Месяц, Солнце и Звезда между ними / The Moon, the Sun, and the Star Inbetween

Проходят годы, прежде чем она снова видит Кайло Рена. Он так далеко, что она еле может разглядеть его в макро-бинокль; удалённая фигура в чёрном, которая на мгновение попадает в поле зрения, проходя по трапу, и исчезает на корабле; следом идут четверо его рыцарей. Она притаилась за скалой вместе с Финном и слышит, как тот с сожалением вздыхает, что не подумал захватить снайперскую винтовку. Но их цель — не корабль и не Кайло Рен. Рей и не ожидала его там увидеть; неожиданная встреча после долгого перерыва пробуждает в ней неприятное ощущение, к которому — она понимает — она так и не привыкла. Неизбывная боль, которую она порой может не замечать; сейчас она вновь нарастает. Если бы между ними по-прежнему была связь, она предупредила бы Рей. Но прошли годы с тех пор, как она могла проникнуть в мысли этого человека, услышать их, разделить его чувства и увидеть то, что видел он. Сейчас он просто точка на горизонте, и она не чувствует разницы в своих ощущениях относительно него и других. Если он и ощутил её, то не стал ничего предпринимать — их с Финном вылазка проходит гладко. Они прилетели, чтобы подхватить офицера-перебежчика и доставить его к генералу Брансу, и ничто не говорит о том, что об этом кто-то знал. Бранс хороший человек, но по возвращении на Паламоор она разыскивает генерала Органу. Теперь та не принимает прямого участия в делах Сопротивления. Смерть Хана сильно ударила по ней, а в день, когда Сила всколыхнулась от смерти Люка, генерал ушла в отставку. Сказала, есть в жизни дела поважнее. Рей однако смутно чувствовала: как бы ни уважали Лею, в верхушке Сопротивления возникли сомнения в её твёрдости в борьбе с врагом, столь дорогим её сердцу. — Я много лет противостояла собственному отцу, а они думают, я не смогу бороться с сыном? — сказала она однажды Рей. — Можешь поверить? Я этого мальчишку разок отшлёпала. Сколько генералов Сопротивления могут похвастать тем же? Хоть искра никуда не делась, что-то хрупкое проявляется теперь в Лее. Рей не была готова к тому, что так сильно привяжется к пожилой женщине. Люк был её наставником в Силе — Лея её наставница во всём. — Я видела его, — говорит она Лее. Пояснять кого, не надо, они обе знают. Они сидят на балконе квартиры Леи. Такое жильё мало подобает генералу, не говоря уж о принцессе, но им всем пришлось пожертвовать комфортом. Паламоор покрыт толстым слоем льда, изрезанным глубокими расщелинами. В этих-то расщелинах и скрывается Сопротивление, буквально прицепившись к отвесным сторонам ледяных обрывов; обустроившись на платформах, в постройках и узких проходах, вырубленных в стенах изо льда. С балкона открывается вид на казармы по ту сторону расщелины, а если глянуть вниз, увидишь глубокий провал в чёрное небытие. Поэтому слишком близко к перилам Рей старается не подходить. Высота её не пугает, но тёмная бездна под ногами вызывает в ней тревожное чувство, будто смотришь в чёрное сердце самой планеты. — Я всё время его вижу, — признаётся Лея. — Каждый раз, стоит увидеть темноволосого юношу, я думаю: "Бен", — а потом он оборачивается, и я понимаю, какая я глупая старуха. Полагаю, ты и правда его видела, ведь твои глаза тебя не обманывают. — Он был очень далеко, но это был он. — Рей поплотней заворачивается в подбитую мехом куртку. — Раньше я могла проникнуть в его разум, как бы далёк он ни был. Если бы канал между нами по-прежнему был, он не застал бы меня врасплох. Я не чувствовала его присутствия на планете. Я не знала, что он там, пока не увидела, и вряд ли он ощутил меня. Она растирает грудь, чувствуя застарелую боль; она не может ни добраться до неё, ни облегчить её. Словно части её не достает, словно она оставила её на зелёной луне. Лея пристально глядит на неё. — И хорошо. Узы эти ничего хорошего не принесли тебе, Рей. Люк хотел, чтобы ты порвала их, и ты порвала. Ей бы