Дарованный шанс

Я не слушаю, как Натали читает моё расписание на завтра. Я не замечаю, как машина проносится по улицам города, оставляя позади идущих по своим делам горожан. Я лишь слышу в своей голове повторяющиеся слова мамы, которая просила о встрече. Голос мамы, которая исчезла, не оставив следов. Прошла всего пара дней, как я очнулся в этом мире, считая, что это прошлое, и я могу изменить будущее, в котором пострадают близкие мне люди. Но теперь… А правда ли это прошлое? Столько различий преследуют меня, и я считал, что в этом несоответствии только моя вина. Это я вышел из дома за день до конца каникул. Я раньше времени познакомился с Нино и Маринетт. И в том, что я не получил кольцо Ша Нуара, тоже лишь моя вина. Я сделал что-то не так… Или наоборот, не сделал того, что сделал в прошлый раз. Но что это? Никак не могу понять. — Адриан, твой отец сегодня дома и вы отужинаете вместе, — предупреждает меня Натали. — Поэтому, если не хочешь, чтобы он вновь запретил тебе посещать коллеж, постарайся придать своему лицу больше заинтересованности. Смотрю в собственное отражение и понимаю, что она права. Я слишком сильно углубился в свои размышления и перестал следить за мимикой. Оставшуюся дорогу мы провели в тишине. Так же не обмолвились и словом, пока шли к дому и поднимались вверх по лестнице: я — в свою комнату, Натали — в кабинет отца. Я всегда считал это место неприлично большим для двух, проживающих в нём человек. Одна моя комната была соразмерна с квартирой Нино. Но раньше, когда я знал, что Плагг парит где-то рядом и бурчит о том, что он устал и хочет сыра, мне было легче мириться с тем, что этот дом больше похож на музей, чем на нормальное жильё. Проходя мимо стола, на котором в прошлый раз я нашел шкатулку с кольцом, опять украдкой смотрю на гладкую поверхность, надеясь, что пристанище моего квами появится там. Но в очередной раз разочаровываясь, иду в душ, желая смыть с себя весь сегодняшний день. Полностью открываю кран с горячей водой. Кипяток, обжигая кожу, напоминает мне, что я не сплю. Да, это не сон. Это какое-то непонятное мне место, в котором ничего ещё не случилось. В котором мои друзья и одноклассники, а так же большинство горожан ещё не стали злодеями. В котором Ша Нуара, ЛедиБаг и даже Бражника, как я предполагаю, не существует. Это место, в котором моя пропавшая мама позвонила мне и попросила о встрече. Место, в котором Маринетт не погибла от рук Кошмара. — Адриан, — доносится до меня из комнаты голос Натали. — Спускайся, стол уже накрыли. Уже? — Иду! — кричу я, перекрывая кран. Босыми ногами ступаю на кафель, стараясь не поскользнуться на мокром полу. Наспех вытираюсь, подмечая, что отцу не понравятся мои влажные волосы. Поэтому приходится потратить пару минут на то, чтобы их просушить и придать более-менее подобающий для ужина вид. Выйдя обратно в комнату, обращаю внимание на часы, показывающие мне, что я провёл в душе больше часа. Оказывается за размышлениями время бежит очень быстро. Натали стоит у двери, оглядывая меня с ног до головы. — Я мылся, — зачем-то говорю я, оправдываясь. От этой женщины ничего нельзя скрыть, поэтому лучше хоть что-нибудь сказать, чем выдержать её молчаливый взгляд. — Я вижу, — кивает она, приоткрывая дверь и пропуская меня вперед. На столе, впрочем, как и всегда, было много еды. Столько, сколько при всём желании два человека не смогут съесть. Я понимаю, почему Натали никогда к нам не присоединяется, безучастно стоя рядом и смотря, как мы поглощаем пищу, но… Иногда мне хочется, чтобы она ела вместе с нами, разряжая серьёзную обстановку. — Адриан, как продвигается твое изучение китайского? — спрашивает отец, когда я сажусь за стол. — Учитель удивлён, как легко мне даётся произношение, — отвечаю я, стараясь проглотить лист салата, что никак не лезет мне в горло. — В коллеже нет проблем со сверстниками? — внимательно глядя на меня, задаёт он новый вопрос. — Все мои одноклассники хорошие ребята. Да и Хлоя учится со мной в одном классе. Так что, не переживай. Не помню, а спрашивал ли он у меня это в прошлый раз? И ужинали ли мы вместе? Я принимал в тот раз душ до ужина или