Джоанна

А ведь она ему нравилась. Перл Эттэуэй, такая статная дама, с характером, не терпящая возражений, держала свой бизнес в ежовых рукавицах, не прогибалась под гнетом Старрика, сделала нечто такое, что, казалось, не под силу женщине. Она чем-то напоминала Джейкобу его сестру. Такая же непреклонная, умеющая стоять на своем, убеждать, манипулировать. Признаться честно, ему даже короткое время казалось, что он влюбился в нее. Что они действительно могут стать партнерами. Ее транспортные сети смогут помочь Грачам, а сами Грачи могли бы охранять грузоперевозки и различные маршруты от вездесущих людей Старрика. Вроде как, взаимная помощь, без долгов с обеих сторон. Фраю так казалось, когда он подкашивал и разрушал планы и бизнес главного конкурента Эттэуэй. Раз за разом с радостью выполнял ее просьбы о помощи. Она улыбалась ему, а в экипаже порой вместе с бокалом вина дарила ему свои поцелуи. А после все пошло наперекосяк. Кузина самого Старрика и одна из тамплиеров — вот, кем она была на самом деле. В голове не укладывалось то, каким он был слепым дураком. Одна кружка. Две. Четыре. Джейкоб уже сбился со счета, опрокидывая в себя очередную пинту с пивом. Он все еще казался себе слишком трезвым, и острое ощущение унижения никуда не испарялось. Даже не заглушалось. Если бы эта стерва до сих пор была жива, он бы тридцать раз подумал, прежде чем отправить ее на тот свет так просто. Нет, она использовала его и поглумилась над ним достаточно, чтобы заслужить менее легкую смерть, чем та, которую Фрай ей подарил. Руки затряслись от нахлынувшей злобы, и кружка с размаху влетела в стену, орошая подвыпивших зевак остатками пива. Кинув бармену на стойку несколько монет, кажется, даже больше, чем должен был, Джейкоб резко поднялся и, с еще большим раздражением пытаясь справиться с головокружением, покачиваясь, направился к выходу, не обращая внимания на недовольные возгласы разной пьяни за спиной. Кто-то попытался ухватить его за плечо, и инстинкт сработал быстрее, чем он сам. Сжав чужое запястье, мужчина крутанулся на месте, перекидывая прицепившегося к нему пьяницу через спину на ближайший стол, который с жалобным хрустом развалился под тяжестью тела. Фрай жалел лишь о том, что не сдавил голыми руками нежную женскую шею, лишая всякого кислорода. Эттэуэй бы стонала и кряхтела под ним, закатывая свои выпученные от недостатка воздуха глаза, цепляясь тонкими ручками за его плащ. Джейкоб хищно облизнулся, обернувшись на еще больше усилившиеся крики со стороны разъяренной толпы. Он только и успел заметить краем глаза, как какой-то громила уже полетел в его сторону. Наверное, стоит благодарить собственное тело, тренированное столькими годами, за безупречно выработанные инстинкты. Фрай не успел даже сообразить, будто на автомате метнулся в сторону, перехватив руку нападавшего, и тот, по инерции, со всего размаху челюстью встретился с его коленом. Пошатнувшись, еле удержавшись на ногах, мужчина оттолкнул замычавшего от боли громилу от себя, отправляя его на пол собирать свои зубы. Или, еще лучше, он привязал бы ее к чертову креслу, изрезал руки, чтобы она умирала долго, ощущала холодное приближение смерти, может, даже, молила о пощаде. Хотя, кого он обманывает? Эттэуэй была слишком гордая, чтобы просить. Но черной, едкой радости от мыслей о ее мучительной смерти это не меняло. Иви расспрашивала о подробностях дела, хотя видела, что брат совершенно не настроен на разговор. Что, да как и почему. Зачем ей это? Он убил очередную тамплиерскую мразь, пока она сама протирала штаны в поезде и читала книжки вместе со своим обожаемым Грином. Приставучая зазнайка. Джейкоб зарычал и врезал по морде поднявшемуся было противнику, и тот опять повалился навзничь. Когда в его сторону направились еще двое — судя по бордовым одеждам, из Висельников — он краем глаза заметил, как кто-то, кажется, начал делать ставки. Фрай сплюнул