***
Миллисент закрыла сессию в университете в начале мая, ещё до начала выпускных экзаменов в Хогвартсе, поэтому последние сдавала в абсолютно расслабленном состоянии, ничуть не сомневаясь в своих знаниях и выкраивая ещё больше времени на Тедди – теперь она бывала в гостях у него и Андромеды не только на выходных, а через день, и ей невероятно нравилось проводить время с крестником. Со спокойной душой оставляя учебники магических наук, Миллисент гуляла с Тедом, учила его говорить, читала сказки, подолгу играла и вообще показывала себя образцовой матерью, что не раз подмечала миссис Тонкс с грустной улыбкой на губах. Женщина сильно скорбела по дочери, но была невероятно рада тому, что Миллисент может, а главное готова заменить Тедди маму.***
Итоговые школьные экзамены – СОВ и ЖАБА – были окончены в конце июня, а результаты должны были быть оглашены к середине июля. Все ученики Хогвартса отправились по домам дожидаться результатов, но общее течение не затронуло нашу достопочтенную компанию из восьми семикурсников. Поскольку правила этот вопрос не регламентировали, они решили остаться в Хогвартсе до получения результатов ЖАБА. Нельзя сказать, что администрация школы была очень рада такому желанию учеников подольше задержаться в стенах школы, но и возразить им было нечего. Поскольку почтенная публика в лице остальных учеников уже разъехалась по домам, смысла в розыгрышах и шалостях массового поражения не было, поэтому компания просто проводила время в своё удовольствие. Они целыми днями слонялись по замку, играли в квиддич, занимались выпускными фотоальбомами, ходили в Хогсмид, болтали, смеялись и с едва уловимой тоской наслаждались последними деньками искусственно созданного беззаботного детства, плавно перетекавшего в юность, молодость. Прошедший год значил для них очень много, для каждого из восьми юных волшебников и волшебниц, и отпускать его было уже очень тяжело. 16-го июля, в день, когда должны были прийти результаты экзаменов, Гарри, Рон, Гермиона, Миллисент, Невилл, Драко, Полумна и Джинни пришли на завтрак в Большой зал очень рано, даже опередив некоторых учителей, и заняли выжидательные позиции. Кто-то нервничал открыто, кто-то старательно маскировал это, вцепившись руками в кружки с кофе или приборы, а Луна и Миллисент ваяли макет стадиона для квиддича из салфеток. Но все ввосьмером они то и дело поглядывали на окошко для сов, скрывавшееся под потолком и на данный момент заслонённое ещё неубранными знамёнами Слизерина, свисавшими с заколдованного потолка. Слизеринцы умудрились выиграть кубок школы, что явилось событием весьма невероятным – после семилетнего-то перерыва, да и добившиеся кубка всего лишь вдесятером. Наконец раздался легко узнаваемый рокот – шелест перьев и хлопанье крыльев – и одна за другой вниз к ученикам, прорываясь сквозь изумрудно-зелёные завесы, устремились восемь сов. Кружась в заходах на посадку, они ещё громче хлопали крыльями, ухали и едва не сталкивались, и только придя в статичное положение, позволили молодым людям, подскочившим на ноги, отвязать от своих лапок перевязанные сине-фиолетовыми лентами свитки. Миллисент и Гермиона по предварительной договорённости обменялись именными свитками, и блондинка, избавив свиток подруги от ленты, бережно развернула плотный хрустящий пергамент и принялась изучать чей-то изящный почерк, выведенные глубоко-синими чернилами витиеватые буквы. Пробежавшись взглядом по оценкам подруги, Миллисент подняла голову и посмотрела стоящей рядом Гермионе в глаза. Затем слегка улыбнулась и кивнула: - Все «Превосходно». - У тебя тоже, - кратко кивнула Гермиона, улыбаясь, а в её светло-карих глазах заплясали искорки счастья. Миллисент и Гермиона, крепко обнявшись, стали прыгать на месте и восторженно визжать, отвлекая друзей от разглядывания их собственных свитков – такого от них двоих точно никто не ожидал. Разнявшись, девушки обменялись свитками ещё раз и уже самостоятельно оглядели собственные результаты. А затем Миллисент ещё раз привлекла внимание друзей – она заметила приближающегося по проходу отца и бросилась ему навстречу. - «Превосходно» по всем предметам, папа! – с той же восторженностью поведала она и повисла у отца на шее. Северусу пришлось обнять дочь, во-первых, потому, что висящие на тебе пятьдесят с лишним килограмм лучше придерживать, и только потом, когда Миллисент показала ему свиток с оценками, смог всецело оценить новость. - Молодец, - мужчина едва заметно улыбнулся и кратко обнял дочь за плечи. Миллисент улыбнулась ему в ответ, только не так скрытно, замечая в тот момент в отцовских