Холодно.
Винсент сидит в белой комнате, ёрзает, не может унять дрожь в коленях, и с неким ужасом посматривает на закрытую дверь своими трясущимися от страха зрачками. Кожа стала чертовски бледная как у мертвеца, тонкая грань между мясом и лицом выделяла в белоснежном тоне посиневшие вены. Чувство, что даже кровь застыла в чернеющих сосудах. Здесь, где сейчас находится О'Нин необычайно тихо, и порой, ему кажется, что его собственный стук сердца замер, подобному вырывающемуся птенцу с клетки, — объятия рёбер.Когда закончится это насилие?
Фиолетовые волосы спутаны, грязные, и белеющий иней на них, похож на паутину паука, он уложился по длинным тусклым локонам, создавая свой ужасающий в красоте узор. Руки от холода противно дрожат, и белеющие косточки, выступавшие на них, уже не чувствуются. Глаза Пёрпла затуманены пеленой невзираемого страха и гнева, выглядывают с затвердевшей чёлки. Чёрные пушистые и густые ресницы сложно открыть, — иней въелся в них.Холодно или тепло?
Младший шевелит искусанными губами, бывшие алые, а теперь мертвецки синие. Шепчет что-то невнятное, и его слова растворяются в воздухе с оседающей тишиной. Сколько прошло времени? Не важно. Уже не важно. За мощной дверью, виднеется переключатель, — кондиционер. И только сейчас Винсент осознаёт что он находится в морозилке. Сука. Паренёк дрожит, обхватывает своими изящными пальчиками дрожащее от холода тельце, сжимается в комочек, нервно трясёт ногой в тике. Хочется тепла, хочется закутаться в тёплое, хоть и колючее одеяло, но согреться, попивая дешёвое вино. О'Нин зажмуривается, ресницы слипнулись окончательно, и сжимается сильнее. Хмурится чёрными бровями и беззвучно стучит зубами. Блядство. Фиол хочет сдохнуть. Наконец сдохнуть, от нападок убийцы, но не может. Не его воля. Он просто поломанная марионетка в руках безумного кукловода, который строит его судьбу, как только захочет. О'Нин жмурится так сильно, что с глаз моментально появляются блестящие от лампочки, находившиеся на потолке, слезами, но лишь на секунду. Он уже не может плакать. Слёзы замёрзли кристаллами на глазах. Слишком холодно. Вдруг Пурпл чувствует нежное прикосновение к своему телу, сквозь невыносимую боль. И теплота тягучим мёдом, обволакивает парня, заставляя того задохнуться под ласками маньяка. — Почему ты сразу не сказал, что тебе так холодно? — голос Мёрфи спокойный, без каких-либо лживых нот радости и безумия. Он нежен, заставляет Винсента успокоится и вжаться в крепкое тело. Скотт укутывает младшего в шерстяной плед, обнимает одной рукой хрупкое тело, а другой гладит по ледяным волосам, распутывая их. Фиол не смеет сжать свои дрожащие от страха руки в Его рубашку, может только вжаться, упираясь своим уже онемевшим крючковатым носиком в крепкие, и чертовски горячие плечи Телефониста. Тепло. Убийца кладёт свою голову на фиолетовую макушку дрожащего, вслушиваясь в бешеный пляс охладившегося сердца.В самый раз.