горькую от дешевого пива слюну на пол и скинул плащ. К черту, если толпа хочет зрелища, она его получит. Нет, он бы лучше вырвал ее еще трепещущее сердце из груди и растоптал грязным сапогом. А Эттэуэй еще могла бы смотреть и видеть свою собственную смерть, беспомощно протягивая к нему свои руки, пока из ее рта вытекала густая кровь. Даже такие мысли не казались сейчас слишком зазорными. Черта с два, больше никто не посмеет столь нагло использовать его, он не позволит насмехаться над собой и своим делом. Старая шлюха, лучше бы она мучилась на том свете. Джейкоб был уже достаточно пьян, чтобы не ощущать боли, когда пропустил один удар, пришедшийся ему прямо по животу, и отшатнулся назад, чтобы не получить еще раз. Кто-то попытался накинуться на него сзади, но уже спустя мгновение был опрокинут через спину и летел на громилу, который опрометчиво наступал спереди. Кажется, руки уже были разбиты в кровь, он даже не удосужился нацепить свои кастеты, и без этого с превеликим удовольствием вышиб кому-то челюсть. Мутный от алкоголя разум был не в состоянии посчитать, сколько противников сейчас наседает с разных сторон, пытаясь зажать в угол если не умением, то числом. Мужчина все равно не контролировал свое тело, полностью отдаваясь инстинктам, которые и вели его в этой спонтанно образовавшейся драке. Мимо почти со свистом пролетела бутылка, следом за ней, стоило Фраю на мгновение отвлечься, накинулся, видимо, ее запустивший, подмяв его под себя. Удар о пол выбил из легких почти весь воздух, он едва успел отвести голову в сторону — у уха пронеслась чужая нога, которая смяла подбородок только замахнувшегося напавшего в кровавую кашу. С диким воем он откинулся набок, и Джейкоб вскочил сразу, как представилась возможность. Бар в его глазах ходил ходуном, он не видел, кто наскочил на него в очередной раз. Только ощутил тяжелый удар в бок, на который, кажется, ответил толчком в грудь противника, отталкивая от себя подальше, чтобы урвать для себя хоть мгновение для вдоха. Наверняка, потом по телу расплывутся огромные синяки, как это обычно бывает. Он покачнулся, опасаясь, что его сейчас вырвет, и оперся на ближайший стул, чтобы сохранить равновесие. И это сыграло ему на руку. Когда тот самый громила, которому не удалась его первая атака, подступал к нему вновь, несчастный предмет мебели был безжалостно разбит об его голову. Кровь брызнула на собравшуюся поглазеть толпу, кто-то, кажется, упал в обморок, а противник рухнул замертво. Вот только Фраю даже секунды на передышку никто не дал. Оставшиеся стоять на ногах соперники сдаваться просто так не собирались, скооперировались и навалились всей толпой из троих человек, в надежде так обуздать вконец зарвавшегося юнца. Если бы он никак не ответил, то они просто задавили бы его и испинали до полусмерти, если не до смерти. У Джейкоба просто не оставалось выбора, когда несколько пар чужих рук придавили его к столу позади него. На пояснице потом, наверняка, тоже останется большой синяк. Раздался выстрел. В образовавшейся тут же тишине — еще один. Двое из нападавших опрокинулись на пол, по дощатому полу потекла кровь. Третий, словно укушенный, отскочил в сторону сам, выпучив глаза от страха. Фрай только и успел, что вытереть револьвер о свой жилет и запрятать обратно в кобуру, как с улицы послышался свист. Паб будто взорвался. Джейкоб еле успел подхватить свой плащ, прежде чем паникующей толпой был вынесен на улицу, которая чуть не сшибла патруль из троих полицейских, которые услышали выстрелы. Все спешили покинуть место преступления, и Фрай, пусть и зная, что подстрелил нападавших не смертельно, тоже не стал задерживаться. Оказавшись подальше от разбегающихся во все стороны, будто крысы или тараканы, людей, он, покачиваясь, кое-как нацепил одежду на себя обратно, шипя от боли в разбитых ладонях. Неприятное давящее чувство все же подкатило к горлу, и мужчина только