***
— Заказ готов! — выкрикнула старшая Лукас, нажав на звоночек; Руби захватила поднос с последними заказами. Спустя минуту, около Эммы уже стояла тарелка с вафлями, омлет для Реджины и, к огорчению брюнетки, тарелка с шоколадными панкейками для Генри. Её убедили, что сегодня утро пятницы, а это значит, они могли перекусить в закусочной. Генри воспользовался тем, что она ушла в туалет, заранее сказав, что нужно ей. Когда их сын сделал заказ, Эмма покосилась на него, говоря о том, что Реджина вряд ли будет довольна этим. На что он лишь пожал плечами и улыбнулся. А вот тебе и "прелести" подросткового периода! — Ладушки, у меня есть вопросик, — беспечно сказал Генри, нарезая панкейки, — вы съезжаетесь или как, Ма? — женщины резко бросили свои дела, удивлённо посмотрев на него, а затем шокировано друг на друга. — Генри, не думаю, что это подходящая тема обсуждения за завтраком. — Мам, это вопрос. Люди постоянно задают вопросы в ресторанах, — он посмотрел на неё взглядом «я и так всё прекрасно знаю» и улыбнулся той самой улыбкой, которую он использовал, чтобы задабривать её. Эмма видела это. Эта улыбка могла превратить Реджину Миллс в размазню. И именно эта улыбка в данный момент была её слабостью, — послушай, не то, чтобы она здесь уже живёт. И если ты беспокоишься обо мне, то не стоит. Я видел как вы двое целовались в тот момент, когда думали, что я не вижу этого и, ну… мне нормально. Думаю, я рад, что мои мамы наконец-то встречаются. Эмма решила расслабиться и плыть по течению, наблюдая со стороны, к чему всё это приведёт. Её позабавила улыбка и румянец брюнетки, которая, скорее всего, сейчас думала о том поцелуе. Когда Её Королева заливалась румянцем, это было так очаровательно. Это была та сторона Реджины Миллс, которую людям так и не выпал шанс разглядеть, и было чертовски за это обидно. Ей на секунду стало интересно, была ли это именно та Реджина, о которой ей рассказывала мама, прежде чем она… та самая милая Реджина стала Злой Королевой. Она с любопытством посмотрела на Эмму, и блондинка почувствовала, что обязана что-то сказать, и прежде чем она подумала, сказала следующее: — Интересненький вопрос. Реджина подозрительно сузила глаза, покосившись на Эмму. — Мисс Свон, — начала Мэр. — О-оу, это совсем не хорошо, — покачав головой, Генри откусил кусочек панкейка, — ты до сих пор её так зовёшь? — Мне отчасти нравится это, малыш, — хихикнула Эмма, а затем добавила, — это что-то вроде вызова, — Реджина вздёрнула бровью. — Я не понимаю, что это значит, но неважно, — откусив ещё кусочек, искренне произнёс Генри, — единственное, что я понял, так это то, что ты любишь её, а она любит тебя, так что сделайте всё это официальным. Это не то, чтобы об этом никто не догадывался. Даже школьники говорят об этом, — Реджина скривилась, и Эмма почувствовала её недовольство. Она не хотела, чтобы о ней сплетничали в средней школе. Пусть Генри и был смышлёным парнем и задавал правильные вопросы, но каким-то образом все игнорировали очевидную правду. Эмма отпила кофе и заметила, что её девушка сделала так же, но лишь от того, что некомфортно себя чувствовала, — и чем быстрее вы прекратите этот цирк и займётесь делом, возможно, вы мне сделаете братика или сестричку, — Реджина быстро схватила салфетку, пока Эмма громко откашливалась. Тем не менее, Генри продолжил, — в смысле, без обид, конечно, но вы моложе не становитесь, да и ваши биологические часики тикают, и всё такое. Закусив губу, чтобы не рассмеяться, Эмма посмотрела на Реджину, чьи глаза были прикрыты, а салфетка была прижата ко рту. Она подумала о том, что Реджину стошнит на месте, но затем она открыла глаза, и блондинка внимательно посмотрела на неё. В карих глазах искрились… радость и веселье. Брюнетка сочла это забавным. Может ли женщина быть более удивительной и… соблазнительной? И она даже ещё ничего не делала для этого! Реджина положила руку на затылок Генри и ласково погладила его, в то время как Эмма с любовью наблюдала за ними. Её. Внезапно Генри перевёл взгляд на дверь, где в проходе показались Грейс и её отец, отвлёкшись от столь необычного разговора. Эмма заметила, как Генри пригладил волосы. Реджина также