Необъятный мир

      Этой ночью Астрид не спала – одна единственная встреча сломала привычную картину мира. Уже дважды Ночная Фурия не убила викинга. Одного лишь этого хватало для того, чтобы усомниться в происходящем. Мало того – дракон обладал интеллектом, сравнимым с человеческим. Уже этого бы хватило, чтобы вогнать в ступор любого викинга. Но и это оказалось не самой шокирующей новостью – дракон научился ПИСАТЬ ради того, чтобы ПОПРОСИТЬ ПОМОЩИ у викинга. Рептилии не были тупыми животными!       Астрид, как и любой другой викинг, всю свою жизнь воспринимала драконов как неразумных существ, которые способны лишь на примитивные мысли о еде, размножении и совместных налётах на викингов за едой. Та Фурия, использовавшая когти, чтобы писать, а не убивать, не вписывалась ни в какие рамки, ни в какие представления о рептилиях.       "Этого не должно быть", – думала она. Та картинка, которую видела девушка, была неправильной. Всё в этом мире создано не наобум, а с четкими целями и имеет своё место и свою роль и роли не должны меняться. Это было бы так же странно, как если бы люди могли летать. Проблемы начинаются тогда, когда установки, созданные самой жизнью, нарушаются. Рыба живет в воде, а не иначе; хищные птицы охотятся на грызунов, а не наоборот. Драконы убивают людей, а не просят их о помощи.       Это был апогей ненормальности. Хофферсон попыталась проанализировать ситуацию и пришла к неутешительному выводу. Это не зверушка, которую какой-то безумец научил писать на человеческом языке и привил с детства миролюбивость кошмарной твари. Это не трюк и не галлюцинации. Существо, в конечном итоге позволившее ей жить, имело свои мотивы и преследовало свои интересы. И это было гораздо страшнее.       Астрид вспомнила свою первую встречу с Ночными Фуриями и последующую находку в их пещере. Должно быть, этот дракон был одним из тех, которые тогда встретились на острове Дуболомов. В таком случае всё встает на свои места – у Фурий, в том числе и у этой, есть покровитель из человеческого рода. Никто другой не смог бы написать тот бред, который содержался в странном дневнике. Никто другой не смог бы научить дракона писать и понимать человеческую речь. Где тогда эта странная личность? И где второй дракон?       Но назревал ещё один вопрос. Не причастна ли эта странная компания к смерти Иккинга? Был ли он убит Ночной Фурией? Был. Сбил ли он таинственного дракона? Сбил. Расследование этого запутанного дела могло получить вторую жизнь, ведь в смерти сына вождя было очень много странностей и нестыковок. Ночная Фурия – очень редкий вид.       В голове стали прокручиваться возможные варианты событий, которые могли привести к смерти младшего Хеддока. Дошло до того, что она предположила, что странная компания манипулировала парнишкой, а потом избавилась от него. Но в это верилось с трудом. Всего лишь больное воображение или суровая реальность? Был только один вариант узнать об этом наверняка.       Дракон предупредил девушку, что та может найти его в овраге за Вороньим мысом, так что, как только наступило утро, Астрид собралась, перекусила чёрствым хлебом со вчерашней мясной похлёбкой и отправилась прямиком в лес.       Всё небо было затянуто серыми свинцовыми облаками. На улице была та мерзкая слякотная погода, при которой даже суровые викинги предпочитали сидеть дома у камина. А, тем временем, Астрид совсем помрачнев из-за причины, по которой она направлялась в овраг, пробиралась через покрытые росой густые заросли кустарника. Никто не гарантировал, что Хофферсон переживёт этот день. Дракон ясно дал понять, что не собирается причинять ей вреда, но он мог в любой момент передумать. Именно по этой причине Хофферсон шла на встречу вообще без оружия. Так и оставленная на месте её вчерашнего похищения секира была не единственным оружием в распоряжении девушки, но она не взяла с собой вообще ничего. Самым трудным было убедить саму себя в том, что так надо, что это просто не даст повода дракону ей навредить.       Прошло примерно сорок минут, прежде чем она увидела очертания того самого места. Озеро Ларса было очень скрытным местом, и мало кто знал о существовании такого живописного уголка. Девушку же в детстве туда водили родители, а ещё относительно недавно она пыталась разыскать в овраге Иккинга. Это было сразу после того, как младший Хеддок победил её, Астрид, в итоговом испытании, в результате чего дракона было суждено убить именно ему.       