом, я не знаю. Я потерял сознание. Иссей удивленно посмотрел на товарища, но, встретившись с ним взглядом, тоже начал смотреть на группу спорщиков у костра. Рю зашипел, вновь почувствовав головную боль. "Да что это такое!" - с досадой подумал он. -С тобой точно все в порядке? - обеспокоенно спросила его Курока. -Не волнуйся, все хорошо. Говорю же... Рю остановился на полуслове и уставился на огонь костра, жадно пожиравший дрова и траву, которые только что в него подбросили. Засмотревшись в пламя, Хакаи внезапно почувствовал к нему необъяснимую тягу. Он жаждал его тепла, и это жажда гулко билась в висках, ускоряя ток крови и заставляя сердце биться чаще. Брюнет поднялся и медленно направился к огню, глядя в него, как завороженный. -Тебе стало лучше, Рю-кун? Миниатюрная блондинка с огромными зелеными глазами вопросительно уставилась на наемника, но тот ничего не ответил. Аккуратно отведя ее с дороги, он пошел дальше, игнорируя изумленные взгляды членов Оккультного Клуба и Владык Ада. Сев прямо перед костром, демон протянул к пламени руки. Огонь ярко вспыхнул и взвился к небу, облизав Рю руки. Брюнет не дернулся от боли, а наоборот улыбнулся, почувствовав примерно тоже самое, что и при призыве Кольца Неба. Сила вспыхнула в нем, изгоняя страхи и заполняя безграничной радостью и блаженством. Головная боль исчезла, словно ее и не было. "Хватит" - огонь тут же поник, превратившись в небольшой костерок. Тяги к нему больше не было. Хакаи поднял голову и встретился лицом к лицу с Офис. Девочка улыбалась. -Ты быстро пришел в себя, - сказала она наконец. -Это радует. -Что произошло? - Рю сжал ладони в кулаки. Он еще чувствовал приятное тепло пламени и желал сохранить его как можно дольше. -Когда именно? -Когда ты его освободила, - брюнет кивнул на аловолосого. Владыки Ада и Азазель заинтересованно посмотрели на девочку, видимо, тоже ожидая объяснений. -Ничего того, о чем я тебе не говорила. Великий Красный был повержен и развоплощен. Все прошло так, как я и хотела. Еще вопросы? Азазель поднял руку и открыл рот, но пристальный взгляд антрацитовых глаз Уроборос заставил его передумать. -Я обещала отвечать на его вопросы, а не на твои, - бросила Офис, а затем посмотрела на демона. -Задавай, я отвечу на все, без утайки и недомолвок. Рю молчал, то сжимая, то разжимая ладонь. Приятное тепло давно пропало, и он жаждал еще. Думать о чем-то другом совершенно не хотелось, но брюнет знал, что иной возможности может больше не представиться, а потому заставлял себя включить мозги. "Я не для того прыгал в пасть Великого Красного, чтобы потом ничего не выяснить" - подумал он. -Сколько раз ты убивала за всю свою жизнь? -Не знаю точно. Может тысячу раз, а может и больше... -Что ты чувствовала, когда лишала кого-нибудь жизни? Ужас? Наслаждение? -Ничего. Смерть - это естественный процесс для тех, чья душа тесно связана с физической оболочкой. Кажется, я тебе это уже говорила. -Говорила, - согласно кивнул Хакаи, глядя в пляшущие языки костра. -Тогда зачем ты спрашиваешь? -Хотел удостовериться в твоей искренности. Надеюсь, на остальные вопросы ты ответишь также правдиво. Если Дракон Бесконечности и был недоволен его словами, то никаким образом этого не показал. Едва заметно кивнув аловолосому юноше, он сел вместе с ним напротив Рю. Сам брюнет, будучи не в силах сопротивляться таинственной тяге, протянул руку к костру. Красноволосый парень, обменявшись взглядами с Офис, молча материализовал в руках бутылку. -Выпей это, - девочка взяла в руки не пойми откуда взявшийся сосуд и передала демону. -Всяко лучше, чем вытягивать Силу из костра. Ассасин неохотно принял бутылку и, откупорив его, опасливо понюхал горлышко. -Что это? -Мирувор. Эльфийский напиток. Здорово восстанавливает силы. Насколько я понимаю, именно это тебе сейчас и нужно. Пей. Рю пожал плечами и приложился к горлышку. Холодный медовый напиток чудесно освежал. В желудке разлилось приятное тепло, брюнет ощутил прилив сил. Огонь из таинственного источника силы вновь превратился в обычный огонь и больше не привлекал к себе внимания. "Еще?" - мысленно спросил аловолосый юноша, материализуя еще одну бутылку. Рю отрицательно покачал головой. Парень усмехнулся, откупорил новую и сам начал пить из горла. Рю пристально наблюдал за незнакомцем, про себя отмечая некоторую схожесть во внешности между ним, Уроборос и самим собой. Сознание тут же предоставило ему одну из самых вероятных причин, проясняющих подобный феномен. "Рано... рано ещё делать выводы" - самое логичное объяснение происходящего шло вразрез со всеми представлениями и убеждениями, которых придерживался Хакаи. Оно не вписывалось даже во временные рамки, но тем не менее казалось брюнету самым правильным и точным. Сходство было на лицо, и даже