и успел отойти за угол, подальше от возможных взглядов, когда его мучительно вырвало. Опершись на стену одной рукой, Джейкоб закашлялся, пытаясь совладать с дрожью в ногах. Что было этому виной — алкоголь или отвратительно ноющее от ушибов тело — ему было откровенно плевать. Каким же, черт его дери, он был слепым дураком. Как он сразу не заметил подвоха? Все шло слишком хорошо, чтобы быть правдой. Вот, почему Эттэуэй опасалась встретиться с ним в неназначенный час. Чтобы он не узнал лишнего. А он сам носился, будто мальчик на побегушках, как послушная собачка на поводке, и не остановился даже на секунду, чтобы задуматься. Идиот, который на что-то надеялся. Узнай сестра о подробностях дела, то подняла бы его на смех. В яростной беспомощности мужчина врезал кулаком в кирпичную стену, вздрогнул от нового приступа боли, когда опять скрутило живот и тошнота подступила к глотке. Распрощавшись в остатками своего и без того скудного обеда, пошатнувшись, опасаясь упасть, Фрай сдвинулся с места, неспешным шагом направляясь в уже настолько хорошо знакомое ему место. Джейкоб небрежно бросил деньги на стойку перед хозяйкой борделя, в который, казалось, он сможет найти дорогу даже с закрытыми глазами. В общем-то, сейчас так оно почти и было — его разум был настолько мутным, что он и так почти не соображал, как добрался досюда. Его еще несколько раз мутило, был большой соблазн зайти в очередной паб и напиться на сей раз до беспамятства, потому добирался он на порядок дольше обычного. — Девочки сейчас заняты, — нахмурившись, ответила хозяйка, не забрав деньги. Она уже давно перестала спрашивать Фрая, которую куртизанку он хочет снять. — Придется либо подождать, либо могу предложить еще кого-нибудь, — женщина жестом подозвала одну из девушек, которая, приветливо улыбаясь мужчине, сразу же поспешила к ним. Тот смерил ее взглядом — красавица. Приятное личико, тонкая талия, округлые формы — все при ней. В иной раз Джейкоб согласился. В иной. Сейчас он твердо знал, что ему нужно, оттолкнув проститутку от себя, которая только охнула и обиженно сложила ручки на груди. Он не особо-то считал, на глаз выложил хозяйке борделя сумму раза в три больше обычной, рассчитываясь за все неудобства заранее. Возражений он принимать не желал. Хорошо, что эта женщина смогла понять, что с ним сейчас лучше не спорить, взглядом отправив девушку прочь. — Не устраивай шума, — предостерегла она, считая деньги и поглядывая на его разбитые руки. Но Джейкоб ее уже не слышал, направляясь в комнату, ставшую для него почти вторым домом. Конечно, его первый дом сейчас был оккупирован Иви, которая того глядишь начнет задавать неудобные вопросы, стоит ему пересечь порог. Одна мысль об этом заставляла его закипать. Фрай с грохотом распахнул дверь, заставляя Джоанну и ее очередного клиента, сидящего в кресле, чуть не подпрыгнуть на месте, одновременно обернувшись на нежданного, если не сказать, незваного гостя. — Джейкоб? — непонимающе произнесла девушка, отрываясь от своего занятия — по расстегнутым штанам незнакомца и его стояку было ясно, что она добросовестно отрабатывала свои деньги. Второй, почему-то, в комнате не было, но это его заботило сейчас меньше всего. Клиент Джоанны вскочил на ноги, такой смешной взбаламученный мужичок, с раскрасневшимся от возбуждения или может стыда лицом, поспешно поправил на себе спадающие штаны. — Какого черта ты тут делаешь?! — его крик резанул по мозгу, словно тупой нож. Джейкоб поморщился, стараясь не думать о подступающей мигрени. — Пошел вон отсюда, — он почти прорычал, подступая ближе к все еще сидящей на коленях Джоанне, несмотря на то, как возмущенно засопел незнакомец. Больно сжав ее плечо, он заставил ее подняться, а после буквально швырнул в сторону кровати, попутно снимая с себя свой сюртук. Девушка испуганно подобралась к самому краешку, будто готовая сбежать в любую секунду. — Я заплатил