Я смотрела на отражение в зеркале, висящем над раковиной в ванной комнате. Поводив зубной щеткой ещё пару раз по зубам, я поставила её в стакан. Обильно помыв лицо чуть теплой водой, я услышала, что в дверь царапается один из моих верных друзей. Приоткрыв её, он протиснулся ко мне в комнату. Рэй нагнулся и выпустил из пасти на коврик телефон и целую лужу слюней. Я, подобрав телефон с пола, увидела, что звонит Ани, моя подруга. Её фотография красовалась на экране. Я вытерла экран висящим на горячей батарее полотенцем и скривила лицо.
— Привет, ну чего, как там мои эскизы и почему так долго не брала трубку? — быстро проговорила девушка веселым голосом.
— Ах, да, пока искала зарядное устройство… А то, думала, сдохнет, сволочь, прямо посреди разговора! — так быстро придумала, что соврать. Да у меня талант! — Правда, я про эскизы совершенно забыла, но они готовы, а не как в прошлый раз… Во сколько тебе их привезти в офис? — я взялась за голову, так как совершенно забыла проверить, как они подсохли на балконе. Было страшно подумать, что они растеклись, разлетелись, смазались или на них прилипла какая-нибудь дрянь в виде пуха
мерзких котов
мерзкой соседки, так и норовящих сидеть именно на моем балконе, чем меня и раздражали в общем-то.
— Вообще-то, давай не в офис, а сразу в торговый центр. Он, кажется, ближе к твоему дому? — предложила она. — Заодно прикупишь чего-нибудь нового из одежды, тут как раз новая коллекция… — проговорила она для справки.
— Нда-а. Я переехала, кстати. И нет, это ничуть не ближе к дому… Могла бы позвонить попозже, чего мне тут, пять минут ведь топать пешком! Жди меня через два часа… — выдохнув, ответила я.
— Через два? — с дрожью в голосе проговорила Ани. — Ты что, с другой планеты летишь? Мне же надо ещё…
— Сказала, буду через два и точка, — я положила трубку и громко выдохнула.
Мне ещё голову сушить и собирать вещи для химчистки, а то ходить совсем не в чем… А тут пока с тобой договоришь, сорок минут пройдет. Заодно проверю, как там ребята в кафе справляются. Оно ведь расположено неподалеку, в двух кварталах… А, хотела открыть балкон, освещенный солнцем, и попить только что сваренный кофе, наслаждаясь тем, что никуда идти не нужно.
Я понюхала воздух и скорчила нос.
А придется отложить это до завтра, ехать в центр города, снова врать людям и оттирать кофе, которое сейчас пригорает к поверхности плиты и к ковшику. Мне кажется можно говорить ложь, но говорить нужно утвердительно, чтобы не вызывало ощущения, что ты придумал только что. Эта теория была проверена мной на практике, не раз меня спасая.
Рэй сидел у моих ног, быстро и громко дыша. Я погладила его по голове и пошла приводить себя в порядок. К счастью, все мои эскизы были в порядке, но, как автор этих работ, я все ещё не полностью была уверена в их годности. Да, нет, конечно, я рисовать не очень-то, но почему-то Ани это пришлось по вкусу, и она решила покупать мои работы. Мне все равно, они у меня как хлам — везде навален и совершенно не нужен. Так что поделиться какими-то зарисовками, которых у меня было великое множество от того же излишка свободного времени, мне не жалко. Тем более, я не считаю их шедеврами, я даже не считаю это рисунками. Я верю, что могу нарисовать лучше, но лень — такая сучка! Да и когда я рисую, я верю, что этот рисунок станет шедевром. И что? Когда я завершаю, то чувствую, что никогда так не разочаровывалась. И так каждый гребаный раз! Это как шутка про ожидание и реальность…
Я схватила пенал, в котором были мои инструменты для рисования, альбом и те эскизы, которые как ни странно уже не вызывали у меня эмоций, как раньше, и засунула все в рюкзак.
Интересно, что скажет на это Ани?
— Ребят, хватайте амуницию и бегом ко мне. Я опаздываю! — крикнула я с порога, где я уже обувалась, в комнату псам.