такая недалекая личность, как Хедо Иссей, глядя на него и парочку драконов, уже начинала что-то подозревать и складывать в уме определённое мнение на этот счёт. Но Рю был не готов. После увиденного в сознании Великого Красного, он сомневался во всем и не был даже уверен в том, что это самое сознание покинул. Вдруг Офис перепутала двери, и они вошли в один из тех параллельных миров и стали его частью? Вдруг все, что происходит сейчас - плод безумного воображения того аловолосого паренька? Брюнет вздрогнул, почувствовав, как нутро сжимают ледяные тиски сомнений и страхов. Отпив ещё мирувора, он выдохнул и отставил бутылку. Перевёл взгляд на Офис и спросил: -Как он это сделал? -Что? -Призвал бутылку с мирувором, - Рю взболтал жидкость в своей бутылке. -Это какая-то пространственная магия, да? Он каким-то образом оставил в каком-нибудь эльфийской погребе отпечаток своей магии, а потом, руководствуясь тем же принципом, что и листовки демонов, призвал к себе? Уроборос прыснула в кулак. -Что смешного? - демон недоуменно выгнул бровь. -Да так, ничего, - девочка пожала плечами. -Я могла бы рассказать тебе о великих битвах прошлого, поведать о влиянии божественных пантеонов на знаменательные события в истории человечества, выдать все тёмные делишки демонов, ангелов и их падших собратьев, а тебя интересует то, каким образом наш брат достаёт мирувор. Владыки Ада и представители Оккультного Клуба недоуменно и неуверенно переглянулись между собой, будто опасаясь, что им послышалось. Курока, хорошо все расслышавшая, прижала руку к груди. Азазель, тоже хорошо все слышавший, открыл рот в изумлении. -Ты говорила, что я могу спрашивать все, что захочу, - ответил, не моргнув и глазом, Рю. -Сейчас я хочу узнать это. А о заговорах демонов, падших и Церкви мы ещё поговорим. -Не сомневаюсь, - Офис улыбнулась, а затем кивнула в сторону аловолосого паренька. -Ответ на твой вопрос намного проще, чем ты думаешь. Наш брат Олориэль способен создавать почти все, что угодно, не влияя при этом на материю. Он может создать из ничего еду, питье, одежду и оружие. Даже магическое. По сути, это та самая желаемая всеми сила творения в действии, и единственным ее ограничением является воображение Олориэля. Надеюсь, мой ответ тебя удовлетворил, братец. -Почему ты меня так называешь? Дракон Бесконечности всмотрелся в побледневшее лицо брюнета: -Потому что это правда. Воцарилось молчание. Слышно было, как гуляет ветер в кронах деревьев и трещит огонь. -Я - человек, перерожденный в демона. -Ты так думаешь лишь потому, что убеждён в том, что вырос с людьми, - Уроборос указала на Азазеля. -На деле же тебя воспитали падшие. Тебя выбросило из межмирового пространства прямо к ним в руки. -А как я оказался в межмировом пространстве? -Тебя туда изгнали. -За что? -За то, кем ты мог стать в будущем. Боги боялись, что ты уничтожишь все, что они так стараются защитить, в особенности Библейский Бог. В его глазах ты был настоящим чудовищем. -Это он сделал? - спросил Рю дрожащим голосом. -Библейский Бог изгнал меня? -По факту - да. Но я все же склонна предполагать, что твое изгнание было коллективным решением. Развоплотить тебя собственноручно ни у кого из них не хватило духу, поэтому Библейский Бог просто выбросил тебя в межмировое пространство. Он надеялся, что там ты развоплотишься сам или затеряешься так, что никто и никогда тебя больше не найдёт. Как видишь, задумка не удалась. Ты нашёлся и сейчас довольно быстро учишься управлять своей силой. "Я ничего не упустила?" - Уроборос вопросительно посмотрела на Олориэля. Ее вопрос Рю слышал в своей голове также отчётливо, как и тогда, когда девочка говорила вслух. "Вроде бы ничего" - ответил аловолосый юноша. Оба дракона смотрели на Хакаи с такой теплотой, что тот почувствовал себя ещё более неуютно, чем в момент раскрытия тайны собственного происхождения. Вместо того, чтобы обрадоваться наличию настоящих брата и сестры, Рю казалось, что все происходящее - какая-то чудовищная ошибка. Изгнанный бог? Он? Да как такое возможно? Всю жизнь брюнет считал себя обычным человеком, достигшим немалых высот в искусстве выживания и убийства за счёт неудачно проведённого эксперимента и невероятного везения. Предрасположенности к магии у него не было вплоть до воскрешения. Какой из него бог? -Офис, - проговорил Рю тихо. -Мне кажется, ты ошибаешься. Я не верю, что я тот, о ком ты говоришь. Это какая-то ошибка! Уроборос вздохнула и покачала головой. -Ты разочаровываешь меня, брат. Я думала, что ты уже достаточно мудр, чтобы руководствоваться разумом, а ты по-прежнему ведёшь себя, как человек. Люди глупы, мой дорогой брат, и предпочитают верить лишь в то, во что сами желают верить. В отличие от тебя, я прожила в сознательном состоянии достаточно