причитающееся! — возмутился мужчина, показательно сжимая кулаки. — Тебя силой отсюда выставить? Он и пикнуть не успел, когда Фрай наставил на него свой револьвер. — Убирайся, пока жив, — прошипел он, а Джоанна тихонько охнула, вцепившись в его руку, в слабой попытке успокоить. И жалобно вскрикнула, когда Джейкоб наотмашь отвесил ей пощечину, откидывая на постель. — Эй, сп-спокойней, п-парень, — заикаясь, силясь справиться с собственным заплетающимся от испуга языком, промямлил мужчина, поднимая руки перед собой в примирительном жесте. Еще один предостерегающий взгляд, и незнакомца и след простыл. Он выскочил из комнаты сразу же, как увидел, что ворвавшийся безумец уже начал нажимать на курок. Дверь за собой он закрыть не додумался, но Фраю было на это все равно. — Джейкоб, что произошло? — голос Джоанны чуть подрагивал, она держалась за щеку, что горела огнем после удара. Казалось, еще чуть-чуть и девушка не сдержит слез. — Заткнись, просто, мать твою, заткнись. — Он был готов убить ее за слова, что она только что произнесла. Чертова Иви задала ему тот же самый вопрос, когда увидела подавленность брата после очередного убийства. Просто очередного, ничего не значащего для него, убийства. Джейкоб тогда уже понял, что разговор не заладится, еще до того, как сестра начала задавать другие вопросы. Стерва Эттэуэй, все из-за нее. Он все еще желал ей хорошенько помучиться на том свете. — Раздевайся, — бросил мужчина, забираясь на кровать, и попытался расправиться с пуговицами на своих штанах. Джоанна всхлипнула, бросив быстрый взгляд на открытую дверь, но после, глубоко вздохнув, пододвинулась поближе к Фраю, стараясь нацепить на лицо свою обычную ласковую улыбку. Она коснулась пальцами его плеча, и он еле сдержался от того, чтобы не сломать ей руку, когда до боли сжал ее запястье. Завтра наверняка останутся яркие синяки. — Раздевайся, — прорычал он, и теперь его голос звучал куда более зловеще. Еле как вырвав руку из его хватки, девушка отвернулась и стянула свое платье через голову, все еще украдкой кидая взгляды в сторону открытой двери. — Джоанна, — она вздрогнула, как от удара, когда услышала голос Джейкоба у самого уха, поморщившись от запаха дешевого алкоголя, которым от него несло за версту. — Без глупостей. Куртизанка беспомощно всхлипнула и кивнула, после чего ее тут же толкнули на живот, положив ладонь ей на шею, лицом вжав в подушки. Дышать стало сложнее. Она заметалась под ним, одной рукой схватившись за его запястье, чтобы хоть как-то ослабить давление, второй отчаянно цепляясь за простыни, собирая их в складки. Джоанна тихонько хныкала и мычала, дергалась всем телом, стоило вдавить ее голову сильнее. Джейкоб готов был поклясться — она уже плакала. Перл должна была точно так же дрожать под ним за то, что посмела унизить его. Если бы он знал, он убил бы ее при знакомстве. Или задушил тогда, в карете, когда они были одни, а она была так близко ради того, чтобы коснуться губами его губ. Нужно было повалить ее, вжать в мягкую обивку сидений, и она бы кряхтела, вырывалась. Но силенок мало, она бы не справилась с ним. Почему, черт возьми, он был таким дураком тогда? Он просто слепо ответил ей на тот поцелуй. Сопротивление Джоанны ослабло, и он отпустил ее на несколько мгновений, чтобы, наконец, расправиться с надоедливыми пуговицами на штанах. Наверное, это была уловка. Как только девушка ощутила свободу, то рванула в сторону, но не успела даже скатиться с кровати, как была поймана за волосы и притянута обратно. — Я же просил, черт тебя дери, — прорычал Фрай, наматывая каштановые кудряшки на кулак, опять ударил куртизанку по щеке. Она сдавленно вскрикнула, закрыв руками лицо, и все же заплакала. — Джейкоб… — Заткнись! — Мужчина впечатал ее голову в подушки, заставляя жалобно всхлипывать. Если бы вместо мягкой кровати под ними сейчас был бы жесткий пол, он всенепременно разбил бы девушке нос. Она