заметила Грейс и реакцию своего сына на неё. Поправив ему воротник, брюнетка сказала: — Давай, иди, поговори с ней, — он вышел из-за стола, — давай же! Увидев, как брюнетка поддерживала и успокаивала, Эмме словно под дых дали. И когда она думала, что невозможно влюбиться в эту женщину сильнее, то она ой как ошибалась. Обе мамы сидели и смотрели, как их сын осторожно подошел и заговорил с Грейс, а затем махнули рукой, здороваясь с её отцом. Джефферсон махнул в ответ и осмотрелся вокруг на предмет свободных столиков, а после быстро отвернулся. У них обеих были довольно сложные истории с Безумным Шляпником. Повернувшись к своей девушке, Эмма улыбнулась, а затем заговорила: — Ну, это было… — Неловко, — подтвердила Реджина. Неловко… окей. Эмма попыталась скрыть своё разочарование, отпив кофе и съев панкейк, не глядя на брюнетку. Эмма внимательно посмотрела на неё, когда та нарочно прокашлялась: — Как бы там ни было, Генри прав. Полагаю, я бы смогла выделить несколько ящиков в своём шкафу, — жуя омлет, беспечно сказала Реджина, словно рассматривала возможность покупки новой мебели в дом. Эмма была в бешенстве. Думала ли она вообще о переезде Эммы? Нравится ли ей эта идея? Чего на самом деле хочет Реджина? — Не утруждайся, — Эмма вытерла рот, бросив салфетку на тарелку. Аппетит пропал. Выражение лица женщины никак не успокаивало её. — Мисс Свон…? — Нет! — запротестовала Эмма, — не «мисс Свонкай» мне. Не сейчас, Реджина. Я не могу сейчас слышать твой нахально-сексуальный голос, — Эмма вылезла из-за столика, проигнорировав взгляд Её Королевы. Она положила руку на затылок брюнетки и с какой-то бешеной уверенностью крепко её поцеловала. Когда Реджина ахнула от удивления, Эмма проникла языком в её рот и начала в который раз нежно изучать. Когда Мэр расслабилась, девушка отстранилась и заметила, что в закусочной было довольно-таки тихо, — когда выяснишь, чего ТЫ сама хочешь, ты знаешь, где меня найти. Гордо вздёрнув голову, она подошла к Генри и, чмокнув его на прощание, вышла из закусочной.Глава 12: У Генри в запасе парочка вопросов
19 января 2017 г. в 20:16
Погрузившись в свои мысли, Эмма лежала в тёмной спальне Реджины. Последние несколько дней она провела у брюнетки, и за это время они уже успели притереться друг к другу и зажить семейной жизнью. Шериф возвращалась с работы, они ужинали как семья, убирались как семья и тусовались как семья: она, Реджина и Генри. Они много смеялись, дурачились и веселились. А затем, с наступлением ночи, когда Генри ложился спать, Эмма с Реджиной занимались любовью на протяжении всей ночи, а затем засыпали в объятиях друг друга. Пусть официально они и не съехались, но её зубная щётка стояла рядом с зубной щеткой любимой, немного одежды в шкафу, и брюнетка ждала её каждый вечер. А если Эмме нужно что-либо, то она забирала это из лофта родителей во время ланча. Она всё ещё чувствовала себя так, словно живёт на чемоданах, и это немного смущало её.
Хоть ей и нравилось приходить сюда каждый вечер, проводить время с Реджиной и Генри, а затем заниматься любовью с Королевой всю ночь, она чувствовала, что женщина словно утаивала что-то от неё, словно старалась держать её на некотором расстоянии. Это не было что-то вроде тайного, не очень доброго секрета, поскольку Эмма знала, что брюнетка не особо горела желанием проводить с кем-то время помимо их сына, но было нечто, что сдерживало её в отношении Эммы, и это беспокоило блондинку.
Она помнила тот потрясающий день, когда Реджина пришла к ней в участок и устроила ей потрясающий секс. Никогда ещё в своей жизни Эмма не испытывала столь быстрого оргазма, да ещё будучи при этом одетой. Вспоминая ту страсть, голод, с которыми Реджина поимела её до сих пор её возбуждали, но Эмма до сих пор задавалась вопросом, о чём тогда думала брюнетка, и что это вообще было. В тот же вечер, когда блондинка приехала в дом, всё казалось обыденным и нормальным. Реджина даже не заикалась о том, что была у неё на работе. Её мама также не особо помогала. Когда Шериф поинтересовалась тем, как прошла встреча, Мэри-Маргарет на секунду задумалась. А затем выдала то, что Реджина для себя всё прояснила, и ей просто нужно время.