долго, чтобы понять, что полуправда и ложь, придуманные под влиянием фанатичной веры или чувств, губительны. Девочка показала на Азазеля. -Похоть, жадность и гнев приводят к ничтожности и саморазрушению даже богов, если они отрекаются от разума. -Она только что назвала меня жадным пахабником?! - возмущенно зашептал падший. Мужчина недовольно хмурился и, казалось, немного увеличился в размерах, но под взглядом Дракона Бесконечности тут же умолк и сдулся. -Когда-то давно Азазель мог гораздо больше, чем сейчас, - произнесла девочка. -Но со временем, бесконтрольно следуя своим желаниям и страстям, он растратил своё могущество и сейчас всего лишь тень своего былого величия. Он даже не может отрастить себе потерянную руку. Уроборос выдержала паузу. -Вера и чувства - благодатная почва, из которой чаще всего произрастает зло. Они не действуют в рамках каких-либо законов, не устанавливают границ для заблуждений или желаний, переходя в жестокое и беспощадное безумие. Они одурманивают личность и создают перед ней миражи вседозволенности и морального права на любое злодеяние и любой поступок, вплоть до самоубийства. И трагичные истории любви, тысячи людей, сожженных на кострах инквизиции, и жертвы Крестовых Походов тому доказательство. Разум - есть воплощение истины, мой милый брат. И сейчас, отмахиваясь от явных доказательств, ты отмахиваешься от истины и самого себя. -Да какие доказательства! - Рю гневно взглянул на Офис. -Что в этом мире может подтвердить ваши слова? Что во мне такого, из-за чего меня можно причислить к равным вам? -Для начала, твои магические способности, - спокойно ответил Дракон Бесконечности. -Я тебе уже говорила, что ты отличаешься от простых чародеев и ёкаев. Природная энергия окружает тебя, как кокон, и ты не чувствуешь ее, потому что она - часть тебя. Ты воплощённая Стихия. Бессмертная и могущественная. Такая же, как мы. -Но ведь вы же драконы, - встрял в разговор Иссей. -Дракон, способный подчинить природные элементы своей воле, воплощает собой Стихию, идеал и совершенство. Его власть над материей практически безгранична, и на свете не так уж и много богов, способных противостоять такому могуществу. Подобная сила доступна далеко не каждому, ее надо чувствовать и научиться контролировать. Лишь я и Олориэль можем управлять природными элементами также, как это делает наш брат. Никто из присутствующих, даже Драйг, на это не способен. -Я почти всегда действовал интуитивно. -И это ни капли не умаляет твоего таланта. И уж тем более никак не опровергает моих слов, - невозмутимо продолжила Офис. -Простой человек не победил бы генерала падших ангелов. "Тогда я был одержимым" "Ты и сейчас им являешься" -Все равно этого недостаточно. Тогда я потерял сознание от истощения. Вполне возможно, что Баракиэль меня просто недооценил. Уроборос вздохнула. -Знаешь, брат, - сказала девочка, обменявшись взглядом с Великим Красным. -Ты на свой лад очень упрям. Упрям настолько, что не замечаешь одной очевидной детали, которая все проясняет. -Какой ещё детали? Дракон Бесконечности коснулся пальцами своего виска. -Наша мысленная связь Рю вздрогнул. -Ты ведь знаешь, что такое осанвэ, брат. Не можешь не знать. -Осанвэ - это способ невербального общения между валар, майар и эльфами, - произнес Рю, вспоминая прочитанный "Сильмариллион". -При обоюдном желании они могли передавать друг другу различную информацию с помощью мысли... -Достаточно. Как ты сам уже знаешь, некоторые персонажи, места и способности, описанные в "Сильмариллионе", реальны и существуют по сей день. Осанвэ тоже входит в число того, что есть на самом деле, и его механизм работы неизменен. Какие же критерии необходимы для того, чтобы связь осанвэ образовалась и укрепилась между лицами, использующими ее? Рю открыл рот, чтобы ответить на вопрос, но не смог произнести ни звука, пораженный осознанием. Он сидел, тупо глядя на парочку драконов, лихорадочно ища какую-нибудь лазейку из сложившегося положения. -Ну? Хакаи сглотнул. -Кровное родство... - слова были подобны смертному приговору. -Или родство духа, основанное на взаимной любви или симпатии. Уроборос удовлетворенно кивнула. -А также власть или состояние крайней нужды, вызванное страхом, - закончила она. -А теперь включи свои хваленые мозги и подумай, как же так вышло, что ты неожиданно начал слышать в голове чужие голоса, хотя никто тебя этому не учил. -Это случилось в ту ночь, когда я впервые встретил тебя и Вали. -Тогда наша связь окрепла, став практически постоянной. Наши разумы соприкоснулись в тот момент, когда ты освобождал сознание Белого Императора Драконов от моей власти. Ты выгнал меня из его мыслей, но подчинить своей воле не смог. Тоже самое можно сказать и про меня. Из этого следует, что наша связь образовалась