Современные проблемы

— Всего лишь на несколько дней, — сказала Уолда. — Мы присмотрим за домом и поможем Ами. Вероятно, Русе не удалось сохранить невозмутимое выражение лица, потому что Уолда добавила: — Кроме того, в гостиницах нет свободных мест. Дела Русе в Дарри были крайне деликатны и не терпели отлагательств, поэтому другого выбора не оставалось. Он вздохнул. — Хорошо. Уолда прижалась к нему. — Зато мы возьмем с собой собственные простыни. *** Чистота белья оказалась меньшей из их забот. Уолда всегда знала, что ее сестре свойственен дух свободы, когда речь заходит об амурных делах, но даже она была шокирована тем, насколько Ами была свободна от рамок в вопросах морали. Но все же Амарея была ее сестрой, семья стояла на первом месте, да и приехали они ненадолго. — Это очень милый жест, — сказала Уолда, когда они обнаружили на кровати большую коробку с презервативами и записку, предлагающую использовать столько, сколько понадобится. Позже они нашли на кофейном столике брошюры с рекомендациями по улучшению сексуальной жизни, снабженные аннотацией, — Ами надеялась, что им понравится. Уолда уж было подумала, что у Русе сейчас случится сердечный приступ. — Ты говорила с ней о нашей сексуальной жизни? — уточнил он. — Нет! Русе не выглядел убежденным. — Я же всегда старался пробовать все, что ты хотела… — Она просто своеобразная. Уолде пришлось еще долго обнимать Русе, чтобы успокоить. И это не было единственным унижением. *** Мало того, что Русе был вынужден спать в кровати, через которую прошло, наверное, больше людей, чем бывает у опытной проститутки за целую жизнь; мало того, что это место напоминало бордель, — вдобавок им пришлось еще и следить за кошками. Русе даже не знал, что его золовка держит кошек. Он не любил животных и никогда не держал их дома. Он ни разу не причинил вреда живому существу (что бы там ни предполагали школьные психологи), но тем не менее оставался к братьям меньшим полностью равнодушен. — Все не так плохо, — сказал Уолда, вечная оптимистка. — Нам всего лишь нужно кормить и поить их каждый день, и чистить лотки. Я сама займусь всем этим. Она сдержала обещание, в этом Русе ее упрекнуть не мог. Она выполняла все оставленные Амареей занудные и обширные указания о том, как именно надо заботиться о Мистере Пушистике, Ласкуше и Мяффчике. Уолда кормила их из специальных фарфоровых мисочек, как Амарея и писала (эта женщина ела из бумажных тарелок, но ее звери обедали на мирийском фарфоре). Уолда давала им лекарства. Она вычесывала их. Она даже пыталась с ними играть. И они смирились с ее присутствуем. Но за Русе они ходили по пятам, будто он был их королем и господином. Уолда постоянно смеялась над этим. — Ужасно мило. — Нет. — Русе, если бы ты только мог посмотреть со стороны… — Нет. Впрочем, Уолда, должно быть, почувствовала, что он уже на грани взрыва. Поэтому в их последнюю ночь в этом доме она сделала все, чтобы доставить ему удовольствие. И он сдался, когда увидел ее в новой розовой ночнушке. Потому что как ни дико было это признавать, но Русе действительно хотел, чтобы Уолда была счастлива, и раз весь этот кошмар сделал ее счастливей… Он сжал ее в объятиях. *** — ДА! Вот так! Русе, не останавливайся! Уолда прекрасно знала, что Русе и так не остановится, но ему нравилось, когда она разговаривала во время секса. На самом деле Уолда давно заметила, что чем громче она кричит, тем больше ему нравится. — Дааааааааааааааааааааа! Уолда была уже близка к пику, когда увидела их: Мистера Пушистика, Ласкушу и Мяффчика. Все трое сидели копилками, обратив морды к кровати и покачивая головами, будто происходящее там их озадачивало. Русе, кажется, даже не заметил вторжения, хотя и брал ее сзади. — Скажи, как сильно ты меня хочешь, — попросил он, когда она замолчала. Глупо, конечно, но теперь ей казалось, будто они трахаются прилюдно. Уолда всегда была раскованной, но на эксгибиционизм ее не тянуло. — Кошки. — Что? А, — он остановился на мгновение, и снова начал двигаться. — Ты уже близка? Уолда попыталась сосредоточиться. Кошки пялились на нее. — Забудь о несчастных тварях. Уолда, скажи, что жаждешь меня. — Они на нас смотрят, — прошептала она в ответ. — Кто на нас смотрит? Уолда начала отодвигаться. — Кошки, — прошипела она второй раз. В этот момент, видимо, не довольствуясь одной только ролью наблюдателей, Ласкуша и ее братья Мистер Пушистик и Мяффчик дружно прыгнули на кровать. — Вон отсюда, — велела она. — Уолда... — Не ты! Кошки! Русе, сделай что-нибудь. Я не хочу, чтобы они следили за нами. Ласкуша прошлась вокруг, потираясь об их тела. Потом она заурчала и с надеждой привалилась к Русе. Чтобы не оставаться в стороне, Мяффчик сделал то же самое, а за ним последовал и Мистер Пушистик. А потом Русе, ее муж, ни разу не улыбнувшийся с тех пор, как они вошли в дом Ами, человек, которого до ужаса пугала перспектива следить за животными, — Русе начал смеяться.