Гаптофобия

Стайлз встречается с Дереком. Об этом знает весь город. — Стайлз, — мягко говорит Дерек, — если ты не можешь… Я не заставляю тебя сделать это сейчас… — Нет, — Стайлз сглатывает, — сейчас. Когда Дерек стал забирать Стайзла из школы, пошли слухи. А когда один альфа огреб от Дерека за приставания к Стайлзу, слухи перестали быть слухами и превратились в реальные факты. — Нет, правда, Стайлз, я не настаиваю, — все так же мягко произносит Дерек и, слегка наклоняясь к уху Стайлза, шепчет: — честное слово. Стайлз вспыхивает, и его дыхание учащается. Многие омеги города, самого различного возраста, вздыхали с такой завистью, стоило им увидеть Стилински и младшего Хейла, сидящих в парке на лавочке, прогуливающихся по улицами, заходящим в какой-нибудь магазин или же поедающих мороженое в летнем кафе «Сладкоежка», словно бы Стилински выиграл в лотерею и одновременно его руки попросил президент. Все бы хотели оказаться на месте Стилински. Все до единого. — Дерек, думаю, мне не стоит напоминать, что я болею довольно редкой для омег моего возраста болезнью. Пожалуйста, не так близко, — Стайлз глубоко вздыхает и сосредотачивается на главной проблеме. — Как скажешь, — Дерек послушно отодвигается, расслабленно глядя на подростка. — Я буду ждать столько, сколько тебе понадобится. Но существует одна маленькая проблема между Дереком и его омегой. — Я должен, — Стайлз стискивает зубы. Он не может отступить. Просто не может. Плевать на собственные предрассудки, Стайлз сам их создал, значит, может и побороть. И эта проблема давала надежду многим омегам Бейкон-Хилл, что они еще могут на что-то рассчитывать. — Стайлз, я правда не хочу заставлять тебя. Может быть, тебе поможет психолог?.. Наверняка он знает, как справиться с твоей… проблемой. — Дерек, я ходил на курсы к психологу. И не к одному. И даже не к трем. Это не для меня. Никто и никогда… — Это чепуха. Подумаешь, будто где-то есть человек, у которого нет никаких комплексов. — Но это не комплексы, — шмыгает носом Стайлз. Он медленно-медленно протягивает руку, кончики его пальцев дрожат от напряжения. …не видел, чтобы Стайлз и его альфа держались за руки. В последний момент Стайлз отдергивает ладонь, и в его глазах на секунду вспыхивает страх загнанного в клетку животного. Он не смог. Опять не справился. Неудачник. Это слово Стилински произносит вслух. Дерек садится рядом с ним и мягко, почти невесомо кладет руку ему на закрытое одеждой плечо, приобнимая. Стайлз внутренне содрогается, но через пару секунд расслабляется и, пересиливая себя, слегка прижимается к Дереку плечом. Стайлз старался. Он старался изо всех сил. Дерек оказался самым ласковым, заботливым, понимающим альфой в мире. Он шел на любые уступки ради Стайлза: не целовал его, почти не обнимал, не держал за руку — в общем, исключил из своих отношений со Стайлзом то, что обычно является обязательным ритуалом всех парочек. Объятия, поцелуи и прочее. Дерек старается сдерживаться, хотя иногда Стилински видит, как непросто ему это дается. Все-таки Хейл — альфа, а Стайлз — его омега. Но что Стайлз мог дать взамен? Скупые фразы, типа: «Ты хорошо выглядишь», «Классные брюки, пожалуйста, не трогай меня» или «Давай сегодня закажем пиццу и никакого тактильного контакта?» Стайлз очень медленно привыкает к Дереку. С каждой их новой встречей он может позволить себе сделать что-то новое. Будь то погладить Хейла по плечу, соприкоснуться с ним локтями в машине Дерека или коснуться друг друга коленями в кафе. Но пока что это был его максимум. Стайлз не дурак. Прошел уже месяц