Почти готов

- Чимини, если ты сомневаешься, то лучше не надо. Тогда лучше дружить. - Дружить? - Чимин растерян и часто моргает. Он настолько запарился с этими постоянными тяжелыми мыслями и вечной неуверенностью в своей голове, что даже не осознавал, насколько это заметно. Он действительно постоянно сомневается. Что поступает правильно, что действительно готов, что действует так потому, что хочет этого, а не потому, что не хочет потерять Хосока. Иногда Чимин жалеет, что согласился. Иногда ему кажется, что Хосок все испортил. Иногда ему дико хочется, чтобы никакого признания не было, хочется вернуться назад во времени и любым способом предотвратить. Чимину все еще очень страшно, дико неловко и жутко стыдно, когда он рядом с Хосоком. Чимин говорит себе, что это не имеет никакого смысла, ведь они с хёном и так были вместе почти постоянно. Но время идет, и постепенно их дружба кажется чем-то очень далеким. Раньше вообще все было намного проще. Чимин уверен, что портит все именно он. И ему даже сейчас странно думать, что Хосока может не быть рядом. Чимин вздрагивает, когда их пальцы случайно сталкиваются. Он прячет руки в карманы, вытаскивает, не знает, куда их лучше деть, чтобы- Он мысленно стонет и закатывает глаза. Все это какой-то бред. Он хочет извиниться за свое глупое поведение, но Хосок смущенно улыбается, говоря, что все в порядке, и прячет свои руки в карманы. Так совершенно точно не должно быть. Они хорошо знают друг друга, между ними бессчетное количество воспоминаний и ситуаций разной степени идиотизма. Чимин злится на себя, кусает внутреннюю сторону щеки и утыкается носом в подушку. Почему-то это глупое признание явно стоит между ними. Чимин вспоминает, что пальцы у хёна были холодными, и жалеет, что не взял хосокову ладонь в свою и не согрел. Лицо Хосока слишком близко, и в этом, в общем, нет ничего такого - не в первый раз, - но теперь это тоже пугает. Потому что теперь они встречаются. Чимин напряженно смотрит - он теперь видит очень многое: отросшую непослушную челку, которая мешает моргать, мелкие морщинки в уголках глаз, потому Хосок много улыбается, и то, что чужой взгляд направлен на его губы. Чимин по-прежнему ощущает себя ужасным мудаком, потому что продолжает сомневаться и мучить этим себя и Хосока. И ему бы точно не помешало немного времени - или целая вечность, - чтобы разобраться в этом запутанном клубке из своих чувств, но Хосок все еще очень близко, и Чимин ощущает его дыхание на своих губах - горячее и напряженное. Чимин сглатывает - у него всего несколько мгновений, за которые он должен решить что-то раз и навсегда. Сердце снова, кажется, выпрыгивает из груди, и Чимин очень хочет закрыть глаза, чтобы попытаться успокоиться хотя бы на минуту. Ему действительно не хочется делать никому больно. А еще хочется, чтобы все это разрешилось как-нибудь само, чтобы эти непонятные внутренние рамки опали и позволили ему. Сердце дико бьется почти постоянно - с тех пор, как Чимин взял Хосока за руку и притянул к себе. И он точно может поклясться - Хосок тогда испугался тоже. Он и сейчас боится, что Чимин оттолкнет или что сделает что-то - или не сделает, - из-за чего всю оставшуюся жизнь они усиленно будут притворяться, что никогда не были знакомы. Чимин тогда сказал, что хочет попробовать и, если честно, почти ненавидит себя за такую формулировку. Он не хочет пробовать. Он хочет, чтобы Хосок был счастлив. В конце концов, это все еще дружба. Она просто перешла на новый уровень – более близкий и более интимный. Он переводит взгляд на чужие губы и ясно ощущает, что хочет их поцеловать. И подается вперед. И, наверное, все намного проще, чем казалось. - Я соврал, - Хосок тяжело дышит, когда немного отстраняется и прижимается лбом к чиминовому, - я не смогу дружить. Тут или дальше, или никак. Чимин облизывает губы - он, в общем, полностью согласен. Он кладет руку на Хосокову шею и мягко прижимается к чужим губам снова. Хосок Чимину очень нравится.