не из-за власти одного разума над другим. Симпатия отпадает сразу. Ты был так зол на меня, что о взаимной любви не могло быть и речи. Рю тяжело выдохнул, осознавая, что его зажали в угол и поставили перед неоспоримым фактом. -Остается только родственная связь, - заключила Офис, вперив в демона пристальный взгляд своих антрацитовых глаз. -Теперь ты мне веришь, брат? -Верю, - тихо ответил брюнет. Осознавать свое поражение ему было чертовски неприятно, но ничего поделать с этим он не мог. Все было против него. У костра снова воцарилась тишина. Ни Владыки Ада, ни Азазель, ни члены Оккультного Клуба не решались ее нарушить. Курока молча положила руку на плечо Рю. Она понимала его состояние, хоть и не могла его с ним разделить, чтобы облегчить бремя знания. -Почему я не чувствовал тебя раньше? - спросил Хакаи, подняв голову и вновь встретившись взглядом с Драконом Бесконечности. -Ты был слаб. Твоя сила спала глубоко внутри тебя, и даже я не могла ее сразу ощутить. Я чувствовала твое присутствие, но оно было настолько слабым, что предпринимать какие-то радикальные меры было бесполезно. Впервые я тебя "услышала" четыре года назад. Брюнет вздрогнул. -Тогда с тобой произошло какое-то сильное душевное потрясение, и Кокабиэль был к этому как-то причастен. -Откуда ты знаешь? Вместо ответа девочка снова коснулась пальцами своего виска. -Помнишь волну безумия и зла, захлестнувшую тебя в сознании Олориэля? Тогда мы с тобой вместе разделили его боль и помогли освободиться. Почти тоже самое было и в твоем случае. Рю ошарашено посмотрел на аловолосого юношу и девочку в готическом наряде. -Вы... чувствовали все? "Абсолютно" - Олориэль кивнул. -Каждое мгновение твоего отчаяния и боли мы с братом пропустили через себя, - произнесла Офис. Добрая улыбка тронула ее губы. -Ведь так и поступает семья. Разве нет? Хакаи не смог ответить. В горле стоял большой ком, не позволявший вымолвить ни слова. Сказанное Уроборос отозвалось ноющей болью в груди и не слишком приятными воспоминаниями, но было в этом для одержимого и что-то трогательное. Эта парочка разделила с ним его потери тогда, когда он их об этом не просил и даже не знал. Они не предлагали помощь, не просили ничего взамен. Они это просто сделали, потому что... "Они - моя семья" - сомнения исчезли окончательно, оставив после себя странное чувство умиротворения. -Вы - мои брат и сестра... -Наконец-то до тебя дошло! Брюнет улыбнулся и коснулся своего плеча, накрыв ладонь Куроки своей. -Стоп, - Азазель недовольно нахмурился. -Я так понимаю, Кокабиэль, насолив одному из вас, каким-то образом насолил сразу троим. Тогда зачем ты его освободила из Коцита, Офис?! -Я использовала его, как приманку. Ненависть брата была настолько сильной, что я была абсолютно уверена в том, что он начнет мстить. Пока Кокабиэль мерз в Коците, Рю бы пришлось его долго искать, и вряд ли бы поиски завершились успешно. Единственной сложностью для меня была только кровожадная толпа всякого сброда, которую вы знаете, как Бригаду Хаоса. Несмотря на ненадежность большинства ее членов, Бригада послужила хорошим прикрытием для меня, но она жаждала действий. Я не могла просто так держать на цепи Кокабиэля и ждать, когда брат придет по его душу. Поэтому и объявила вам войну. -Ты стравила половину сверхъестественного мира с Бригадой, ради того, чтобы найти потерянного брата? - гаркнул губернатор падших ангелов. -Ты имеешь хотя бы малейшее представление о том сколько жизней ты загубила! -Осторожнее со словами, Азазель, - в глазах девочки полыхнул опасный огонек. -Лично я не испытываю какой-либо ненависти к тебе, Михаэлю или кому-нибудь из демонов. Я не виню тебя за то, что совершил твой отец, и даже не осуждаю за убийства драконов в давние времена. В конце концов, в том массовом падении и деградации драконов есть и моя вина. Офис выдержала паузу и заговорила снова: -Что же касается ваших разборок с Бригадой, то здесь моя ответственность кончается на объединении этого сброда в единое целое, не более того. -Ты давала им своих змей. -Потому что моя сила и была залогом их объединения, Азазель. Ваши же конфликты возникли не потому, что я приказала своим "союзникам" воевать с вами, а потому, что их интересы и видение мира не совпадают с вашими. Думаешь, потомки старых Повелителей Ада не напали бы на вас, откажи я им в помощи? Вряд ли. Они ночами не спали, продумывая свой план по захвату власти. Так жаждали вашей смерти и утоления собственных амбиций, что были готовы убивать даже маленьких детей, лишь бы достичь желаемого... -Иными словами, ты просто использовала террористов, как расходный материал, - тихо произнес Сазекс. -Ты создала условия для возникновения конфликта, а затем поместила в самый его центр Кокабиэля для того, чтобы выманить на