с момента начала их отношений. Он понимал, что Дерек взрослый и здоровый альфа. С соответствующими потребностями. И конечно, через какое-то время он захочет чего-то более близкого, чем поцелуи. О которых сейчас речи вообще не шло. Потому что тот скромный, смазанный поцелуй, который Стайлз подарил Дереку в самом начале их отношений сложно было назвать поцелуем. Подросток не знает, что ударило ему в голову, раз он сам (!) поцеловал взрослого, по сравнению с ним, мужчину. Как Стайлз смог забыть о своей болезни, о сильнейшей брезгливости, когда бросает в жар, стоит только подумать о том, чтобы повторить это? Как омега вообще осмелился так близко подойти почти к незнакомому человеку и прикоснуться своими губами к его? Стайлз до сих пор впадает в шок от того, насколько нестандартно он сам себя повел. Скорее всего, он реально испугался, что Дерек уедет и больше никогда не вернется. Н и к о г д а. Стайлз почувствовал их истинную связь гораздо раньше самого альфы, но, наверное, даже сейчас еще не до конца осмыслил ее. В отличии от Дерека, который готов носить Стайлза на руках, если тот разрешит, купить ему все, что он захочет, бросить к его ногам все, что имеет, Стайлз шугается его, словно прокаженного. Стайлзу казалось, что Дерек до сих пор может просто уйти. И в один прекрасный день Стайлз останется без Дерека, без своей истинной пары, покинувшей его. Стилински боится, что Хейл сбежит к другому свободному омеге, без причудливых заморочек, готового целоваться дни напролет. С которым Дерек сможет вытворять, что захочет, заниматься сексом где и как угодно, не боясь случайным неправильным прикосновением ранить богатый внутренний мир пары. Стайлз старается изо всех сил, которые у него есть. Но продвигается он крайне медленно. Стайлз боится выходить в места, где много людей. Они двигаются так быстро, порывисто, никогда не угадаешь, кто в тебя врежется в следующую секунду, кто случайно заденет тебя… И тем не менее… Стайлз решает сходить с Дереком в кафе. Все его друзья до единого упрашивают его это сделать. Даже Джексон, который с головой погружен в приготовление подарка Лидии, — у нее скоро день рождения — отвлекается на пару минут, чтобы сказать Стайлзу пару ласковых слов. Скотт постоянно капает Стайлзу на мозги, раз сто в день монотонно повторяя: «Ты должен сходить на реальное свидание с Дереком Хейлом». В конце концов, Стайлз не выдерживает и орет на друга, что если он не заткнется, то Стайлз вообще никуда не пойдет. Скотт замолкает и незаметно подмигивает Лидии, которая все это затеяла. И конечно, отдельное спасибо самой Мартин, ведь это именно она заставила Стайлза выйти из дома, когда Дерек подъехал к нему. — О, кажется, у меня болит голова. Да, определенно, — нервно произносит Стайлз, выглядывая из окна и тут же отходя от него. — Ой-ой-ой, как я себя не хорошо чувствую!.. Мне надо прилечь! — Стайлз, — шипит Лидия, хватая его за рукав, — если ты не спустишься вниз и не выйдешь к Дереку, радостно улыбаясь, я перестану с тобой разговаривать и найду Хейлу другую омегу, сегодня же, по причине того, что его предыдущий оказался патологическим трусом! "В конце концов, почему бы и нет", — думает Стилински, спускаясь падая от пинка Лидии по лестнице. "Ведь это как психотерапия, — думает Стайлз, пытаясь помешать Лидии открыть входную дверь, — я преодолею очередной барьер". "И Дерек, если что, защитит меня, — решает Стайлз, смиренно ведомый Лидией к машине Хейла. — От людей". — Итак, здравствуйте, готовы сделать заказ? — на губах Айзека мелькает хитрая улыбка, едва он видит