согласиться и успокоиться, но тут её заслуги нет. Узы исчерпали себя и расточились, как дождь после бури. Без них Рей словно тень. Было время — нечто большее и сильнейшее, чем она, вошло в её жизнь и подхватило, как ветер лист. Затем — оно бросило её и утекло, будто не было никогда. Идут годы, а она никак не привыкнет. — Иди дальше, — говорит Лея, проницательная, как всегда. Она никогда не училась на джедая, но у Рей нет сомнений: это от неё Кайло Рен унаследовал суровую способность читать мысли и контролировать умы. Возможно, потому она и не обучалась. Это жуткое умение, которым легко злоупотребить. Больше об этом сказать нечего, и Лея меняет тему: — Ты надолго домой? — Не знаю, — пожимает Рей плечами. — Бранс предложил сопровождать эскорт президента Республики. Он хочет, чтоб не абы кто, а джедай охранял его президентшейство. — Скажи Брансу: пошёл он. Тебе надо хоть немного побыть дома. — Не уверена, что смогу... — Рей, — прерывает её Лея с предостерегающей ноткой в голосе. — Тебе надо домой. Не делай моих ошибок. Будешь беспечной — вернёшься однажды, а он не вспомнит тебя. Неприятное чувство, поверь. Рей разглядывает свои руки. — Он стал спокойнее спать? — Это неважно. Ему пора обучаться. — Уже? — Рей переводит взгляд на серое небо, приподняв брови в мольбе. — Мал он ещё... — Какое это имеет значение, если речь о Силе? После Дарта Вейдера я ещё ни в ком не ощущала столько Силы. По спине Рей пробегает холодок. — Только не говорите, что... — Нельзя не замечать такое в надежде, что это пройдёт, — говорит Лея. — Я попыталась, и посмотри, что стало. Определенно, он сильнее, чем Бен был в его возрасте. — Думаю, вы ошибаетесь. — Тебя долго не было... иди сама посмотри. Лея кивает на круглый вход в квартиру. Рей с мгновение колеблется, затем скованно встаёт и уходит с холода в относительное тепло скудно обставленной серой квартиры. Она медлит перед круглой белой дверью, почти боясь коснуться пальцами панели управления и мысленно кляня себя за то, что без малейшего волнения готова встретиться со взводом штурмовиков, а перспектива встретиться с собственным сыном наполняет её постыдным ужасом. С нежнейшим вздохом дверь шелестит в сторону. В комнате за ней темно. Глаза Рей не сразу привыкают к темноте; она идёт к круглой кровати и свернувшемуся в простынях комочку. Темные локоны на подушке и тихое дыхание спящего ребёнка. В комнате присутствует что-то ещё. Низкая пульсация, которой прежде она не ощущала. Многие годы медитаций говорят ей, что это Сила колышется в комнате, подобно волнам, набегающим на остров даже в самом тихом океане. С щемящим чувством она понимает, что Лея права. За месяцы её отсутствия он вырос. Изменился. Сила пришла к нему, и Рей всегда знала, что так будет. Она садится на край, кровать проседает под её весом. Она не хочет его будить. Она хочет только посмотреть на него, но не может устоять и не погладить мягкие завитки вокруг уха. Темные глаза распахиваются, и он, озадаченный и растерянный, поворачивает к ней лицо. На мгновение Рей пугается, что случилось то, о чем предупреждала Лея: он не узнаёт её. Через секунду его лицо проясняется от радости. Оно такое выразительное. — Мам? — Он садится. — Ты вернулась. — Я говорила тебе, что вернусь, Тэм. — Мне снился сон. Мы были на "Соколе" с Финном, а ты швартовалась в ангаре, а сейчас... — Сила подсказывала тебе, что я возвращаюсь домой, — говорит она, гладя его по щеке. Тэм озадаченно смотрит на нее, затем что-то омрачает его лицо. — Ты снова улетаешь, вот почему ты разбудила меня... — Нет, любовь моя, нет, — заверяет она его. — Я остаюсь. Пришло время... Тебе пора обучаться. Тэм кидается к ней, руками крепко обхватывает её за талию. Удивлённая, Рей чуть замирает, затем обнимает его и крепко прижимает к себе. Он такой маленький и тёплый и весь её. В такие моменты кажется, что сердце её распирает от огромной любви лишь к нему одному, и уверенность, что она сделает