I love you baby

Есть люди, которые умом создают себе сердце, другие — сердцем создают себе ум: последние успевают больше первых, потому что в чувстве гораздо больше разума, чем в разуме чувств (П.Я. Чаадаев) . - Пойдем в душ? – Крис уткнулся носом за Томовым ухом. – Ты как? - Иди первым, - спокойно ответил Том. Не знал альфа, как тяжело ему далось это видимое спокойствие. Крис натянул джинсы на голое тело, взял футболку и вышел в коридор. Том проводил его взглядом – мужчина качнулся у двери, тоже вымотался. Устало потянулся, чувствуя блаженную негу во всем теле. Ничего не чесалось и не зудело. Да, он знал, что желание скоро вернется, но сейчас… как же хорошо было сейчас. Первым порывом было поблагодарить Криса за участие и выпроводить, после пришло понимание, что течка еще не закончилась, и его еще скрутит, если рядом не будет альфы. Все-таки, что ни говори, а с его приходом стало гораздо легче. Но стыдно… сейчас, когда эйфория немножко спала, Тому стало ужасно стыдно – он вел себя, как животное, похотливое животное. Злился ли он на Криса? Нет… у того были инстинкты, вполне логичные и оправданные реакции, естественное, заложенное природой желание свободного альфы совокупиться со свободным омегой, пометить, сделать своим. Это нормально. А вот себя Том ненавидел за слабость, за глупость. Он читал, что постоянное подавление сущности может вылиться в бесплодие и ряд заболеваний, в том числе и нервных. И за то, что он не подавил эту течку, организм, вполне возможно, еще скажет ему спасибо. Главное, чтобы эта неделя не нанесла непоправимого ущерба. Том на секунду замер, охнул и со стоном уткнулся носом в подушку. Не нужны ему противозачаточные? Сам справится, да? И это во время марафона на пике фертильности… поразительная беспечность! В дверь постучали. Том укрылся одеялом и разрешил войти. - Доброе утро, - мать несла в руках стопку постельного белья. – Как себя чувствуешь? – Том покраснел. - Гораздо лучше. Мам, мне так стыдно… - Глупости, - твердо сказала мать. - Я рада, что ты согласился принять помощь. Том вздрогнул: в том состоянии он был готов принять помощь от кого угодно. Как тогда, в общежитии… там не было любви, не было симпатии, элементарного уважения тоже не было – ничего из того, на чем строятся отношения. Было лишь сводящее с ума всепоглощающее желание, ничего общего не имевшее с означенными чувствами. Желание, которое, объективно говоря, мог удовлетворить любой свободный альфа. Изменилось ли что-то сейчас? Только то, что у них с Хамом все-таки была пара свиданий. И Том симпатизировал ему в глубине души, хоть и боялся себе в этом признаться. - Ванная свободна, - крикнул из коридора Крис. Том встал и накинул халат. - Я вам завтрак оставила. Омлет, тосты, кофе в кофеварке – все, как ты любишь. - Спасибо, мам. - Сынок… - мать смотрела виновато. – Прости меня… Том замер. - Ты запретил его звать, но… ты так страдал. Том обнял мать, поцеловал в макушку. - Все в порядке, я не обижаюсь. - Просто… доктор сказал, что у омеги может случиться нервный срыв. Что последствия могут быть необратимы, ты столько времени на таблетках... Я испугалась. Ты метался, бредил. Прости. - Все хорошо. Ты поступила правильно. Мать печально улыбнулась – подкладывать сына под чужака было очень больно, хоть и необходимо для него самого. Она была противна сама себе, чувствуя себя предательницей, пошедшей по пути наименьшего сопротивления ради собственного спокойствия. Мать перестелила постель, открыла окна, чтобы хоть немножко выветрился стойкий запах вязки. Скрестила пальцы и зажмурилась – хоть бы у ее ребенка все сложилось. Том быстро ополоснулся и побежал в кухню – следующий виток мог наступить в любой момент, надо было успеть принять таблетки и хотя бы кофе выпить. Крис сидел за столом и с видимым удовольствием поглощал омлет. Увидев Тома, широко улыбнулся. - Я уже собирался нести тебе завтрак в постель, - Том подошел к плите, снял крышку со сковородки. М-да…. - Да уж, если к концу твоей трапезы здесь осталось бы хоть что-нибудь съедобное. - Ну, я проголодался, - без тени раскаяния ответил