Сначала прибежал Рич, в зубах он держал поводок, конец которого ехал по полу; затем прибежал его брат. Они смирно ждали пока я прицеплю все к ошейникам. Затем, открыв дверь, я выпустила их на лестницу, и они со скоростью звука стали спускаться вниз к выходу, а поводки хвостами преследовали их, то летя по воздуху от скорости, то шлепаясь с одной ступени на другую. Я закинула рюкзак с эскизами на спину, взяв сумку с грязными вещами и закрыв дверь на ключ, стала спускаться вниз. Когда я пробегала пролет на втором этаже, мне встретился сосед, с которым у меня были теплые отношения или легче сказать мы с ним не ругались, что весьма-таки показатель, что я не последняя истеричка, а вполне-таки ещё адекватный человек, за что я ему очень благодарна.
— На работу, как на праздник! — поприветствовал меня Джон, открывая дверь к себе в квартиру. Я кивнула в знак приветствия.
Веселый дедушка, дети и внуки которого живут недалеко, но крайне редко его навещают. У него дома целая библиотека, я там бывала и не раз, периодически беру у него книги, чтобы хоть чем-то заполнять мое свободное время, ведь от безысходности, в которой я порой нахожусь, так и хочется наложить на себя руки. Пробовала. Один мой слегка сумасшедший друг сказал, что если найдет мое бездыханное тело где-нибудь, не думая и минуты, перейдет к трапезе.
Да, такие вот друзья, под стать мне.
Я вышла на улицу, где меня уже ждали мои верные хвостатые. Они сидели на асфальте, виляя хвостами чуть-чуть поскуливая. Я подобрала концы поводков, сильно сжав в руке. Прохожие, спешащие по своим делам, сторонились таких больших и по виду очень опасных собак.
И правильно.
На небе продолжало светить солнце, но на горизонте уже появились черные тучи. Ветерка почти не было, поэтому в черной кожаной куртке мне стало жарко. Сначала я её просто расстегнула, а потом и вовсе сняла.
Синоптики ведь обещали дождь! Что за погода?! Эти «магнитные бури» царапают мою голову изнутри. Вчера на пляже можно было загорать, вечером сдохнуть от холода, сейчас, утром…
Нда-а, утро. Без пяти двенадцать.
Днем можно прижариться к кофте и джинсам, что сейчас на мне, а к вечеру — дождь. Зашибись. Очень надеюсь вернуться до того, как он начнется. Не хочется подхватить ангину и шмыгать носом… У меня ведь теперь нет няньки, которая будет приглядывать за мной и вовремя давать лекарства. Жаль.
Впереди виднелся самый большой перекресток в нашем районе, он был самым опасным. Здесь постоянно бьются машины, стоят на парковке с вмятинами, повсюду блестят осколки от разбитых стекол. Мало того, что дорога была опасна, движение было затруднено, так и люди, будто ища приключений на свою толстую жопу, перебегали дорогу в неположенных местах. На каждом столбе уже висело по венку, кое-где даже не один. Иногда меня раздражало поведение самих людей, и это уже было никак не связано с дорогой. Может мне и кажется, но почти каждый день бывал такой случай, что просто хочется взять и ударить безмозглого, что придирается ко мне.
Нет, со мной все в порядке! Главное, чтобы Рэя и Рича не трогали, а я потерплю.
Вот и сейчас, спиной чувствую, что кто-то сзади смотрит на меня. Я оглянулась, за мной стояла компания парней. Они о чем-то беседовали и рассматривали все вокруг.
Чертов параноик!
Успокоившись и повернувшись обратно, я глянула на светофор. Он по-прежнему горел красным. Поясница под шерстяным свитером уже вспотела. Прилипшая одежда сводила с ума. Мимо проезжали машины.
Господи, да когда уже зеленый-то? Нахрена я надела этот ужасный свитер? У меня уже зудит, не то, что прилипает! Боже-боже…
— Не люблю такие каблуки… — сказал какой-то мужчина позади меня, стараясь как можно тише это сделать.
Я оглянулась, услышав это. Речь явно шла о моих каблуках: ни у кого из рядом стоящих людей не было каблуков, все уже перешли на кроссовки и балетки. Мои полусапожки на платформе были единственными. Мне было лень достать весенние туфли. Тем более, ведь дождь обещали!
— Ну так и не люби. Тебя никто не заставляет их носить! — вырвалось у меня, задетой таким комментарием. Я нахмурилась, глядя на него, и вновь, оглянувшись, посмотрела на светофор.
Наконец-то, сменил цвет!