свет родного брата. Я и представить себе не мог, что ты такой искусный манипулятор... -Надеюсь, этот факт останется исключительно между нами. Я потратила очень много лет на создание образа маленькой наивной девочки. Не хочу, чтобы мои труды пошли из-за вас прахом. Считайте мое откровение проявлением доверия к вам. "Офис, а кто наши родители?" - Рю, вспомнив гобелен в сознании Великого Красного, вопросительно посмотрел на сестру. Уроборос не торопилась с ответом, будто что-то обдумывая. Ее черные глаза странно поблескивали в свете костра. "Не мне тебе об этом рассказывать. У тебя есть дух, с которым ты делишь тело. Пусть он и рассказывает" "Катаклизм?" "Катаклизм - это одно из его многих прозвищ, данных очень давно. На самом деле этого духа зовут Эру. Эру Илуватар. Он наш отец"

***

Рю несколько минут посидел на траве, тупо глядя на Офис и пытаясь переварить услышанное. Слишком много всего навалилось в один день, и принимать новую информацию с каждым разом было все труднее и труднее. У Уроборос не было причин врать, поэтому он решил принять сказанное на веру и заодно послушать версию первоисточника. Взгянув в сторону лесной чащи, Хакаи поднялся с травы. -Я ненадолго отлучусь, - тихо сказал новоиспеченный дракон Куроке и направился в сторону леса. Побродив с некоторое время среди деревьев, он вскоре вышел к обрыву и остановился, глядя вниз, на перекатывающиеся волнами кроны деревьев. Пнул камешек и долго смотрел, как тот подает все ниже и ниже, пока совсем не исчез из виду, провалившись в заросли. Потом Охотник лег на траву и уставился в небо. Вскоре рядом материализовался призрак. "Почему ты не сказал мне?" - сходу спросил наемник. "Потому что сам этого не знал. Вернее, не помнил" "И когда же это перестало для тебя быть тайной?" "Уже в гостях у эльфов я начал кое-что понимать. События, о которых они сложили песни и легенды, иногда совпадали с обрывками моих воспоминаний. Но их было мало, да и рассказывалось обо мне в них не так уж много. В тот момент, когда ты с сестрой отправился освобождать своего младшего брата, я уже знал, что не просто призрак. Что я... нечто большее. Ваш поход на Великого Красного был для меня просто подарком судьбы. Эльфы почитали этого дракона, как хранителя воспоминаний и снов, и я очень надеялся, что в его сознании есть что-то связанное со мной. Пока вы блуждали по коридорам памяти, ища нужную дверь, я заглядывал во все подряд. И... это удивительно... но я... вспомнил все" "Все?" "Могу рассказать" Рю фыркнул. "Почему ты так уверен, что я хочу это услышать?" "Потому что сейчас самый подходящий момент для этого, - сказал тот менторским тоном. -Я - одно из древнейших существ в мире. Кто ещё, кроме меня, расскажет тебе историю сотворения мира такой, какой она была на самом деле?" "Дай угадаю... Другой бог?" "Может быть, - Эру улыбнулся. -И тем не менее, я уверен, что тебе очень интересно то, о чем я хочу рассказать. Даже не смотря на твое напускное безразличие" "А я не сойду с ума?" "На мой скромный взгляд, не должен" "Ну ладно... Расскажи мне о нас" Призрак поднял голову к небу и заговорил: "Как ты, наверно, подозреваешь, изначально не существовало ничего, кроме бескрайней Пустоты. Это было причудливое неестественное измерение, в котором отсутствовало само понятие времени и пространства. Никто из старых богов тебе не скажет было ли это Ничто белым, черным или серым. Однажды Пустота просто начала изменяться, породив меня и прочих богов, как противопоставление своему собственному бессознательному существованию. Нас было много. Очень много. Некоторые пытались постичь свое существование, образуясь и преображаясь в поисках своего истинного облика, а кто-то вновь ушел в Пустоту, считая себя ее частью. Те же, кто остались, сотворили Чертоги Безвременья, дабы отгородиться от Пустоты. Каждый из нас делал их в соответствии со своим собственным видением. Наши мысли сталкивались друг с другом, порождая Хаос в бескрайнем Порядке Ничто. А поскольку силы наши были равны, ни один из замыслов не мог возобладать над другим, что приводило к еще большему противостоянию. В один из таких споров Пустота вновь изменилась, породив из себя Негасимое Пламя. Оно не обладало разумом, но сила, которую оно излучало, очаровала каждого из нас. Этот Огонь был родным каждой сущности, рожденной Пустотой, и будучи сутью самой жизни, он манил нас всех. Мы сражались за него друг с другом. Умирали и воскресали вновь бесконечное количество раз, не имея ни малейшего шанса на превосходство или победу. Некоторые не вынесли этой войны и тоже стали частью Пустоты. А мы продолжали сражаться, ведомые слепым желанием обладать могущественным и единственным в своем роде источником силы. По крайней мере, до тех пор, пока я не предложил сделать его