Крис. – Все-таки, знаешь, выматывает… - Я тебя вообще-то не звал, - резко ответил Том. – Не нравлюсь – вали отсюда. Крис фыркнул. - Не нравился бы – давно бы свалил. Но теперь ты мой, я за тебя отвечаю. Том лишь презрительно фыркнул и демонстративно повернулся спиной. Придумал ерунду! Его он… да ничего подобного! Однако по телу разлилось приятное тепло, член слабо дернулся, как от ласки. Да когда же это кончится! Том налил себе кофе, намазал тосты джемом и подошел к полке. Та была пуста. - Крис? - М-м? Твоя мама отлично готовит, - сообщил тот, в одиночку доедая приготовленный на двоих омлет. - Ты не видел здесь таблетки? - Не-а. Накатила паника. Где же они? - Что за таблетки-то? - Противозачаточные, - буркнул Том, осматривая полку за полкой. Резко повернулся и посмотрел Крису в глаза. – Испугался? – тот сидел, ошарашенный, даже жевать перестал. - Нет, не испугался, - ответил, медленно проговаривая слова. – Просто рано, нет? Но если будет, я не отказываюсь. Я только рад. - Не будет, - сквозь зубы процедил Том. Крис внезапно вскочил с места, схватил Тома за запястья и притянул к себе. Синие глаза бешено сверкали. - Ты ничего с ним не сделаешь! – толкнул омегу к стене. – Ты понял меня? – от запаха разъяренного альфы у Тома подогнулись колени, и он бы, наверное, упал, если бы Крис не держал. – Понял? Том кивнул. - Я бы не смог убить своего ребенка, - ответил тихо. – Помоги найти таблетки. Крис провел носом по щеке Тома, лизнул ушную раковину. - Может, к черту их, - зашептал страстно. Том растекался лужицей от голоса, от прикосновений, внутри вновь тугой спиралью закручивалось желание. Он резко выдохнул и оттолкнул альфу. - Хам, ищи таблетки. Мне еще поесть надо успеть. Крис не без труда оторвался от такого желанного омеги и окинул взглядом полки. - Они? – протянул Тому блистер. - Да-а, - выдохнул с облегчением тот. - Мысль иметь от меня ребенка так тебе противна? – хмыкнул, но шутливый тон никак не вязался с тяжелым испытующим взглядом. - Я не хочу связывать свою жизнь с тем, кого не знаю, - ответил Том, устраиваясь на стуле. Зад саднило. – С тем, кто начал отношения с вранья. - Да не врал я! Малыш… - Хам, - Том сделал глоток кофе. – Я не малыш. А также не котик, не зайчик и не рыбка. Я Том. У меня не ножки, не коленочки и не губки. Том в полной тишине допил кофе. - Ладно, я понял, - ответил Крис. – Ты идешь, Том? Том выпил на всякий случай двойную дозу таблеток и поднялся. Тело окатило жаром. Началось… Крис обернулся и, подхватив омегу на руки, понес в спальню. Это были странные дни для Тома. В нем словно одновременно жили два абсолютно разных человека. Первый – тот самый Том, каким он себя считал – умный, рассудительный, язвительный. Правда, эта сторона его сущности проявлялась всего на несколько часов в сутки. Второй же – сексуально озабоченный и очень чувственный молодой мужчина, которому чужды стеснительность и зажатость. Который готов на все ради удовольствия. Такого себя Том не знал и боялся. Потому что не знал, как себя вести и не умел контролировать. Однако все – и хорошее, и плохое – рано или поздно заканчивается. Так и Том, проснувшись первого января, почувствовал себя «Томом номер один». Крис тихо сопел в ухо, его тяжелая рука прижимала Тома к постели, не давая пошевелиться. Омега взял ее обеими руками и переложил рядом, тихо поднялся, накинул халат и пошел к выходу. - Ты куда? – сонно спросил Крис. - Спи. Рано еще. Крис растянулся на постели, занимая собой все пространство и, всхрапнув, замер. Том постоял минуту, рассматривая любовника. Красив, отлично сложен, дети от него и в самом деле получились бы замечательные, особенно если сочетали бы внешность Криса и интеллект Тома. Он мысленно отвесил себе подзатыльник и спустился в кухню. Вот и все. Как же приятно было в одиночестве выпить кофе, посмотреть новости, почитать поздравления от коллег и приятелей. Как же приятно было вновь все держать под контролем. Теперь нужно было придумать, как выпроводить Криса. Его намеки на совместное будущее Тома не вдохновляли. Тело телом, но у него, к счастью, еще и голова в наличии.