Толпа начала перебираться на противоположную сторону дороги. Я, протискиваясь среди людей, быстро перебежала её и открыла дверь в кафе, находившегося чуть правее самого перекрестка. Рэй и Рич забежали вовнутрь, пробежали вглубь к барной стойке и скрылись там. Народу было немного: все были заняты разговорами или выбирали что-то в меню. Персонала нигде было не видно, что в общем-то странно. Я ещё раз обернулась, думая, что ослепла, зайдя с солнечной улицы в затемненный зал кафе и не найдя ни одного официанта, встала посреди зала, сложив руки на груди, поставив сумку с грязной одеждой на пол.
— Ну вот. Подыхать будешь и персонала нет, чтобы вызвать скорую. И касса без надзора. Приходи, бери! — произнесла я на одном дыхании. Гости заведения недовольно покосились на меня, но больше они были недовольны другим. Женщина с противным, визжащим от неизвестной причины дитем лет четырех сидели за столиком недалеко от меня. Хоть я и привыкла не раздражаться по таким мелочам, но они, несомненно, привлекали внимание.
— Девушка, да как так можно? — наехала она на меня, размахивая руками. — С собаками в кафе, вообще-то, нельзя!
— Ой, да ладно вам, — я махнула рукой, высматривая персонал. Я знаю, что нарушаю правила, но никто кроме неё их даже не заметил, а ей лишь бы за что уцепиться. Жизнь, видать, слишком скучная.
— Я тебе говорю, собак убрала отсюда… — она встала из-за стола, пока я размышляла.
Высокая мадам, видимо, все-таки отдает дань моде и красоте. Не скажу, что она красивая, но у неё очень хороший макияж, она следит за собой. Да, молодец. Фигура, одежда, но, блин, ну какого хрена никогда не бывает идеально? Либо не вышла характером, либо фигурой… Ага. Что говорить о других, ты на себя посмотри в первую очередь. Да, Валери, про тебя говорю. Мелкая, дохлая, в каких-то вещах, надетых не по погоде, девка знает, что такое идеал? Мда, не смеши.
Её ребенок, мальчик, стал медленно сползать на сидение диванчика, пока вовсе не улегся на нем, при этом издавая звуки сирены тоненьким противненьким голосом. Может он плакал, я не знаю, зрение у меня никудышнее, но слух, конечно, тоже долго не будет острым при таких нагрузках.
— Вывела собак! — повысила тон девушка, все так же стоя у стола.
Боже, за что? Кажется, небеса подумали, что сцены с каблуками, это которые вовсе не каблуки, а гребанные платформы, будет недостаточно и поэтому кинули мне эту «яжематерь» на жизненный путь, помимо вчерашней матери-одиночки и соседки, которая всегда сует нос не в свои дела. И как жить тут, а? Просила спокойствия у Бога вчера перед сном, а тут прям все в точности, да наоборот.
— Они Вам чем-то мешают? По-моему, они тише воды, ниже травы… Их вообще не видно.
— У моего Бобби на них аллергия! — быстро нашла, что ответить она.
А мне кажется, что ты, коза драная, сейчас хочешь повыделываться на публику. Что ж получай!
За её спиной, она-то не видит, что происходит. Её любимый аллергик-Бобби взобрался на диванчик и, хватая все, даже телефон своей мамы, скидывал со стола. Сначала летели вилки, салфетки, потом медленно подталкивая к краю, летели тарелки, чашки и блюдца. За эти тридцать секунд все превратил в осколки, сопровождая этот кошмар уже не визгом, а смехом. А его мамаша просто стояла и восхищенно наблюдала за этим, пытаясь выдавать мне аргументные аргументы.
— Ты мне лечение оплатишь… И лекарства. А куда руководитель этого кафе смотрит? — она спустила сына на пол и принялась собираться уходить.
— Оʼкей, да, действительно, куда? А Вы мне заплатите за разбитую посуду.
— Тебе-то? — она вскинула бровь и растянулась в улыбке. — Я тебе ничего не должна! Бобби просто играет, что в этом плохого? И вообще здесь плохо, в другом месте покушаем… Правда, сына?
Не просто все посетители, а уже зрители этого безобразия, с интересом наблюдали за нами. Будто я актер на сцене и импровизирую.
— А то, что два комплекта посуды разбиты. А Ваш зверенок продолжает вести себя, хуже моих собак. Вот в чем разница, — спокойно ответила я.