сердцем всего мира. Мой поступок был своего рода диссонансом в бесконечной череде божественных битв. Он был равносилен изменению Пустоты, породившей меня и прочие сущности, и был для них чем-то новым и необычным. Я был уверен, что сила Пламени поможет нам объединить наши замыслы в общую картину и отдалиться от Ничто еще дальше. Мое предложение очаровало всех, и боги согласились, сотворив мир, в который каждый привнес то, что желал. Не знаю, что послужило причиной успеха: сила Пламени или же стремление моих братьев и сестер работать сообща, - но мир стал существовать. Реальность вокруг богов стала материальной, как и они сами, а вместе с ней появилось время. То, что получилось в результате, некоторых богов разгневало и разочаровало. Они обозлились на меня, назвав обманщиком и лжецом. Одним из них был тот, кто в момент создания первым поддержал меня. И это ранило меня больнее всего..." "Кто это был?" "Библейский Бог" "Почему ты не называешь его по имени? У него ведь всяко было какое-нибудь имя..." "У него-то его как раз и не было" - Эру грустно улыбнулся. "Брат был убежден, что имя бога обозначает сферу его влияния и ограничивает его могущество. Поэтому и решил себя никак не называть. Надо признать, доля правды в его суждениях была" "Не отвлекайся. Рассказывай, что было дальше" "Так тебе все-таки интересно?" "Может быть" - невозмутимо ответил Рю. "Так что произошло потом?" "Меня приговорили к заключению, а Библейский Бог исполнил приговор, запечатав меня в своем сознании. Не знаю, почему они выбрали именно такой способ наказания. Может потому, что боги винили моего брат в сотворении мира также, как и меня. А может потому, что брат сам хотел меня наказать. Уже тогда она создал для себя некие правила и принципы, которым он меня противопоставлял. На суде он утверждал, что я всегда был его тенью, воплощением его темных желаний и вообще гнусной сущностью, которая были ему противна и которую он отвергал. Он говорил, что само мое существование позорит его и что смыть этот позор я могу только смирением и покаянием. Не знаю, сколько времени я провел в заточении. Видимо, довольно долго, поскольку облик мира к моменту моего освобождения был иным. Тем не менее, ничего существенного в нем не изменилось. Воплощенные боги не смогли ни уничтожить мир, ни сделать его лучше. Он был абсолютно пуст. И тогда они обратились ко мне. Они обещали простить меня, если я буду исправно выполнять свою работу. И я поверил им. С того самого момента я стал кузнецом этого мира, тем, кто придал ему нынешнюю красоту и сделал пригодным для обитания. А затем я начал творить саму жизнь, создавая ее по своему образу и подобию. Поскольку мои облики были разнообразны, то и рас возникло немало. Так появились в мире драконы, эльфы и гномы, да и много чего еще. Когда боги узнали о том, что я растратил Пламя на сотворение жизни, то пришли в ярость, но затем быстро сменили гнев на милость, осознав, что теперь они могут на основе моих замыслов создавать свои. Так и появились люди. Боги намеренно сделали их более плодовитыми и многочисленными, чтобы их вера делала богов сильнее и влиятельнее. Да, жажда Пламени с годами только возросла, и это жажда в дальнейшем породила немало войн. Надо сказать, что отношения между моими творениями и братом тоже были отнюдь недружелюбными. Особенно после того, как Феанор сотворил свои Сильмариллы из первозданного света. Библейский Бог счёл эти камни святотатством и открытым вызовом своему могуществу и приказал Люциферу их похитить. Феанора это привело в ярость, а потом..." "Случился Исход нолдор" - закончил за Илуватара Рю. "Именно. Возжаждав мести, нолдор покинули сотворенный мной Валинор и отправились во владения других богов, где впервые и повстречались с людьми. Собственно, это тоже была одна из причин моих конфликтов с собратьями, поскольку мы условились, что ни одна из наших рас никогда не будет вмешиваться в дела другой. Ради этого, Бог даже разрешил мне поселить всех своих существ на отдельном континенте. Эта задумка осуществилась лишь частично, поскольку переселиться согласились только эльфы, и то не все. Те, что остались как раз и повлияли на дальнейшее культурное развитие человечества. Не исключено, что именно благодаря этому ни один из богов не стал уничтожать нолдор-изгнанников и вообще всех эльдар, живших на их "территории". Благодаря их знаниям и умениям, в мире стало известно такое государство, как Атлантида. Первое и без сомнения могущественное королевство людей, превосходивших своих сородичей практически во всем. Атланты были выше, сильнее и умнее. Умели строить города, корабли и роскошные усыпальницы, перед которыми блёкнут гробницы последующих фараонов и императоров. Они были любимцами Олимпийцев и прекрасно об этом