Астрид не с первого раза нашла затесавшийся меж камней спуск. Она почти сразу же оказалась внизу и подошла к озеру, чтобы утолить жажду, но, отпив освежающей воды из едва освободившегося ото льда водоёма, спохватилась. Девушка осмотрелась в поисках чёрной фигуры дракона, но того нигде не было видно. Оставалось только ждать.       Хофферсон сидела в раздумьях, когда послышались хлопки крыльев. Она посмотрела в ту сторону и увидела две чёрные фигуры в небе. Рука сама по себе потянулась за оружием, которого не было. Дикий страх сразу охватил Астрид. К ней приближались две Ночные Фурии.       Это меняло если не всё, то многое. Теперь девушка хотя бы точно знала, что уже встречалась, и именно с ними.       Драконы приземлились в опасной близости к ней. Они обменялись рыками и уставились на неё. Хофферсон чувствовала себя... Очень неуютно. Астрид смотрела на драконов: на их смертоносные когти, на ряды белоснежных и острых как бритва клыков, которые блеснули в их пастях. Ей стало нехорошо. Вся та спесь, все убеждения и уверения о том, что она – бесстрашная Хофферсон теперь казались детским бахвальством, перед двумя мордами порождений Молнии и самой Смерти.       Астрид, частично сбросив с себя паническое оцепенение, внимательнее посмотрела на второго дракона, с которым она не была "столь близко знакома". Он был почти точной копией своего собрата, у него были очень выразительные большие глаза, в которых плескалась такая же осмысленность. Чёрная, лоснящаяся чешуя, казалось, сверкала, даже несмотря на то, что солнце было закрыто тучами.       Хотя Хофферсон и не умела определять пол рептилий по внешнему виду, она сразу подумала о том, что это самец. Два брата, очевидно.       Её взгляд зацепился за хвост. Вот тут-то девушку и прошибло. Половина плавника была искусственной, хоть и окрашенной в чёрный цвет. На хвосте выделялись ремни, удерживавшие протез, а также небольшое утолщение, очевидно, скрывавшие в себе механизм, благодаря которому работал протез. Сразу вспомнился тот самый чертёж, найденный в той самой пещере, а ещё стало понятно, как Ночная Фурия прознало о том, что их племя собирается в поход. А ещё стало понятно, что перед ней стоит дракон, которого сбил Иккинг. В памяти всплыла находка в этом самом лесу, совсем рядом с этим оврагом. Драконы с оторванными хвостами, особенно если это Ночные Фурии, встречаются не каждый день.       Пока она глупо пялилась на этот рукотворный механизм, нацепленный на хвост дракона, сами рептилии изучали её. Астрид подняла свой взгляд и, переборов страх, начала говорить. — Я видела чертёж этого хвоста.       Дракон, что стоял слева, немного раздражённо фыркнул. «Это плохая история» — Почему? У вас есть знакомый среди людей, зачем тогда нужна я? — Астрид задала вполне закономерный вопрос. «Его больше нет»       Астрид не была удивлена таким ответом. Получается, что она была права. —Да я и без вас знаю, что Иккинг умер, — девушка указала на второго дракона. — И это вы его убили, я права?       На чёрных драконьих мордах отразилось явное замешательство. Хотя Астрид и не заметила, что Ночные Фурии имеют очень развитую мимику. Она была зла, очень зла. Даже если её безумно сильно бесил сын вождя. Он был наследником и точно не заслуживал такой смерти, но, тем не менее, умер от лап тех, кто стоял сейчас перед ней. Девушка как-то нервно усмехнулась.       Драконы несколько раз тревожно шикнули друг на друга. Видимо, у них был свой язык, и Хофферсон их не понимала, что бесило её только больше. Наконец, первый дракон начал писать. «Мы не убивали его» —А я вот как-то не верю. Каждый житель Олуха знает, что на арену напала Ночная Фурия и в схватке с драконами Иккинг умер. «Одна Фурия. Нас двое.»       Астрид закипела от гнева. Она, казалось, вовсе забыла о том, что стоит рядом с двумя самыми опасными драконами в подлунном мире. Рептилия нагло врала ей, и от того становилось очень… мерзко. — Ты, троллий сын, нагло врёшь! Он сбил Ночную Фурию, а у твоего дружка не хватает половинки хвоста. Той самой, которая тут где-то валяется в полусгнившем состоянии под снегом.       Хофферсон, наконец, выпустила пар, и тут же гнев сменился страхом. В конце концов, за её собеседниками численное преимущество, да даже по одиночке они в сто крат сильнее хрупкой и безоружной девушки. Не стоило злить таких собеседников - Хель её знает, что у драконов на уме. Астрид какое-то время рассматривала землю, а потом неуверенно взглянула на Фурий, но они, казалось, были так же растеряны. «Правда только в том, что он действительно сбил Беззубика, но мы никогда не желали ему зла.» — Беззубика? — Астрид неуверенно посмотрела на второго дракона, а затем нервно рассмеялась. — Какое подходящее имя.       