всё — даже умрёт — для него, поражает её. Но вот он вновь садится, их глаза встречаются, и она чувствует в нём тень кого-то ещё. Чем старше он, тем больше сходство. В овале лица есть что-то от неё самой, думает Рей; Лея утверждает, что он напоминает ей Хана; но Рей не знает больше никого с такими тёмными красивыми глазами. Они — копия глаз его отца, но если глаза Кайло отражали невыразимую боль и печаль, глаза Тэма сияют простой радостью счастливого ребёнка. — Ты правда остаёшься? Мы будем вместе? Она понимает: его волнует не столько джедайская подготовка, сколько чтобы она осталась дома навсегда. Ей больно думать, что она поступала с ним так же, как её собственные родители: бросала — вновь и вновь, а он каждый раз боялся, что теперь уж она не вернется. Она ещё крепче обнимает его. — Мы всегда будем вместе, мой милый. Обещание опрометчивое, и она тут же понимает, что сдержать его сможет не всегда. Она не догадывается, что нарушено оно будет довольно скоро. То, что её дитя пробуждается, почувствовала не она одна. Обучение начинается, как только ей удаётся взять увольнительную. Возражений не было, поскольку прежде она никогда не отпрашивалась, даже с новорождённым. Она идёт с ним в ледяные поля — там тихо и относительно спокойно — и начинает учить его так же, как когда-то Люк обучал её: с медитации и внутренних размышлений. Она думала, будет трудно заставить шестилетку сидеть спокойно, чтобы войти в медитативное состояние, но он вникает быстрее, чем когда-то она. Впервые Рей осознаёт невероятную глубину его силы, когда однажды посреди медитации он открывает глаза и озадаченно озирается. — Что случилось? — спрашивает он её. Рей ничего не заметила и только хлопает в ответ глазами. — Что такое? — Я почувствовал... будто распалось что-то, очень далеко. Ты не чувствуешь? Почему-то Сила вся... — Он покачивает ладонями, не находя лучшего способа описать. Она ничего не чувствует в Силе, но понимает, что от его прозрения лучше не отмахиваться. Через несколько часов сигнальные щиты командной башни вспыхивают под градом передач и сообщений из тысяч источников. Из неразберихи и хаоса всплывает шокирующая весть: Сноук убит. Кайло Рен захватил власть, и Первый Орден вот-вот расколется между новым Верховным лидером и генералом Хаксом. Рей смотрит на сына и понимает, что он всё это улавливает. — Скажи, — говорит она, отведя его в сторонку. — Ты всегда ощущал убитого сегодня человека? — Да. Тэм, кажется, рад узнать, что его понимают, и делится тем, что прежде скрывал: — Он был с самого начала, очень далеко, но смотрел в другую сторону. И всё равно было страшно, потому что недавно я почувствовал, что он... увидел меня. Будто видит меня, как я его. А потом он вдруг... исчез. — А того, кто убил его. Его ты ощущаешь? Тэм закрывается. — Нет. Он лжёт. Рей смотрит на него, не понимая, зачем ему. — Добро пожаловать в родительский мир, — говорит озабоченной Рей Лея. — Дети врут родителям, обычное дело. Погоди, вот станет он подростком... Сегодня они врубают музыку на полную мощь и корчат рожи, едва спросишь, как прошёл день, а завтра сбегают, чтоб стать адептом тёмного культа и убить всех, кого ты любишь. Порой Лея мрачновато шутит, и Рей угадывает в этом способ скрыть боль, с которой та живёт. Если б она не шутила над горем, оно бы удавило её давным-давно. Но от шуток Рей не спокойнее. Почти шесть лет она как могла скрывала существование Тэма от его отца. Она прекрасно знает, как стремится Кайло Рен превзойти деда, и помнит, что Дарт Вейдер пал из-за сына. Если Кайло Рен узнает, что у него есть сын... Рей сомневается, что человек, убивший собственного отца, остановится перед убийством своего ребёнка. Она меньше всего хочет пугать Тэма. Он иногда спрашивал про отца; однажды — когда подрос и заметил, что у других детей по двое родителей. Когда он был совсем маленький, то верил, что его отец — Финн, и Рей его не разубеждала. Финн будет ему