Если честно, мне надоело вести с ней разговор, но судя по всему, она не пытается закончить эту бессмысленную стычку, тем более её поражение так очевидно.
— Не оскорбляй моего ребенка! Я пожалуюсь на тебя директору кафе и тебя включат в черный список… И твоих зверей тоже. Не будешь тут из себя самую крутую корчить! — она подняла телефон с пола и, закинув его в сумку, поправила волосы.
— Я не могу выгнать себя, а Вас, к счастью, могу и в черный спи…
— Валери, да брось ты с ней спорить! Только сама унижаешься. Видишь, женщина неадекватная, несет какую-то чушь, а словосочетание «здравый смысл» для неё пустой звук? Оставь бедняжку, у неё ещё сын есть, она с ним и намучается. Вырастет «цветочек жизни» хамом и невеждой. И правильно, у него перед глазами есть достойный пример в виде его родной мамы, которая, кстати, не может наказать и более того ещё и поощряет его выходки. Что с неё взять? Сейчас разбил тарелку, завтра машину, послезавтра убил человека… — заступилась за меня знакомая, сидящая за столом чуть дальше.
— Это же ребенок! Он играется.
— Да, а вы же взрослый! Вы же прекрасно знаете правила поведения в общественных местах. И также Вы, надеюсь, знаете, как успокаивать ребенка. Успокойте его и объясните ему, что так делать нельзя! — продолжила девушка за столом.
— Я что, его бить должна за всё, что он делает? Что вы за люди такие, бог вас накажет! Вот твои деньги, ты меня здесь больше не увидишь! — девушка с ребенком швырнула деньги мне в лицо и скрылась за дверью. Купюры разлетелись по полу.
— И слава богу… — выдохнула я, кивнув Леон, в знак благодарности. Девушка улыбнулась и принялась читать журнал, который читала до этого.
Весь мозг мне вытащила… Кто-нибудь знает, где безответственный бармен.? По моей спине уже река течет! Здесь хоть и темно, но душно…
— Оу, Валери? Так и знал, что ты зайдешь! Землетрясение? — произнес мужской голос из-за спины. Он подобрал купюры и спрятал в карман.
Этот хмырь наблюдал за всем, как и все посетители, но даже не заступился?
Я обернулась и, сделав недовольное лицо, посмотрела на него. Ко мне сзади подошел высокий светловолосый парень, одетый в униформу кафе, из-за двери, которая ведет на улицу, служащая черным ходом для помещения.
Интересно, что он там делал? Там только помойка и… все!
— «В мире не хватит ромашкового чая, чтобы утолить ярость в моей груди…» — процитировала я.
— М-м, слова Шелдона Куппера из сериала «Теория Большого Взрыва»? — предположил он.
Я кивнула и со злостью произнесла:
— Всего лишь неадекватная овуль и личинка… А ты опять про апокалипсис. Опять в карты рубитесь во дворе?
— Э-э-эм. Нет. С кем мне играть, если всех уволили, кроме меня? Ну оʼкей, сдаюсь, я там человечину продаю… — прошептал он, будто рассказывал секрет, и на секунду растянулся в улыбке. — Я такой многофункциональный… «А я живу две жизни» прямо как Майли Сайрус в сериале «Ханна Монтана».
Я уже перестала обращать внимания на его едкие вставки, которыми он меня раздражал. Мне кажется, ему даже нравилось видеть меня в гневе. А то, что я смотрю подростковые сериальчики, наполненные позитивом — всего лишь средство, которое помогает мне существовать. А он потом, как дурак, смеется… Чего смеяться? Иногда мы устраивали игру. Я цитирую, а он мучается целый день, пытаясь угадать откуда те или иные слова. Фильмов я пересмотрела великое множество и могла цитировать некоторые заученные моменты долгое время и за разных персонажей.
— Именно поэтому мы и расстались, — протянула недовольно я, а затем спросила: — Слушай, Кен, дай ключи от машины до вечера?
Он долго внимательно, уже успокоившись и, кажется, даже расстроившись, посмотрел на меня, а потом, улыбнувшись и нагнув набок голову, ответил:
— Зачем?
— Нда, мне нужна… Нужно… — говорила я, обмахивая себя руками. — Здесь кондиционер вообще работает? Или так, для мебели? Толку нет, только деньги потратили…
— Есть, недавно включил, так что он ещё не остудил помещение, — он виновато отвел глаза. — Так зачем тебе моя машина?