Стайлза и Дерека входящих в его кафе. — Ой, да ну тебя, Айзек, как неродные, — фыркает омега и посылает в него предупреждающий взгляд. — Привет, Айзек. Яблочный сок и соду, пожалуйста, холодную, — говорит Дерек, в то время как Стайлз ежится, когда его меню забирают, едва не коснувшись пальцев. — Ой, прости, Стайлз, — кусает губу Айзек и уходит. Он подрабатывает в этом кафе довольно давно, именно это стало решающим плюсом этого заведения. Знакомое дружеское лицо среди персонала Стайлзу никогда не помешает. — Как ты себя чувствуешь? — интересуется Дерек, внимательно глядя на Стайлза. — Нормально, — слабо улыбается Стилински, слегка вжав голову в плечи. — Все-таки, было бы лучше, если бы мы пошли в лес или просто посидели у меня дома. — Стайлз, — мягко говорит Дерек, и омега уже чувствует себя почти успокоенным, настолько его голос пропитан заботой, — в любой момент мы можем отсюда уйти, имей в виду. — Да, конечно, — Стайлз фыркает. — Я не сомневаюсь. — Это такой сарказм? — Хейл выгибает бровь и откидывается на спинку стула. — А ты как думаешь? — Стайлз скрещивает руки на груди. Дерек посмеивается: — Как тебе тут? — спрашивает он. Стайлз оглядывает кафе. Милое помещение, пять-шесть столиков из темного дерева на гнутых чугунных ножках. На стенах висят красивые тематические фотографии с напитками, едой и веселыми людьми. За стойкой стоят два официанта и что-то готовят. Из посетителей здесь пока только Стайлз и Дерек. Это успокаивает. — Здесь… мило, — честно отвечает Стайлз, тихонько постукивая аккуратными ногтями по столешнице. — Забавно, я, наверное, первый раз в таком заведении… Дерек что-то говорит, и Стайлз, окутанный его голосом, расслабляется… Приносят колу и соду. Разговор течет плавно, совсем без напряжения. Пара не обращает внимания на двоих омег и альфу, так же вошедших в это кафе и севших за дальний столик. Все шло прекрасно, пока… — О Боги, Стайлз, я случайно! — вскрикивает Лейхи, прижимая руки ко рту. — Ничего страшного, Айзек, — Стайлз чувствует, как с волос за шиворот капает холодный напиток, предназначавшийся для трио за дальним столиком. Рубашка медленно намокает и противно прилипает к телу. — Все правда в порядке, ребята, — Стайлз улыбается. Его настроение ни капли не испорчено, напротив, ему становится весело. Весело от того, как Айзек и Дерек смотрят на него, будто случилась катастрофа, хотя на него всего лишь вылили холодный коктейль. Хорошо, что он снял толстовку и она не пострадала. Он встает и идет в туалет. Айзек догоняет его, еще раз прося прощения. Стайлз фыркает и скрывается в туалете для омег. Там он как следует отмывает голову, стягивает с себя рубашку и вытирается сухой ее частью. Он натягивает толстовку, стараясь аккуратно продеть в нее свою мокрую голову. Он слышит, как кто-то заходит. В соседней раковине моет руки миловидная омега. Ее светлые волосы красиво вьются вдоль лица. Стайлз смотрит на нее и не может отвести глаз. Он не особенно всматривался в посетителей кафешки и не заметил, что одна из омег невероятно красива. — Что такое? — наконец замечает его девушка. Она смотрит на него вопросительно, выключая воду и вытирая руки бумажными салфетками. — Ты очень красивая, — неожиданно для самого себя говорит Стайлз. — Правда? Спасибо, — девушка мило улыбается. — Кстати, меня зовут Кейт. — А меня… — начинает Стайлз, но девушка перебивает его: — Стайлз. Да, я знаю, — она достает из сумки тушь и начинает подкрашивать глаза. — Знаешь? — Стайлз слегка сбит с толку. Конечно, то, что его отец шериф этого небольшого города могло принести