Да, это казалось очень смешным и нелепым. У смертоносной зверюги, которая могла разом отправить целый отряд викингов в могилу было имя как… нет, это не поддавалось описанию. «Иккинг жив» — Что? «Жив и здоров. Разве викинги нашли его мёртвое тело?»       Астрид несколько секунд буравила взглядом землю, на которой были нацарапаны эти слова. Она попыталась прокрутить в голове события, которые привели к тому, что сына вождя стали считать мёртвым. В конце концов никто не видел тела, и погребальная ладья была пуста. Была ли вероятность того, что он жив? Да. Вот же засранец. — Ты мне соврал уже один раз. «Я просто не хотел об этом говорить.» — Но зачем нужна я, если… «Вы, миледи, обрекли своё племя на смерть, я напомню.»       Астрид немного удивило такое обращение из… уст дракона. Но он был чертовски прав. — Расскажи мне о королеве, — попросила она, и в ответ на эту просьбу получила мучительный вздох. «Дракон размером с гору. Она живет в вулкане и заставляет других, более слабых, добывать ей еду. Тех, кто ослушался её приказа или принёс слишком мало она… съедает заживо.» — Поэтому драконы нападают? «Да. Драконы зажаты меж молотом и наковальней. Ведь королева жрёт очень много и драконы не могут столько добыть физически. Поэтому они нападают на деревню и воруют припасы. Война бессмысленна.» — Её можно победить? — с какой-то еле уловимой надеждой спросила Хофферсон. «Вряд ли.»       Эти слова, нацарапанные на песке, запомнятся на всю жизнь.

***

      Время неумолимо шло вперед. Всё племя было на взводе и усердно готовилось к решающему бою в многолетней войне. К сожалению, ни вождю, ни его командирам ничего не было известно о том, что поджидало их там, в конце огромного лабиринта из скал, скрытых от лишних взглядов завесой тумана.       Астрид было тяжело. Она отлично понимала в какой опасности находится всё племя Хулиганов, но ничего не могла сделать. Просто не могла придумать. Всё-таки девушка поверила дракону, потому что тот был слишком убедителен и логичен. Хофферсон продолжала посещать овраг и получала всё больше и больше знаний. Но она не была дурой.       В один момент ей пришло на ум страшное подозрение. Ещё одно. Дракон мог врать, и на самом деле огромный монстр, в существование которого верилось с трудом, мог быть выдумкой, а гнездо пало бы под напором бравых викингов. Тогда Ночная Фурия предложила ей то, что уже находилось за всеми границами приличия. Пустить её, Астрид, викинга, к себе на спину и лично показать драконье гнездо. Это было слишком. Но та уверенность дракона в своей правоте навсегда отбила у девушки желание обзаводиться новыми подозрениями.       Последние дни проходили просто ужасно. Приближалась весна и судьбоносный поход стал напоминать о себе каждый день. Опустевшая арена снова стала местом для тренировок, и всем подросткам деревни пришлось туда ходить и отрабатывать свои навыки. Всем. Народу было так много, что некоторым приходилось заниматься снаружи.       У девушки не было идей. Абсолютно. Призывать народ не нападать на их заклятых врагов? Пытаться всех убедить в то, что их ждёт впереди смерть? Бред полнейший. Если и не сплавят в море, то посчитают сумасшедшей.       Была лишь одна идея – выкрасть и уничтожить карту. Тогда пришлось бы рассчитывать хотя бы на то, что поход закончится точно так же, как и раньше. Астрид была готова даже на такое, и пусть потом все узнают, что это её рук дело. Плевать.       Но на удивление и к большому, огромному разочарованию девушки, карту быстро скопировали и раздали копии народу. Теперь, если и не каждый, то очень многие имели такую карту у себя дома. От безысходности хотелось выть. — Да хоть атакуйте вы эти корабли, сделайте хоть что-нибудь. Разломайте все драккары! «Другие драконы не будут нас слушать, а меня с Беззубиком не хватит. Да и те корабли, что мы могли бы подбить, стоят у причалов.»       Астрид была настолько одержима идеей сорвать этот поход, что согласилась бы даже на налёт. Это остановило бы её племя, хоть и временно. Но тогда было бы время придумать что-нибудь ещё. Ситуация становилась хуже день за днём.       