— Мне нужно в город… Ани нужны мои эскизы-зарисовки… — я принялась осматривала зал. Занавески, закрывающие на половину окно и пропускающие адские лучи, превращающие в пепел все на своем пути. Как же не хочется выходить на улицу!
Не смотришь мне в лицо, я тоже не буду. Я слышала и проверила на опыте, что люди неимоверно бесятся, когда начинаешь отвечать им их словами и копировать их действия.
— А-а, это которые недорисунки на туалетной бумаге? Ну, хорошо. Подождешь до девяти. Тогда и отвезу тебя, — легко ответил он.
Парень зашел за барную стойку и принялся натирать её поверхность влажной салфеткой. Он делал это так сосредоточенно, помимо нахмуренных бровей и сильно сжатых челюстей с таким трудом, что мог стереть об эту и без того блестящую поверхность себе руки по локоть.
— Нет, ты не понял, Ани не будет ждать. Мне сейчас нужна машина! — снова намекнула я и даже протянула руку, чтобы взять ключи.
— Не, я не могу дать тебе ключи, у тебя нет водительских прав. И уйти с работы я тоже не могу, шеф будет ругаться! — отмахнулся он, продолжая тереть стойку.
— Шеф прямо сейчас будет ругаться! — прикрикнула я. — Налей мне чего-нибудь покрепче, я сейчас сдохну от жары!
— Ага. Сейчас. Покрепче. Сейчас ключи от машины! Слушай, не нервируй! — его голос моментально затих. — Просто представь, если ты попадешь в аварию… Ты умрешь! Одним венком на столбе больше, — с дрожью в голосе сказал парень, достав стакан и налив минеральной воды, пододвинул его ко мне.
— Будет замечательно. Давно думаю о смерти… Ты издеваешься? — я смотрела на воду, в которой со дна стакана на поверхность поднимались маленькие пузырьки. — Просила покрепче!
Ладно. Вода тоже сгодится. Так нет, налил какую-то ничтожную треть стакана и хочет, чтобы я была довольна? Дай мне сюда бутылку, я покажу, как это делается! Зажал мне несколько глоточков из какой-нибудь бутылки с градусами, стоящими на стеклянных полочках позади него.
— Не понял, — он протянул мне бутылку с газированной водой. — Представь, что будет с ними, если ты умрешь?! — он показал на моих собак, лежащих в темном углу заведения, и шепотом добавил: — А со мной…
Я почти залпом выпила полбутылки и, закрыв крышкой, отодвинула от себя:
— Если вдруг я двину кони, то завещаю их тебе, но ты настолько безответственный, что я тебе и плюшевого зайца бы не доверила! Ладно, тогда поеду на автобусе… — сказала я и, немного подумав, добавила: — Кен, у тебя есть запасная футболка?
— Конечно, я ведь ношу с собой футболку и кроссы, зубную нить и щетку для одежды, а так же молоток и гвозди для того, чтобы забить их в чью-нибудь голову. Можно в принципе сменить на дрель, она более актуальна, но не везде найдешь розетку…
— Я вообще-то серьезно!
— Ну так и я не шучу! Ты спрашиваешь очевидные вещи. С моим образом жизни, я просто обязан носить запаску, — серьезно ответил он. Махнув рукой на дверь, сказал: — В подсобке сумка спортивная, там есть чистая одежда.
Чистая. Как много смысла в этом слове! Для него чистая одежда — залог успеха! Да и самому приятно, наверное, ходить в чистом после того, что он делает. И никто не поймает, если будешь осторожен.
Я сорвалась с места и пошла по направлению к двери, как вдруг неожиданно Кен спросил:
— А что вчера произошло на пляже? Почему пахло кровью? И это, что такое? — он показал пальцем на сумку, стоящую на полу, про которую я совершенно забыла.
Оглянувшись, я удивленно посмотрела на него, а он поймав мой взгляд улыбнулся и ответил:
— Не только у тебя хороший нюх… А это, так понимаю, нужно занести в химчистку? Купить стиралку слишком сложно для директора ресторана, я понимаю…
Я открыла дверь и зашла в ещё более темную комнату. Нащупав включатель, я щелкнула его; на потолке зажглась лампочка. Увидев множество полок, швабер, тряпок, ведер, многообразие освежителей воздуха и прочей ереси для помывки полов, а так же сумку, висящую на крючке, я потянулась к ней. В нос ударил запах всех этих пахучих средств. Среди них был совершенно другой. Если его разделить, то будет пахнуть железом или ржавчиной и солью. Откуда я это знаю? Просто я долго искала и сравнивала нечто похожее на кровь, пока не нашла. Да, я пробовала железо, чуть не осталась без зубов и думаю, это выглядело как минимум глупо и опасно.