Глубоко вдохнув, Эмма повернула голову и внимательно посмотрела на спящую рядом с ней женщину. Она подумывала над тем, чтобы разбудить брюнетку для горячего умопомрачительного секса. Ведь это было бы так легко. Она бы оседлала её, уткнулась бы в шею — эрогенную зону Реджины, чуть ниже уха, чтобы заставить Реджину стонать, а затем стала ублажать её. Или бы она могла сделать так, как было несколькими ночами ранее: разбудить брюнетку, используя лишь свой язык.
Их кровать — кровать Реджины — стала своего рода зоной «скажем нет пижамкам». Однажды брюнетка попыталась лечь спать в ночнушке, но Эмма убедила её, что это пустая трата времени и наложение заклинания молчания превратилось в такую же рутину, как и чистка зубов перед сном. Ей нравилось засыпать с Мэром, вдыхать её запах, видеть её по утрам.
Она подвинулась к брюнетке, аккуратно обняв её и носом уткнулась в шею, вдыхая её аромат. Она чувствовала, что если бы могла быть ближе к Реджине, возможно, её сердце могло биться в один такт с сердцем Мэра.
Она любила её. И в этом Эмма была уверена как ни в чём другом. Она была влюблена в Реджину Миллс. Она не была уверена, когда это произошло. Но Эмма помнила много других вещей и событий. Она помнила, как впервые подметила, что Реджина сексуальна — в первую их встречу, когда она привезла Генри обратно в Сторибрук, и его приёмная мама выбежала из дому, чтобы крепко обнять сына. Эмму наповал сразила красота и сексуальность брюнетки, даже несмотря на то, что их встреча прошла в не очень дружелюбной обстановке. Она помнила и тонну других событий. Первая попытка вышвырнуть из города; первая попытка убить её; первый отпор, когда Реджина ударила её в склепе. Первый раз, когда Эмма по-настоящему была зла на неё и отпилила ветку её любимой яблони. Возвращаясь к прошлому, она точно и не вспомнила бы в какой именно из этих моментов, начала влюбляться в несносного Мэра. Но блондинка знала наверняка, что это произошло ещё до проклятия Разбитого Зеркала; до того, как она вернула Мэриан в Сторибрук; до того, как они отправились спасать сына в Нэвэрленд; и если уж если быть честной, то это произошло ещё до того, как она познакомилась с Крюком.
Эмма Свон была влюблена в Реджину Миллс и, по правде говоря, это было немного пугающим. Она даже не была уверена, как брюнетка восприняла бы это. Они были так похожи. Эмма понимала, что мать Реджины постоянно ей внушала о том, что «любовь — это слабость», и в таком случае Эмме никогда не стать исключением из правил. Опять же она провела большую часть своего детства, познавая этот урок на своём горьком опыте. Если ты откроешься людям, показывая им свои слабые места, они могли запросто уничтожить тебя. Эмма прекрасно выучила урок — не доверяй никому. И вот они, две надломленные души, проводящие большую часть времени в Сторибруке, танцующие вокруг друг друга, никогда не дотрагивавшиеся друг до друга... Но когда это произошло, то всё внезапно стало ясно. Возможно, они нуждаются в той физической связи, которая окончательно расставит все точки над «і» Они выяснят, где хотят быть и подходят ли друг другу. Эмма уже прочувствовала насколько сильна их магия, но когда они, наконец, попробовали и у них был секс, то наружу вылезли все те эмоции и чувства, которые блондинка так долго скрывала и боялась продемонстрировать кому-либо. Она чувствовала себя так, словно вернулась домой. Это было именно тем, к чему стремилась Эмма всю свою жизнь - дом.
Она слушала ровное дыхание своей девушки и взяла её за руку. Наклонившись к её уху, она глубоко вдохнула и прошептала: «Я люблю тебя, Реджина!». Казалось, что сказать эти слова, когда брюнетка крепко спит, намного проще. Эмма закрыла глаза и провалилась в сон, так и не заметив, как Реджина открыла глаза и услышала её признание.