Проклятие Соннё

      План Соннё был такой. Для начала явится Хичолю во сне, во всей своей устрашающей красе, погрозить хорошенько ухудшением ситуации, затем, как обухом по голове, упомянуть сорок девять дней и то что четыре из них уже прошли. Да только знать ему не полагается, что это проклятие сорок девять дней длится. По прошествии этого срока, проклятие само по себе исчезает, это ограничение было наложено высшими силами, дабы защитить слабых людей от беспочвенных заклятий и проклятий.       Дело в том, что некоторые представители волшебного народа ещё недавно, каких-то триста лет назад, направо и налево, по поводу и без повода использовали свои силы. Вот, скажем, пошла девица на поле редиску копать, а в сердце феи, случайно оказавшаяся поблизости, при виде юной красоты, начинала расти зависть. Не в силах контролировать своё такое чувствительное сердце и поддавшись слабости, наводила фея на девицу проклятие или порчу. Вот так и получалось, что за редиской уходила умница и красавица, а возвращалась страшилка. Люди стали жаловаться и молиться, пробежал слушок об использовании полномочий в своих личных целях. Все высшие силы прислушались к этим жалобам и, дабы пресечь произвол, наложили ограничение на проклятия, кроме того волшебные существа не могут использовать свои силы по своей прихоти... да что говорить, у каждой феи установлен сенсор, контролирующий её силу. Не дай бог выйти за разрешённый предел. Даже упоминать не хочется, что в таком случае произойти может. Вот именно поэтому и приходится Соннё создавать хитроумные планы, ведь с одной стороны – оскорблённое достоинство, а с другой – все эти ограничения и наказания. Ну, ничего... для Хичоля у неё есть особый подарочек, придётся ему оставшиеся сорок пять дней хорошенько так помучиться.       Хичоль облегчённо вздохнул, закрыв за собой дверь. Наконец-то дома! Вокруг нет никаких фанатов, менеджера и прочих нервирующих людей, постоянно крутящихся вокруг него. А самое главное, нет Хёрин. Всё его тело содрогнулось от одного только воспоминания о ней. Ведь ему приходилось весь день выдерживать её прикосновения, ощущать её руки на своём теле. А ведь это тело очень дорогое, бесценное оно. Это тело каждый день омывается самыми эксклюзивными и дорогими средствами. Да к нему прикасаться без разрешения хозяина не смеет никто, а эта мерзавка Хёрин даже руки отказывается дезинфицировать перед тем как прикоснуться к нему. А моет ли она их вообще? Хичоль представил, как миллионы бактерий бегают и плодятся по его телу... наверное, их уже не миллионы, а миллиарды миллиардов. От этой мысли Хичолю стало плохо. Он метнулся в ванную комнату, включил воду и начал ждать, когда она заполнит ванную. Наконец-то... Хичоль блаженно погрузился в воду, изысканно пахнущую неизвестными ему цветами. Закрыв глаза, он попытался расслабиться.       Солнечный свет ласкал его кожу, приятное тепло будто грело изнутри, это было ощущение полного счастья и блаженства. Над ним простиралось чистое синее небо без единого облака, лёгкий бриз ласково обдувал его тело. Какое блаженство! Хичоль был на пляже, он слышал шум прибоя, крик чаек и женский смех. Откуда взялся этот смех? Женщина? Кто такая и как посмела она вторгнуться в его сон? Хичоль испуганно открыл глаза и от увиденного ушёл с головой под пенную воду. Отплёвываясь и отфыркиваясь он вынырнул, попытался руками убрать пену с лица. На краю ванны, свесив белы ноженьки в воду, сидела дама в воздушно-непонятных одеяниях. Эта особа, хихикая, болтала ногами в воде, плескалась, забрызгав весь пол. Хичоль протёр глаза, видимо вот это самое ощущение и называют шоковым состоянием. Момент! Женщина в моей квартире! Незнакомая женщина в моей квартире! Твою мать! Тёлка в моей ванной, а я голый! Меня сейчас изнасилуют?       - Тьфу, пакость какая! Чтоб я тебя насиловать захотела?       Особа явно наслаждалась моментом. Видимо скромность и стыд ей совсем незнакомы. Хичоль почувствовал, как его оголённости внимательно рассматривают, доселе незнакомое чувство стыда захватило Принцесску. Хичоль почувствовал, как начали гореть щёки и, представив это, покраснел с головы до пят. Так нельзя! В конце концов надо защищаться.       - Аджумма! А ну-ка, быстро покиньте помещение!       - Аджумма? Аджумма! Ах ты, мерзкое отродье!       Ярости Соннё не было предела. С края ванны, где она так удобно сидела, бросилась на Хичоля, целясь ногтями в его лицо.       - Ах ты, скотина, я тебе сейчас покажу аджумму! Я и без проклятий да волшебства тебя сейчас так проучу, на всю жизнь аджумму запомнишь!       Хичоль пытался отбиться от обезумевшей дамы, которая непонятным ему способом, оказалась вместе с ним в ванной. Руками он защищал своё лицо, ногами же отталкивал её от себя. Наконец ему удалось перевернуть Соннё на спину, он сел на неё сверху, придавив одной рукой к краю ванны, другой рукой он схватил душ и, включив воду, направил его ей в лицо.       Соннё, придавленная весом Хичоля, пыталась отвернуться от струи холодной воды, которая не давала ей открыть глаза, а ей, ой как хотелось одарить зарвавшегося мальчику, своим самым презрительным взглядом. Под напором вода попадала и в нос, и в рот - дышать стало невозможно, и она начала захлёбываться. Невероятным усилием, ей удалось освободить левую руку. Недолго думая, она схватила первую попавшуюся часть тела Хичоля и со всей силы впилась в неё своими ногтями. Хичоль взвыл и откинулся назад, перевалился за край ванны и упал на пол. Он скорчился на полу, обеими руками держась за промежность. Соннё выключила воду, поднялась и следом за Хичольдой, но уже намного элегантнее чем он, покинула место сражения. Она оглядела себя сверху вниз и что-то пробормотала себе под нос, видимо это было заклинание, приводящее внешний вид в порядок, так как буквально через мгновение её внешний вид стал снова безупречным.       Хичоль же совершенно обнажённый и скорчившийся продолжал лежать на полу. Боль, видимо, была адской.       Соннё пожала плечами, что-то пошло не так, даже пришлось пустить свои ногти в дело, но результат неплох. Теперь надо вернуться к изначальному плану и навести на Хичоля страх.       - Слушай меня, смерд! На горном озере ты высмеял меня, вытер ноги об мою девичью честь, за это был ты мной проклят. Моё проклятие чернеет на твоём теле. У тебя есть сорок девять дней, чтобы избавится от него. Четыре дня уже прошли. Время идёт... Что будет потом... это ведь только начало, представь себе, что тебя ждёт, когда сорок девять дней останутся позади.       Соннё наклонилась к Хичолю, провела своей ладонью по его ноге, спине, руке и плечу, поцеловала его в лоб, выпрямилась и рассмеялась злобным дьявольским смехом. Под звуки своего хохота, она буквально растворилась в воздухе.       - Вот ведь сука, - прошептал Хичоль. Собрав свои силы он сел на пол и принялся рассматривать свою мужскую гордость, пострадавшую в драке с обезумевшей женщиной. Гордость распухла и болела, кое-где ногти так впились в плоть, что были видны глубокие царапины, на которых выступила кровь.       Хичоль охая и постанывая поднялся на ноги и отправился в свою комнату, нужно одеться, выпить чего покрепче и обдумать ситуацию.       Десять минут спустя он уже сидел на своём любимом диване, полностью одевшись, с бокалом виски в руке. Итак, что мы имеем? С одной стороны мы имеем бешеную тётку, проходящую через запертые двери и растворяющуюся в воздухе. Судя по её словам, это её он встретил на озере в горах и чем-то оскорбил. Дама оказалась нервной и истеричной, сама говорит, что прокляла его. Может и так. С другой стороны Хёрин, которая, по сравнению с истеричкой, ангелочком кажется. Хёрин по-любому милее и добрее будет. А ещё были упомянуты сорок девять дней, проклятие столько действует. А что потом? А потом эта чокнутая разразилась диким хохотом и пропала.       Хичоль поставил опустевший стакан на стол и озадаченно почесал затылок. Получается, что эта мерзавка в любой момент к нему домой явится может. Даже здесь нет ему покоя. Страшно вообще-то. Не долго думая, он взял мобильник и набрал номер Хёрин.