Блин, вот тебе устрою, если здесь и правда найду человечину! И вообще тут тоже нужно сделать ремонт, а то как в канализации: бетонные стены, дерьмовый запах, сводящий мой мозг с ума, только крыс не хватает!
Я принялась копаться в сумке и, найдя черную футболку, не успокоилась и стала искать то, что источает запах крови. Перевернув все и сложив аккуратно, чтобы он меня ни о чем не спрашивал и не заподозрил, я переоделась и вышла на задний двор. В это время Канеки принимал заказ у посетителей и, мне кажется, даже не увидел, что я вышла из подсобки. Я прошла вглубь двора, пытаясь носом уловить запах крови, но здесь была помойка и поймать запах было крайне трудно, даже сложнее, чем в подсобке. Я остановилась в середине двора.
Ну, я как бы спешила, да?
Махнув рукой на все, что я себе напридумывала и на свое расследование, я вернулась в кафе. Войдя, я натолкнулась на Кена.
— Тебя там ищут, — твердо бросил мне Канеки. — Иди в зал.
Подозвав к себе Рича и Рэя, я пошла к выходу, выискивая глазами того, кто меня искал. С глухими постукиваниями каблуков, которые не каблуки, да, я подошла к выходу, когда меня за руку кто-то остановил. Оглянувшись, я увидела парня, которого вчера вечером не дала убить на пляже.
Парень выше меня ростом улыбался мне и, кидая взгляды, осматривая меня, держал в руках букет цветов.
— Я хотел отблагодарить тебя… То есть Вас. Вчерашний вечер был сумбурный и я бы хотел с Вами встретиться… — он запнулся, а может и специально замолчал, так как ко мне со спины подкрался бармен.
— Проблемы? — спросил Кен, недовольно смотря то на меня, то на парня.
— Да-а, — протянула я. — Извините, я ещё не знаю, как вас зовут… У вас машина есть? Я очень спешу… Заодно и познакомимся поближе.
Не ты, Канеки, отвезешь меня, не дашь мне ключи, я как-нибудь сама найду способ добраться в центр. Даже если потребуется кого-то напрячь. Ибо деньги нужны позарез, их не хватает даже на проезд в общественном транспорте. Так что, вот почему я так спешу. Я же спешу?
— Дарен, — он протянул руку, — просто Дарен. И да, у меня есть машина. Только вот на заднем сидении цветы…
Я протянула ему руку в ответ, думая, что он пожмет её, а он нежно прикоснулся к тыльной стороне ладони губами.
— А-а, ну и хорошо, — не думая, ответила я, вытянув у него свою руку. Мне почему-то стало не по себе. Может, потому, что сзади бывший? А, он ушел. Прощай, стеснительность. — Подкинешь меня до центра? Ну или хотя бы просто до Манхеттена…
— Конечно, без вопросов, — он протянул мне букет с ярко-рыжими розами в зеленой упаковке. Выглядело потрясающе, тем более, мне ещё никогда не дарили цветы.
— Ну, так, идем? У меня назначена встреча. Боже, — я взглянула на экран телефона, где до сих пор красовалась непрочитанная мной СМС-ка. Я не собиралась её читать. Это оповещение из банка, просрочила с выплатой кредита, опять. У меня чуть меньше часа! Даже если все время пути составляет двадцать минут, я все равно умудрюсь опоздать. Она меня съест… — Дарен, ты не против, если Рэй и Рич будут…
— Нет, совсем нет… — он снова улыбнулся и отворил дверь передо мной.
— Благодарю.
Мы сели в маленькую темно-синюю машину, стоящую рядом с кафе на парковке. На заднем сидении были букеты цветов. Дарен, оббегая машину, сложил цветы в багажник, а затем открыл переднюю дверь для меня.
Я удивилась и села в машину, убедившись, что ротвейлеры чувствуют себя прекрасно на заднем сидении. Через пару минут мы отъехали от кафе и помчались к назначенному месту. Сначала, светловолосый парень молчал, кидая на меня взгляды, не сводя глаз с дороги. Затем он включил музыку, пела Уитни Хьюстон «Iʼll survive»
— Куда спешим? — осторожно спросил он.
