***
Кинжал был прекрасен и пропитан силой — той, что когда-то пугала юную Реджину и которую та полюбила, едва распробовав на вкус. — Зосо, — как завороженная прошептала она, краем сознания подумав, что кинжал хорошо притупляет разум того, кто его держит и насколько же он затуманивает голову своего постоянного хозяина. Едва имя сорвалось с ее языка, как на зов явился тот, кому оно принадлежало. Удобно. Крайне удобно. — Я бы не советовал, ваше величество, — говорит Темный, вероятно полагая, что она собирается украсть кинжал. О нет, всего лишь прикоснуться к его магии. — Темный, — насмешливо склоняет голову королева, оборачиваясь к фигуре закутанной в плащ. Плохо, что скрыто лицо, Реджина чуть хмурится и тут же думает, что это вряд ли станет проблемой. — Полагаю мой визит не стал сюрпризом. — Я осведомлен обо всем, что происходит на подконтрольных герцогу территориях, — голос Зосо ровен и даже равнодушен, тем не менее он чуть склоняет голову — то ли признавая ее статус королевы, то ли проявленного уважения требует кинжал в ее руках. — А что насчет осведомленности герцога? — Мелочи проходят мимо его внимания, — так же ровно сообщает Темный, но в его тоне чудится… злорадство? — Ты не слишком ему верен, — усмехается Реджина, делая шаг в сторону. Свет от канделябра падает на кинжал в ее руках, но почти в ту же секунду лезвие будто поглощает его и буквы становятся темнее. Женщина приподнимает кинжал чуть выше, что-то в нем притягивает ее внимание и она никак не может понять что. — Что тебе еще известно? Разве я не являюсь угрозой? — Разве что нерадивым солдатам, шарящим по дорогам, — из-под капюшона вылетает хриплый смешок. — Определенно, — кривит губы в улыбке ее величество, она недовольна ответом. Она иначе перехватывает кинжал, крепче сжимает рукоятку, посылая ему свое раздражение и сознание вдруг проясняется. «Насколько же ты влияешь на своего хозяина», — пораженно думает Реджина и переводит взгляд на своего собеседника. Зосо все так же стоит напротив, но что-то в нем меняется. Реджине по-прежнему не видно его лица, но она практически кожей ощущает его досаду. Привык к слабовольному герцогу, лелеющему свой темный артефакт настолько, что им спокойно можно манипулировать, что не ожидал королевы, способной противостоять влиянию темной магии? Тебя определенно ожидают сюрпризы, Зосо. — Так что ты знаешь? — Невинно переспрашивает Реджина и всматривается в тьму под капюшоном. — Все, о чем вы говорили с трусом. — Буду признательна, называй ты его прядильщиком, — холодно произносит королева, касаясь выгравированных букв на лезвии. — Все, что знает о тебе прядильщик, — будто бы равнодушно повторяет Зосо с интонацией, которую Реджина не успевает распознать. «Не понравилась просьба?» — усмехается ее величество, но вслух не говорит ни слова. Вряд ли Темному доступны ее мысли, но намерения? О, определенно. — Что заставило тебя обратить внимание? Вряд ли ты подслушиваешь каждого крестьянина. — Магии подконтрольные мне земли давно не видывали. Кроме силы Стража, — он приложил ладонь к груди, едва заметно кланяясь. Лицо его так и осталось скрыто капюшоном, но края плаща качнулись и Реджина успела заметить облачение как у стражников. — Такой магический всплеск нельзя не заметить. Он длился не дольше мгновения, но мой интерес понятен. Реджина кивает, принимая ответ. Сама она конечно же знала, как узнавать о непрошенных гостях, но не думала что кому-то может прийти в голову растягивать заклятье на такую немаленькую территорию. Для этого должны быть железные нервы и ни минуты покоя. Герцог определенно параноик. Или это входит в обязанности плененного Темного по умолчанию? Впрочем, ее это волнует мало. Следующий вопрос нужно задавать аккуратно. — Полагаю, всплеск и правда был впечатляющим. Сколько заклинаний могло его оставить? — Такой силы — не так уж и много. Но это могло быть и что-то поскромнее. Повторюсь, магии на этих землях давно не было. — А, скажем… — Реджина замолчала, постукивая себя пальцем по губе, будто бы задумалась. — Путешествие во времени могло? — Такие заклятия мне не известны. Как не знает их и ваше величество. Чего нельзя сказать о вашей сестре.***
-… а что еще нужно? Они будут цветные, как в городских пекарнях? — Даже лучше, — рассеянно улыбается Реджина, все еще погруженная в воспоминания разговора с Темным. — А как получить светло-красный? — Используем красные ягоды со сметаной, — задумчиво произносит мисс Миллс, окидывает взглядом стол в поисках ягод, не находит и переводит взгляд на Бея: — Хочешь такие? Тот пожимает плечами и незаметно отщипывает кусочек сырого теста. — А другие цвета? — Для Генри я использовала пищевые красители, но здесь… Как насчет щепотки магии? — Заговорщицки улыбается Реджина и не сразу понимает свою оговорку, за которую тут же хватается сын Румпеля. — Кто это Генри? — Это… — улыбка неожиданно застывает на ее губах. — Это мой сын. Она отводит глаза и сосредотачивает внимание на тесте. Как странно… до этого она не осознавала, насколько скучает. Даже в Неверлэнде она ни миг не забывала о сыне… Неужели Темный прав?.. Реджина не успевает обдумать эту мысль и растерянно смотрит на свои руки, не сразу понимая перемену. Бейлфаер смотрит на нее со странным выражением, а после серьезно спрашивает: — Ты тоже его бросила? Реджина невольно вздрагивает, а после суживает глаза и чуть холоднее, чем нужно уточняет: — Что значит «тоже»? — И приходит очередь Бея отвести глаза. Наконец, он с нарочитым равнодушием, которое ощущается буквально кожей, вновь смотрит на нее. — Моя мама нас бросила. Хотя отец говорит другое, но я не глухой — слышал, что говорят в деревне. Реджина смотрит внимательно, а после качает головой, подавляя желание притянуть мальчишку к себе. — Нет, Бей, я его не бросала. По крайней мере, не по своей воле. Я просто попала сюда, а он остался дома с… — она проглатывает фразу «со своей матерью», это будет сложно объяснить и заканчивает по-другому: — со своими родственниками. — Ты скучаешь по нему? — Напротив — внимательные глаза и на миг возникает ощущение, что это повзрослевший Генри смотрит на нее со дна глаз своего юного родителя. Но наваждение проходит и Реджина кивает. Бей замолкает и молча подает ей нужные ингридиенты, а после когда приходит время ставить пироги в печь, подает голос. — Я думаю, ты найдешь способ вернуться к нему. К Генри. Она улыбается, на этот раз притягивая мальчика к себе. Он немного неловко обнимает ее в ответ, в то время как Реджина смотрит в окно, за которым видна прихрамывающая фигура Румпеля. — Твой отец вернулся, — сообщает она с неожиданной теплотой и когда Бей выбегает навстречу, смотрит на печь, где за заслонкой пекутся ее особенные пироги думает, что уже нашла этот способ.