ему какую-то известность, но Стайлз редко светился на людях, разве что в школе. Но там до него никому не было дела. — Конечно, — Кейт одним слитным движением проводит по ресницам щеточкой. — Ты же омега Хейла. Все тебя знают. — Правда? — Стайлз в замешательстве. Он чувствует, будто он сейчас стоит перед пропастью. Стилински не может объяснить, но ощущение, будто он балансирует на самом краю. — Да, — Кейт убирает тушь и достает пудреницу. Стайлз следит за всеми ее движениями, как будто это самое интересное действие, когда-либо происходившее перед его глазами. — Неправильная омега Дерека Хейла, — слова будто бы ударяют наотмашь. Как будто на Стайлза вылили ушат воды. Его толкнули в спину, но он пока балансирует на краю. — Сломанный Стайлз, на чьем месте все хотят быть, — продолжает Кейт, будто бы не замечая того, что Стайлз рядом. — У Хейла ведь в столице была девушка, ты знал? А потом он ее бросил. Ох, как она страдала, бедняжка… — Кейт уже не кажется такой красивой как раньше, она безразлично продолжает говорить, и с каждой миллисекундой Стайлз замечает в ней все новые и новые недостатки. — Все омеги в городе только об этом и говорили. Надеялись охмурить большого богатого альфу, приехавшего в родной город отдохнуть… Но вдруг, возникаешь ты. Стайлз едва может вздохнуть. У него наступает паническая атака. Захватывает своими длинными, склизкими, черными щупальцами, дерганными движениями утягивая под воду, то давая глотнуть воздуха, то погружая под воду с головой. — Скажи, ты любишь Дерека? — раздается голос Кейт совсем рядом. — Мы… истинные, — хрипит Стайлз, почти ничего не соображая. — О, ну тогда ты просто обязан бросить его, — мило улыбается Кейт. — Зачем? — выдыхает Стайлз. Раковина двоится у него в глазах, и голос омеги бьет в ушах набатом. — Чтобы освободить его, разумеется, — Кейт вздыхает. — Ты испорчен. А Дерек связан с тобой природой. Ты же понимаешь, что если бы не ваша «истинность», он бы и не взглянул на тебя. Ты просто обязан расстаться с ним. Чтобы освободить. Я бы на твоем месте так и сделала. О каком семейном счастье может идти речь, если от одного моего касания тебя бросает в дрожь? — и она медленно проводит пальцами у Стайлза по щеке. Стайлз пытается вдохнуть и не может. Кейт слишком близко, щеку обжигает огнем, кожа плавится. Стайлз шарахается и ударяется спиной о сушилку, а Кейт смотрит на него сочувствующе. От этого взгляда, полного осознания его, Стайлза, ничтожности, хочется удавиться. — Никчемный Стайлз, — доносится до Стилински, который вынужден схватиться о раковину двумя руками, чтобы не упасть. — Многие до сих пор придерживаются мнения, что ты только теплое местечко зря занимаешь. Представь, какого было той девушке, когда Хейл сбежал почти из-под венца. Он бросил ее, даже не позвонив ни разу, а просто написав ей, что все кончено. Ох, как она страдала… Ведь Дерек был счастлив с той девушкой. Они были счастливы. Щелкает замок у пудреницы. Кейт убирает ее в сумочку. — Без тебя ему было бы лучше. Я знаю, о чем говорю. Ведь он встречался с моей сестрой… Цоканье ее удаляющихся каблуков как будто вбивает Стайлзу в спину по ножу. В его глазах темнеет, и он сползает на пол. Стайлз просыпается резко, и все мысли тут же четкие и ясные. В комнате полумрак, окна прикрыты занавесками. Сквозь щелку льется солнечный свет, который и разбудил омегу, яркой полоской падая ему на лицо. Стайлз тихо садится, почти беззвучно откидывая одеяло и свешивая ноги с кровати. Он в больнице. Совершенно точно. Дверь, с матовым стеклом, шкаф с кучей медикаментов. И, конечно