— Мне нужно быть в торговом центре через сорок минут… Ты прости моего друга, — я обернулась посмотреть на моих псов. Они были в порядке: лежали на сидении, облизывая свои носы, — его просто недавно бросила вторая половинка…
Дарен кивнул, как вдруг у него в кармане зазвонил телефон. Он шумно выдохнул и ответил на звонок. Было видно, что он через силу слушает человека на том проводе и, сохраняя душевное равновесие, изредка кидал утвердительные слова.
Go on now go walk out the door
just turn around now,
'cause youʼre not welcome anymore
werenʼt you the one who tried to hurt me with goodbye.
Did you think Iʼd crumble?
Did you think Iʼd lay down and die?
— Понимаю. Да, — он бесконечно соглашался с голосом, который временами было слышно громче музыки.
Oh no, not I.
I will survive.
Oh as long as i know how to love,
I know, I will stay alive.
Iʼve got all my life to live,
Iʼve got all my love to give
and Iʼll survive,
I will survive.
Нey-hey!
— До встречи… — он положил трубку. — Работа! — ответил он, будто бы я задала вопрос, и, немного помолчав, спросил: — А у тебя есть парень?
Ну, блин. Все же было хорошо. Чего ты начинаешь? Я сразу смутилась и решила импровизировать вперемешку с правдой. Надеюсь, что мы никогда больше не встретимся. И мне очень жаль, что я такая странная и на некоторые темы не могу спокойно говорить. Поэтому я решила просто соврать. Капец, как я, оказывается, много вру…
— Нет, — беспристрастно ответила я. Мое настроение было испорчено, так как я примерно знала, о чем дальше пойдет речь.
— А на примете есть кто?
Боже. Овуляхи и каблуков точно не достаточно. Парень, не вынуждай меня бить тебя!
— Да. Капитан Америка, — видела его по телеку. Одним словом — красавец мужчина. Мечта любой девушки. Да-а. Но вот только я сказала это потому, что хотела отвязаться от Дарена и от его странных вопросов. Уж капитана, кажется, никто не переплюнет.
— Нехилые у тебя запросы. Сто пудов, вы даже не знакомы.
— Ну, ещё не вечер! — оптимистично произнесла я, глядя на розы. — Моя девушка будет против…
— Девушка?
— Да. А что? — конечно, я все на ходу придумала. Никому я нахрен не нужна, а Кен прицепился как банный лист. И чего ему от меня надо?
В моей голове всплыло несколько кадров из памяти. Будто бы я в отражении в зеркале обнимаюсь с каким-то военным в темно-зеленой форме. И он тоже меня обнимает. Мы улыбаемся. Он целует меня. Лицо мужчины кажется мне незнакомым. Я отмахнулась от этого наваждения. Не нужны мне такие мысли со мной в главной роли. Странно, я видела его уже не впервые, во снах, слышала его голос, но в жизни я не знаю никого похожего на него. У меня нет знакомых такого типа. Я даже нарисовала его портрет и поставила на видное место на кухне, чтобы вспомнить, кто он, как его зовут, где мы с ним пересекались и почему у меня появляются такие воспоминания, будто мы были друзьями и даже больше…
— Да ладно, не грузись. А чем занимаешься? — уже не совсем радостно спросил он. Парень терял нить разговора, то и дело обгоняя машины, мы въехали на мост. Радовало одно — ещё минут десять и мы будем на Манхеттене. Ещё десять минут мучений!
— Я… Сумасшедшая собачница, со слов других людей. Люблю сериалы и книги, рисовать и кушать, — быстро, легко, заученно, ибо столько времени прошло и ничего не меняется и характеристики менять не нужно. Весьма удобно.
— Какие книги? — поинтересовался Дарен.
— В основном Кинг, Лондон, Чехов, Достоевский… Перечислять могу долго.
— А я только фильмы смотрел по романам Кинга…
— М-м-м, — многозначительно протянула я. Он ждал, наверное, что я продолжу, но я, к его великому сожалению, предпочла молчать.
Я просто уже спеклась на солнце! Трупы, однако, не разговаривают! И не думают. И не ходят. Тем более не спешат…
Оставалось чуть больше тридцати минут.