бы истекала кровью и роняла слезы, кое-как пытаясь прикрыться руками в страхе новых избиений. Эттэуэй мучилась бы так же, если он разбил бы ее лицо о пол ее поезда. От ее аккуратной прически уже не осталось бы и следа, а женщина харкала кровью, шипела, ругалась на него, посылала проклятья. А потом смеялась над тем, как использовала его, а он и сам был рад помочь ей в ее гнусных планах. И он бы ударил ее еще раз. И еще. Пока она окончательно не затихла бы. — Я просил тебя молчать и не делать глупостей, — Джейкоб наклонился к самому уху плачущей Джоанны. — Если бы ты меня слушала, все было хорошо. Все, черт возьми, было бы хорошо! Девушка вздрогнула, когда он почти что перешел на крик, и слабо закивала, но в ответ ее только сильнее вжали в подушки. Второй рукой мужчина, наконец, смог стянуть с себя штаны. Его член стоял едва наполовину, пришлось облизать собственную ладонь, после сжимая у основания. Джоанна промычала что-то неразборчиво, когда Фрай, спустя полминуты, за бедра приподнял ее и смочил слюной сухое лоно. И сжала ручками простыню, когда он одним далеко не плавным движением вошел в нее, нещадно, не дав секунды, чтобы привыкнуть, сразу задал резкий темп. — Почему ты не могла просто помолчать… — пробормотал Джейкоб, наклонившись к девушке, прижимаясь к ее спине. Она хрипела, кажется, ей не хватало воздуха, ее лицо было зарыто в подушки, и он все же позволил ей вдохнуть, когда, поднимаясь, потянул за волосы, заставляя встать на четвереньки. От его пальцев на ее бедрах точно останутся следы. Джоанна захныкала, но у нее все равно не оставалось иного выбора, кроме как подчиниться, послушно прогибаясь перед ним, стараясь хоть так ослабить хватку его руки. Казалось, еще чуть-чуть, и он выдерет ей все волосы. — Джейкоб… — охнула она, когда он вошел особенно глубоко, и ему захотелось ее ударить. Больно, чтобы сбить свое имя у нее с уст. Просто чтобы замолчала. Позволила ему забыть о своем существовании, и просто дала ему дойти до пика, не вызывая головную боль своим голосом. Джейкобу так же хотелось ударить сестру, когда она, поняв, что он не собирается отвечать на ее вопросы, позвала его по имени. Лучше бы она просто сидела вместе с Грином, который всегда будто притворялся вешалкой, в своем углу и не лезла в его дела. Перестала спрашивать, просто пошла и сама повесила фото очередной жертвы его клинка на стену и перечеркнула красной краской. Если бы не Генри, он бы точно высказал ей все, что думает о ней. Но незачем было выносить весь сор из дома, как говорится. Иви, чтоб ее частицы Эдема взорвались, приставучая зануда. Почему он так злился на нее? Джоанна подалась ему навстречу, сжала его внутри, и Фрай все же на секундочку забыл, как дышать, ненадолго замедлив темп. Но после начав вколачиваться в тело девушки только с большим остервенением, сжимая ее волосы в кулаке до боли. Куртизанка постанывала. Интересно, ей действительно нравилось, или она пыталась задобрить его? Мужчина сделал ставку на второй вариант, дернув ее на себя, задрав ее голову настолько, насколько это было возможно. А после навалился на нее и укусил за открытую шейку, оставив явственный след от своих зубов, почти прокусив кожу. Джоанна не сдержала болезненного стона и сжала его член внутри себя еще сильнее. Наверняка специально, чтобы быстрее подвести его к самому краю. Она занесла одну руку назад, еле удерживая равновесие, все же зарылась пальцами в его волосы, поглаживая мягко. Джейкоб заурчал по-животному, впившись, на сей раз, в ее плечо. Но желания сломать ей запястье уже не возникло, потому он снисходительно позволил гладить себя по голове, не замедляя своего резкого темпа. Он отстранился, будучи на самом пороге оргазма, потянулся было рукой, чтобы завершить начатое, но совершенно внезапно для себя, ощутил ладошку Джоанны, которая перед этим уже успела отпустить его волосы. Она сжала его член у самого основания, умело