же, капельница в углу. Сердце щемит, и в горле встает ком. В ушах звенит голос Кейт, обвиняющий его во всех смертных грехах. «Никчемный омега!..» Стайлз вздрагивает и подходит к окну. Он медленно отводит занавеску в сторону и осматривает уже знакомый двор больницы. Стайлз был тут уже не первый раз. Множество раз, когда его атаки заходили слишком далеко, он оказывался здесь, теряя сознание где-то в городе, на улице, в школе или в магазине, куда он ходил раньше, до того, как ему поставили диагноз «гаптофобия». Стайлз смотрит на людей, входящий и выходящих из больницы. Взгляд его зацепляется за мужчину, явно альфу, который, нервничая, ходит взад-вперед по дорожке, очевидно, кого-то ожидая. Проходит минут пять и, наконец, из дверей здания выходит легкий, тонкий омега. Едва увидев его, альфа замирает. Омега, опустив голову, медленно подходит к нему. Альфа что-то спрашивает, ожидая ответа, активно жестикулируя. Омега стоит минуту с печальным видом, потом загадочно улыбается и что-то говорит. Альфа застывает на месте, будто бы не веря. Но вот по его лицу растягивается бешеная улыбка, он подхватывает омегу и кружит его в воздухе. Тот смеется, явно смущенный, и несколько раз стукает своего альфу по плечу, очевидно, прося поставить себя на место. Альфа слушается. Он опускает омегу на землю, как нечто совершенно драгоценное. Опустившись на колени он приникает ухом к его животу. Омега смеется еще более смущенно. Альфа выпрямляется и обнимает парня. Потом целует его и уводит в машину. Они уезжают. А сердце Стайлза разбивается на миллион осколков. Где-то в глубине души, в самых укромных уголках своего разума Стайлз всегда знал это. Он понимает, что никогда, ни за что на свете не сможет вести себя так, как этот омега. Не сможет целовать Дерека, не сможет обнимать его, ласкать и окружать заботой. Стайлз знал, что не сможет завести ему детей. Одна лишь мысль о возможном сексе приводила его в плохое расположение духа. Нет, не то чтобы Стайлз не хотел. Напротив, во время течки он только и думал, что о Дереке… Просто, насколько бы противоречиво это не звучало, Стайзл и хотел этого, и не хотел. Он просто спрятал это так глубоко и так уклончиво думал об этом, что убедил себя в том, что как-нибудь потом все образуется. Все разрешится в лучшую сторону, что у них будет семья, ласковая и полная взаимной любви. Стайлз думал, что все разрешится волшебным образом. Но нет. Стайлз живет не в сказке. Он живет в жестоком мире, где богатые красивые альфы достаются таким же, под стать им омегам. Дерек — идеальный. Он целая жизнь для Стайлза, он его все. Стайлз буквально дышит им с их первой же встречи. Но Дерек заслуживает лучшего, а у Стайлза в медицинской книжке стоит перекрывающий ему этот кислород штамп. Теперь все разлетелось по ветру, словно дым развеялся налетевшим холодным ветром. Стайлз как будто проснулся и понял, что ничего не получится. Как будто очнулся от глупого сна и осознал, что живет в другой реальности. Он — никчемный. Неправильный омега, мешающий жить окружающим. Стайлз ведь любит Дерека? Да. Сделает ради него все, что угодно? Несомненно. Разрушит ли свою душу, чтобы его жизнь осталась цела?.. И именно это заставляет его принять самое невозможное в мире решение. Номер Стайлз уже успел запомнить наизусть. Набирает цифры и мгновенно нажимает на кнопку вызова, чтобы не передумать. Дерек снимает трубку после второго гудка. — Стайлз? Ты уже очнулся? Боги, я так нервничал, слава богу, все в порядке, я тут как раз заехал в магазин и нашел твои любимые хлопья, я подумал… Дерек