почти настоящим отцом в этой жизни, где, как Рей успела понять, семья — это те, кто рядом, а не те, в ком течёт та же кровь. Невозможно было увиливать от неизбежных вопросов вечно. Она была готова сколь угодно лгать ему: что его отец был хорошим человеком, но умер; что пропал без вести в неисследованных областях и никто не знал, как его найти; что у Тэма не было отца и вообще он был зачат Силой. Но она понимала, что не сможет без конца скрывать правду, поэтому однажды она усадила его и рассказала всё — во всяком случае, в понятных ему выражениях. — Твоего отца звали Бен Соло. Он был сын твоей бабушки. Но его больше нет, Тэм. Он не умер, но его нет. Он убил двух замечательных людей... твоего деда и двоюродного деда. Он не стоит твоих чувств и мыслей о нем, понимаешь? У тебя есть люди, которые любят тебя: я, твоя бабушка, Финн, твой дядя По. Мы твоя семья. Больше тебе никто не нужен. И Тэм надолго затих, обдумывая это. Казалось, он вот-вот заплачет; не на такой ответ он надеялся, ведь все растущие без отца дети мечтают, что их родитель отважный и прекрасный герой, который хочет, но не может вернуться. И Рей мечтала. Ни один ребёнок не хочет узнать, что его отец убийца. — Вот почему ба зовёт меня Беном, когда я шалю? — спросил он погодя. — Твоя бабушка всех шалунов зовёт Бен, — улыбнулась она, вспомнив, как однажды генерал Органа засекла, как глупый новобранец заткнул снятый с предохранителя бластер за пояс, и рявкнула на весь ангар: "Бен! Ты себе задницу оторвёшь, глупый мальчишка!" По чистому совпадению, того новобранца и правда звали Беном. Она не рассказала Тэму, что Беном Соло раньше звали Кайло Рена и что его отец и тот, с кем борется Сопротивление, — один и тот же человек. По-видимому, он сам узнал. На базе Сопротивления это не было тайной. Вдобавок становилось всё труднее скрывать от остальных, что отец мальчика — Бен, и уже не раз Лея сердилась, что "какой-то глупый родитель", видимо, весьма осведомлённый, запретил своему ребёнку с ним играть. Рей не понимала, как люди узнали, что Тэм — сын Кайло Рена; может, виной тому была его внешность; но она понимала, раз секрета больше нет, это лишь вопрос времени, когда узнает сам отец. Однажды ночью всё, чего боится Рей, случается. Она сидит и смеётся в офицерском клубе вместе с Финном и По. Уже поздно, они все выпили. Это один из редких моментов, когда планеты наконец сошлись и все они одновременно на базе. По почти всё время в полётах — Финн посмеивается, что у По совсем нет времени на женщин и Би-би-восемь ему уже как подружка; По нервно и странно смеётся; а Рей давится смехом, потому что за шесть лет Финн так и не понял, что значит "закоренелый холостяк". Между делом По парирует, что опыт Финна с женщинами тоже оставляет желать лучшего. Вдруг паническая дрожь наполняет её разум. Мам! Рей подскакивает так, что опрокидывает стул. Двое её друзей замолкают, уставившись на нее. Несколько мгновений — свет в помещении клуба мигает и меркнет, напряжение начинает подаваться от генераторов, и так по всей базе. Длинный, нарастающий вой противовоздушной сирены. — Не помню, чтоб на сегодня были запланированы учения, — замечает Финн. — Это не учения, приятель, — говорит По. Это нападение, и своеобразный организованный хаос начинает твориться, когда все в Сопротивлении бросаются по своим местам. По исчезает в направлении ангара. Он выпил три пива — и всё ещё лучший пилот на базе. Финн бежит за оружием к казармам; он теперь возглавляет подразделение. Рей хватает световой меч и мчится через всю базу. Она замедляет шаг на мосту, соединяющем одну сторону каньона с другой, и поднимает взгляд. Корабли Первого Порядка быстро идут на посадку; икс-винги пытаются им помешать, но их слишком мало. Рей закрывает глаза и ищет, направляя все свои чувства по каналам Силы к чему-то — к кому-то. Есть. Неотчётливо, но определённо. — Рей! — Лея замечает её. Её сопровождают в командную башню, потому