знали, захватывая и покоряя своих более слабых собратьев. Такое отношение вызывало во мне приступы ярости и недовольства, но я ничего не мог изменить, поскольку не являлся их покровителем. А власть Атлантиды тем временем распространялась все дальше и дальше, и только эльфы, гномы и драконы могли ещё похвастаться своей свободой. И если двух последних было не так просто найти и победить, то первых завоеватели просто побаивались, разумно полагая, что с эльдар тягаться они не в состоянии. Но вскоре этот страх прошёл, сменившись ненавистью, вызванной эльфийским бессмертием" "Что? Зевс дал своим любимчикам все, кроме вечной жизни?" "Он опасался, что в таком случае атланты перестанут его чтить. Именно в этом и заключалась разница между мной и прочими богами. Они создавали то, что в дальнейшем должно было жить и восхвалять их могущество и силу, а я же стремился к тому, чтобы мои творения развивались и сами стремились к созиданию и открытию чего-то нового. У людей, конечно, тоже возникали подобные желания, но они были вызваны жаждой превосходства, из-за чего постоянно карались. Тоже самое случилось и с Атлантидой. В последние годы своего существования атланты погрязли в гордыне, роскоши и разврате и богов Олимпа так сильно, как раньше, не чтили. Можно даже сказать, совсем не чтили. Зато их жажда бессмертия достигла своего апогея, результатом которого была огромная армада военных кораблей, отправившихся на захват Валинора. Тут-то я и вмешался. Я стёр атлантов с лица земли вместе с их островом, а Валинор убрал за пределы бытия. Тогда-то меня и стали называть Катаклизмом" "Боги наверняка были в ярости" "Не то слово... В особенности мой брат. После гибели Атлантиды, боги запретил мне влиять на события в Арде и в отместку за атлантов приказали запереть всех драконов в Пустоте, ибо, по его мнению, они были угрозой для их Детей. Я не был доволен этим требованием, но, скрипя зубами, сделал то что от меня потребовали. После этого я еще на сотни лет был отстранен от крупных проектов, которые, к бешенству остальных, не удалось воплотить без моей помощи. А я все ждал, когда же они меня признает... Именно в те времена моего бездействия я и познакомился с твоей матерью, которая, собственно, и открыла мне глаза, показав, что никто мне место среди богов уступать не будет. Тогда я решил действовать более настойчиво. Воспользовавшись всем своим мастерством, я сотворил новую Небесную Кузницу втайне от всех и начал создавать оружие, способное убивать высших существ. А после я спускался на землю и отдавал это людям, готовым исполнять мою волю. Мне было жаль их, ведь боги не видели в смертных ничего, кроме источника собственной силы. Больше всего меня печалила их беспомощность." "То есть ты хотел убить богов руками их же Детей?" - поразился Рю. "Это был просто запасной вариант на случай, если слова твоей матери окажутся правдивыми. На полную подготовку ушло много времени и сил, и когда дело было сделано, я решил вернуться на Небеса. И там меня ждала хорошая весть... Родился ты... Первый бог-дитя, не рожденный Пустотой. Но лишь для меня и твоей матери это был повод для радости. Библейский Бог каким-то образом узнал о том, что я занимался какими-то внеплановыми работами, и заподозрил неладное. Он боялся, что я отомщу богам за предательство и долгое заточение, а сам стану единовластным повелителем мира. Страх смерти вынудил его и еще пять богов атаковать Валинор. Пока твоя мать сражалась с пятеркой, мой брат украл тебя и на Небесах приговорил к изгнанию. Я... не успел тебя защитить. Когда я с твоей матерью явился на Совет, там уже присутствовали все боги, не считая напавшей пятерки. Мы были в дикой ярости. Брат пытался призвать нас к благоразумию, говорил, что суд был справедлив и единодушен. Он говорил об этом настолько спокойно и невозмутимо, будто действительно верил в правильность содеянного. Будто обвинение ребенка в прегрешениях, который он мог бы совершить в будущем - это норма. Будто все присутствующие считали это нормой. Но когда твоя мать посмотрела в глаза каждому сидящему богу, те отрекались от его слов и его деяний. Я же сказал, что мне плевать, и бросил под ноги брату головы богов, атаковавших Валинор. "Я отомщу" - сказал я тогда и исчез" "Зачем ты ушел? - удивился Рю. -Если верить твоим словам, ты был сильнее самого Бога! Это же была отличная возможность!" "Простая расправа была бы слишком легким наказание за то, что он сделал. Я отдал часть своей силы, поддерживая бессмертие эльфийской жизни. Все сотворенные мною расы являются продолжением моей души. И если наносят ущерб им, его наносят мне... Тысячелетия я служил во имя великой цели и не получил взамен ничего, кроме предательства и боли. Меня трудно было вывести из себя и заставить воевать, но