чёрных глазах самую настоящую гордость, затмевавшую собой даже отличные оценки за выпускные экзамены. Но отец был для Миллисент не единственным, с кем она хотела поделиться радостью, поэтому девушка тут же умчалась к профессорскому столу навстречу уже ждущей её профессору Макгонагалл. Почти пробегая мимо друзей, Миллисент не заметила шока, застывшего на лице Драко: парень, напрочь забыв о своих результатах экзаменов, пытался выбраться из когнитивного диссонанса, его настигнувшего. До этого момента он не знал о родстве Миллисент и профессора Снейпа. - Вы… - обратился он к проходящему мимо профессору, но запнулся. – Вы отец Миллисент, сэр? Снейп, остановившись на долю секунды, крайне красноречиво вскинул бровь, призывая уже бывшего ученика мыслить несколько расторопней, а затем продолжил движение к преподавательскому столу. Драко, словно обессилев, уселся на скамейку, а после нескольких секунд без движения стал осматриваться по сторонам, выискивая что-то на полу. - Ты чего? – нахмурилась Джинни, как и остальные наблюдавшая за реакцией Малфоя. - Челюсть, - кратко отозвался он, вскидывая светловолосую голову. – Мне нужно найти и поднять свою челюсть. – После этого парень уселся на место и взялся за постижение полученной информации. Теперь пазл прошлого Миллисент складывался намного лучше, больше нюансов становились ясными и понятными, однако вопросов, которые девушка так не любила, по-прежнему было достаточно. Драко взглянул поочередно на друзей, как ни в чем не бывало обсуждавших оценки по дисциплинам, и понял, что он, похоже, единственный был не в курсе. - Вы знали? – спросил он, чуть прищуриваясь. – Давно Миллисент вам об этом рассказала? - Я, Рон с Гермионой и Джинни узнали ещё год назад, после Битвы, - ответил ему Гарри, отвлекаясь от своего потока восклицаний по поводу «Превосходно» по Травологии. - А мы с Луной сами догадались, - продолжил Невилл. - Догадались? – Драко вскинул бровь и взглянул на сидящую рядом Полумну. – Как об этом можно было догадаться самим? - Как об этом можно не догадаться самим? – Луну до сих пор возмущало, что люди отказываются замечать ту неуловимую схожесть, что была очевидна. – Они же так похожи! Драко хотел возразить, но вовремя вспомнил, что и ему мимолётом приходила в голову мысль, что что-то определённо снейповское он то и дело замечал в Миллисент, но тогда счёл свои наблюдения бредом. Что ж, едва ли Миллисент рада будет обсуждать этот факт, но Драко считал, что он оправданно может задать вопрос-другой, потому что его историю девушка знала, как свои пять пальцев. Миллисент в это время уже шла обратно к друзьям, вдоволь обсудив оценки с Макгонагалл и получив заслуженную порцию похвал. Также она получила разрешение пообщаться с портретом профессора Дамблдора, для чего нужно было добраться до кабинета директора. Туда она собиралась лететь, обратившись в орлицу – так было быстрее, чем пешком по лестницам, но на полпути к свободному пространству, где можно было обратиться, она остановилась, заметив на себе пристальный взгляд Драко и едва заметную усмешку на его губах. Девушка вопросительно вскинула бровь, отчего усмешка Малфоя стала заметней. - Я просто представляю, как донесу эту новость до родителей, - пояснил Драко, уже улыбаясь. - А почему ты думаешь, что они не в курсе? – блондинка испытывающе посмотрела на парня, выгнув бровь, а затем оставила его наедине с удивлением. Миллисент прошла чуть дальше по проходу, подкинула вверх свиток с оценками и тут же обернулась орлицей. Свиток она поймала в мёртвой точке мощной когтистой лапой, затем, хлопая сильными крыльями, взлетела ввысь и сквозь гобелены и совиное окошко попала на улицу, в тёплое июльское утро. Драко нашёл Миллисент с полчаса спустя. Девушка сидела на лужайке недалеко от входа в замок орудуя волшебной палочкой над круглой жестяной коробкой. Подойдя ближе, Малфой увидел, что стенки и крышка коробки переливаются на солнце, как перья феникса, и, хоть Миллисент делала всё молча, парень без труда установил, что она снимает с коробки защитные заклинания высшего уровня. Миллисент не обратила внимания на него, когда Драко присел рядом с ней, и продолжила орудовать палочкой. Наконец, раздался негромкий хлопок, и крышка коробки сама подскочила вверх, а затем опустилась и сползла набекрень, являя содержимое. В коробке обнаружились свежие (законсервированные с помощью магии на самом деле) разномастные печенья, конфеты и горстка лимонных долек. Поверх них лежала маленькая записка. Миллисент взяла её в руки и развернула. Подчерком Дамблдора там было написано:«Для моей лучшей ученицы».