что генерал в отставке не может оставаться в стороне во время нападения. — Он здесь! — кричит в ответ Рей. — Я знаю, — мрачно говорит Лея. — Найди Тэма, его эвакуируют вместе с гражданскими. Не дай Бену его найти. Что он сделает, ты знаешь! Рей знает. Жуткие видения наполняют её разум и заставляют сердце сжиматься. Она бежит к узким ледяным тоннелям, откуда бегут все, кому там делать нечего. Она слышит взрывы и выстрелы бластерных ружей. Враг уже приземлился, а она не может найти сына. Во льду множество проходов. Некоторые ведут на поверхность, некоторые — в глубокие бомбоубежища, но в таком месте не может быть никаких гарантий безопасности. Тоннель перед Рей сотрясается от взрыва. На её глазах люди в глянцевой белой броне не задумываясь выпускают заряды по любой движущейся цели, хотя их жертвы не вооружены. Рей включает свой двойной световой меч и кидается к ним. В бою она не испытывает прежнего страха. За эти годы меч стал привычен ей, как часть тела, и она, как вода, пробивает себе путь, отражая выстрелы и легко разрубая противников. Финн иногда называет её армией одного воина: ей нетрудно отбивать удары и отбрасывать врагов Силой, побеждать даже в тех схватках, где нападающих раз в десять больше. Уложив последнего штурмовика, она бежит дальше. Она зовёт сына по имени, зов разносится и по тоннелям, и по полям Силы. Ответа нет ни там, ни там. Она даёт Силе вести себя. Должно быть, это сработало — вскоре она видит мать с двумя дочерьми, которые узнают её. — Ваш мальчик пошёл туда, — указывает женщина одну из дорог на развилке. Поблагодарив, Рей бежит в тоннель, ведущий к поверхности. Наверху пурга. Она делает шаг навстречу острым, как лезвия, осколкам льда и пронзительному ветру; он вздымает её одежду и волосы. — Тэм! — кричит она, высматривая на белом горизонте любую неровность, очертания сына. Над её головой пролетают корабли Первого Порядка, из разлома в полумиле позади неё поднимается дым. Звуки приземного воздушного боя почти теряются в завывании ветра, один из кораблей выпускает заряд в лёд неподалёку, и она отшатывается от оглушающего взрыва и огня. Тэм! Она тянется к нему через Силу, моля и разыскивая. Ни один ребёнок не продержится долго в этой пурге. Ветер стихает на несколько секунд, словно Сила смилостивилась над ней, и обзор проясняется. Сквозь мглу вихрящегося снега проступают очертания фигуры. Тэм! Но он идёт прочь, к человеку в маске, протянувшему руку. — НЕТ! — Рей воет с яростью матери, чувствующей угрозу своему чаду. Она бежит быстрее, чем когда-либо бегала в своей жизни; от холодного воздуха болит в груди, ветер снова принялся бить её, но Рей не останавливается. Несколько мгновений — она проносится мимо Тэма и, не сбавляя скорости, со всей силы кидается на Кайло Рена. Он реагирует тут же — его красный меч останавливает её жёлтые клинки, отражая шквал быстрых ударов. — Тэм — беги! — кричит она и бьёт Кайло Рена ногой в живот. Всё равно что толкать стену. Резким жестом он отбрасывает её. Она падает на лёд и скользит, но уже через секунду вновь на ногах и снова бросается вперёд. Когда он в маске, его невозможно считать. Он словно не замечает, что конец её двойного меча глубоко вонзился ему в икру и что-то похожее на кровь или черное масло начинает стекать по ноге и вмерзать в землю. Что-то кибернетическое? Это бы объяснило, почему он ещё движется, в то время как холод сковывает члены Рей и лишь огонь внутри поддерживает её. Кайло Рен вновь чуть не сбивает её с ног; она начинает скользить — и лёд здесь ни при чём. Меч вылетает у неё из рук. Она поднимает взгляд и видит, что Тэм не тронулся с места. Его лицо побелело от страха и волнения. На мгновение ей кажется, что Кайло удерживает его в неподвижности силой, но Тэм движется… просто он не бежит. Чёрная рука хватает её за одежду на груди и отрывает от земли. Сейчас он снова её швырнёт, на этот раз собственными руками. Она чувствует, как вздулись