Хофферсон не имела никакой поддержки. Она не могла поделиться с этим. Все лишь замечали её хмурое лицо и спрашивали, что случилось, а она либо молчала, либо отнекивалась. Даже баран Сморкала заметил такое разительное изменение. И особенно родители.       Астрид была всегда в хороший отношениях с матерью и отцом. У них была идеальная семья, в которой царила любовь и взаимопонимание. У Хофферсонов было принято делиться со своими близкими проблемами и помогать их решать. Но этот случай стал исключением. Хотя один раз Астрид чуть не раскололась и едва не поведала своей матери всю правду, но девушка вовремя закрыла рот.       Одним из тех немногих, кто чувствовал, что что-то идёт не так внезапно стал Плевака. Неожиданно. Обычно неравнодушный к выпивке и работе в кузне мужчина стал задавать много неудобных вопросов. И вождю, и самой Астрид. Девушка не понимала как, но он её раскусил. Ну не верил кузнец в то, что такая драгоценная карта могла попасть ей в руки случайно, а потому чуть ли не выпытывал из Хофферсон правду. Благо видела она своего бывшего учителя достаточно редко. И всё-таки этот день настал.       Вождь просто дал без всяких предупреждений команду грузиться на корабли и уже через час все драккары были забиты под завязку. День был солнечным, и какая-то еле уловимая безмятежность витала в воздухе. Дул несильный попутный ветерок. Сразу стало понятно, что путь до Проклятого Пролива не затянется надолго.       Астрид находилась на соседнем от драккара Вождя корабле. К сожалению, ей не удалось найти Фурий и предупредить их о том, что они уже отплывают, да и вообще всё случилось слишком быстро и неожиданно. Стоик Обширный даже не удосужился предупредить племя на вчерашнем вечернем собрании. Раньше казалось, что этот день маячит где-то там, в будущем, а сейчас она уже на борту, с билетом в один конец, с таким же, с каким были и остальные викинги, участвующие в этом походе.       Иккинг не сразу сообразил, что деревня опустела. Это случилось слишком быстро. Лишь едва видимые у самого горизонта очертания кораблей дали понять, что Лохматые Хулиганы отправились направились в пасть смерти. Астрид его не предупредила. Это было как минимум обидно, но Хеддок понимал, что у девушки, возможно, не было возможности добраться до оврага.       Вообще казалось чудом то, что Хофферсон не привела к ним викингов. Она верила. По-настоящему верила, пусть на это и потребовалось время. В первое время от неё разило скептисом. Но она перестала их считать врагами.       Дабы подтвердить свои опасения, дракон рискнул пролететь над самой деревней. Сумасшествие, учитывая то, насколько он выделялся на небе в светлое время суток. Он отлично понимал, что был риск не вернуться, но это, по мнению дракона, стоило того.       Деревня и вправду оказалась пустой. На улицах не было почти никого. Полное отсутствие жизни, и это учитывая то, что племя Лохматых Хулиганов за последнее время значительно увеличилось. Кузня – главный индикатор того, что творится в деревне. На Олухе их уже было несколько, и все они оказались пусты. С такого большого расстояния дракон так или иначе, но услышал бы звуки работы и увидел бы какую-то, да оживлённость вокруг.       Несколько точек маячило на лугах в дали, да какая-то женщина вышла наружу, почти тут же скрывшись в переулке, даже не обратив внимание на маячившего в небе дракона. Гавань тоже опустела. В ней обнаружилось лишь несколько рыбацких посудин. Такие не использовали в боевых походах. Что ж, все опасения подтвердились.       Хеддок всё-таки заметил воинов на смотровой площадке. Их было всего трое. По какой-то счастливой случайности они его не заметили, и это спасло дракону шкуру. Иккинг же дал себе мысленную оплеуху за свою невнимательность. Всего три человека, но их пост находился прямо на вышке с катапультой. Не хотелось бы в случае чего поймать шальной булыжник. Уж кто-кто, а Иккинг отлично знал, чем может обернуться вовремя незамеченная опасность для Ночной Фурии, которая летит над Олухом.       Он плавно развернулся и полетел в сторону леса, ещё раз взглянув в сторону дозорных. Когда Иккинг вернулся, он встретился с обеспокоенным взглядом Беззубика. Прошло несколько секунд, и брат всё понял. Слова не пригодились. — Ну и что мы будем делать?— вопросительно рыкнул Иккинг. — Мы бессильны, ты знаешь.       