после? Ничего не могу вспомнить… Стоило бы начать вести дневник. — Учеба даётся тебе легко? Его вопросы начинают походить на допрос. Неужели Натали не просто так предупредила меня в машине, чтобы я следил за выражениями своего лица? Смотрю на женщину, стоящую по правую руку от отца и пытаюсь различить хоть одну эмоцию на её невозмутимом лице. Но мне кажется, что мыслями она далёко отсюда. Даже взгляд сфокусирован лишь на вазе, которая стоит в углу комнаты. Интересно, если я что-нибудь уроню или разобью, она пошевелиться? Нет, не буду я ничего бить. Не то стану похож на шкодливого Плагга. — Адриан? — Да, отец. Ничего сложного. Хотя, это ведь только второй день и учёба ещё не началась в полную силу. Он внимательно смотрит на меня, тяжело вздыхает. Быстро расправившись с едой на своей тарелке, он ушёл работать, прихватив с собой Натали. Я остался один, безучастно ковыряя вилкой в остывающей лазанье. И всё-таки, еды на этом столе слишком много… ​ *** ​ Ночь — время для Ша Нуара, которым я больше не являюсь. Поэтому сбежать из дома стало главной проблемой. Прыгать — высоко. Уходить через парадных вход — слишком… Как бы сказал Нино? Палевно? Лишь когда отец заснул, а Натали ушла домой, я решаюсь убежать. Осторожно выходя из комнаты, стараюсь ничего не уронить и не обо что не запнуться. Сейчас я очень жалею, что у меня нет кошачьего зрения. Оказывается, оно мне очень помогало. Даже удачно выйдя на улицу, меня не покидало чувство, что кто-то за мной наблюдает. И в безопасности я почувствовал себя лишь на главной улице, где кроме меня больше никого не было. Ни машин, спешащих куда-то, ни заблудших горожан, то ли возвращающихся домой, то ли идущих на ночные гулянки. Я был совершенно один. Телефон в кармане вибрирует в беззвучном режиме и, доставая его, я надеюсь, что это мама вновь связывается со мной. Что я снова услышу её голос, но… Это была смс’ка. От того же неизвестного номера. С адресом, где пройдёт наша встреча. Но ведь это тоже хорошо? Значит, мне не почудилось и всё взаправду. Указанное место я нахожу практически сразу, немного поплутав по тёмным закоулкам окраины Парижа, в которые ни я сам, ни Ша Нуар никогда не забредали. На вывеске, что колыхалась от ночного ветерка было написано «Массажный салон мастера Фу». Мастера Фу? Я тянусь к ручке двери, но та опускается раньше, чем я дотрагиваюсь до неё. Дверь открывается и на пороге меня встречает невысокий пожилой мужчина азиатских кровей, одетый в… Гавайская рубашка? Серьёзно? — Э-эм… Я тут… — не зная, как объяснить столь позднее появление, достаю телефон, находя присланное мне сообщение с адресом, и показываю его ему. — Адриан Агрест, я полагаю? — произносит он чуть высоковатым для пожилого человека голосом. Он оглядывает меня с ног до головы, трёт подбородок и удовлетворённо кивает сам себе. — Проходи, тебя уже ждут. Уже ждут? М-мама… Она уже здесь? Иду следом за старичком и никак не могу вспомнить, где же я его видел? Мог ли он стать жертвой акумы? Или я просто обратил на него внимание однажды и в глубинах подсознания у меня отпечатался его образ? Мы идём по скрипучим половицам, что давно стоило бы обновить. На стенах висят картинки с азиатскими пейзажами и надписями. — Скажите, молодой человек, — не оборачиваясь ко мне, произносит он, когда мы доходим до нужной комнаты. — Готовы ли Вы принять свою Судьбу? Что за вопросы? Наверняка с каким-то подвохом. А раз так, то и ответить нужно подстать вопросу. — Вы поверите, если я скажу, что принял свою Судьбу в другой жизни? — не задумываясь ни на секунду, отвечаю я, и дверь передо мной открывается. Глаза слепит яркий свет и мне бы потребовалось время, чтобы привыкнуть к нему, но… Я слишком отчетливо ощущаю знакомое тепло, когда мама обнимает меня. Её запах. Биение её сердца отдаётся в моих ушах, когда она прижимает меня к своей груди. — Мама, — лишь и могу выговорить я, смыкая руки на её спине. — Адриан, — она берёт мое лицо в свои ладони, заставляя посмотреть на себя. — О, Адриан, дорогой мой. На меня смотрят такие же, как и у меня, зелёные глаза. И улыбка, такая же, как у меня, озаряет лицо столь дорогого для меня человека. — Мама.