- Дамблдор оставил это для меня, - пояснила Миллисент сидящему рядом Драко, одновременно чувствуя в груди нарастающее щемящее чувство. Она дала самым важным для неё людям повод гордиться ею. - Ты заслужила, - улыбнулся Драко. Он пронаблюдал за тем, как Миллисент молча спрятала записку обратно в коробку и закупорила крышку, и только потом спросил: - Получается, твоя мама, Эмили, была урожденной Эллейн, чистокровной волшебницей, которая…сошлась с Северусом Снейпом, а он в ту пору уже был Пожирателем смерти – вот что имела в виду твоя бабушка тогда? - Да, именно. Отсюда и первопричина того, что бабушка не хочет, чтобы я даже общалась с тобой. Она не хочет, чтобы я пошла по маминым стопам. А тебе как этот фрагмент моей биографии? – Миллисент подняла голову и Драко встретился взглядом с её белёсыми глазами. - Неужто это единственное, что заставляло тебя уверять меня, что я и мои родители не оценим твою родословную? – Малфой усмехнулся. – Наши отцы дружили раньше, хоть, по-моему, и прекратили общение после войны. Но раньше твой отец часто бывал у нас. Миллисент и Драко едва заметно усмехнулись. Немного помолчав, парень спросил: - Какие у тебя отношения с отцом? Признаться, я даже не представляю, каким профессор Снейп может быть родителем. - Хорошие, но, как можно догадаться по моей фамилии, так было не всегда и не сразу. - Что он думает по поводу наших отношений? - Мы с отцом не обсуждаем мою личную жизнь, так что я не знаю, - Миллисент покачала головой после двух секунд раздумья. - А что ты думаешь по поводу наших отношений? – Драко пошёл ва-банк. Миллисент удивлённо вскинула бровь, и парню пришлось пояснять: - Почему бы нам не поговорить о будущем? Только, прошу, не как в тот раз, когда ты начала рассказывать про новые технологии и покорение человеком космоса! Миллисент и Драко рассмеялись, вспоминая один из своих прошлых разговоров. Отсмеявшись, девушка сначала помолчала с минуту, собирая мысли в кучу, и только потом заговорила: - Знаешь, я много лет свою жизнь по кускам собирала из того, что у меня было, и я не имею привычки сильно задумываться, что же делать с этим чудовищем Франкенштейна дальше. - «Чудовищем Франкенштейна», прости? - Напомни мне дать тебе магловской классической литературы на ознакомление, - заметила Миллисент и продолжила мысль: - Мы сейчас пока что все на распутье, а я к тому же ещё через месяц переезжаю в другую страну, и это вопрос уже решенный, так что я предлагаю пока что оставить всё как есть и разбираться с проблемами по мере их поступления. Драко, которому вновь напомнили о переезде Миллисент, уже не в первый раз задумался о том, чтобы уехать вместе с ней. Сама же Миллисент в это время поднялась на ноги, подхватив дамблдоровскую коробку, и Малфой по инерции поднялся следом, хоть и не сразу вспомнил, куда им сейчас. - Наш итоговый матч по квиддичу через полчаса, - Миллисент рукой откинула распущенные волосы за спину. – А сразу после него можно будет начинать готовиться к выпускному.***
Как такового выпускного у пяти- и семикурсников Хогвартса не бывало, поэтому компания – с подачи Миллисент – решила устроить выпускной себе сама, и назначен он был на всё то же 16-е июля. После небольшого сабантуя с учителями, уже в начале одиннадцатого, они ввосьмером вышли из главных дверей, перекрикивая друг друга и смеясь. Профессора следовали за ними. - Само собой разумеется, мы и не думали оставить школу без подарка, - обратилась Миллисент к учителям, и её друзья в тот же самый момент стихли. Девушка обернулась к ним: - Ребят, думаю, сейчас самое