Драбблы по BTS

      — Покатай меня, хён, — просит Чимин.       Юнги Чимин в данный момент и нахер не всрался: тело после тренировки ломит и болит, мокрая насквозь футболка липнет к спине и вообще «уйди, Чимин, не до тебя». Юнги закатывает глаза и отворачивается от младшего в другую сторону, но напарывается на дурачащихся Тэхена и Чонгука, которые уже неделю проверяют друг друга на прочность путем укусов и щекотки, и понимает, что такой же потный, такой же уставший Чимин много лучше, чем эти двое, которые того и гляди цапнут тебя за ухо и с диким гоготом удерут из студии. — На чем тебя покатать? — задает, казалось бы, риторический вопрос Шуга, в душе отвешивая себе звонкую оплеуху: ей-богу, лучше бы сделал вид, что не слышал. Но Чимин смотрит на него, как бездомный щенок, которого ты погладил так, не задумываясь. Смотрит своими огромными глазами, в которых, казалось, ёбаная бездна и черная дыра, и галактики сменяют одна другую как диоды на новогодней гирлянде.       Чимин знает, что отказать ему не сможет никто, а особенно Шуга. Шуга, у которого на груди неоновая табличка «не влезай, убьет» переливается всеми спектрами радуги и мигает так, что глаза режет. Шуга, который просто послал бы того же Тэхена, поступи такая просьба от него. Еще и пинком траекторию движения задал бы. Поэтому Чимин доверчиво кладет голову на влажное, потное плечо Юнги и как бы между делом, но с игривой ноткой в голосе тянет:  — На спине покатай. Как лошадка. «Дожили, — хочется воскликнуть Шуге. — Я теперь не хён, а лошадка нахуй!» Но он молчит и вроде как просьбу понял, но «я подумаю: катать тебя, не катать». Чимин, как все тот же послушный щенок, ждет ответа, коротко, но шумно вздыхает время от времени и теребит край футболки, потихоньку начиная жалеть о том, что вообще полез с этой просьбой к Юнги. И когда Чимин было проваливается в дебри самобичевания, Юнги шумно вздыхает и начинает возиться, и в следующие пару секунд уже сидит перед ним спиной, припав одним коленом к полу и заведя руки за спину. — Ну? Чего ждешь? — как-то резко, дергано бросает Шуга и Чимин почти чувствует, как алеют у того щеки. Чимин взбирается тому на спину, и Юнги поднимается, опасно покачнувшись под весом тела, бросает что-то вроде «жрать меньше надо» и «мамонтов на горбу еще не таскали» и делает пару неуверенных, пробных шагов.

***

      По танцзалу, сидя на спине Шуги, рассекает Чимин с боевыми воплями «вперед, мой верный конь!» А Шуга, периодически поправляя на спине отнюдь не лёгкую тушку, думает, до чего же он, Мин, мать его, Юнги докатился.