изгнание тебя в грань измерений было для меня последней каплей. Я начал вести себя, как дракон, ибо гнев мои поистине не знал пределов. Да что там, я и обратился после этого в дракона, не забыв освободить тех, кого запер. Я хотел заставить брата страдать, заставить его осознать, что именно его поступки послужили гибелью его мира. Стремясь к этому, я поспособствовал изгнанию Люцифера и дальнейшему падению большинства ангелов, а когда раскол стал окончательным и безвозвратным, я развязал Великую Войну между тремя фракциями, натравив демонов, ангелов и падших друг на друга. Именно там я убил Бога и первого Сатану, хоть и ценой своей плоти" Вся история призрака оставила у Рю неизгладимое впечатление. "Значит, мой отец - Эру Илуватар? - спросил он и расхохотался безумным смехом вперемешку со слезами. -Я еще в детстве нутром чувствовал, что те люди, ставившие на мне эксперименты, не являлись мне родней. Они любили меня, но я все равно чувствовал какую-то пустоту. Когда они умерли, зашатались и рухнули сами основы моего бытия. В дальнейшем я научился как-то жить с ощущением "брошенного ребенка" и даже смирился. А теперь оказалось, что меня никто и не бросал. И что я и не человек вовсе, а дракон..." "Непривычно?" "Спрашиваешь? Конечно непривычно! Кстати, ты так и не сказал кто моя мама..." Призрак усмехнулся, глядя в глаза сыну, но отвечать не спешил. Вместо слов, Катаклизм открыл Рю свое сознание. в котором брюнет увидел чистый и ясный вечер в саду, полном различных цветов. Между клумбами вилась дорожка из гравия, которая вела к веранде. В широко распахнувшейся долине внизу уже легли вечерние тени, и только на вершинах дальних гор трепетали розовые закатные отсветы. И в этой веранде, в кресле с пологом, сидела молодая женщина, прекрасные черты которой просто невозможно описать словами смертных. После этого воспоминания Катаклизма закрылись. "Кто она?" - спросил Хакаи. "Самая красивая женщина на свете, известная каждому воплощенному существу. Она - Смерть" После этих слов брюнет еще долго молчал. "Прекрасно, - сказал он после долгой паузы. -Я - бог, который этого не осознавал. Мой отец - Эру Илуватар, а мать - сама Смерть. Драконы, входящие в список сильнейших существ мира, приходятся мне младшими братом и сестрой. Куда катится мир..." "Кстати, о мире! Что ты намереваешься теперь делать?" Рю удивленно посмотрел на отца. "А что, у меня теперь появились какие-то обязанности?" "Ну... не совсем так..." - дух почесал свой полупрозрачный затылок. "Посуди сам, сын, ты только что узнал правду о своем происхождении. Ты - бог. Перед тобой открылась масса возможностей, о которых ты раньше и не думал никогда. Неужели работа наемного убийцы - это все, чего ты хочешь от своей бессмертной жизни?" Хакаи устремил свой взгляд на заснеженный пик, возвышавшийся над бескрайним лесом. "Вряд ли. Я хотел сначала свыкнуться с правдой и пока не думал о своем будущем в таком ключе. В конце концов, что я могу сделать? Кругом одни сплошные боги да демоны. То, что я родственник двух сильнейших существ этого мира рано или поздно станет им известно, а это значит, что любой мой поступок из разряда "возможностей, о которых я раньше не думал" не останется без внимания. Они попытаются остановить меня, а я... я не смогу им ничего противопоставить. Чародей из меня пока так себе, и меч - это единственное, что может защитить меня и тех, кто мне дорог" "Ты ошибаешься" "В чем же?" - брюнет горько усмехнулся. "Тебя может защитить не только меч. Есть еще я, твой брат, сестра, эльфы, гномы и, в конце концов, драконы. Последним двум, конечно, надо еще заявить о твоем возвращении, но насчет эльфов я не сомневаюсь. Они пойдут за тобой хоть на край света" "Почему?" "Потому что ты - их вождь и защитник. Ты - мой наследник, и если ты позовешь их в бой, они бросятся в битву, не раздумывая" "Звучит неплохо..." "Твой путь только начался, и сейчас ты на распутье" - продолжил Илуватар. "Дорогу ты волен выбирать сам, и мне неведомо, к чему она тебя приведет. Ты с одинаковым успехом можешь поработить или уничтожить весь сверхъестественный мир вместе с человеческим, а можешь спасти и тот, и другой от какого-нибудь безумного монстра. Выбор за тобой, но знай, что бы ты ни выбрал, твоя семья всегда будет с тобой" Рю улыбнулся. "Спасибо. Знаешь, я не так часто чувствовал себя таким умиротворенным и счастливым, как сейчас. Такое чувство, будто все в моей жизни окончательно встало на свои места. Приятное чувство, и мне оно нравится. Я подумаю над твоим предложением, но это позже... Сейчас я хочу утопить все свои мысли на дне бутылки эльфийского меда, поскольку окончательно смириться с тем, что сегодня произошло, у меня плохо получается. Надеюсь, у Олориэля не только мирувор хорошо получается..."