время. Друзья ответили Миллисент краткими кивками. Ввосьмером они отошли ещё чуть дальше, образовали круг, вставая спина к спине, и подняли волшебные палочки к небу, все как один шепча сложное заклинание, которое сами же подготовили за месяц. С волшебных палочек сорвалось и устремилось в иссиня-чёрное ясное небо восемь белых лучей. Касаясь защитных щитов, висевших над Хогвартсом, лучи расплывались северным сиянием и, мерцая некоторое время, становились совсем тонкими и таяли. - Это дополнительный уровень защиты, - пояснил Гарри, как только ритуал был закончен. - Мы сами придумали заклинание, - заметила Гермиона. - Большую часть дня она, наша защита, будет невидимой, - добавил Драко. - Но каждый полдень… - Рон как бы предупреждающе поднял указательный палец. - …И каждую полночь… - продолжил его мысль Невилл. - …Ровно по восемь минут… - вставила Джинни словцо. - …Небо будет сиять северным сиянием, - наконец, закончила Полумна. - И это всё в память о том, что мы здесь когда-то учились, - подведя итог, Миллисент улыбнулась и посмотрела в глаза каждому из своих друзей. – Всё, мы окончили Хогвартс! Юные волшебники взмахнули волшебными палочками, приводя в действие заготовленные на территории коробки с фейерверками из магазина Фреда и Джорджа. Тут и там раздались громкие хлопки, и вот россыпи разноцветных искр рассыпались по чёрному небу, освещая территорию тусклым разноцветным светом, собираясь в разнообразные фигуры – в животных и природные явления вроде маленьких тучек или сверкающих смерчей. Профессора зааплодировали, то и дело выдавая восторженные и хвалебные отзывы, а их уже бывшие ученики улыбались, смеялись и говорили спасибо. Наблюдая в этот момент за своей дочерью, Северус оставил родительские размышления о том, что платье на ней всё же слишком короткое – сшитое из плотной мерцающей чёрной ткани, оно не доходило и до середины бёдер, к тому же плотно облегало стройную фигурку, но это вроде как компенсировалось длинными рукавами и отсутствием вырезов. Свое недовольство длинной платья он выразил ещё в начале вечера, на что Миллисент только рассмеялась и заметила, что не так уж часто у неё есть повод выгулять короткие платья на вечер. Сейчас мысли Северуса занял ещё один, наконец сформулированный вывод о дочери, к которому он шёл всё время, когда имел честь лицезреть её в общении с друзьями, и дело, по сути, в этих самых друзьях и заключалось. Они у Миллисент были. Она умела собирать вокруг себя людей, умела удерживать их и дружить с ними, причём по-настоящему, не стремясь извлечь из этого выгоду или прийти к какой-то цели. Этим девушка коренным образом отличалась от обоих своих родителей. Северус однажды безнадёжно разрушил дружбу с лучшей подругой, с Лили, потом дружил с Люциусом, но и эта дружба более не имела места быть. Что до Эмили… Эмили была весёлой, красивой, доброй и приятной в общении девушкой, желанной гостьей в любой компании, но в действительности она была даже более одинокой, чем Северус когда-либо. Её друзьями были все и никто.***
Выслушав наставления от учителей, Гарри, Миллисент, Рон, Гермиона, Луна, Джинн, Драко и Невилл отправились в Хогсмид, в «Три метлы», где уже давно был заказан столик на них восьмерых. Они шли сквозь жаркую ночь по тропе, огибающей озеро, смеялись, шутили, несли с собой этот потрясающий ореол молодости, свободы и смелости. Для каждого из них настоящий момент был по-своему лучшим в жизни. Для каждого из них заканчивалась целая эпоха и, прежде чем выбирать новый путь, они собирались отпраздновать это окончание как следует.