Взгляд
Арья не хотела ничего обещать Лену. Побоялась обещать. Но всё получилось. И вряд ли всё прошло бы так гладко, будь с ней обычный человек. Но это уже информация для Совета. Арья ведёт Варда по улице. Он – её трофей. В битве за чувство, которого она сама никогда не знала. А Вард переполнен им. Он очень бы удивился, узнав, что по этому поводу она испытывает перед ним нечто, вроде благоговения. Перед ним и Леном. Вард доверчиво и растерянно, совсем по-детски держит её за руку. Крепко. Летний ветреный день. Улицы-машины-люди-скверы-дома. Магазины. Деревья в усталой листве. Тарахтенье жёлто-красных трамваев. Бугры и рытвины в асфальте… Вард вертит головой. Они не говорят. Арья чувствует, как он волнуется, и это волнение передаётся ей. Они отстали от Лена на два-три дня. Для него в этом промежутке не было даже надежды. Но если бы с ним что-то случилось, Арья бы знала – они очень прочно, хоть и необъяснимо, связаны. Во многом благодаря этой связи, они с Ехо и нашли Лена в том, им же случайно закупоренном, мирке. - Пришли. Рыже-кирпичный пятиэтажный дом. Дыханье Арье вдруг перехватывает – на таком расстоянии она очень чётко чувствует, насколько Лену плохо… Вард кладёт правую ладонь на сердце и кивает ей. Похоже на поклон. Королевский жест. Арья отвечает тем же. Затем, не сдержавшись, притягивает его за затылок и целует в лоб. Вард заливается краской и смущённо улыбается. - Иди, - она кивает в сторону дома. - Скоро увидимся. - Спасибо, - тихо говорит Вард, и это «спасибо» красноречивее, чем любые другие слова в данной ситуации. Он заходит в подъезд. Арья смотрит ему вслед. «Не знаю, сентиментальность ли это – плакать от красоты…» Слёзы катятся по щекам.Лен
Я лежу на диване. Или не на диване?.. Просто знаю, что лежу. Я не чувствую тела. Даже ран – уже не чувствую. Потому что… нет, точно не помню, сколько я не двигаюсь. Я не хочу жить. Просто не понимаю – зачем? Зачем. Теперь. Если никогда больше… Словно забрали какой-то основной ингредиент. Не словно, а забрали. Когда я думаю, что сейчас с Ним, чувствую, что тьма приближается стремительно. А я много об этом думаю…Вард
Я стою перед Его дверью. Я знаю, что Он там, за ней. Это кажется мне сном. Как и всё, произошедшее за последние несколько часов. Я ещё не скоро приду в себя. И я не хочу приходить в себя один. Ноги дрожат в коленях, когда я поднимаю руку и нажимаю на кнопку звонка.Лен
Меня водит. Я еле переставляю ноги. Но я иду. Почему я иду к дверям? Я никому не открываю… кажется, уже два дня, и не собирался. Я вообще больше ничего не собирался… Почему сердце распадается на искры от каждого своего удара?..Вард
Смотрю на дверь. Жду. И сердце распадается на искры от каждого своего удара…Лен
Я щёлкаю замком – и открываю дверь.Вард
Я слышу щелчок – и дверь открывается.Лен
Я…Вард
Я…Взгляд
Арья стоит возле дома Лена, привалившись плечом к раскидистой липе, засунув руки в карманы лёгкого синего сюртука, расшитого кельтским орнаментом. Взгляд её подёрнут странной дымкой и направлен в одну точку, куда-то сквозь. Щёки с каждой секундой разгораются, пылают… - Замечательно! Она улыбается, кивает, одновременно, словно бы встряхивая головой, и её взгляд становится ясным. Румянец приходит в норму. Бросив прощальный взгляд на окна Лена, бормочет: - Недельку отпуска я им выбью, конечно… Шелест-шорох. Из кустов выходит Ехо. - Зачем ты прятался? Терпеть этого не могу! - беззлобно упрекает Арья. Виновато потупившись, Ехо косит красным глазом. - Чтобы не пугать детей, лучше стань здесь обычной собакой. - Не люблю, - коротко, на очень низких нотах отвечает Ехо, но послушно перетекает в форму дога. - Что ты вообще здесь делаешь? - Теперь – радуюсь, - на морде пса появляется странное подобие улыбки. Арья смеётся. Переговариваясь, они уходят в закат по длинной липовой аллее, тянущейся вдоль трамвайных путей.