еще что-то говорит, но Стайлз отводит трубку подальше от уха, чтобы не сорваться, убаюканный теплым родным голосом. Когда же Дерек замолкает, Стайлз говорит: — Дерек. Я тебя бросаю. Тишина. Стайлз вцепляется в мобильник, как утопающий в соломинку. Тишина в трубе пугает и давит на Стайлза, как будто его закутали в ковер с жестким ворсом. Наконец Дерек произносит: — Стайлз, в какой ты палате? Я сейчас приеду и мы все обсу… — Нет, — резко обрывает его Стайлз, сердце в груди бухает как сумасшедшее, слова слетают легко, Стайлз — прирожденный лжец. — Не приезжай. Я понял, что ошибался. Ты не нужен мне, я… — Стайлз чуть не сказал «освобождаю тебя», но понял, что тогда Дерек точно никогда не оставит его, он слишком честный, с ним нужно использовать другую тактику. — Я нашел другого, — неожиданно для себя выдает Стайлз и чуть не вздыхает от удивления. Впрочем, Стилински быстро понимает, что это прекрасная идея, посланная ему свыше. Он мгновенно ее развивает. — Я ошибся. Ты не мой истинный. Я понял, что… это было ошибочное чувство. Я… нашел своего истинного в другом. Снова тишина. Дерек молчит, не слышно даже его дыхания. Стайлз чувствует, как по щеке ползет слеза. — Тогда я… — сиплым голосом говорит Дерек, прокашливается и продолжает. — Ты уверен? — Да, — Стайлз до крови прокусывает ладонь. — Он… сильный, надежный… смелый, заботливый. Я не представляю свою жизнь без него. Если он уйдет, я… умру, — голос слегка виляет, но Стайлз успевает отодвинуть мобильник так далеко, что этого не слышно. — Стайлз, я думаю, это какая-то ошибка, — наконец произносит Хейл, — давай я все-таки… — Нет, Хейл! — жестко прерывает его Стайлз. В нем постепенно просыпается гнев на самого себя, на свое слабоволие. - Я, блядь, абсолютно уверен, что ты не мой истинный, и без тебя мне будет лучше! Проваливай из моей жизни в свою столицу и не попадайся мне больше на глаза никогда, если я хоть сколько-нибудь тебе дорог, понял?! — О, — голос Дерека внезапно становится холодным и безжизненным, — раз так… Тогда… Прощай. Гудки в мобильнике похожи на звук обломанной надежды. Словно пули в сердце. Стайлз оседает на пол и плачет. — Хей, старик, ты выглядишь словно бы по тебе проехал танк, — пугается на следующий день Скотт. — Что-то случилось? — Все в порядке. Я в порядке, — бездумно повторяет Стайлз за день, наверное, раз сто. Каждый из его друзей считает своим долгом выяснить, что происходит, найти ответ на то, почему глаза у Стайлза за стеклами темных очков красные, будто он рыдал всю ночь, а лицо бледное и осунувшееся. Все лезут к нему в душу, будто бы они профессиональные психологи, хотя, Стайлз уверен, даже будь они ими, помочь бы ничем не смогли. — Ты выглядишь хуже моей бабушки. А моя бабушка, заметь, мертва, — колко встречает его Джексон, вместо обычного доброго утра. — Если бы мне не нужно было отнести это в учительскую, я бы определенно докопалась до тебя, но так как я спешу, жди расправы позже, — заверяет его Лидия, помахивая стопкой листов с докладами. — Хей, все в порядке? — участливо интересуется Малия. — Я, конечно, не хочу быть надоедливой, но ты выглядишь чуточку не как обычно. Что-то случилось? — спрашивает Лора. — Да, случилось! Я не в порядке! Я бросил своего истинного, обрекая себя на вечные страдания! Да, я чувствую себя, словно по мне танк проехался, верно подмечено, Скотт, я раздавлен, растоптан, я хочу остаться один навсегда или вообще сдохнуть! Отъебитесь от меня все! — хочется заорать Стайлзу. Но вместо этого он повторяет: — Я в порядке. Все нормально. Все совсем не нормально.