И Беззубик был абсолютно прав. Что два дракона могли сделать в такой ситуации? Остановить викингов было уже невозможно. С самого начала, если уж говорить, по правде. Даже Астрид не смогла ничего с этим поделать. Несмотря на все её подозрения и разногласия, они нашли общий язык, но чего-то дельного добиться так и не смогли. Хеддок помнил, будто это было вчера, как на эмоциях Хофферсон рассказывала о том, что карта была перерисована и более не существовала в одном экземпляре.       Иккинг долго думал над тем, что произойдёт, если у них не получится остановить викингов. Да даже если бы и получилось. Этой бессмысленной войне уже давно пора закончиться. Можно было бы просто увести максимальное количество драконов куда-нибудь в неизведанные земли. Красная Смерть в таком случае рисковала просто умереть от голода. Но она теоретически могла и выбраться из насиженного места. Тогда люди, да что уж там, целые племена исчезли с лица земли.       Да, драконы нападали на деревню в поисках пропитания для своей королевы, и люди погибали в сражениях, но никогда не становились пищей, хотя, казалось бы, какая разница огромной драконихе, что есть, если она даже своими подопечными не брезгует. Её надо убить.       Иккингу было противно об этом думать, было тяжело принять это как данность. Но он был готов на убийство, потому что так надо, потому что это может остановить череду извечных смертей.       Превратившись в дракона, он стал сильнее в разы. Иккинг не какая-то там Жуткая Жуть, он – Ночная Фурия. У него были острые когти, сильное тело, плазменные заряды. И крылья. Смертоносное сочетание, но хватит ли этого, чтобы хотя бы побороться с Красной Смертью? Вряд ли. Но на ум пришло кое-что другое. Хеддок вспомнил, как однажды Беззубик утихомирил маленького дракончика, пальнув тому небольшим зарядом плазмы в пасть. А внутри вы не такие огнеупорные. — Я знаю, что делать, — сказал Иккинг, и, увидев растерянность на морде своего собеседника, с неестественной для себя уверенностью продолжил. — Мы уничтожим её изнутри. — Я не понимаю тебя… — Думай, думай, Беззубик. Драконы огнеупорны снаружи, но что будет, если их сжечь изнутри? — Ты… Ты намекаешь на… — осенило Беззубика. — Да! Вспомни, как ты выстрелил в Жуткую Жуть, которая хотела стащить у тебя рыбу, — довольный собой зарычал Иккинг. Все-таки они с этой глупой рептилией мыслили почти одинаково. А идея, как казалось Хеддоку, была вполне жизнеспособной. Если Королева может выдыхать огонь, у них уже появлялся призрачный шанс на победу. Дракон, сидевший напротив задумался. Прошло несколько минут. Эмоции на его чешуйчатой морде менялись одна за другой, пока он не решился сказать. — Это может сработать…       Самая большая армада, которую когда-либо имел Олух. Астрид смотрела на корабли и мысленно готовилась к бою. Даже если бы не существовало никакой королевы, это был бы бой не на жизнь, а на смерть. Драконов по-настоящему было много. Они умудрялись одновременно нападать сразу на несколько племён – на Олух и несколько других, которые были чуть южнее. Раньше викинги объясняли такую странную тактику чешуйчатых проделками богов и всяким суеверным бредом. Теперь Астрид точно знала причину. Всё оказалось донельзя просто – драконы отправлялись за едой тогда, когда этого требовала королева. Пазл сложился воедино.       На горизонте замаячил Проклятый Пролив.Все викинги миг посерьёзнели. Прекратился гогот, шутки и смех. Стало непривычно тихо. Лишь отдельные люди шептались друг с другом, всматриваясь в даль. Вот она, точка невозврата. Викинги были воинственным народом, но это место всегда наводило ужас на людей.       Где-то на соседнем корабле раздался твердый, уверенный голос Вождя. Стоило ему отдать команду и корабли стали постепенно перестраиваться. Хофферсон пропустила мимо ушей все приказы, тем более что они отдавались вовсе не ей. — К-как ты думаешь, мы найдём их гнездо в этот раз? — испуганно бормотал Рыбьеног, находившийся на том же корабле, что и Астрид. Обращался он к Сморкале. — Да! Я перерублю голову каждой этой твари! — начал свою тираду Йоргенсон, на что оставалось презрительно фыркнуть. — Я им покажу, как страшны в бою настоящие викинги!       Астрид отвернулась и посмотрела назад, в сторону дома. Думала ли она о том, что никогда не вернётся? Да. Во всяком случае она будет помогать своим соплеменникам. Она сделает всё, чтобы хоть кто-нибудь выжил.       Девушка в последний раз окинула взглядом бескрайнее море, оставшееся позади. И увидела. Она сощурила глаза, подумала, что ей это кажется, но нет. Почти у самого горизонта маячили две чёрные фигуры, и Астрид знала, кому они принадлежат...