оглаживая по всей длине круговыми движениями, и Джейкоб не удержался от соблазна толкнуться ей в руку, помогая довести себя до пика, изливая горячее семя ей на ягодицы с протяжным стоном. С тяжелым вздохом он навалился на нее сверху, вместе с ней упав на кровать. Вопреки ожиданиям, девушка не сбежала сразу же, послушно лежала рядом, пока Фрай приходил в себя. И только спустя минут пять, вслушиваясь в его дыхание за спиной, подала голос. — Что случилось, Джейкоб? — Джоанна замерла, в ожидании удара, но его не последовало. И все же она вздрогнула, когда мужчина уткнулся ей в заднюю часть шеи и шумно вздохнул. — Ужасный… ужасный день, — наконец, промолвил он, опасаясь дальнейших вопросов. Но девушка с пониманием молчала, лежала, даже не пытаясь прикрыть свою наготу. Джейкоб зажмурился. Хорошо, что доведшая его стерва уже мертва. Так или иначе. Мучается на том свете. Скоро он отправит к ней всех ее дружков. Один или с помощью сестры, неважно. Иви… Нужно будет извиниться перед ней за резкость. Наверное, она беспокоилась о нем, когда увидела в столь подавленном состоянии. До этого Фрай даже не подумал об этом. И теперь только сжал зубы почти до скрежета. Злился он все это время только на самого себя. И стыдился перед собственной сестрой за свою глупость и слабость. И как же было стыдно теперь признаваться во всем этом даже самому себе. Черт… — Прости, — пробормотал Джейкоб, извиняясь уже перед Джоанной, которая все так же тихонько лежала, не смея сдвинуться с места, поцеловав ее в место оставленного им укуса. Она не сразу ответила, он уже успел подумать о том, что и не скажет ему ничего больше, когда девушка все же с судорожным всхлипом вздохнула. — Я здесь для того, чтобы доставлять тебе удовольствие, — аккуратно сказала куртизанка, будто все еще опасаясь агрессии с его стороны. Небезосновательно. Но Фрай только опять ткнулся в ее шею, вместе с тем неуклюже пытаясь поправить на себе штаны. Оставаться сегодня с ней и пугать ее своим присутствием он не собирался. — Где твоя сестра? — Он спросил ее об этом, когда уже отстранялся, усевшись на краю кровати. — Ушла, еще утром… — Джоанна сжалась в клубочек на постели. — Я думал, вы всегда работаете вместе, — Джейкоб хмыкнул, обернувшись на нее, заметив, как она только тихонько качает головой. — Прости, — еще раз повторил он. — Расскажи Джоанне об этом, хорошо? Девушка молча кивнула. Фрай поморщился — наверняка она опять плакала. Пусть ее сестра тоже будет знать о том, какая он сволочь. Может бояться его, относиться с отвращением, с враждебностью, он будет не против. Заслужил. Синяки на бедрах, на плечах, руках и шее сойдут нескоро. Он не видел сейчас ее лица, но был уверен, что от удара след у нее тоже остался. Если его будет опасаться одна, то должна опасаться и другая. Для собственной же безопасности. Джейкоб наклонился к Джоанне на мгновение, прижимаясь сухими губами к ее плечу, вызывая у нее дрожь по всему телу. Девушка всхлипнула и отодвинулась, мужчина и не возражал. Фрай поднялся на ноги, оставаться здесь, в комнате, где, казалось, напряжение просто летало в воздухе, он не собирался больше и секунды. Ему стало легче, и он надеялся, что Джоанне станет легче тоже, когда он уйдет. Дверь все еще была открыта, он не знал, видел ли кто-то, что он творил с нечастной девушкой или нет, но даже если их и видели, то никто не посчитал нужным остановить его. Значит, все было в порядке. С хозяйкой борделя он распрощался кивком, в дверях почти что столкнувшись с Джоанной, у которой в руках была какая-то корзинка. — Джейкоб! — Девушка радостно улыбнулась ему, и он ощутил, как разболелась голова. Зачем он столько выпил перед этим? Мужчина не удостоил куртизанку даже взглядом, не говоря уже о чем-то большем, и, кажется, она заподозрила неладное. Прикрыв ладошкой рот, она побежала вглубь борделя. Джейкоб подумал о том, что, нет, выпил он все-таки еще слишком мало.