его мышцы, и тянется к шесту. Оружие мгновенно оказывается у неё в руке, и она проворачивает его. Она чуть не отняла ему руку, но он быстро отпускает её и отбивает атаку. Ступая между ним и Тэмом, она вращает шест, ожидая нападения. Маска поворачивается к ней. — Всё ещё хочешь убить меня? — спрашивает он её. — Ты не оставляешь мне выбора! — кричит она сквозь завывающий ветер. — Или я убью тебя, или ты меня! Я не дам тебе тронуть его пальцем! До последнего вздоха! В ответ он выпрямляется. — Посмотрим. Он меняет тактику. Он сильнее, свирепее, и руки Рей едва выдерживают его удары. Она быстрее. Отбивая удар, нацеленный ей в голову, она видит, что он открылся. Всё что нужно — повернуться и вонзить конец шеста ему между рёбер. Красный меч падает вниз. Шест Рей отлетает. Её рука тоже. Разум её меркнет от шока, боль слишком велика, чтобы справиться сразу, и она падает на лёд, хватая воздух ртом. Кайло Рен срывает с себя шлем, и она видит его лицо впервые за шесть с лишним лет. Почти мальчишечье когда-то, оно стало суровым; его лоб и щеку разделяет побелевший шрам, которым она наградила его. Увидь она это лицо раньше, она бы дважды подумала, прежде чем бросить ему вызов. “Он убьёт меня", — думает она и смотрит на белое, с полосками слёз лицо Тэма. Она не хочет, чтобы он это видел. Вот всё, о чем она может думать сквозь трясину боли. Клинок Кайло с потрескиванием исчезает, и Рен сдёргивает перчатку. Рей вдруг чувствует его теплые пальцы на щеке. С мгновение ей кажется, что их канал полыхнёт, как прежде, но ничего не происходит. Лишь его рука на щеке и мрачное лицо над ней. Боль в груди вырастает настолько, что чуть не затмевает боль в руке. — Твой меч прекрасен, — говорит он, глядя ей прямо в глаза. — Я зря звал тебя во тьму. Тебе нужен свет. На свету ты расцветаешь. Его взгляд падает на обгоревший обрубок её руки, и на его выразительном лице появляется будто бы сожаление. Затем он встает в полный рост и переступает через неё в направлении Тэма. Рей хватает его за плащ оставшейся рукой и пытается, как может, удержать. — Не смей! — выдавливает она. Он безучастно смотрит вниз на неё. — Отпусти, Рей. — Нет… — Ты должна отпустить. Ему достаточно мягко потянуть, чтобы высвободиться. Рей с ужасом смотрит, как он подходит к Тэму и наклоняется, беря мальчика за руку. Тэм напуган, но не отрывает взгляда от Рей. Где-то в вышине она слышит приближающийся шум двигателя. — Мы были связаны, ты и я, — говорит Кайло Рен, глядя на неё. — Я знаю, узы толкали нас друг к другу неспроста. Я никогда не понимал зачем, но теперь знаю. Не надо было прятать его от меня. — Пожалуйста, не вреди ему, — шепчет она. — Не собираюсь. Ребёнок, рожденный Силой… его надо растить осмысленно. Ему нужна подготовка, которую ты ему дать не можешь из-за слепой покорности свету. Ты бы упустила его. Я сделаю его великим. Командный крейсер касается льда позади него. Кайло Рен надевает шлем и тянет Тэма к спускающемуся трапу. Мальчик оглядывается на Рей, но слишком напуган, чтобы возражать отцу. — Не бойся, — обращается она к нему, стараясь, чтобы голос не срывался. — Я приду за тобой. Жди меня, Тэм, я найду тебя! Крылья корабля опускаются, и он скользит прочь. Рей поднимает руку и пробует остановить его с помощью Силы, как однажды Кайло Рен пытался остановить её. Удаляющийся шатл даже не покачнулся. Она слишком слаба и, возможно, никогда не научится использовать Силу так, как Кайло. Уронив голову на лёд, Рей чувствует соблазн сдаться, позволить холоду забрать её и боль из её сердца. Другой голос напоминает ей с ворчливыми интонациями Люка, что умирать пока нельзя. Надо сдержать обещанное Тэму. Она не даст ему стать еще одной жертвой тёмной стороны. И она держится. Она слушает затухающие звуки битвы и считает время в ударах сердца. Лишь когда она слышит шорох мото-лыж и видит, как бежевые униформы Сопротивления окружают её, она наконец позволяет себе отключиться.